— Второй стол! — сказал мужик и показал пальцем на свободный стул.
Приближаясь к ряду столов, я увидел, что шестой стол, стоящий в отдалении, тоже пустует. Лицом ко мне там сидел какой-то надменный мужик. Со скуки смотрел в потолок и крутил четки. Стул для его оппонента был задвинут. Похоже, сегодня никто из наших там ещё не сидел. Испытуемые валились на первом этапе и не давали пацану показать свое мастерство.
— Здравствуйте! — я сел за стол и увидел перед собой ровесника. Как и всех помощников Сицина, его отличала татуировка с непонятными символами на кисти.
— Первый раз? — спросил он.
— Да, — ответил я и посмотрел на стол.
Между нами стоял чан на квадратной подставке. По бокам от которого располагались выемки, заполненные ингредиентами.
— Это реактивный чан, — сказал помощник. — Внутри находится нейтральное химическое вещество.
В бадье перед нами бултыхалась темно-синяя жижа. Литров двадцать, не меньше. Находилось в состоянии полного покоя. В ней отражался шершавый потолок.
— Твоя задача — закрасить большую часть чана желтым цветом, моя — красным. Для этого ты используешь свои ингредиенты, а я — свои, — помощник провел в воздухе рукой над моими порошками и своими. — Ходим по очереди. Ты начинаешь первым. Если твоего цвета не останется в чане — ты проиграл. Если через десять ходов моего цвета будет больше твоего — ты тоже проиграл. Если наоборот — проиграл я. Понятно?
— Да. Погнали! — я зачерпнул первый попавшихся ингредиент и плюхнул в чан на своей половине.
Всё понятно! Жидкость в чане была чем-то наподобие… как будто чан был наполнен средством для мытья посуды, а я добавил в него каплю жира. Мой порошок растворился и образовал желтые пятна, которые синяя жижа окружила и принялась душить со всех сторон. Во дела!
Сперва мой ингредиент занял приличную площадь на поверхности, но уже через несколько секунд сжался до двух отдельных кружочков, размером с вишню каждый.
Противник вздохнул с долей сожаления и зачерпнул свой ингредиент. Не стесняясь, он высыпал порошок прям поверх моих вишен. Синева расступилась. Красный порошок какое-то время падал на дно, но в падении растворился и всплыл кровавыми кругами, будто под водой кого-то разделали. Не успел я моргнуть, как один мой желтый круг исчез в красной луже, а второй сжался и…
Делаю глубокий вдох. В кровь попадает адреналин, он же сигнализирует материи, что пора врубаться на полную. Звенья интеллекта и восприятия подсвечиваются, будто лампочки во время скачка напряжения. Проходит полсекунды. Я считываю состав каждого из ингредиентов у себя на доске. Ещё полсекунды уходит на анализ и принятие решения. Взмах кистью, и на синюю поверхность сыпется желтый порошок.
Увидев мой ход, помощник поправился в стуле и занервничал. Решение ему нужно было принять быстро, потому что желтая клякса неконтролируемо расползалась. Он зачерпнул ковшиком красные кристаллы, похожие на крупную соль, и высыпал в центр моей кляксы.
— Хочешь поиграть, — улыбнулся я. — Ну давай поиграем!
В давящей тишине мои слова прозвучали слишком радостно. Помощники и игроки уставились на меня. Я не придал этому значения. Игра понравилась. Игра заинтересовала. Пока они пялились, я придумал феноменальный ход!
Красные кристаллы растворились и с горем пополам отбили половину моей кляксы. В центр красно-желтого коктейля я добавил щепоточку правильной желтизны и сложил руки на груди. На первый взгляд ничего не поменялось. Разве что в центре образовалось небольшое бурление. Со дна поднимались пузыри, высвечивая на поверхности поочередно то красные, то желтые цвета. Это продолжалось несколько секунд, пока красный не исчез, оставив веселиться в джакузи мой желтый.
Дальше началось самое интересное. Какой бы ход не предпринял противник, он ничего не мог изменить. Бурлящий гейзер желтизны образовывался из превалирующего синего на запущенной реакции между желтым и красным. Выглядело это так, будто я пробил в дне дыру с подземным источником желтого. Тот безудержно пер наверх, всё больше и больше расползаясь по поверхности.
