— Да прекрати! — отмахнулась я. — Как будто бы на моем месте кто-то поступил по-другому.
— Ну почему... — с сомнением отозвалась Кира. — Не все бы захотели терять преимущество в конкурсе.
— Разве можно ставить на одни весы чью-то жизнь и место в каком-то конкурсе? Я не понимаю такого, — призналась я. И поинтересовалась дальше: — А ты знаешь, где живет Игнат?
— На Луговой улице, тут, недалеко, — ответила девушка. — А зачем тебе?
— Хочу навестить попозже... Справиться о самочувствии. Акулина, вроде, собиралась к нему идти. Сейчас переоденусь в сухое и прогуляюсь к ним...
Так я и сделала. Сменила купальник на шорты и футболку, просушила волосы, слегка подкрасила ресницы и губы, чтобы не выглядеть совсем усталой. Правда, пришлось еще уделить время Миле и Жоре, в подробностях описав всю операцию по спасению Игната. Затем мне рассказали, как дойти до его дома, и я выдвинулась в путь.
Нашла довольно быстро, даже не пришлось спрашивать у прохожих. Обрадовалась, когда увидела на крыльце Акулину, также уже переодетую в сарафан, с пучком каких-то трав в руке. Она тоже заметила меня и удивленно вздернула бровь.
— Я просто узнать, как дела у Игната, — торопливо объяснила я.
Акулина молча проследовала к калитке и впустила меня.
— Спит он пока, — сказала потом, когда мы уже вместе поднимались на крыльцо. — Я ему отвар дала, чтоб силы восстановить. До утра проспит, завтра будет как новенький.
— Это хорошо, — я улыбнулась, избегая касаться главной темы: кто же все-таки такой Игнат. — Он ведь из-за тебя в воду прыгнул. Увидел, что ты тонешь. Видимо, хотел спасти, но...
— Хорошо, что ты была рядом и не дала утонуть ему, — Акулина произнесла это совсем серьезно, даже устало, без прежних язвительных или саркастических ноток. И добавила: — Спасибо.
Мы вошли в маленькую кухню с синими обоями и белой мебелью. На столе, покрытом скатертью, стоял в вазе букет полевых цветов. А у Игната очень даже уютно...
— Чай будешь? — спросила Акулина и, не дожидаясь ответа, включила электрический чайник. Затем открыла шкафчик и быстро нашла там пару чашек, словно знала где те находятся.
— Ты здесь часто бываешь, да? — не удержалась я от вопроса.
— Бываю, — усмехнулась ведьма. — Иногда. Ну и что же ты не спрашиваешь о главном?
— О чем? — я действительно в этот момент отвлеклась мыслями и не поняла, о чем она спрашивает.
— О том, что ты видела на берегу... — Акулина посмотрела на меня выжидательно. — Тебя же интересовало, кто такой Игнат?
— А ты готова мне это рассказать?
— Да чего уж скрывать? — Акулина вздохнула. — Садись, поговорим... Только обещай хранить тайну.
— Обещаю, — кивнула я и опустилась на ближайший стул.
— Игнат... Возможно, ты уже догадалась, кто он, — проговорила Акулина, расставляя чашки и вазочку с печеньем.
— Трудно сказать... — протянула я. — Но то, что мне удалось увидеть, конечно, наталкивает на определенные мысли... Если вспомнить мифологию... И провести параллели с кентавром, который тоже у вас тут живет.... Возможно, он сатир? — робко предположила я.
— В принципе, угадала, - усмехнулась Акулина. — Но себя он называет фавн, что, впрочем, одно и то же...
— Но почему он это скрывает? — поинтересовалась я. — Генрих, например, спокойно живет среди вас. А он, вроде, из того же... эм... Круга. В смысле мифологии и прочего... — я не знала, как поделикатней выразить мысль, поэтому немного стушевалась.
