— Не гуляй нигде одна, особенно в темное время суток. Пожалуйста.
— Хорошо, я постараюсь, — пообещала я.
— Зачем ты ходила к Игнату? — Глеб так резко сменил тему, что я сразу не нашлась с ответом. — И почему так долго там была? — в его тоне проскочили нотки ревности. — Мила сказала, ты ушла больше двух часов назад.
— Должна же была я проведать того, кого спасла сегодня? — я старательно прятала улыбку.
— И как он?
— В порядке.
— И что вы делали целых два часа?
— Чай пили. Липовый. С вареньем и печеньем, — заметив, как нахмурил лоб Глеб, я все же усмехнулась. И наконец раскрыла все карты: — Мы с Акулиной чай пили, а Игнат присоединился потом, до этого он отдыхал. Кстати, ты знал, что Игнат жил у бабушки Акулины, то есть прямо по соседству с тобой?
— Конечно, — лицо Глеба заметно расслабилось, и он как бы невзначай переплел наши пальцы. — Но этот мальчишка никогда мне не нравился. Вредный был очень. Задиристый.
— А Акулина, кажется, другого мнения на его счет... — заметила я.
— Ну, от него все девушки без ума. Его эти странные чары... Похожи на инкуба, но... Он точно не инкуб. У них другой запах. А Игнат...
— Возможно, это просто врожденное обаяние, — я, конечно же, не собиралась раскрывать секрет фавна, даже Глебу. — Бывают же такие обворожительные мужчины, что все девушки рядом с ними теряют голову.
— А ты? — снова ревнивый тон.
— Ну хорошо, не все, — я усмехнулась. — На меня его обаяние не действует... Я... — но договорить мне не дали.
Глеб порывисто притянул меня к себе и впился в мои губы. Он целовал меня напористо, жадно, до боли стиснув в объятиях. И я вдруг ответила ему, позволила вовлечь себя в этот безумный, полный некой животной страсти, поцелуй. Но потом, вспомнив, что мы стоим посреди улицы, почти у дома Милы, первая отпрянула от него. Он посмотрел на меня еще замутненным взглядом, и в этот миг я вновь увидела пугающий желтый отблеск в его расширенных зрачках. Это были глаза... Волка.
— Глеб... — прошептала я, нервно сглатывая. — Твои глаза... И зрачок...
Он тут же разжал объятия, отступил на шаг. Закрыл лицо руками и с силой потер его.
— Прости, — тихо проговорил потом, убирая ладони от лица. — Уже все в порядке. Я контролирую себя, не бойся. Я очень напугал тебя?
— Нет... Не очень... — отозвалась я не так чтобы уверенно, и он это почувствовал.
— Прости, я больше не позволю себе такого. Буду держать себя в руках, — проговорил, теперь глядя на меня глазами, полными вины. — Идем дальше...
— Вообще-то, мы уже почти пришли, — я показала на дом Полоскунов чуть впереди.
— Да... Точно... Я не заметил... — он снова провел ладонью по лицу. — Тогда хорошо... Иди отдыхай. Завтра же опять конкурс...
— А меня не исключили? — вспомнила я о такой вероятности. — Я же не выполнила задания...
— Нет, — Глеб с рассеянной улыбкой покачал головой. — Конечно, нет. Наоборот, все судьи были за тебя.
— И ты? — уточнила я с некоторым сомнением.
— И я, — он усмехнулся и отступил еще на шаг, словно уже боялся находиться рядом со мной. — Иди спать... Я подожду, пока ты не войдешь в дом.
Он действительно стоял на том же месте до тех пор, пока я не закрыла за собой калитку. А потом, я видела, еще шел и оборачивался, дожидаясь, когда я скроюсь в самом доме.
Только оказавшись в постели, я поняла, как за сегодня устала. Заплыв, спасение Игната, откровения Акулины, пережитый страх по дороге назад и... поцелуй с Глебом. И все же я очень по нему соскучилась, сегодня поняла это как никогда, но эти волчьи глаза в момент страсти... К такому нелегко привыкнуть. Я по-прежнему люблю «моего» Глеба, а другого, «волка»... Боюсь. Ну, может, не до дрожи, как первое время, но все равно опасаюсь. Не знаю, чего от него ждать.