— Что-то не то…, — выдавил помощник и показал в гейзер пальцем.
Никто не обратил на него внимания. Каждый был занят своим столом. И только шестой помощник за пустым столом, немного склонил голову.
Какие бы ингредиенты противник не сыпал в чан, это лишь отодвигало время его поражения. Он раскрашивал свободное пространство на синей воде красными кляксами, но жёлтое цунами неоспоримо расползалось по поверхности. Гейзер создавал крошечные волны, но на ровной глади жидкости и их было достаточно, чтобы разбить оборону красных, придавить их к стенке и смешать с желтизной.
Правила состязания обязывали меня делать ходы, и я от балды подсыпал на свою половину порошок, наблюдая взаимодействие, реакции, степень растворения, объем получившейся краски.
Помощник, который в начале игры выглядел сосредоточенным и спокойным, теперь походил на пожарника с парочкой ведер воды против горящего торфяника. Он плескал красные кляксы, но разрастающийся жар невозможно было остановить. Противник сделал ещё несколько ходов, а потом замер с ковшиком в руке, глядя в однородно желтую поверхность чана.
— Что дальше? — весело спросил я, протягивая оппоненту руку.
Помощнику Сицина мой жест показался неуместным. Он опустил руки и мотнул головой за спину:
— Прошедшие основной этап проверки сражаются с Глиной.
Глина наконец-то заметил, что у него появился соперник. Да и не только он. Игроки с соседних столов кидали любопытные взгляды в наш чан. А помощник самого дальнего от нас стала привстал, чтобы увидеть, что же там разглядывают остальные.
Положив на место ковш, я поднялся и пошел к шестому столу. Глина, посмотрев на меня, отъехал на стуле от чана и удалился, сказав, что скоро вернётся. Позади раздались сдержанные смешки помощников.
Глину я прождал больше часа. Тот вернулся, выковыривая из зубов остатки еды. За это время через помощников прошли больше двадцать человек. Больше никому не удалось пройти первый этап. Я только и успевал смотреть, как они уходят, а размалеванные чаны выливают, чтобы подготовить для нового сражения.
— Играем до полной доминации цвета, — сказал Глина и показал изжёванным концом зубочистки в мои ингредиенты. — Начинай!
В это раз мне достался красный цвет, а Глине — зеленый. Я подумал, что будет очень круто — проучить этого зазнавшегося сукина сына, создав в центре чана такой же красный гейзер. Но в последний момент зачерпнул другой ингредиент и высыпал возле своего края. Красный кружок расползся на несколько сантиметров и был почти незаметен в синем океане нейтральной жидкости.
— Статистическая погрешность, — сказал Глина.
— Что за погрешность?
— Примерно раз в месяц у нас попадаются бездари, которые швыряя порошки наугад, проходят первый уровень отбора, — Глина зачерпнул ингредиент — Для этого я здесь и сижу. Чтобы мы не опозорились перед мастером. Пропустим к нему такую бестолочь, и что он о нас подумает?
Глина высыпал свой порошок в центр чана, и его зелень одним махом покрыла половину всей поверхности.
— В таком случае два уровня проверки может быть недостаточно, — сказал я и добавил к предыдущему красному пятну другую смесь. Пятно расползлось не сильно, но стало чуть темнее. — Если раз в месяц здесь встречается тот, кто проходит первый этап случайно, то когда-нибудь найдется везунчик, который проскочит оба этапа.
— Могло бы сработать, если бы на этом месте сидел не я, — Глина сделал свой ход и посмотрел, как зелень занимает ближайшее пространство с его стороны. — Я не пропущу залетного бездаря, вроде тебя.
Мой третий ход был похожим на два предыдущих. Я зачерпнул крупную смесь с примесями ворсинок и высыпал в ранее созданную красную лужу. Она снова чуть увеличилась, но незначительно. Лужа достигла размеров яблока. Каждый ход делал её более насыщенной, превращая из розового в красный. А затем и бордовый.
Зеленый захватил почти всё поле боя. Между красными и зелеными оставалась лишь тонкая синяя полоска нейтральных земель.
Глина сделал третий ход, и зеленые заполнили всё свободное пространство. Не найдя выхода скопившимся силам, зеленые кинулись на красный круг. Прорвать защиту не получилось. Красные удерживали надежную круговую оборону. И я помог им, подсыпав нужный ингредиент.