— Это долгая история... — ведьма вздохнула и стала разливать по чашкам чай. Кухню сразу заполнил аромат липы. — Но проблема вся в том, что Игнат сам стесняется своей сущности и не хочет, чтобы о ней кто-то догадался. Понимаешь... Его мать — человек, обычная женщина, которая случайно забеременела от фавна. Съездила как-то в командировку в Италию, там ее соблазнил фавн, ну вот и результат... Когда родился Игнат, она пришла в ужас. Потом сбежала с ним в глухую деревню, чтобы никто его не видел, и все время винила его в своих несчастьях, не стеснялась говорить ему, какой он урод... Он даже в школу не пошел, жил как отшельник. Когда он чуть подрос, мать стала уезжать в город, пропадать там на несколько дней, а то и неделю... Однажды у него не осталось даже еды, и он решил пойти в лес, хотя бы ягод насобирать или грибов, благо, лето было в самом разгаре... Там Игната и встретила моя бабка, узнала его историю, пожалела и взяла к себе жить. А мать, кажется, его даже не искала... В общем, так он и появился в Больших Перевертышах. Лет десять ему тогда было, или чуть больше... Поскольку Игнат все так же стеснялся своей внешности, бабушка научила его наводить морок, чтобы никто не видел его копыт, рожек и прочего... — Акулина тут усмехнулась. — Хотя у него не так уж все эти признаки и выражены были, он ведь полукровка. У него даже чары соблазнения не развиты в полной мере...
— Ну я бы так не сказала... — вставила я тоже с усмешкой. — Девушки ваши, по-моему, на него реагируют очень однозначно... Да и он, кажется, пользуется этим в полной мере. И совсем не видно, что у него какие-то комплексы.
— Это все напускное... Самоутверждается он так, внутри же все тот же неуверенный в себе ребенок. А насчет девушек... Ты даже не представляешь, что бы с ними было, если бы на них воздействовал настоящий фавн, — Акулина продолжала улыбаться. — Но бабушка мне все равно сделала амулет, чтобы мой разум всегда оставался трезв в присутствии Игната. Я ведь с ним проводила все лето, когда приезжала к ней сюда на каникулы.
— Значит, вы дружите?
— Можно сказать и так, — улыбка Акулины снова стала печальной. И у меня закралась мысль, что тут имеет место нечто большее, чем дружба. Неужели ведьма в него влюблена? Вот те на! А я ревновала ее к Глебу!
— Значит, ты живешь в Больших Перевертышах не с рождения? — я решила немного сменить тему.
— Нет, я переехала сюда лет пять назад. Когда бабушка умерла и передала мне свой дар. Мама-то моя от него отказалась, решила остаться обычной... «Нормальной», как она говорила сама. А я вот пошла по бабушкиным стопам... Так и осталась здесь жить... И не жалею ни о чем, — она с усмешкой помакала печенье в чай, затем откусила и стала задумчиво жевать.
— А много таких вот... Больших Перевертышей? — решила поинтересоваться я.
— Ты имеешь в виду, много ли поселений оборотней и прочих существ? Достаточно, — ответила Акулина. — У нас, в России, десятка два наберется. В Сибири несколько... На Урале... В общем, подальше от цивилизации. У Волковых карта есть, мировая, там все пункты отмечены... И не только оборотней поселки, но и других существ... Там по регионам надо смотреть.
— Но ведь и в обычных городах живут оборотни, да?
— Живут, — кивнула Акулина. — Но не очень большой процент. Они все же предпочитают уединение. А вот кровососы, те да, только среди людей и тусуются, в больших городах, мегаполисах...
— Кровососы? — осторожно переспросила я. — Вампиры что ли?
— А кто ж еще? — хмыкнула ведьма. — Не комары же. Вампирам кровушка нужна... Вот они и поближе к людям... Да не пугайся так! — она хохотнула, видимо, заметив мой ужас на лице. — Там все под контролем. Банки крови у них, доноры свои, регламенты... Никого насильно не кусают. В общем, все цивилизованно.
— А в Больших Перевертышах есть вампиры?
— Нет, ни одного заразы, слава богу. Они ж с оборотнями в контрах, терпеть друг друга не могут, поэтому стараются не пересекаться. Даже в городах, если встречаются, расходятся в разные стороны.
— И я бы тоже с ними не хотела повстречаться, — эхом отозвалась я.
Только начала привыкать к оборотням, а тут еще и вампиры наметились! Оборотни-то и вполне милыми бывают, например, как Полоскуны, а вампиры... Нет, не хотела бы познакомиться с кем-то из них.
За стенкой внезапно послышались шаги, и Акулина встрепенулась:
— Игнат?
Она оказалась права: вскоре хозяин дома сам показался в дверях кухни.
— Игнат! — Акулина тут же подхватилась. — Зачем ты встал? Я думала, ты будешь спать до утра...
— Значит, слабенький твой отвар оказался, — Игнат усмехнулся. — А я вижу, у меня гости...