А завтра очередной конкурсный день... Еще и творческий, со слов Игната. Я тихо застонала, очередной раз ругая себя за то, что вообще во все это ввязалась. Пошла на поводу у мотылька этого лунного. Ну вот что я завтра там буду «творить»? Хотя, скорее, вытворять, потому что особых талантов у меня не замечено. Пою я только в душе или под пылесос, танцую разве что после приличной дозы «полусухого белого»... Что еще может быть? Стихи читать? Ну пробубню что-нибудь из школьной программы... Сценка, спектакль? А это из той же оперы, что и танцы... В общем, блеснуть мне завтра навряд ли удастся. Хоть бы не опозориться совсем...
С этими не радужными мыслями я и заснула. Проснулась, когда в доме уже кипела жизнь и семья Полоскунов во главе с Кирой, конечно же, вовсю собиралась на конкурс. Сегодня я не стала наряжаться в платье, надела длинную летящую юбку и топик на бретелях, вышло вполне симпатично и даже романтично. Кира всю дорогу до сцены распевалась как заправская певица, иногда крутилась в танцевальных па, пыталась тренировать мимику, изображая различные эмоции.
— Я должна быть готова ко всему, — объясняла она свою бурную активность. — Если надо и вышить что-нибудь смогу, и связать на скорость... В общем, думаю сегодня я справлюсь...
— Справишься, конечно, — поддерживала ее дух Мила. — Ты у нас девочка талантливая... Покажешь всем, на что способна. И Аня справится...
— Я не настолько уверена в себе, — усмехнулась я, — но за доверие спасибо.
Игнат, полный новых сил и бодрости, уже носился по сцене, проверяя микрофон и переговариваясь с кем-то из устроителей. Акулина стояла в сторонке, и первым делом я подошла к ней.
— Как дела? — задала ей стандартный вопрос.
— Нормально, — отозвалась она. — С конкурса, ожидаемо, дисквалифицирована, но не сильно расстроена. Буду теперь болеть за тебя.
— Спасибо, — я улыбнулась в ответ. — Неожиданно, если честно, но приятно...
— А чего такого? — Акулина со смешком пожала плечами. — За кого мне еще болеть? Не за кобру же местную, — она с усмешкой показала на Зарину, облаченную в черное облегающее платье и зыркающая на всех со злобой.
Заиграла музыка, и участниц позвали на сцену. После своих традиционных шуток и представления жюри, Игнат перешел к оглашению результатов прошлого дня. Оказалось, ряды конкурсанток поредели до пятнадцати человек. Хорошо хоть Каира осталась. Я нашла глазами среди зрителей Милу и ее семью, помахала им, затем перевела взгляд на Глеба. Сегодня он был каким-то чересчур озабоченным и серьезным, но заметив, что я смотрю на него, улыбнулся. А потом вновь ушел в свои мысли. Ден Серов тоже был погружен в некую задумчивость, на сцену не глядел, по сторонам тоже. С чего это они оба такие? Может, опять схлестнулись и разругались? И что они не поделили? Мой взгляд снова скользнул по трибунам и вдруг выхватил, почти на верхнем ряду, знакомое лицо. Софья Ильинична! Надо же! Вчера она не приходила, и я думала, ее не интересуют такие мероприятия. Оказалось, ошиблась. Вон сидит, в нарядном голубом платье и белой шляпке. Прямо Королева Английская! Ее присутствие еще больше подорвало мое уверенность. Не знаю почему, но перед ней мне не хотелось ударить в грязь лицом еще сильнее, чем перед Глебом и другими жителями Больших Перевертевшей.
Между тем сцену покинули выбывшие участницы, Игнат стал объявлять жюри, при этом Глеба и Серова он гордо представил как меценатов конкурса. Странно, а вчера я так волновалась, что не услышала этого.
— Ну что, хотите узнать тему нашего сегодняшнего конкурса? — весело прокричал Игнат в микрофон.
— Да-а-а, — хором отозвались и зрители, и участницы. Только я, как всегда, замерла в тревожном ожидании. Ну, в чем мне сегодня придется позориться? В песнях или плясках?
— Все наши девушки, я уверен, мастерицы и хозяюшки... — Игнат повернулся к участницам.
Я еще больше насторожилась: к чему это он? Неужели все-таки вязать-вышивать заставят?
—... а готовят, что пальчики оближешь, — после паузы продолжил ведущий. — Да и путь к нашему, мужскому, сердцу, как известно, лежит через желудок... Ну что, догадались, чем нас сегодня будут удивлять участницы? Правильно! Своими кулинарными талантами!
Вот же ешкин кот!..
Глава 21
Кухня, на которой нам предстояло готовить, располагалась позади сцены. Прямо под открытым небом были расставлены духовые шкафы, плиты, грили, в отдельном шатре — холодильники с запасом продуктов и посуда. Столы для готовки, к счастью, имели козырьки от солнца, однако от жары, стоящей сегодня, увы, спасти не могли.
— Ну что ж, милые участницы, удивите нас с судьями своим фирменным блюдом! — сказал Игнат перед тем, как дать сигнал к началу. — Это может быть что угодно: от бутерброда до торта. Вся техника и посуда в вашем распоряжении. И главное, на все у вас — два часа. Поэтому подрассчитайте свои силы — и в бой! Время пошло.
Два часа… Это и много, и мало одновременно. Смотря что готовить. Ох… И чем же мне удивить судей? И Глеба в первую очередь… Признаться, кроме того зайца, которого я пыталась готовить по просьбе его бабушки, пока мне не довелось проявить себя перед ним на кухне. Каши, салаты и прочие блюда повседневной жизни не в счет.
— Да, забыл еще упомянуть! — зазвучал вновь усиленный микрофоном голос Игната. — Судьи не будут знать, кому какое блюдо принадлежит, а значит, оценки выставят более чем объективно. В следующий этап конкурса пройдет лишь семь участниц с наибольшими баллами.
— Решила уже, что будешь готовить? — рядом неожиданно появилась Акулина.
— Нет, — призналась я. — Пока ничего на ум не приходит. Может, увижу продукты и тогда придумаю…
— Попробуй выделиться, — шепотом произнесла ведьма. — Все постараются угодить Глебу и Серову, ну и Патрикееву, старому лису, а значит, будут готовить что-то из мяса, дичи… А ты сделай десерт или испеки что-нибудь… О Генрихе все забывают, а он очень любит пироги и сладости. Глеб, ты сама должна знать, тоже любит. Серова я, кстати, также не раз видела в кондитерской… Просто почему-то все забывают, что хищники тоже любят сладости… Умеешь печь?
— В принципе, да, — кивнула я, раздумывая. — Попробую…
— Вот и попробуй… — Акулина подмигнула мне и торопливо отошла.
Я же направилась в шатер-склад, где уже толпились остальные участницы. Они спорили, вырывали друг у друга продукты, даже дрались. Кира тоже от них не отставала, работала локтями только так. И да, Акулина была тысячу раз права! Все хватали мясо! Говядину, свинину, ягненка, дичь… Самым невезучим досталась лишь курица. А вот около стойки с бакалеей было почти свободно, только изредка к ней подбегали за солью и специями. Я без толкучки взяла муку, яйца, сахар… Нашла в отдельно стоящем холодильнике сливки и масло. Обрадовалась, обнаружив скромно стоящие в сторонке корзинки с ягодами и фруктами. В голове уже созрел рецепт семейного песочного пирога, оставалось надеяться, что память меня не подведет с пропорциями и дозировкой ингредиентов.
За посуду драться тоже не пришлось, разве что изловчиться и выхватить миску поудобнее для замешивания теста, а венчики и прочие кондитерские штучки опять же никому не были нужны. Уже у себя за рабочим столом обнаружила поварскую шапочку и фартук. Отлично, а то я не очень люблю готовить, не прикрыв головы.
— Что будешь делать? — пробегая мимо с пучком каких-то трав, поинтересовалась Кира.
— Пирог, — отозвалась я, показывая на свою добычу. — С малиной…
Кира посмотрела на меня с затаенным сочувствием, но промолчала. Похоже, для нее я уже выбыла из игры.
— А ты? - спросила ее уже я.
— Утиные ножки, — с гордостью ответила она. — По маминому рецепту.
— А успеешь? — усомнилась я.
— Постараюсь, — заверила меня девушка и убежала.
Мне же никуда особо спешить не надо было: полтора часа для моего пирога хватит с лихвой. Я спокойно замесила тесто, подержала его в холодильнике. За это время подготовила ягоды и взбила белки для безе. Разложила затем все в форму и отправила в духовку. Все. Теперь осталось подождать полчаса — и можно доставать.
А между тем у плит и грилей продолжались нешуточные войны. Одна участница даже умудрилась стукнуть по лбу другую черпаком, за что в ответ получила вырванный клок волос. Пришлось Игнату их разнимать и мирить. Удивительно, но меня при этом никто не трогал. То ли все еще помнили о моей связи с Глебом, то ли, как и Кира, видя, что я пеку пирог, попросту перестали видеть во мне конкурентку. Я же от отсутствия подобного внимания ничуть не страдала, как и не рвалась наблюдать за их перманентными стычками, поэтому решила немного пройтись, хотя бы до зрительских трибун и обратно. Прихватила с собой бутылочку воды и медленно пошла вперед, изредка оборачиваясь и поглядывая на духовку, где подходил мой пирог: не крутится ли все-таки рядом какой вредитель?
Но в следующую минуту мое внимание привлекла ложа с судьями. Первым делом я заметила Глеба. Он явно нервничал, постоянно пил воду и тер лицо. Это было слишком похоже на его вчерашнюю реакцию после нашего поцелуя. Неужели ему опять трудно контролировать своего зверя? Но почему? Ответ пришел в тот же миг: аромат жареного мяса, который уже плавал над всей поляной и дразнил нюх. Бедный, нелегко ему сейчас приходится…
А затем мой взгляд упал на Дена Серова. И он тоже, кажется, нервничал. Только не так, как Глеб, теряя над собой контроль, и вовсе не от мясного аромата, а будто его что-то встревожило. Он оглядывался по сторонам, затем поднялся, прошел вперед… К нему тотчас подбежала его «команда», трое молодых блондинов, так же носящих фамилию Серовых. Ден что-то сказал им или, что скорее, дал какие-то указанием, поскольку после этого те быстрым шагом пошли прочь, теперь уже сами внимательно осматриваясь по сторонам.
Неясная тревога, которую я уже испытывала вчера, на короткий миг вновь завладела сердцем. Что-то стряслось? Куда Ден Серов отправил своих родственников? А если они почуяли того же чужака, о котором вчера говорил Глеб? Но сегодня сам Глеб никак не реагирует на произошедшее… Впрочем, его сейчас, возможно, занимает борьба с внутренним зверем…
«Пирог!» — в следующую секунду вспомнила я и поторопилась вернуться назад к нашей полевой кухне. Успела вовремя: корж как раз подрумянился, а безе покрылось карамельной корочкой. Пора доставать! Я извлекла пирог из духовки и вдохнула его аромат: восхитительно! Надеюсь, на вкус он тоже будет хорош…
А между тем мои конкурентки нервничали. Время поджимало, а у многих блюда находились на стадии полуготовности. Кира тоже выглядела расстроенной, каждую минуту заглядывая в духовку.
— Как дела? — спросила я, подходя ближе. Пирог я уже занесла на свой стол и оставила остужаться.
— Кажется, ты была права… — горестно вздохнула она. — Не успеваю. Ножки еще полусырые. Осталось меньше тридцати минут, они точно не дойдут.
— Тогда переложи их на сковороду и обжарь, так будет точно быстрее, — посоветовала я. — Конечно, получится не как у мамы, но все ж лучше, чем сырые.
— Ты думаешь? — с сомнением спросила Кира.
— Да, — уверенно ответила я. — Тем более, секрет блюда ведь в маринаде и соусе, так?
Девушка кивнула.
— Значит, многое не потеряет, — продолжила я. — Конечно, мясо будет не такое сочное и мягкое, как при медленном запекании, но зато прожариться. Потом зальешь соусом и подтушишь несколько минут.
— Спасибо! — на лице Киры наконец появилась улыбка.
— Пока не за что, — усмехнулась я. — Скажешь спасибо, когда все получится. А то вдруг мой совет не выгорит…
Кира снова закивала и стала торопливо доставать утиные ножки из духовки.
— Ну как, справляешься? — уже ко мне подбежал Игнат. — М-м-м, пахнет вкусно! Дашь попробовать кусочек?
— После конкурса можешь забрать хоть весь, — засмеялась я.
— С удовольствием! — он подмигнул мне.
— Только Акулину предупреди, что здесь нет никакого подвоха, — поспешила добавить я. — А лучше съешьте с ней вместе…
— Договорились, — Игнат улыбнулся, поняв, на что я намекаю. И то, что не стал это отрицать, меня порадовало: ну нравится мне эта парочка, что поделаешь?