— Прощай! — сказал Глина и добавил в центр зелени.
Попытка закончилась ничем. И даже наоборот. Если в прошлом ходу у зеленых были хоть какие-то шансы — прорвать оборону, то после укрепления линии фронта, красные вообще показались непреступной крепостью. Центр моих сил был бардовым, а ободок — почти черным.
Глина сделал ещё пять ходов, разливая свою отраву по разные стороны от красного форта. За свои пять ходов, я превратил бордовый круг в светящуюся магму.
Шестым ходом Глина попробовал её потушить и высыпал свой ингредиент поверху. Красный огонь бесследно поглотил зелень.
Прошло ещё пять ходов. Не меняя тактику, я всё подсыпал и подсыпал, чередуя слойность, чтобы всё больше и больше накапливать энергию и реактивные силы. Глина понял, что задавить меня не получится, как и вскрыть изнутри. Повторяя за мной, он начал скапливать концентрацию зеленки у моей границы.
Через полчаса у нас закончились некоторые ингредиенты. Помощники их пополнили, а заодно и взяли перерывы на своих столах. Нас с Глиной обступили. Помощники показывали пальцем в чан и тихо переговаривались.
— Да закройте вы свои пасти! — рявкнул на одного Глина и сделал очередной ход. — Ты что-нибудь новое придумаешь или так и будешь свою кашу-малашу мутить?!
— Играем до полной доминации цвета, — ответил я. — Возьму тебя измором.
— Возьмешь ты у меня кое-что другое, кретин! Как ты планируешь выиграть?!
— Каком к верху.
— Опять в одно и тоже место сыпет! — Глина ударил кулаком по краю чана. — Ну не идиот ли?! Покажи что-нибудь новое, мудак!
— Вот. Смотри, — ответил я и сделал пятидесятый одинаковый ход.
— Мозгов только на это и хватает.
— Тс-с-с-с!
— Какого хрена ты тут шикаешь?! — взревел на помощника Глина. — Завали пачку и газуй за свой стол, пока я!..
Голос Глины оборвался. Помощники повернулись и уставились на стоящего у стены старика. Растрепанные серые волосы, неухоженная борода. Старик носил брюки и светлую рубашку. Единственное, что отличало Сицина от обычного старика — салатовое свечение материи и наполненный энергией медальон под рубашкой.
— Мастер? — спросил один из помощников, пододвигая к нему стул.
— Нет-нет, — Сицин помотал головой, сунул руки в карманы и остался стоять у стены, поглядывая в чан.
— Патовая ситуация получается, — поспешил оправдаться Глина. — Мы играем до полной доминации цвета. Я занял весь чан, но тут слишком большая концентрация и… Как думаете, мастер, стоит ли нам переиграть партию?
— С чего ты взял, что она патовая? — спросил я.
— Ну а что ты можешь сделать?
— Ну как это что? Использовать скопившуюся энергию.
Я зачерпнул нужный ингредиент и высыпал его на край своего круга. Он поглотил прилегающую зелень, а заодно растворил кусок оборонительного кольца. Яблоко расползлось, будто разрезанное пополам, и из раскола подалась красная жижа. Она двинулась вперед, будто лодка, рассекающая воду. Зелень расступилась перед красным клином. Красная стрела пронзила чан до середины, а затем сбавила скорость и погрузилась под воду.
Глина довольно хмыкнул и потянулся к ковшику, как вдруг жидкость на дне чана забурлила. Красное течение пронзило чан от одного края до другого и взмыло по стенке фонтаном брызг.
Глина сидел с открытым ртом и обтекал. Тягучие красные капли стекали по лицу, волосам, одежде и оставляли полосы. Глина сидел неподвижно и скрежетал зубами, глядя, как чан перекрашивается в красный, уничтожая зелень до последней капли.
В помещении повисла тишина. Кто-то из впечатленных помощников хлопнул два раза в ладоши, но осекся и спрятал руки за спину. Взгляды с чана и обтекающего Глины медленно переместились на Сицина. Тот пошел к выходу, махнув мне головой:
— Пошли!