— Извини, если помешала, я просто хотела узнать о твоем самочувствии, — отозвалась я.
— Я уже в полном порядке, — он развел руками.
Он действительно выглядел бодрым и свежим, да и копыт не было видно. Похоже, смог вернуть на себя морок.
— Спасибо, что спасла, — продолжил с улыбкой Игнат и сел с нами за стол. — С водой у меня всегда были проблемы...
— Тогда зачем встал на самую корму? — укорила его Акулина. — Это же рискованно.
— А ты почему полезла в воду, если не умеешь плавать? — высказал ей встречный упрек Игнат. — Я же просил тебя не участвовать вообще в этом году в конкурсе, но ты такая упрямая!
— А прямо нельзя было сказать, что будет такое соревнование? — Акулина рассерженно поджала губы.
— Ты же знаешь, я не могу разглашать подробности конкурса, даже самым близким! Но я намекал, намекал тебе, но ты все равно пошла за печатью!
— Ну все уже! — огорченно всплеснула руками Акулина. — Можешь уже не волноваться! Вылетела я из конкурса!
Эту милую и почти семейную перебранку я прервала, смущенно кашлянув:
— Может, я лучше пойду?..
— Нет! — в один голос ответила спорящая парочка.
— Мы еще чай не допили, — добавила Акулина.
— И мне тогда налей, — уже более миролюбивым тоном произнес Игнат.
— Сейчас, — Акулина проворно достала еще одну чашку, налила в нее чай и заботливо подвинула к нему. — Пей. Только не обожгись, а то горячий...
Я наблюдала за ней и не узнала ту дерзкую ироничную ведьму, к которой испытывала неприязнь с первых дней. Сейчас передо мной порхала милая девушка с глазами, излучающими тепло и любовь. В Игнате тоже исчезли прежние самоуверенность и наглость. И на Акулину он смотрел с не меньшим теплом. То, что между этими двоими летают искры, видно невооруженным взглядом, только непонятно, почему они до сих пор не вместе?
— Кстати, Аня уже знает о твоем секрете, — призналась Акулина, водя пальчиком по краю чашки. — Я ей рассказала, ведь она все равно видела тебя без морока...
— Но я никому не скажу, — с жаром заверила я. — Сохраню все в тайне.
— Спасибо, — коротко ответил Игнат и уткнулся взглядом в чашку.
— Я вот одного так и не могу понять... — вдруг протянула Акулина, откинувшись на спинку стула. — Почему на Аню не действуют твои флюиды, а? Как думаешь, Игнат?
— Возможно, я просто не так уж силен? — усмехнулся тот. — Полукровка ведь...
— Опять ты за свое! — Акулина хлопнула его ладошкой по плечу. — Ни при чем тут твои силы... Аня, а у тебя никого в роду из ведьм не было? Они в любом случае не так подвержены любовной магии...
— Не знаю, — я растерянно пожала плечами. — Вроде, не ходили у нас в семье такие истории... Хотя... Прапрабабку мою, в деревне, где она жила, травницей звали... Но это мне уже бабушка как-то рассказывала, поэтому подробностей не знаю. А больше ничего такого не слышала, нет...
— Травница... Травница... — раздумывая, протянула Акулина. — Конечно, может, она как раз и была ведьмой... Вдруг защиту какую поставила на род от любовного приворота? Хотя... Для этого надо быть очень сильной ведьмой, в таких просто травницами не называют... Где ж собака зарыта? Эх, была б жива моя бабка, может, она бы что и надумала... Надо будет в ее тетрадях и книгах порыться, вдруг чего найду похожего...
За окном как-то незаметно сгустились сумерки, и я засобиралась домой. Точнее, к Миле и ее семье. Они уже, наверное, беспокоятся...
— Тебя проводить? — предложила Акулина.
— Нет, что ты! Сама дойду, тут же недалеко, — я улыбнулась. — А ты еще понаблюдай за своим пациентом, — я бросила взгляд на Игната, который, кажется, обрадовался моему отказу.
— Давай хотя бы до калитки провожу, — все же предложил потом мне, видимо, вспомнив, кто в этом доме хозяин.
— Завтра будет творческое испытание, — понизив голос, сказал он, когда мы поравнялись с калиткой. — Какое именно, не могу открыть... Сама понимаешь. Но будь готова что-нибудь спеть или станцевать... И я тебе всего этого не говорил...
