Зелёная виверна недовольно заворчала, глядя на присевшего поодаль серого ящера. «Моя» виверна предостерегающе зашипела, подняв голову.
Всадник дёрнул плечом, тут же ворчание прекратилось. Серый ящер также замолчал.
Сняв шлем, незнакомец изучил верёвку. Интересно, почему он назвал её «уздечкой»? На мой взгляд, верёвка как верёвка. Ну, правда, с кучей непонятных петель.
– Где ещё петля и боковой шнур?
Я пожала плечами. Хотя смутно догадывалась, что и петля, и шнур остались под валуном в земле. Мне подумалось, лучше молчать и радоваться хоть какому-то обществу.
– Ладно, сейчас починим. Пошли. Только питомцу своему прикажи не буянить.
Он хмыкнул и вернул мне уздечку, направившись к ближайшим деревьям. Как что бы то ни было приказывать виверне, я не знала. Поэтому просто погрозила пальцем обоим ящерам.
Догнала я всадника уже возле самых деревьев.
– Разве не ты первый напал на отдыхающую виверну?
– Виверну? – не оборачиваясь, переспросил человек. – Как старомодно. Предпочитаю называть их линормами. И да, я напал первым.
Тут он обернулся. Тёмные глаза сощурились, прожигая меня насквозь.
– То, что ты молода и неопытна, не даёт тебе права бросать линорма даже на минуту, даже на необитаемом острове! Куда смотрит твой мастер?!
Я выдержала взгляд.
– Это не оправдывает такой жестокости. Она на тебя не нападала! – вступилась я за зверюгу. – Это то же самое, что перебить всех людей, чтобы не было киллеров!
– Упреждающее поведение. Тебе такое понятие знакомо?
– А я думаю, это необоснованная жестокость! И у тебя нет ни капли доброты!
Всадник усмехнулся.
– На твоё счастье, есть. Иначе пришлось бы тебе самой чинить уздечку.
Уязвлено я пробормотала.
– Спасибо за помощь.
– Пока не за что. – Он отвернулся, сосредоточенно выискивая что-то в ветвях ближайшего дерева. – Сколько у тебя часов налёта?
– А?
– Немногие долетают к архипелагу. А ты ведь именно сюда направлялась, – он снова посмотрел на меня, на этот раз с сочувствием, – побоялась возвращаться к мастеру с порванной уздечкой и решила наведаться сюда?
– Угу, – кивнула я.
К какому мастеру? Куда возвращаться? Почему должна боятся? Я решила не задавать такие вопросы.
– Так сколько уже летаешь? Хочу знать, у кого появляются одновременно бредовые мысли и возможность их осуществить?
– Ты тоже долетел. Твой… линорм сзади. – Напомнила я, чем жутко рассмешила своего спутника.
– Сравнила! Мой линорм и старше, и сильнее твоего. Да и я в небе больше 7 000 часов.
– Это не объясняет, почему ты здесь.
Он хитро взглянул на меня.
– Понял. Я не задаю лишних вопросов. Ты тоже. Идёт?
– Вполне.
Как я поняла, на этом острове находиться не то, чтобы незаконно, но не приветствуется. Видя, что словоохотливость моего незваного помощника поубавилась, я тоже не загорелась желанием общаться.
Перед нами высились странные деревья. Их кора была гладкой. Длинные узкие листья сплетались в обширные кроны, соединяя растения между собой. У их корней почти не было кустарника. Только редкий ковёр тёмной травы. В листве периодически велось копошение – так с ветки на ветку перелетали или перепрыгивали небольшие птички, похожие на попугаев.
Всадник осмотрел одно дерево, перешёл к другому, третьему. Я следовала тенью.
– Думаю, подойдёт.
Мы остановились у абсолютно гладкого ствола, от которого на высоте человеческого роста отделялись первые ветви.
– Держи, – всадник протянул мне свой шлем, забрал уздечку, повязал её вокруг пояса, чтобы не потерять.
Он отошёл чуть назад, разбежался и взобрался по стволу до первой ветки. Там ухватился за следующую, потом ещё за одну. Через полминуты человек затерялся в листве.
– Нашёл, – донеслось сверху. – Скоро спущусь.
