Михаил подошёл ко мне и встал рядом.
— В гульей яме есть другие Огранцы и Чернокнижники? — спокойно спросил я, выпуская из пальцев иглы.
— Да.
Я мысленно выдохнул. Отлично. Там я и найду свою новую жертву, как бы ужасно это ни звучало.
— Ты же понимаешь, что рисовать на своём теле — это не то же самое, что рисовать на Гранёной Доске? — услышал я Михаила. — Тем более ты из-за Белого Пера не знаешь сопротивляемость своего чакротела. Тебе нужно быть втройне внимательнее, когда начнёшь. Помни, что каждая линия на чакротеле высекается на твоей кости.
— А если я ошибусь? — я сглотнул.
— Тогда молись Богине Аннабель, чтобы узор оказался мёртвым, — строгим голосом ответил Михаил. — В таком случае он будет только место на твоих костях занимать, не более.
Я не стал спрашивать, что случится, если узор окажется живым.
— У меня мало чакры. Ничего? — спросил я.
— Много и не надо.
— А глубина укола какая? Толщина чакроиглы?
— Это ты поймёшь, когда начнёшь рисовать. У каждого Огранца своя чакра, как и сопротивляемость чакротела. Фактор ширины и глубины линий невозможно просчитать.
Ну, вполне вероятно, остальным Огранцам и невозможно. Но у меня-то есть Алиса. Научиться бы ещё пользоваться её возможностями с максимальной пользой… Я сосредоточился на ноге, прогоняя чакру по всему телу и концентрируясь на чакротеле.
— Постарайся немного приплюснуть чакротело в месте рисования, — подсказала Ната.
Я так и сделал. Получилось почти плоско, прям как на доске. Вот почему Ната так уверена, что у меня всё получится.
— Сперва поставь первые точки рисунка, — указал Михаил. — Ты должен почувствовать, как твои чакроиглы срезонируют с чакротелом. Попробуй за эти секунды понять его сопротивляемость. И помни, чем быстрее ты нарисуешь — тем выше будет чистота узора. А если не успеешь вовремя — испортишь узор.
Я глубоко вздохнул, настраиваясь. Алиса уже раз десять прогнала перед моими глазами ход линий рисунка. И в процессе она, если что, укажет мне на ошибки. Алиса видит гораздо больше, чем я. Думаю, вместе нам будет не так уж и сложно нарисовать узор со стопроцентной чистотой.
Я поднёс чакроиглы к ноге. Рисовать я буду семью пальцами — три на левой руке и четыре на правой. Алиса посчитала, что в таком случае эффективность приблизится к максимальной.
Итак, начали. Я вонзил чакроиглы в чакротело. Думал, что будет больно, но ничего не почувствовал. Ощущение, как если бы ткнул иголкой в руку, которую сильно отлежал, — онемение, но без боли. Чакроиглы вошли вглубь на несколько сантиметров, и я почувствовал, как они будто сливаются с чакротелом. Пора.
Мои пальцы задвигались, вычерчивая идеальный узор Укрепления Тела. Благодаря практике на Гранённой Доске, я только на мгновение замешкался, когда начал рисовать. Но тут же привык к сопротивляемости чакротела, и дальше дело пошло как по маслу. Редкие комментарии Алисы облегчали рисование.
Когда тридцать процентов узора было нарисовано, я почувствовал неладное. Меня начал душить кашель, в груди закололо.
Арчи, вирус прогрессирует, — раздался в голове сосредоточенный голос Алисы. — Но прерывать рисунок нельзя. Терпи.
Пальцы продолжили рисовать, но замедлились. Сорок процентов узора.
— Кх-х-х.
Я сдержался, подавив сильный приступ кашля. Из носа, прямо на форму, закапала кровь. Грудь жгло так, будто к лёгким приставили раскалённый утюг. Каждый вдох казался пыткой. Пальцы начали подрагивать. Я чувствовал, что не выдерживаю. Пятьдесят процентов.
Когда окружающий мир поплыл, превращаясь в размытое пятно, я почувствовал тепло на спине и дышать стало легче.
Арчи, соберись. Ещё немного. Нельзя прерывать узор!
Слова Алисы помогли мне собраться. Я ускорил начертание узора. Семьдесят процентов. Восемьдесят.
— Кх-х-х…
Резкий приступ кашля накатил волной, я едва сдержался, чтобы не закашляться. Из носа потоком полилась кровь, глаза выпучились от напряжения. Пальцы задрожали ещё сильнее.
Я продолжал рисовать узор. Перед глазами всё расплывалось, грудь жгло невыносимо, но я продолжал рисовать. Голос Алисы звучал приглушённо, будто через пуховую подушку. В голове билась только одна мысль: нельзя прерывать узор!
Девяносто процентов. Приступ уже прошёл, изо рта тоже полилась кровь. Тёмная такая, нехорошая. Но мне полегчало.
Девяносто пять процентов. Зрение восстановилось, я смог, наконец, вдохнуть полной грудью.
Сто.
Чакроиглы на моих пальцах исчезли, я завалился на бок. Точнее, чуть не завалился — меня подхватили чьи-то руки, а в зубы кто-то вложил дощечку, обитую кожей. А дальше я почувствовал, что значит — узор высекается на кости. Боль была адская.