— Молчу, — я усмехнулась, приложив палец к губам. — Только как бы меня тоже не исключили из конкурса, ведь я так и не доплыла до финиша.
— Зато ты доплыла до тонущего ведущего, и я, бы уже за одно это присудил тебе первое место, — Игнат тоже улыбался, но уже по-приятельски, без «включения» своих фавновых чар.
— Что ж, посмотрим. Но в любом случае, спасибо! — я вышла за калитку. — И до завтра...
— Пока! — он взмахнул ладонью на прощание и пошел обратно к крыльцу.
Я же направилась в сторону дома Полоскунов. Улицы в Больших Перевертышах были хорошо освещены, пусть и почти безлюдны, поэтому я не боялась идти одна. Но только лишь до той минуты, пока не почувствовала на себе чей-то взгляд. Я никогда не страдала паранойей, и мне всегда казалось неправдоподобным, когда кто-то рассказывал, что чувствовал, как за ним наблюдают. Как можно ощутить неосязаемое? Но теперь я испытывала именно это чувство: на меня смотрят, безотрывно. Следят. У меня даже между лопаток стало горячо. А потом накатил страх. Я оглянулась. Никого. Но все равно пошла быстрее. Когда же спиной услышала шаги, и вовсе побежала, млея от ужаса и боясь обернуться.
— Аня! — раздался вдруг окрик.
Но я продолжала нестись сломя голову.
— Аня! — уже совсем рядом. И меня схватили за руку.
Я зашлась в немом крике, но меня рывком развернули за плечи. Я встретилась взглядом взволнованными карими глазами. Знакомыми. Любимыми...
Слезы облегчения застлали глаза. Господи, это Глеб...
Глава 20
Страх схлынул, а мгновение радости сменилось негодованием.
— Так это ты за мной следил? — вспыхнула я. — Зачем крадешься и пугаешь до смерти?
— С чего ты решила, что я следил за тобой? — Глеб вполне искренне недоумевал. — Я просто узнал от Милы, что ты пошла к Игнату и до сих пор не вернулась, и решил пойти к тебе навстречу. Проверить, все ли в порядке.
— А почему тогда ты появился сзади, а не впереди? — все еще с подозрением спросила я.
— Так я шел через Глиняную улицу, срезал путь, так быстрее, — он махнул куда-то в сторону. — Я как раз вышел на Луговую, а тут ты идешь... Я начал звать тебя, но ты почему-то побежала... Извини, если испугал. Или... Тебя напугало что-то другое? — Глеб сузил глаза.
— Я не знаю... — ответила я с растерянным вздохом. — Мне просто вдруг показалось... Что за мной кто-то следит. Я прямо ощущала чей-то взгляд на себе. А тут ты...
— Говоришь, кто-то следил за тобой? — Глеб на это стал быстро оглядываться, его ноздри напряженно и совсем по-хищнически раздувались, втягивая воздух.
— Возможно... — отозвалась я, напряженно наблюдая за ним. — Но я уже ни в чем не уверена. Просто напал страх, и я побежала... Наверное, нервы сдают... А ты... Что делаешь, Глеб? Вынюхиваешь кого-то? — как же глупо даже произносить такое, но я не могла подобрать более правильно слова, описывая то, что вижу.
— Я не чувствую никого... — ответил он, по-прежнему вглядываясь вдаль. — Но ветер дует в обратную сторону, он мог унести запах... Ладно. Я тебя провожу, а там...
— Значит, мне могло не показаться?..
— Пока не стоит переживать об этом, — Глеб сам взял меня за руку, крепко сжав ее. — Но в следующий раз не гуляй одна, да еще и в темноте. Я же просил тебя быть осторожной, а ты снова не слушаешь меня.
— Но ты, как всегда, не спешишь мне ничего объяснять, — возразила я. — Ты знаешь, кто это мог быть, да? — мы медленно пошли по улице, и мне отчего-то совсем не хотелось высвобождать руку из его теплой ладони.
— Я еще не уверен в своих предположениях... Возможно, я тоже ошибаюсь. Мне кажется, в поселке появился чужак. Больше пока ничего сказать не могу.
— Чужак? Он опасен? — озадачилась я.
— Я же говорю, не знаю пока...
И все равно Глеб явно что-то темнил и недоговаривал, это читалось в его напряженном, озабоченном взгляде. Но я была рада, что хоть что-то удалось у него выведать. А он между тем повторил: