- Благодаря твоей Силе ты будешь ценнейшей марионеткой, продолжил он вещать, не замечая моего пристального взгляда. Или попросту его игнорируя. - Но пока тебе предстоит учиться атаковать и уходить от атаки, читать, плести заклинания, очаровывать, отравлять, соблазнять, карать. Сжигать в жестоком пламени огня и сладком пламени страсти. Словом, учись, дитя. И я вылеплю из тебя очаровательную тварь, равной которой в Эдонии не будет.
Склонив голову, я внимательно слушала странные, по-своему привлекательные, речи. Пытаясь понять: как же, собственно, я отношусь к тому, через что мне предлагают пройти? Поводов возражать не было, желания - тоже. Да и силы были не равными.
В любом случае в одном он прав - идти мне всё равно некуда.
Глава 4
Ученица зверя
Из двадцати пяти человек, что Миа*рон намеревался подготовить к карьере наемников-убийц, я была единственной в своем роде. Хотя бы потому, что была девушкой. Поскольку нашего наставника не заботила вероятность смертельного исхода в процессе муштры, предложенные им 'уроки' отличались крайне высоким травматизмом и вероятностью увечий.
На этот раз предстояло пройти полосу препятствий, длившуюся всего-то ничего - около ста футов. Но путь пролегал через выскакивающие под ноги острые копья, рассекающие воздух молоты, беспрестанно мельтешащие лезвия, ножи, заточенные диски.
Когда подошла очередь, мне завязали глаза, натянули специальные браслеты, дезактивирующие магические способности; сделали внушение: мол, прежде чем двигаться вперед, необходимо обязательно сосредоточиться. Без полного душевного спокойствия невозможно использовать такие преимущества, как слух, гибкость, способность быстро передвигаться. Проблема, на мой взгляд, заключалась именно в том, что под обухом и наковальней сложно сие спокойствие сохранить.
Сказав вступительную речь, призванную, по всей видимости, вдохновлять, меня втолкнули в комнату для испытаний.
За спиной раздался скрип. То железная дверь затворилась, отрезая от безопасного мира.
Прислушиваясь к мертвой тишине, обступившей плотным кольцом, я старалась дышать тихо и размеренно, - механизмы могли сработать на любое, пусть даже слабое колебание в воздухе.
Слух чутко прислушивался, но ничего не улавливал. От напряжения застучало в висках. Глухой кровяной гул нервировал, лишал необходимого 'духовного равновесия'. Чтобы избавиться от подступающей паники, я сделала шаг вперед, как в холодную воду. Следующий шаг пришелся на пустоту, - пол разверзся под ногами. Стремясь удержать тело от падения, руки инстинктивно ухватились за пролетающий мимо молот.
С силой качнуло назад, затем вперед. Амплитуда движения была такой, что уши заломило от свиста. Плечи от резкого рывка чуть не выдернуло из суставов. Пока я раскачивалась на импровизированных качелях, туда и сюда, рядом свистели диски и лезвия. В какой-то момент влажные ладони соскользнули. При падении я больно ударилась об пол.
Со звоном со всех сторон полетали остро заточенные металлические колья, и лишь каким-то чудом удавалось от них увертываться. Распластавшись по полу, я ползла, перекатывалась со спины на живот, чуть ли не кувыркалась, пока не наткнулась на стену.
Выдохнув, с удивлением осознавая, что испытание пройдено.
Ноги так тряслись, что далеко не сразу удалось на них подняться.
Заскрежетала, поворачиваясь на рычагах, тяжелая каменная плита. Согревающее воздействие света я ощутила даже через темную повязку на глазах.
- Три минуты сорок секунд, - прозвучал довольный голос Миа*рона. - Впечатляет.
Похвала приятно согревала душу, хотя никакой заслуги я за собой не чувствовала: удачное стечение обстоятельств, и только.
- Ступай, переоденься, - распорядился Миарон.
Я выбежала, чуть ли не вприпрыжку, краем уха услышав, что оборотень дает напарнику знак впускать в Комнату Испытаний очередную жертву.
***
Естественным наукам, чтению и истории меня обучал, Хай*Син, престарелый занудный профессор, медленно, но неуклонно приближающийся к роковой черте, за которой начинается буйное царство маразма. Только одно меня радовало - классная комната являлась единственным местом, где сидеть разрешалось за столом, а не на полу.
