Безусловно, Танимира не знала всех тонкостей Димкиной души. Будь она хоть трижды отменным эмпатом, ей ни за что не прочувствовать причины его поступков. Дмитрий перешёл на нашу сторону, потому что всем сердцем любит Татьяну. Боргезов использовал его ненависть ко мне, чтобы раз и навсегда выбить мой образ из мыслей подруги. Но потом колдун отчего-то передумал. Что стало тем самым маленьким зёрнышком, перевесившим чашу весов в нашу сторону, я не знаю. Наверное, это правда, любовь творит чудеса… Да и март на дворе, кстати говоря.
– Не думаю, что Дима захочет посвящать нас в свою душу, – ответила я на Мирин вопрос. – Это его право.
– А что нам даст захват или уничтожение Клода? – подал голос совершенно серьёзный Крисп. Он явно досконально обдумывал предложение Дмитрия.
– Клод – информатор Боргезова. Вероятно, один из многих. – Он обвёл членов Круга тяжёлым взглядом. – Каждый из нас понимает, как силён Клод. Без него первый будет по-прежнему непобедим. Но не так, как раньше.
– Почему бы тогда просто всей силой не ударить по Марку? – Татьяна откинулась на спинку кресла.
– Я думала об этом, – нехотя отозвалась я. – К такой встрече мы ещё не готовы. Сами посудите, сколько земных ангелов «скушал» Боргезов? Если этот приятель начнёт играть всерьёз, в честной схватке мы не одержим победу.
– Да-а, – погрустнела Таня, – он размажет нас тонким слоем по всему городу… Тогда что же делать?
– Я согласна с Дмитрием.
Упомянутый колдун с интересом изогнул бровь. Неужели не ожидал от меня поддержки?
– Я тоже, – кивнул Крисп.
– Надо основательно подготовиться, – согласился с нами Грегор. – Времени мало. Не стоит дразнить первого.
9
Если бы я знала, что значит «основательно подготовиться», я бы ни за что на это не согласилась. Сейчас, увы, деваться некуда.
Пока колдуны разрабатывали план вторжения в частную собственность Клода Оди, Таня и Мира занялись инвентарём. Я ни разу в жизни не видела, как готовятся к бою колдуньи. Многое потеряла. Оборотница-лань изготовила странно-пахнущую краску на основе хны. Тщательно закрыв баночку, она отложила её в сторону и принялась искать кисти. На мой вопрос, «зачем тебе это?» она непринуждённо ответила «охранные руны нанесу». Куда она собралась их наносить, мне не сказали. Но Таня, хихикнув, отчего-то посочувствовала Грегу.
Сама Татьяна решила не слишком мудрить, а сразу поставила вопрос ребром.
– Ксана, лучше ангельской защиты может быть только двойная ангельская защита.
Сложно описать словами ту хищную гримасу, которую скорчила моя заклятая подруга. Я уж подумала, она меня сейчас надкусывать начнёт.
– А я причем? Может, обратимся к Вёрсу? Или Кире?
– Да, ладно! Я уже знаю, что вы работаете на совершенно разных частотах. Их защита не подойдёт. Она слишком эфемерная.
– На разных частотах? – переспросила я, пятясь к выходу. – Кто тебе сказал? У них очень эффективные чары.
– Стой, подруга! Никуда не денешься!
Мои манёвры по выскальзыванию из комнаты были грубо пресечены. Таня ухватила меня за запястье и потащила в кресло.
– Не упирайся. Я тебе сейчас весь план расскажу!
Пришлось, тяжело вздохнув, утопить себя в мягких объятиях кресла.
– Я видела руки Димки! – Заговорщически сказала Таня.
Ну, конечно! А эти самые руки в буквальном смысле по локоть в моей крови. Может, и выше. Я не проверяла.
Моя реакция её вряд ли порадовала. Видя недоверие и скепсис на моём лице, колдунья тут же усмехнулась.
– Всё нормально. Я тебя резать не буду! Обещаю!
– И на том спасибо…
Тем не менее, блеск в глазах подруги только усилился.
– В магии есть принцип жертвенности.
– Нет, – резко отказалась я. – По доброй или по злой воле себя резать не буду!
– Ну, я же не прошу твою кровь! – Воскликнула Таня, энергично всплеснув руками. – Мне только твоя сила нужна. Можешь подышать, например, на пару оберегов.
– Угу, плюнуть, – продолжила я саркастически.
– Плевать не надо, – совершенно серьёзно ответила Таня. – Неужели тебе так сложно подарить капельку своей защиты?! Ксанка, ты – жадина! Бе! – совсем, как в первом классе, высунула язык Таня. Помнится, я тогда отказалась с ней меняться фломастерами.
– Бе! – передразнила я, скорчив точно такую же гримасу.
Потом мы рассмеялись, глядя друг на друга. Будто бы совсем и не было всех этих лет, а также Круга, Боргезова…
Отсмеявшись, я смирилась:
– Давай, куда «подышать».
Полчаса спустя передо мной лежали четыре тонких шнурка, каждый с деревянной пластиной. На деревяшке красовался какой-то символ. На каждой – свой. Не было одинаковых.
– Что это? – я удивлённо повертела в руках один из медальонов.
– Это наши личные обереги. В нашем Круге у каждого есть такой. Тот, что ты вертишь, принадлежит Грегу. Даже не представляешь, каких трудов мне стоило уговорить всех расстаться с медальонами даже на час.
– Так ты хочешь, чтобы я каждому… э-э-э… зачаровала его оберег?
Интересно, смогу ли я сделать нечто эдакое? Сплести свою силу воедино с энергией каждого оберега – это, на самом деле, не просто. Нет, конечно, добавить туда капельку сапфирового сияния совсем не трудно. Но сделать так, чтобы оберег стал сильнее, и не нарушить внутреннюю гармонию артефакта…
– Ладно, – я вздохнула. – Сейчас что-нибудь придумаю.
– Э-э, Ксан, – неуверенно пробормотала Таня. – Я тут подумала…
– И как? Получилось? – автоматически спросила я.
– В целом, да…
– Говори уже.
– Ну-у, у Криспа ведь нет такого же оберега, как у нас…
Я подняла на неё глаза, оторвавшись от одного из деревянных медальонов.
– Ксан, ему ведь тоже что-то нужно. Не боишься за него?
Тяжело вздохнув, я всё-таки отложила оберег. Посмотрела, закрыта ли дверь.
– Не боюсь, – вполголоса сообщила я, сцепив на коленях пальцы, – но волнуюсь. Он тот ещё сорвиголова. Ты права… надо что-то придумать… Кстати, – я снова взялась за обереги, – который из них Димин?
– Этот, – сразу ответила Таня, подцепив пальцем один из ремешков. – А что?
– Думаю, у него самая лучшая защита. Вряд ли я смогу ещё что-то сделать…
По лицу Тани пробежала тень тревоги. Но она легко скрыла её за улыбкой.
– Уверена? Может, можно что-то придумать?..
– А ты его уже простила? – неожиданно осведомилась я. – Так обеспокоилась…
И, о чудо! Танькины щёки залились румянцем. Но глаза тут же ожгли злостью.
– Нет, – сквозь зубы процедила Таня. – Я его не простила… По крайней мере, не до конца. Ксан, это очень сложно описать. Понимаешь, я его разодрать когтями готова… Но…
– Но?... – протянула я.
– Но не могу. – Сокрушённо закончила подруга. – Не могу, и всё. Особенно после вчерашнего.
– Да? – я задумалась. Разве не вчера я пригрозила Диме за его безделье? – И что было?
– Когда мы вечером вернулись, я пошла к себе, помнишь? – Я утвердительно кивнула, хотя Таня даже не взглянула на меня, сосредоточенно теребя Димкин медальон. – Вся моя комната была усыпана тёмно-бордовыми лепестками роз. Представляешь? Я сначала ничего не поняла. А на кровати лежала записка. Вот, смотри.
Из кармана рыжего домашнего свитера Таня выудила порядком измятый листок. Я развернула его и прочла: «Прости меня, пожалуйста! Я только теперь понял, что потерял… С надеждой, Дмитрий».
Для первого шага совсем не дурно. Нельзя назвать Диму «молодцом», но и «бездельником» тоже обзывать не стоит. Ещё чуть-чуть, и моя помощь им не понадобится. Сами помирятся.
Только бы Таня поверила в его искренность.
– И что ты думаешь по этому поводу? – я передала листок обратно Тане.
– Не знаю, – вздохнула девушка. – Признаться, за мной впервые так ухаживают и вымаливают прощение…
– А он вымаливал??? – Я со всё возрастающим интересом заглянула в зелёные глаза подруги.
Та кивнула.
– Сегодня утром… Но, не буду вдаваться в подробности.
– И что ты ответила?
– Ничего, – Таня отвела взгляд, чуть отвернувшись от меня. – Я же говорю, не могу до конца простить его… Может, потом… когда всё это пройдёт…
Я всё пытаюсь их помирить. Интуиция говорит, что это правильно. Но, как же сложно! Оба они слишком упрямы. Только Дима переступил через свою гордость. А Таня? Сможет она переступить через обиду?..
– Ладно, – я протянула руку в требовательном жесте. – Давай его медальон. Будет нашим… хи-хи …«танком». Постараюсь сделать всё, как надо.
Таня превосходно скрыла свою радость. Только я слишком давно её знала, и весёлые огоньки в её глазах от меня не спрятались.
С медальонами я провозилась очень долго. Я думала, стоит мне сделать один, как я пойму принцип. Всё пойдёт, как по маслу. Нет, ошиблась. Индивидуальный подход нужен, оказывается, не только к колдунам, но и к их артефактам.
Под конец дня я была вымотана и выжата разом. Но передо мной на комоде лежали четыре зачарованных медальона. Были бы силы, возгордилась.
– Ничего себе!
Я и не слышала, как вошла Мира. Она, не стесняясь, схватила свой оберег и покрутила перед носом. Зачем-то принюхалась к артефакту и только потом повесила на шею. Тут же медальон замерцал синеватым цветом. Колдунья накрыла его рукой. Мерцание прекратилось.
– Роксана, – серьёзно и, как всегда, резко произнесла Мира, – с твоими талантами ты могла бы стать великолепной ведьмой! Но мне не жаль, что ты ангел!
– Я не ангел, я – бессмертная, – уже устала повторять одну и ту же фразу.
– Вот ей и оставайся, – заявила колдунья и, забрав оберег Грегора, быстро удалилась.
Потом появилась Таня. С детским восторгом она надела медальон.
– Ксана, ты – волшебница! А почему он мерцает?
– Ему нужно подтверждение, что ты – та, кого он должен охранять. Просто накрой рукой, – пояснила я, откидываясь в кресле. Глаза слипались.
– Ясно. – Подруга последовала моему совету, затем обняла меня. – О! Да ты совсем спишь! Не спать, Ксана! Не спать! Тебе ещё что-нибудь для Криспа надо придумать!
– У-у, – я протестующе наморщила лоб. Об этом я совсем забыла. Нет, завтра об этом подумаю. Сегодня уже нет никаких сил!
– Ладно-ладно! – Таня рывком выдернула меня из такого мягкого, уютного кресла. – Не спи тут. Спина разболится!
– Да, мамуля! – съязвила я, но спорить не стала.
Не успела я распрощаться с Таней, как дверь снова открылась. Без стука, без вопросов в моей комнате появился Дмитрий.
– О! – Я скрестила руки на груди. – Мои апартаменты популярнее, чем Ниагарский водопад и пирамиды в Гизе. Твой медальон на комоде. Можешь забирать.
Он, молча, прошёл мимо меня, взял оберег. Я думала, он также, молча, и выйдет. Но колдун обратился ко мне задумчивым тоном.
– Не знал, что ангелы так умеют, – видя мою удрученную гримасу, Димка тут же оскалился, – знаю-знаю. Ты – не ангел, а бессмертная. Без разницы.
Потерев начавший пульсировать от переутомления тупой болью висок, я опустила голову.
– Если это твоя благодарность, я её принимаю.
– Роксана, – интересно, он постоянно будет кривиться, произнося моё имя полностью? – Мы кое-что упускаем.
– Мы? – я удивлённо уставилась на него. Неужели он признал-таки себя в одной упряжке с нами?
– Мы, – кивнул ученик Клода. – Тут что-то не клеится. Почему Боргезов до сих пор вас не разделал под орех? Везеньем можно оправдаться один раз. И этот раз был у братьев Фрост.
– Думаешь, – тут же посерьёзнела я, – он действует не в полную силу?
– Уверен.
– На основании чего?
– Сама подумай, если можешь, конечно, – я не обратила внимания на такую заезженную провокацию, – сила Марка где-то на уровне между земным и небесным ангелом. Но тебя он решил убить моими руками. Круг подмять под себя обманом, а Клода он привлёк на свою сторону не иначе, как хитростью.
– Я и без тебя знаю, что Марк играет с нами.