Глава 16. Ответы
— Одаренный на стадии Познания пришел, чтобы стать учеником алхимика, который слабее его самого? — спросил Сицин, когда мы оказались на заднем дворе.
— Я пришёл, чтобы спросить вас про Икара и Зелье Преломления. Баловство с чанами нужно было, чтобы привлечь внимание.
— Для одних искусное обращение с алхимией — баловство, для других — дар ценнее жизни. У тебя получилось привлечь внимание. Но разве этого достаточно, чтобы я откровенничал с первым встречным?
— Вы занимали высокую должность в Дарграде и могли бы прожить остаток своих дней в роскоши и изобилии. Вместо этого вы тратите силы и время на простых парней. Вами не движет корысть. В силу возраста вам больше не ведом страх. Если вы не расскажете мне о Икаре и Зелье Преломления, то вряд ли найдется кто-то другой.
— Ты говоришь обо мне, но не о себе.
— Я попал в этот мир недавно и достиг стадии Познания. Везенье тут не при чем. Переместившись в этот мир, моя материя преломилась и сделалась сильнее других. Еще не будучи знакомым со структурами одаренных, я обладал навыками алхимии, но попав в этот мир, я отточил их до совершенства. Перейдя на стадию Познания, я осознал, что был рожден в этом мире. А недавно я понял, что с этим как-то связано Зелье Преломления. Я пришел, чтобы получить ответы: кто и зачем выкинул меня из этого мира? И как с этим связано Зелье Преломления?
Какое-то время Сицин смотрел на меня и молчал, а затем развернулся и пошел к беседке, что стояла чуть поодаль от дома. Я пошел следом. Увидел, что Сицин не против, и занял место на лавочке напротив него. Сицин открыл коробку, что стояла на столе, и достал сахарную палочку.
— Как тебя зовут? — спросил он.
— Сайлок.
— Хочешь узнать о себе и о Зелье Преломления?
— Да.
— Ты — несостоявшееся зелье, Сайлок.
— Не понял.
— Расскажи, что ты узнал.
— Мне показалось…, — я обратился к воспоминаниям и увидел зелье с десятками тысяч энергетических вкраплений, которые взаимодействовали друг с другом. — Как будто кто-то использовал материю для создания Зелья.
— Так и есть, — спокойно сказал Сицин и откусил палочку.
— Вы сказали, что я — несостоявшееся зелье? Что это значит?
Почти целую минуту Сицин молчал, откусывая от палочки по кусочку, пока не съел её полностью. Взял ещё одну, но не стал есть:
— Столетия назад Дарград был небольшим городком. Здесь была благородная почва и подходящий климат. Земля давала людям всё, что они захотят: от овощей до экзотических фруктов. Отсюда появилось и название Дарград — город, который дарит. В Дарграде родился мальчик, которого назвали Ар. В юном возрасте родители заметили у Ара способности к алхимии. Сперва он использовал свой дар в бытовых нуждах. Подсказывал родителям: как правильно удобрять почву; как часто поливать; какие семена сажать, а какие оставить на продажу. Не без помощи Ара родители преуспели. Семья стала обеспеченной, и это позволило Ару заниматься алхимией, пока его сверстники гнули спины на полях. Ар прогрессировал. Будучи ещё юнцом, он придумал лекарство от смертельной болезни, а ещё поведал мужчинам секреты работы железом. Ар взрослел. Его способности преумножались. Ару исполнилось двадцать. К тому времени в его окружении не осталось ни одного вопроса, на который он не мог дать ответ. Ар придумал как продлевать жизнь и научился готовить зелья, которые делали его сильнее. Дарград стал слишком мал для Ара. Алхимик отправился в путешествие по материку. Десять лет он скитался по городам, поселкам и деревням. Решал проблемы людей, помогал им, набирался опыта, разговаривал с мудрецами и всё больше утверждался в мысли, что и материка ему мало. К тридцати годам Ар вернулся в Дарград. Истощенный и обессиленный. Мир больше не казался ему бескрайней землей с бесконечными возможностями. Он всё знал, всё умел и всё мог. Ар познал саму жизнь и, достигнув недостигаемой цели, лишился смысла бытия. Следующие десять лет он вел образ жизни бродяги и отброса общества. Спал где попало, шатался вблизи Дарграда, часто накачивал себя дурманящими травами, пока не нашел новую цель.