- Итак, юная маэра, успешно ли вы заучили преподанный на прошлом занятии урок? - дребезжащим голосом неизменно вопрошал старик.
- Да, маэстро, - отчасти правдиво звучало в ответ.
Я принялась излагать информацию:
- Планета Мирь*тэн-Лэо состоит из четырех тектонических плит; на них лежат четыре материка, на которых располагаются восемь крупных государств: Антрэкон, Эдония, Мэрикон, Эльферсон, Пирия, Гэстрон*сон и Фиар.
Эдония, хранимая Двуликими, отличается благоприятным климатом, богатой флорой и фауной. Она почти целиком находится в умеренных широтах. На большинстве её территорий климат мягкий, с плавным переходом от одного сезона к другому. Эдония контролируется магами Высшей Гильдии, поэтому различные виды нечисти здесь встречаются крайне редко. А вот виды животных, подчас представляющие опасность для человека, исчисляются сотнями, - храня в душе надежду, что престарелого Хай*Сина утянет в сон, я стремилась к тому, чтобы голос звучал как можно более монотонно. - С Эдониией соседствует Фиар. Правительственная верхушка Фиара принадлежит к Черной Гильдии, поклоняющейся Тьме так же, как в других странах поклоняются Свету. За Фиаром раскинулся Антрэкон, суровый край, среди простого народа больше известный, как Черные земли. Антрэкон простирается до крайнего севера. Часть его территорий пролегает по горам, среди льдин. Антрэкон населяют проклятые народы, поклоняющиеся Злым Богам. Есть предположение, что именно в Антрэконе находится пресловутый портал 'Семи Врат', открывающий путь в Междумирье, через него - в любую точку Вселенной, в любой Временной поток. По другим источникам, это вовсе не портал, а Врата Инферно, уводящие в Бездну...
- Портал 'Семи Врат'? - Хай*Син спустил очки на нос и бросил на меня высокомерный взгляд. - Врата Инферно? - всплеснул старик руками. - Откуда вы только взяли подобную антинаучную ересь? Кто забивает вашу голову невозможной чепухой?
- Миа*рон Монт*рэй, маэстро, - улыбнулась я.
Недовольно кашлянув, Хай*Син сделал знак продолжать. Оспаривать слова оборотня достопочтенный не решился.
- Это портал, достоверных сведений о котором не имеется, - четко, без заминки, отчеканила я. - Согласно древним манускриптом, он является мощным артефактом, оставшимся на Мирь*тэн-Лэо со времен Смещения Времен и Великих Войн, когда в мир впервые проникли те, кто называл себя Фейри.
- Ещё и Фейри? - учитель укоризненно покачал головой. - Причем здесь они, девица? Скажите, пожалуйста, маэра, что именно вы должны были приготовить к сегодняшнему уроку?
- Общие географические сведения о Мирь*тэн-Лэо, - тяжело вздохнула я, нервно теребя прядь волос.
- Поправьте меня, если я ошибаюсь, но, на мой взгляд, в географии и речи не ведётся о старинных артефактах?
- Верно, - пришлось согласиться с очевидным. - Я заговорила о портале 'Семи Врат' потому, что никаких сведений, кроме мифических, о Черных Землях в официальных источниках нет.
- Тогда рассказывайте о других материках, юная маэра. И сделайте милость, пусть они, во имя Двуликих, будут официальными!
- Мэрикон населяют расы людей, анатолитов, дроу и, как я уже сказала, оборотней. А так же, естественно, полукровки...
- Полукровки, да будет вам известно, юная маэра, это вовсе не естественно! - возмутился педантичный ученый.
- Но они все равно существуют, - возразила я. - Продолжу, с вашего позволения. С севера и востока материк омывается двумя океанами: Лирией и Син*тэ.
Я сделала паузу, созерцая голографическое трехмерное изображение планеты, с её четырьмя материками и пятью океанами.
- Добрых восходов и закатов тебе, Хай*Син, - приветствовал Миа*рон, появляясь на пороге, прерывая своим появлением весьма скучную, хоть и полезную во всех отношениях, беседу. - Как успехи у нашей ученицы?
- Она усваивает науки, - учитель развел руки в стороны. Балахон, щедро расцвеченный крупными золотистыми звездами, разошелся, выставляя любопытному взору застиранную нижнюю рубаху с опавшими старомодными кружевами. - Но в этом, с сожалением должен признать, нет её заслуги. Девушка умна от природы. У юной маэры цепкая память. Но вот прилежание, - указующий костлявый перст устремился в куполообразный потолок, где некогда неизвестный художник безуспешно попытался изобразить ночное небо, - повторяю, прилежание, оставляет желать лучшего.
- Вижу, вы изучаете географию? - правильно определил Миа*рон назначение голограммы, вращающейся в воздухе.
- Девица довольно сносно рассказывала о местоположении материков на планете, - поведал Хай*Син
- Хорошо. Ответь мне, Красный цветок, что такое Стихии?
- Источники Силы, задающие направление магии, - почти скороговоркой выдала я зазубренную информацию.
- Сколько их?
- Четыре.
- Перечисли.
- Огонь, вода, земля и воздух.
- Сколько существует направлений в классической магии? - допытывался Миа*рон.
- Как и стихий, четыре: ментальность, природа, жизнь, смерть.
- Какую стихию и какое из направлений можно использовать для боя?
- Основой боевого искусства может стать любая из стихий, - уверенно заявила я, - как и любое направление. В основе ментальной магии лежит воздействие на мозг, способность накладывать чары и мороки, подавлять волю. Направление 'природа', учит договариваться или управлять природными духами - элементалями. Направление 'Жизнь' включает и ментальные, и природные способности. При нападении данное направление можно использовать таким образом, чтобы заставить ток крови остановиться; точно так же, как при исцелении его ускоряют, насыщая гормонами, тучными тельцами и гемоглобином. О представителях направления 'Смерть' долго говорить не приходится. Оно в основе своей направлено на уничтожение всего живого. Его адепты могут воскрешать мертвых, общаться с духами усопших, а также умерщвлять нежить практически любого уровня.
Миа*рон ухмыльнулся:
- Хай*Син, вы недаром едите мой хлеб. За пару месяцев вам удалось многому обучить девочку. Я весьма доволен вами обоими.
- Если бы юная маэра обладала должным прилежанием...
- В Бездну прилежание! - рявкнул оборотень, быстро меняя настроение. - И тебя тоже! Убирайся в Бездну!
Хай*Син поспешно исчез - как ветром сдуло.
- Ты его напугал, - промолвила я, с удовольствием понаблюдав, как затворилась дверь за старым высокопарным козлом.
- Довольно о нем! Мне припало желание выйти сегодня в свет, куколка. А для тебя есть работа, - промурлыкал Миа*рон, приподняв пальцами мой подбородок, чтобы заглянуть в глаза. - Посмотрим, так ли хороша ты окажешься на практике, как сильна в теории?
Не прошло и двух часов после разговора, как мы отправились в путь.
Миа*рон выглядел весьма импозантно в белом костюме, расшитым серебряными витыми нитями. Широкополая шляпа с пышным пером почти полностью скрывала его лицо в густой тени.
Бледный голубой свет первой из лун обратил город в чудесную сказку. Проезжали мы вовсе не по кварталам бедноты, и даже не по районам мещан. Вокруг кружились особняки, - жилища потомственных аристократов, отражающие их суть: сдержанное высокомерие и веками копившуюся спесь. Дома, походили на ожившие видения; на грезы; на причудливые фантазии; на спустившиеся с небес облака, сумевшие с легкой руки волшебника принять каменную форму.
Особняки сторожили сады, где, несмотря на ранние морозы, продолжали цвести экзотические невиданные цветы. Праздничная иллюминация освещала, а местами подсвечивала чудеса человеческой архитектуры и труды магов, стоившие баснословные суммы, с получением которых, - увы! - у богачей проблем не возникало.
Мы направлялись в 'Опера Феери', туда, где собиралось изысканное элитарное Высшее Общество Эдонии, его сливки: маги, аристократы, представители правящей верхушки, их строгие элегантные жены и яркие, как тропические птицы, блестящие любовницы.