Пока незнакомец, который не то, что не представился, даже подшлемник не снял, был наверху, я прислонилась к гладкому стволу. Всё происходящее уже давно перестало походить на сон или обычный ВТО. Уж конечно голоса Вёрса я не слышала. Может, я совсем умерла? Оставила тело на земле, а сознание моё носится по разным выдуманным мирам?
Я взглянула на доверенный шлем. Мои грязные пальцы оставили на его чёрной поверхности несколько отпечатков. Рукавом куртки я постаралась оттереть грязь, отчего стало ещё хуже. Только сейчас я обратила внимание, что рукава моей одежды всё ещё влажные. И в ботинках до сих пор прохладно. Одежда и обувь не успели высохнуть после купания в горном озере.
Моё тело, вроде бы, вполне материально. Присутствуют тактильные ощущения. Вкусовые – я облизнула чуть солоноватые губы – тоже. Но как такое может быть? Как мой разум всё это воспроизводит, я не понимала. Ведь всё это происходит лишь в мыслях… Мистика, одним словом.
Всё же интересно, могу ли я заболеть без тела? Некоторые утверждают, что все болезни от разума… Не хотелось бы подхватить простуду или что посерьёзнее. Неизвестно, сколько ещё мне тут быть.
Сняв куртку, перекинув её через ближайшую ветку, я стала оттирать шлем. Только на первый взгляд он походил на мотоциклетный. Весил не больше полкило. Да и материал мне был неизвестен. Особенно тот, из которого сделан визор – прозрачный, как стекло, лёгкий, как пластик, тонкий, как лист бумаги. Что бы это могло быть?
В конце концов, я оттёрла грязь. Сверху – ни звука.
– Эй! Ты там живой? – я крикнула, задрав голову.
Ответ пришёл лишь через минуту, когда я уже начала волноваться и прикидывать, как залезть по гладкому стволу.
– Живой.
Вскоре зашелестели продолговатые листья, и мужчина спрыгнул с последней ветки. Он оценивающе глянул на меня.
– Это твоё, – мне протянули странную свежесплетённую из ниток коры конструкцию, состоящую из ремешков и петелек.
Видя моё недоумение, он вздохнул.
– Сама оденешь?
Понимая, что не сделаю этого, даже если очень-очень-очень захочу, я покачала головой.
– Знать бы имя твоего мастера, – пробурчал мой собеседник. – Колесовать таких за неумение давать основы ученикам.
В душе я порадовалась, что нет у меня никакого мастера, которого пришлось бы колесовать. Кстати, а почему так жестоко?
– Ну, пойдём. Будем заполнять пробелы в твоём образовании.
Как и в первый раз, он не удосужился меня подождать. Едва не забыв куртку, я побежала за ним. Как может человек ходить так быстро без проблем с дыханием? Или он, как и я, мёртв??? Это осталось тайной.
Судя по внутреннему ощущению, день клонился к вечеру. Тени от деревьев и камней стали длиннее.
Сколько же времени я провела на этом острове? Сколько времени мой новоявленный инструктор просидел в ветвях?
Когда мы приблизились к вивернам, те синхронно уставились на нас. Зелёный яшер проворчал нечто недовольное, серый зашипел.
– Утихомирь своего линорма, – бросил мужчина.
Он взял у меня шлем, одел его. Поудобнее перехватил уздечку.
– Ему больно не будет? – не утерпела я.
На меня посмотрели, как на умалишённую. Причём как всадник, так и его линорм.
– Нет, – тем не менее, буркнул человек.
Его голос снова изменился за счёт шлема, но тише не стал.
– Ладно.
Я направилась к виверне. Та даже не думала отходить или шипеть. Только голову ко мне опустила. Сквозь чуть приоткрытую зубастую пасть скользнул змеиный язык, дотронулся до моего лица и снова исчез. Я подошла ещё ближе. То ли я устала, то ли мне было всё равно, но страха не ощущалось. Ящер легонько ткнул меня мордой. От его «легонько» я чуть не упала, но удержалась благодаря всё той же морде. Чешуйки вокруг сапфировых глаз были маленькими и нежными на ощупь. А этот самый глаз смотрел с таким ехидством и озорством, что мне стало страшно.
Виверна снова ткнула меня. Фыркнула, совсем как кошка. Это, оказывается, мужчина, зайдя с другой стороны, завязал в основании её шеи часть узды.
– Ты хорошо её держишь? – осведомился всадник.
Я кивнула. Хотя, я скорее гладила чешуйчатую морду, чем держала.
Мужчина завязал по петле у основания каждого крыла и вывел поводья на спину ящеру.
Внимательно следя за всеми операциями, я отметила, что всадник крайне собран и готов в любую минуту среагировать. Наверное, виверны и впрямь очень опасны.
– Всё, – сказал он, отходя. – Больше постарайся уздечку не рвать. Ничего и никого нет хуже линорма, потерявшего связь с хозяином.
Как послушная ученица, я снова кивнула.
Всадник, не прощаясь, развернулся и пошёл к своему линорму. Двумя движениями оказавшись на его спине, он крикнул:
– И ещё. Не надейся, будто я забуду, как ты швырнула в меня камень!
Его виверна, оттолкнувшись от земли, набрала высоту, и всадник скрылся из виду. А я стояла на поляне и тихо кипела от гнева. Не забудет, видите ли! Если это сон, то всё здесь нереально! И вспоминать нечего!
«Нереальная» виверна заворчала за моей спиной. Чешуйки ткнулись в руку.
– И нам пора.
Что?
Я огляделась? Мне послышалось, или тут кто-то есть?
Нет, никого. Минуту поозиравшись, я расслабилась. Показалось.
– Как же вышло, что теперь на тебе моя уздечка, а? – спросила я ящера, обходя большую голову.
Ответа, конечно же, не последовало.
– Ладно, если б тебе это не нравилось, у того типа ничего бы не вышло.
С сомнением оглядев одетую уздечку, я мотнула головой. Не уздечка, а что-то непонятное. И как, а главное, чем это может помочь?
Виверна истолковала моё замешательство по-своему. Голова на гибкой шее тихонько подтолкнула меня пониже спины, приподнимая над землёй.
– Эй! Ты чего?!
Балансируя на морде ящера, я инстинктивно ухватилась за выступ крыла. Меня снова подтолкнули и, подтянувшись, я оказалась на чешуйчатой спине. Держась за шнуры уздечки, мне удалось быстро принять удобное положение. Ноги сами нашли костяные наросты на туловище линорма.
– Если бы ты смогла довести меня до дома, – улыбнулась я, с сожалением проводя ладонью по стальной чешуе виверны. – А так… даже не знаю, куда нам лететь.
Поднявшись на лапах, расправив крылья, виверна мощно оттолкнулась от земли. Меня вжало в её спину. Если б не поводья, быть мне внизу, на травке.
Ящер, издав громкий крик, стремительно понёсся прочь от архипелага.
Через некоторое время я приноровилась удобно сидеть на спине зверя. Ноги больше не скользили. Руки были относительно свободны – их всего-то надо было продеть в петли на концах поводьев. Захочешь, не свалишься. Без седла тоже неплохо. Кстати я не видела ничего, напоминающего седло, на спине зелёной виверны незнакомого всадника. И так удобно. В какой-то степени даже удобнее, чем на лошади. Не так трясёт.
Под нами расстилался океан. Периодически я осматривала всё небо. Не хотелось повстречаться ещё со всадниками. Прошлый был какой-то неприветливый.
Всё же небо оставалось свободным. Даже птиц не было. Если взять реальность, то такое возможно далеко в море, где поблизости нет ни единого островка. Даже рифов.
Зазевавшись, я не сразу заметила, что моя виверна теряет высоту. Проще говоря, стремительно несётся навстречу водной глади.
– Ты чего… – ветер не дал мне завершить фразу. С таким же успехом можно кричать в аэродинамической трубе. Воздуха не хватало даже на нормальное дыхание. Я поняла, зачем незнакомому всаднику нужен был шлем.
Между тем, виверна притормозила у самой воды и с размаху врезалась в её толщу. Исключительно благодаря удаче я не слетела с крылатой спины! Виверну это не смутило. Она явно действовала согласно своему какому-то плану, продолжая стремительно погружаться всё глубже и глубже.
Я снова удивилась, что мне не нужно дышать. Скоро привыкну.
Внизу показалось чёрное пятно большой пещеры. Ящер направлялся как раз туда. Мы нырнули в темноту. Стальные чешуйки засветились тусклым синим светом.
Под водой виверна работала крыльями, слово ластами. Я видела их ритмичную работу. До чего же приспособленное животное! Если б такие водились на земле, они бы точно не вымерли, как их собратья – динозавры.
На голову стало давить. Сказывалась глубина.
Пещера чёрным рукавом уходила вниз. Нет, я не видела это, а ощущала по движениям виверны. Когда человек лишается зрения, то всё своё внимание переключает на другие органы чувств. Пусть я не различала, что нас окружает, зато чувствовала ритмичную работу мышц зверя и тускло светящиеся чешуйки слегка подогнутых крыльев. Вероятно, пещера была не слишком широкой. Виверна опасалась расправлять крылья-ласты полностью.
В какой-то миг давление стало сильнее. Вода вокруг наполнилась тёплыми теченьями. В голове, не иначе, я услышала знакомый голос Кираны, всё также поющей тихую песню. Думать я уже не могла. К горлу подкатывал тошнотворный ком. В глазах заполыхали алые круги.
– Возвращайся!
Далёкий голос Вёрса подлил масла в огонь. Череп готов был взорваться. Виверна опускалась теперь вертикально вниз. Там, в далёкой глубине сквозь алые всполохи отказывающего зрения, я различила два крохотных огонька: золотой и изумрудный. От них веяло чем-то знакомым и родным.
Я вцепилась в поводья, прижимаясь к гладкому телу как можно плотнее, чтобы хоть чуть облегчить своё состояние.
Огоньки тем временем приближались, становились больше.
Когда я готова была закричать от сминающей боли, всё резко прекратилось. И меня, и виверну, и пещеру поглотило изумрудное сияние, перемешанное с золотыми искорками.
7
– Возвращайся, возвращайся, дитя!
Сначала я услышала голос начальника. Потом вспомнила, что ещё его зовут Вёрс, припомнив заодно и всё, что случилось во сне… Сне ли?
Резко распахнув глаза, я выпалила:
– Где виверна?! Серая, серебристая виверна!
Никакой виверны и в помине не было. Всё та же ночь. Всё то же поле. Всё та же лужа… бли-и-и-ин… лужа!
Ноги по самую щиколотку утопали в воде. Неужели более сухого места не нашлось, куда могло упасть моё бренное тельце?
– Какая виверна? – переспросила Кирана, озабоченно помогая мне подняться.
– Неважно, – горестно вздохнула я. Ощущение полёта по-прежнему не отпускало сердце. Грустно, что всё это только иллюзии.
– Погоди, – Вёрс обнял меня за плечи, прижимая к себе. Я не ожидала такого, поэтому чуть не поскользнулась. – Так-то лучше, – совсем другим, тёплым, бархатистым голосом сказал он.
– Как лучше? – не поняла я.
Вёрс взял мою руку и положил её на шею. Под тонкой кожей я явственно уловила пульс. Сильный, ровный, стабильный. Удар, ещё удар.
– Я… снова… жива? – прошептала я.
– Ты снова крепко связана с этим телом, – поправил Вёрс. – Но если тебе так больше нравится, то ты жива.
На глаза навернулись слёзы радости и облегчения. Единственно возможной реакцией для меня было повиснуть на шее Вёрса. Что я и сделала с громким весёлым воплем. С другой стороны нас обоих обняла Кирана.
– А ты говорил, опасно, не сможет! – через минуту отчитывала девушка небесного ангела. – Всё она смогла! И по Пути прошла, и обратно вернулась! Кстати, – это уже мне. – Каков был твой Путь?
– Вы разве не знаете? – честно удивилась я. – Вы же говорили, что небесные ангелы всё переживают со своими избранниками.
– Ну-у, обычно так и есть, – подтвердила Кирана. – Твой случай другой. Ты… умерла. И не покинула тело… Вообще, – девушка перевела взгляд на Вёрса, – это, как ни крути, странно.
– Угу, – кивнул ангел. – Будто бы кому-то на руку, чтобы ты умерла, не став земным ангелом. Кому-то, кто тебя знает.
– Не пугай девочку раньше времени. – Оборвала его Кира. – Тем более, Роксана прошла по Земному Пути и стала-таки земным ангелом.
– Да? – я удивлённо покосилась на неё.
– Скажешь, нет?
– Не знаю. Как это определить?
Ангелы переглянулись. Что-то нехорошее мелькнуло в их взглядах. Что-то такое, что мне совсем не понравилось.
– То есть, ты не чувствуешь мир. Не чувствуешь жизнь. Не видишь… – Вёрс очень серьезно взглянул в мои глаза.