– Знаешь, – не стал спорить колдун. – Но не понимаешь. – Он подошёл и постучал пальцем по моему лбу. – Разница ясна?
– Дима, я не дура.
– А ведёшь себя именно так. Ты очень беспечна. Даже меня послушала, но не услышала.
Я непонимающе посмотрела на него. Каменное чуть бледное лицо, отросшие растрёпанные светлые волосы и потемневшие зелёно-карие глаза. Да, я что-то упустила в его речи. Теперь я это поняла. Только что? Он говорил о Боргезове… Нет, не только. Дима размышлял о его силе… Точно.
Я прошептала одними губами:
– Сильнее земного ангела, но слабее небесного.
– Хм, – покивал колдун, – ты не совсем потеряна.
– Тогда почему небесные не вмешаются?
– Вот и я задавал себе точно такой же вопрос, – довольно прищурился Дмитрий. – Только ни одного небесного ангела у меня под рукой не оказалось.
С такими словами колдун развернулся на пятках и вышел из комнаты. Уже потом я услышала его слова:
– Спасибо за оберег! Прекрасная работа!
Я уже не слушала. Полностью обратила внимание на ту мысль, которую подкинул мне Дмитрий. И, правда, почему небесные не вмешаются? Вёрс говорил о каких-то запретах и табу, которые небесные никак не могли обойти в рамках земной жизни. Но что это за запреты? И знает ли об этом Боргезов? Что, если все его действия направлены не на меня, как он пытается убедить нас, а на небесных?
– Вёрс! – с тревогой позвала я, не двигаясь с места. – Кира!
В прошлый раз, когда я звала их, они появились много позже. И со мной так и не встретились. Неужели и сейчас не появятся?
– Да, Роксана,– раздалось в моей голове. – Прости, мы не можем прийти к тебе.
– У вас всё хорошо? – невольно я забеспокоилась. В ответ получила волну тепла, что, должно быть, означало «да ».
– Чего ты хочешь?
Чего хочу?.. Мысленно я припомнила весь разговор с Димой. Также привела и свои домыслы. Интересно, уловят ли Кира и Вёрс моё послание?
Когда я уже подумала, что призрачная связь с наставниками оборвалась, в голове зазвучал спокойный голос Вёрса.
– Не всё так просто, милая дитя. Мы не можем вмешаться напрямую. Но можешь ты. Наша задача – поддерживать и направлять тебя.
– И как вы, интересно, собираетесь это делать, даже на глаза мне не показываясь?
Надо признаться, я обиделась. Почувствовала себя ведомой марионеткой. Ощущение это, правда, быстро прошло, но осадок остался.
– Ты прочитала древние слова, и шрам твой исчез. Ты снова обрела те силы, которые утратила, лишь ступив на дорогу земного ангела. Разве это не доказательство нашей помощи?
– Даже так я не могу противостоять этому первому! Он много сильнее. И вы это знали с самого начала! – я снова стала злиться.
Часть меня понимала, что я неправильно обижаюсь и злюсь на наставников. Они ведь поступают так, потому что считают свои действия оптимальными.
А другая моя часть злилась всё сильнее. Мне казалось, что я не просто кукла в чужих руках, но инструмент, орудие. Для Боргезова ещё и разменная монета.
– Что будет, если я не справлюсь? – тщетно пытаясь скрыть злость и обиду, осведомилась я.
– Ты справишься.
Был ответ.
– Справлюсь? Это всё?
Но больше не последовало никаких слов и объяснений. Слышали меня небесные? Просто не захотели отвечать? Я не знала.
Зато кое-что прояснилось. То, о чем я смутно догадывалась, но не задумывалась всерьёз. То, что не приняла бы никогда и ни за что.
Вёрс и Кирана ставили в острие своего плана меня. Они помогали мне, пестовали. Как мудрые учителя никогда не станут решать задачку за ученика, так и они ни за что не выступили бы открыто против Боргезова. Эта дельце ставилось передо мной.
Я вдруг осознала, всё, через что мне довелось пройти, было спланировано лёгкой рукой моих небесных покровителей. Они направляли и подталкивали меня сначала к Земному пути, потом – к вражде с Дмитрием. Ведь в результате я получила сильного союзника в лице бывшего врага. А сейчас меня стравливают с Боргезовым, чтобы тот не дотянулся до небесных? Ведь если я права, и не-людь знает о всевозможных табу небесных ангелов, то он также знает, что перед ним они беззащитны…