- Ты должна вести себя так, чтобы сойти здесь за свою, - в последний раз проинструктировал меня хозяин. - Надень маску.
Площадь перед зданием заполнилась людьми, прогуливающимися в ожидании начала представления. Сияя искусственным светом волшебных фонарей, огнями канделябров, подъездная площадка напоминала расцвеченную игрушку. Свет преломлялся в многочисленных драгоценностях на лебяжьих женских шеях, в бокалах с алым вином или шампанским; сиял и дробился в фонтанных струях.
Такого количества нарядных женщин и красивых мужчин я не видела никогда в жизни.
- Старайся не выделяться из толпы, - зашипел на ухо мучитель.
- Да, конечно, - отмахнулась я.
Чинно расположившись в креслах одной из лож, обитых дорогим гасуэльским бархатом, я жадно впитывала в себя атмосферу роскоши, думая, что хотела бы остаться здесь навсегда; иметь законное право наслаждаться преимуществами и удовольствиями, доступ к которым открывали высокое рождение или материальное благосостояние.
Но память, в редкие моменты, когда давала о себе знать, порождала совершенно иные образы: мусорные кучи, облезлую кошку, с которой я делилась жалкими останками скудного ужина, некрасивые лица детей, швыряющих в меня камнями, мужские фигуры, от которых отвратительно несло перегаром.
Верхний свет погасили. Световой круг выплыл на середину сцены, и туда же потащился сладкоголосый тенор, исполняющий партию главного героя. Артист изображал мага-страдальца, одержимого злым духом. Бедняга что-то невразумительно гундел о вечной любви, преданной им за минутную слабость. Он скулил снова и снова, переходя из одной сцены в другую. Действие ещё не успело дойти до середины, а я уже изнывала от скуки. Моя прямая, незатейливая натура оказалась неспособна воспринять изысканно-витиеватую аристократическую мораль, приторную эстетику, воплощенную в мелодичную сетку нот. Пусть гремят барабаны, звенят дикие бубны, задавая динамичный жесткий ритм. Пусть аккомпанемент ревет, неистово, вызывающе, дико, захлебываясь во все убыстряющемся темпе! Я буду счастлива. Но сложные восходящие и нисходящие рулады; замысловато построенные музыкальные фразы; переплетенные главные с побочными темы; партии, всё время заходящие на 'коду' - будь они вовеки неладны! Они усыпляют, уничтожают, заставляют голову болеть во всех местах сразу, предавая душу глубокому унынию.
Потирая ноющий висок, я процедила сквозь зубы:
- Двуликие! Долго ещё он собирается выть?
- Ты просто деревенщина, - с возмущением фыркнул оборотень. - Как можно так отзываться об одном из лучших теноров Эдонии? О мужчине, от которого даже опытные женщины готовы млеть днями и ночами?
- Такую выдержку им, видимо, опыт-то и дает, - буркнула я в сторону.
Пытка длилась. По ходу пьесы герой пьянствовал, совращал женщин и мужчин, дрался с друзьями, убил отца, подставил брата, в кульминационной сцене отравил любимую невесту, в финале зарезал нелюбимую любовницу.
Зал внимал, не шелохнувшись, а меня отчаянно тянуло в сон.
Наконец мучения подошли к концу: герой скончался, под неистовый взрыв оваций в зале. Перед смертью, в бесконечной арии, длившейся никак не меньше четверти часа, утверждалась мысль о том, что себя нужно принимать со всеми, пусть даже и тёмными сторонами души.
'Браво!!!', - неслось со всех сторон.
- Он неподражаем, - экзальтированно заявил Миа*рон, рукоплеща вместе со всеми. - После такого представления в него влюбится весь зал, без исключения: и мужчины, и женщины. Перед ним совершенно невозможно устоять!
Миа*рон аплодировал стоя. Казалось, он вообще забыл, для чего мы сюда явились. Надо же? Садист, торгаш, эстет - всё в одном лице? Какие ещё сюрпризы таятся в этом существе?
***
Дети стояли перед полотном, густо измазанным яркими красками. Женщина в черно-белом одеянии, служительница ордена Круга Вечной Жизни, объясняла нам, что на полотне изображена Светлая Богиня, - подательница благодати.