Значит, небесные могут обороняться только опосредованно. Через других. Например, через меня и Круг.
Ох, как же всё непросто!
Не понимает мой разум всех ходов бессмертных. Не понимает, и всё!
– Рокси? – Я вздрогнула от неожиданно раздавшегося над моим ухом голоса. Криспиан. Куда ж без него? – У тебя такое лицо, будто ты смерть повстречала.
Я отрицательно покачала головой, делая шаг в сторону. Как и когда Криспиан умудрился незаметно пройти в мою комнату?
Снова разболелась голова. Вероятно, от всех этих мыслей. Что-то часто меня посещают мигрени.
То сонное состояние, одолевавшее меня до разговора с Димой, потихоньку возвращалось. Но волнение и обида на небесных, не покидали.
– Крисп, – вполголоса обратилась я, разворачиваясь лицом к англичанину, – чтобы ты сделал, если бы узнал, что являешься инструментом в чужих руках? Только вот эти чужие руки когда-то были для тебя родными.
Всадник посерьёзнел.
– И в чьих же руках ты инструмент?
Я слабо улыбнулась.
– Почему ты решил, будто бы это я?
– На лице твоём прочитал. Там прям так и написано: «Я – жертва интриг».
– Всё шутишь… Но ты не ответил, – я зябко повела плечами, пытаясь согреться от вдруг набежавшего озноба.
– Есть ли выбор?
Я качнула волосами.
– Тогда ответ ясен. Я бы делал то, что делал. То, что считал нужным.
– А если «то, что делал», противоречит «тому, что считал нужным»?
– А противоречит ли? – в тёмно-синих глазах зажглись хитрые огоньки. – Рокси, в этом мире всё взаимосвязано. Как бы мы ни поступали, мы всегда поступаем правильно. Ведь если бы мы поступили как-то иначе день или два назад, то сейчас бы могли и не разговаривать друг с другом. Всё было бы по-другому.
– Твоя позиция ясна, – кисло улыбнулась я.
– Делай, что должна.
– И получишь то, что заслужила, – я закончила за него. Впрочем, судя по его мине, вряд ли мои слова были теми же, что хотел сказать он.
Повинуясь мимолетному порыву, я сделала шаг к колдуну и уткнулась лбом в его шею. В первое мгновенье Крисп растерялся, но потом я почувствовала тёплые руки на своей спине. И прижалась к колдуну ещё сильнее. Мне вдруг так захотелось почувствовать себя защищённой, нужной кому-то не потому, что я ангел, а потому, что я – это я. Роксана.
Именно так я ощущала себя только в присутствии Криспиана. Живой, нужной, настоящей…
– Я так и не сделала для тебя никакой защиты, – мне вдруг вспомнились принесённые Таней медальоны. – Завтра обязательно что-нибудь придумаю.
Он крепче обнял меня, проронив:
– Спасибо. Но я и так далеко не слабого десятка, – я была уверена, что он улыбнулся. Совсем чуточку, краешком губ. – Лучше побереги силы.
Да, сил у меня почти не осталось. Тяжелый выдался денёк.
В тёплых объятьях я пригрелась, и сама себе напоминала мелкого зверька, готового скрутиться клубком и сладко засопеть. Сознание потихоньку уплывало, ведомое странными обрывочными видениями. В теле появилась лёгкость. Я слышала стук сердца Криспиана.
Разрывая предсонные видения, моего сознания коснулся крик:
– Роксана! Вернись! Рокси!
Но полный отчаянья голос так и не смог вырвать меня из набежавших волн странного тёплого сна…
***
– Вот и наша славная раг азза[10]! – Битыми осколками мелкого стекла разнесся незнакомый голос. Наверное, он бы показался мне красивым при других обстоятельствах. Но не сейчас.
Открыв глаза, я поняла, что попала точно в такую же ловушку, в какую меня когда-то затащил Дмитрий.
Я висела в тёмной комнате в пятнадцати-двадцати сантиметрах от пола. Тело скручивала сильная магия. Вокруг пылал ярким пламенем колдовской круг. В воздухе витал запах жжёного металла. И хотелось бы повернуть голову, рассмотреть обладателя «стеклянного» голоса, да никак не получалось.
Зато было видно, кто призвал меня, произнеся ритуальное заклятье. Этого человека я видела лишь мельком, но запомнить смогла. Брюнет чуть старше сорока. Клод Оди, если не ошибаюсь. Наставник Дмитрия, глава Круга и прихвостень Марка в одном лице. Какая честь!
Я хотела было пуститься в размышления о том, что самое главное мы с ребятами упустили. Такая первоклассная ловушка… Однако ж мне помешал всё тот же сильный голос.
– Добро пожаловать, земная! – в поле зрения вошёл достаточно молодой мужчина чуть выше среднего роста. В отблесках пламени магического круга, я разобрала, что кожа незнакомца имела бронзовый оттенок, в то время как глаза… О, да! Я узнала это ощущение ни с чем несравнимого страха! Первобытного ужаса перед неотвратимым. И на лице сверкали бесцветные почти белые холодные глаза.
Не-людь. Первый. Марк Боргезов.
– Ты меня узнала, – довольно растянул губы Марк. – Теперь ты знаешь, кому обязана своим визитом. Впрочем, не буду тебе надоедать. Пойдём, Клод. Дадим гостье время отдохнуть.
Всё, что я смогла сделать, это проводить спину Боргезова жгучим взглядом.
Как, о Небо, как я могла упустить это из виду?! То, как меня поймали единожды, может повториться не раз! Как же я была глупа и недальновидна! И никто, даже Грегор не задумался о повторном ритуале призыва. Так глупо попасться.
И теперь я распята, словно моль. Даже челюсти разжать не могу, не то, что пальцем шевельнуть. Что я теперь буду делать?
А делать надо.
Остались ребята, Таня, Крисп. Они кинутся меня искать. В этом я ни минуты не сомневалась. И могут наделать много ошибок. Вряд ли они нужны Боргезову больше меня. Но этот первыйпринадлежит к тем, кто не боится заглотить большой кусок. Или даже несколько таких кусков разом. Думаю, он и Круг к рукам собрался прибрать. Главное, чтоб ребята нужны были ему живьём.
Интересно, а я ему зачем понадобилась? Неужели моя догадка была верна? Боргезов хочет через меня выйти на небесных?.. Тем более, надо что-то придумать! Только, что тут придумаешь, если даже сказать ничего не можешь.
Я сникла.
Лихорадочный перебор всевозможных идей меня вымотал. Тот адреналин, что поддерживал меня после встречи с Марком, потихоньку исчезал. На меня навалилась усталость. От полной неподвижности заныло тело.
Ещё в русских сказках Василиса Премудрая говорила: «Утро вечера мудренее». Я понадеялась, что так оно и есть.
Сквозь ноющую боль в суставах и мышцах, я попыталась окунуться в сон.
Моё сознание растеклось странным облачком. Окутало сначала тело, потом робко проскользнуло сквозь пылающую ограду магического круга и устремилось на свободу.
Я видела и слышала всё. Для меня не было сторон. Я замечала всё, что находилось в округе. Только восприятие было отличным. Я вроде бы узнавала и не узнавала местность. Всё было так знакомо, и так пугающе чуждо.
Завидев родной сапфировый туман, я с радостью полетела к нему навстречу, а в следующий миг…
10
Дмитрий
Я проклял пятый раз свою дурацкую поспешность. Зачем, спрашивается, пошёл на поводу у этой ангелицы, и остался с ними всеми под одной крышей? Нет, один весомый плюс тут был. И имя этому «плюсу» Татьяна. Таня. Танечка. Кошка моя драгоценная.
Да только Танюшка меня и видеть не желала… Хотя, Роксана права. За едкой, жгучей ненавистью, в сердце моей колдуньи теплится, тлеет слабый уголёк симпатии. Возможно, я смогу его разжечь? Хотя, смогу ли?.. Таня пылает праведным гневом. И кто я такой, чтобы осуждать её за это? Ведь всю её ненависть я заслужил…
– Сюда! Все сюда, живо!
Я вздрогнул от громкого крика. Что позволяет себе этот выскочка? И как Грегор может быть в родстве с этим… Криспианом?
Собака у моих ног раздражённо заворчала.
Нехотя поднявшись по ступеням, я сразу почувствовал что-то неладное. В воздухе витал горьковатый привкус магии. Не нашей магии. Хоть и знакомой мне.
Взбудораженные голоса доносились из комнаты ангелицы. Она опять что-то вытворила?
Когда я заглянул в освещённую электрическими лампами комнату, пред моим взором предстал злой, рассерженный и, в то же время, растерянный Криспиан. Вокруг него собрались остальные, обсуждая что-то ещё непонятное мне.
– Куда?!
– А я откуда знаю???
– Грег!
– Не трогай его! Всё по её глупости!
Я тяжело вздохнул. Сколько можно? Почему в этом доме постоянно какой-то шум, гам?
– Что тут произошло? – осведомился я у Грега, стоящего чуть поодаль. Он единственный замер молчаливой угрюмой статуей, и буравил пристальным взглядом светлый ворс напольного ковра.
– Судя по всему, похищение.
– Ангельшу кто-то куда-то утащил? – уточнил я, снова проследив взгляд целителя. Тот кивнул.
По спине нехорошими лапками пробежал мороз. Но неужели?..
– Кажется, я знаю, что случилось, – я обреченно вздохнул, собирая встревоженные взгляды.
Мне слишком хорошо был известен тот ритуал, в результате которого, Роксана исчезла из собственной комнаты. Именно таким же образом я призвал её в магический круг, очерченный на полу моего кабинета. Даже вспоминать не хотелось, чем всё это закончилось…
Ритуал знали только два колдуна: я и мой бывший учитель. Я здесь. И Роксана мне даром не нужна. Значит, это Клод. Боргезов решил, наконец, схватить лакомый кусочек?
– Так говори уже, чего ждёшь? – Мне кажется, или Криспиан вёл себя подозрительно нервно?
– Для начала, кто-нибудь видел, что именно произошло? – я спокойно прошёлся по комнате.
– Да, – ответил всё тот же Крисп. – Она стала впадать в беспамятство и…
– И?... – выразительно протянул я, подгоняя рассказчика.
– И за несколько секунд растаяла в воздухе.
– Как костромская Снегурочка? – не удержался я. Уж больно забавно всё выходило.
Наша бессмертная наткнулась на одни и те же грабли. Думаю, рукоять больно треснула её по лбу… Однако прежней ядовитой злобы в моих мыслях не было. Скорее саркастическое сожаление.
– Димка! – угрожающе зашипела Таня. – Так ты знаешь, что случилось?
– Конечно, – ни капли не раздумывая, ответил я. – Её призвали.
Наступило всеобщее молчание. Только тиканье часов в коридоре нарушало тишину. Отлично. Пока они в таком состоянии, я смогу кое-что сделать.
Опустившись на пол, я провёл по мягкому ковру ладонью. Мне сразу бросился в глаза магический фон. Грегор тоже не зря буравил взглядом это место.
Я ощутил сильный холод. Даже пальцы свело. А вот вылезший из-под рукава рубашки алый завиток засиял мелким фонариком.
Что-то новенькое. Раньше такого за моей татуировкой не наблюдалось.
– Ну, что? – наконец оторвал меня от созерцания алого язычка вопрос Криспа. – Что нашёл?
– Ничего хорошего, – буркнул я, натягивая рукав. – Это Клод, больше некому.
– Зачем? – побелевшими губами спросила Таня.
– Наверное, для Боргезова. – Я уже смирился, что сейчас для Татьяны самой главной персоной оставалась Роксана. Сам заслужил такое отношение.
– Мы должны найти её! – заявила моя оборотница.
– Как? – спокойно осведомился я. – Она – ангел, бессмертная. Хуже, чем любой дух или колдун. По вещи её не найдёшь.
– Разве ты не можешь определить, куда её призвали? Где место ритуала? – не сдавалась Татьяна.
– Не могу. Я колдун, а не бог. – Мне было жаль, что я не могу помочь. Душа болезненно сжималась при виде такого обеспокоенного лица Тани.
– Можешь, – процедил Криспиан. – Только не по вещи. А по крови.
Ах, вот ты куда клонишь.
– Это, – я ткнул пальцем в закрытую рукавом руку, – не кровь. Это артефакт.
– Не заговаривай мне зубы, – Крисп угрожающе придвинулся ко мне. Свой немаленький рост он использовал, как надо. Только и я уже пуганный.
– Поумерь пыл, всадник, – под моим холодным взглядом он даже не вздрогнул, не отступил. Вот же упрямый. – Не могу, и всё.
– Не хочешь, – также с нажимом произнёс Крисп. – И, правда, с какой стати тебе помогать в её поисках? Ты ведь хотел убить её. А она тебя простила, дурочка глупая!
– Да, хотел, – отпираться не было смысла. – Хотел , Крисп, а не хочу . Мне даже выгодно будет, если Роксана останется жива.
– Ах ты!
Я не успел увернуться от удара. Да и готов к нему не был. Кулак же у этого погонщика виверн чугунный! От него я глухо упал на ковёр. Повинуясь инстинктам, резко перекатился па бок и быстро поднялся, готовый к следующему удару. Но его не последовало.
– Знаете, – заключила Мира, сдерживая напряжённую, чуть сияющую руку Грега, – Вы похожи. Оба. Милый, – это уже целителю, – брось ты их. Пусть добьют друг друга. Устроим естественный отбор.
Я разглядел тускло мерцающую грань между мной и Криспом. Ни я, ни он преодолевать её не спешили. Я слишком хорошо изучил Грегора, и понимал, злить его не стоит. Криспиан, наверное, не хуже меня знал своего братца.
Напряжённо мы переглянулись.
– Молчи уже, Мирка! – это вмешалась Таня. – Пошли.
Она бесцеремонно схватила меня за руку и уволокла из комнаты. Что там было дальше, я не видел.
Таня протащила меня через весь дом, остановившись только на кухне. Там она разжала пальцы и энергично развернулась ко мне.
Колдунья молчала. Её глаза пристально вглядывались в мои. Что она хотела там увидеть? Что увидела? Я совсем потерялся. Мне почудилось, будто я снова стою перед разгневанной матерью, а она требует от меня ответственности за свои поступки.
– Таня, – не выдержал я её взгляда.
– Дим, – перебила она. – Ты, правда, совсем не можешь помочь?
Я опустил голову. Что тут скажешь? Мог бы – помог.
Татьяна вздохнула и принялась рыться в каком-то ящичке. Я хотел было помочь, но она велела:
– Сядь.
Я подчинился. Выбрал ближайший стул и откинулся на его прохладную спинку. Холод почему-то чувствовался даже через рубашку. Прикрыв глаза, я начал думать. Неужели нет никакого способа узнать, куда вызвали Ксану? Должно же быть решение…
– Х-х-х, – резко выдохнул я, когда к моей рассечённой губе прижалось нечто холодное и мокрое. – Что это?
– Не дёргайся, – порекомендовала Татьяна. – Это всего лишь ватный тампон с перекисью. У тебя кровь идёт.
– Благодарю, – вымолвил я, растерявшись от подобной заботы.
– Кулак у Криспа, что надо. Зубы хоть целы?
Машинально я провёл языком по зубам. Кивнул.
– Хорошо, – проговорила колдунья. – Не хотелось бы звать Грега.
– С чего Крисп так взбесился? – задал я не дававший мне покоя вопрос. – Будто я его виверне на хвост наступил.
– Ты задел его чувства, когда стал говорить про Ксану и выгоду, – с видом эксперта пояснила Татьяна.
Увы, я, всё равно, не понял.
– Причем тут его чувства?
– Дим, ты бываешь редкостным идиотом. Хорошо, что это временное твоё состояние, – заявила Таня, чуть сильнее, чем требовалось, надавив на мою губу. Я ойкнул, но задавать вопросы перестал.
Таня, громко вздохнув, сказала.
– Да любит он её. Что не понятного?
– Её? – я даже про боль в губе и челюсти забыл. – Она же хуже тысячи муравьёв! Как…
Почуяв недоброе, я решил заткнуться. Вовремя. Глаза Танюшки, и так не простившей меня, стали опасно-жёлтыми. Не прикуси я язык, на моей физиономии добавилось бы царапин. Если ни чего посерьёзней.
Она жёстко запрокинула мою голову к свету. Ни капли нежности. Снова окунула ватный шарик в бесцветную жидкость, и с силой приложила к моей губе.
– Повторю, для тех, кто забыл, – показным спокойным тоном сказала Таня, с такой же показной заботой изучая моё лицо. – Ксана – моя лучшая и единственная подруга. Выбирай выражения. Если б не она, я бы с радостью применила на себе заклятье изменения памяти, чтоб забыть всё, связанное с тобой. Но Ксанка твердила «дай ему шанс». Учти, количество «шансов» ограничено.
Она по-прежнему стояла, прикасаясь ко мне бедром. Её руки придерживали мою голову. Но взгляд был холодным и чужим. Она права. Мои шансы ограничены. Нельзя так просто их терять.
Я снова закрыл глаза, сосредотачиваясь на общей проблеме. В наших с Таней отношениях я попробую разобраться чуть позже. Сейчас путь к её сердцу лежит через спасение Роксаны.
Сначала не было ни одной мысли. Ни светлой, ни тёмной. Потом появилась одна робкая, но жутко глупая мыслишка. Её я прогнал. А потом, будто прорвало какую-то плотину. Идеи посыпались отовсюду. Одна другой бредовее. Я даже устал от такого потока мыслей. Не думал, что моя фантазия столь богата и никчемна одновременно.