Я стонал, изо всех сил сжимая зубами дощечку. Из глаз текли слёзы из-за болевого шока. Ногу будто молотком расхреначили. Неужели после завершения каждого узора придётся проходить через такое?!
Боль ушла резко и полностью, будто её и не было. Меня сразу стошнило. Краем глаза заметил зелёное свечение — полегчало. Я с трудом сел и увидел сосредоточенное лицо Виктора. А он как тут оказался?
Наталия приказала позвать его, как только появились первые признаки приступа, — подсказала Алиса. — Он сильно помог тебе сдержать кашель.
— Арчи, — сбоку раздался тихий, чуть подрагивающий голос тёти.
Я закрыл глаза. Как же мне это надоело.
Надо мной склонился Михаил, пальцем коснулся моей правой голени. На ней проступила вязь белых узоров.
— Пятьдесят два процента, — процедил дед. — Чистота узора ужасна.
Я едва не застонал от разочарования.
Я внимательно изучила процесс создания узора, и мне кажется, что мы сможем улучшить чистоту. Но не сейчас.
Слова Алисы немного утешили меня. Если я смогу поправить узоры — не всё пропало.
— Он умирает, — Виктор будто решил меня добить. — Дней пять осталось, не больше.
Арчи, он прав. Пять дней в лучшем случае.
— Благодарю Виктор, — сухо сказал Михаил. — Можешь идти. Спасибо тебе.
— Это не обычная скверна, — добавил эскулап. — Она будто имеет свои цели. И одна из них — помешать Арчи рисовать узоры.
— Отлично, — пробормотал я.
Разумный вирус. Да я вообще счастливчик.
Виктор вышел и оставил нас одних.
— Арчи, мы тебе поможем, — твёрдо сказала Ната. — Тебе нужен Огранец? Живой или только тело? Чернокнижник пойдёт?
Значит, Михаил тоже в курсе. Может, именно он и приказал допросить Милану?
— Отведите меня в гулью яму. И всё.
— Ты пока не готов, — покачала головой Ната. — Слишком слаб. Тем более твой узор Укрепления Тела вряд ли поможет в сражениях — большая чакропотеря быстро тебя истощит.
— Я справлюсь.
— Мы поможем тебе, Арчи, — повторила Ната. — Ты можешь передать скверну другому Огранцу? Или это какой-то артефакт? Не важно. Мы тебе поможем.
Я с трудом встал. Грудь ныла, дышалось с трудом.
— В гулью яму. Я сам.
— Арчи, — Ната разозлилась.
— Я. Сам.
Я стиснул зубы и сжал кулаки. Достали.
— Ты можешь там умереть.
— Плевать.
Моя жизнь и так похожа на ад. Я дал себе слово, что не буду впутывать Нату и деда в убийство Огранцев или Чернокнижников. У меня нет ничего, кроме моего слова. Даже чёртово ребро и то забрали.
— Арчи, мы…
— Гулья яма. Я сам.
— Не будь эгоистом, — вспылила Ната. Впервые вижу её такой злой.
Я криво улыбнулся. Можно мне хотя бы раз побыть эгоистом, ну?
— Думаешь, так просто было вытащить тебя из лап Луизы? — бушевала Ната. — Драгины наотрез отказывались отправлять тебя к нам. Деду пришлось отдать…
— Ната, — перебил её Михаил. — Достаточно. Парень всё решил, ты сама видишь.
Ната выдохнула и рухнула на стул.
— Я тебе дам пару реликтов, с их помощью улучшишь чистоту узоров, — Михаил тяжело поднялся на ноги. — А сейчас тебе нужно подготовиться к отбытию.
— Сходи, переоденься, — Ната встряхнула головой и вынула из рукава зайфон. — Тебя проводят в торговый квартал, там прикупишь себе вещи для гульей ямы. Сейчас найду тебе проводника…
— Может, Еспера? — быстро сориентировался я. — Мы с ним хорошо поладили.
— Отлично. Мне нужно подготовиться к прорыву, я не смогу показать тебе путь к торговцам. Ближе к ночи выдвигаемся к яме, чтобы утром быть там.
— Что будет с Миланой? Я могу не успеть на её суд.
— Не волнуйся, — Ната улыбнулась. — Я кое-что предприняла — её вышлют в Серый район. Я уже позаботилась о том, чтобы верные мне люди за ней приглядели.
Я поморщился. Вот не верю я Нате, когда она о Милане говорит. Явно что-то скрывает. И это сильно меня тревожит. Но что я могу? Сейчас — ничего. Нужна сила. До Фестиваля Звёзд три дня, если не считать сегодня. Но кто знает, как долго я буду в гульей яме? Нужно что-то решить с Миланой.
Я поклонился деду и вышел из кабинета. Наталия пошла со мной.
— Что пришлось отдать дедушке, чтобы меня отпустили? — спокойно спросил я.
— Хаси из косточки пятиглазого гуля. Лучшее творение деда, его шедевр как артефактора.
Сердце сдавило, в горле встал ком.
— Я теперь понимаю, почему ты не умер ещё в Московии, — продолжила как ни в чём не бывало Ната. — Луиза очень желала этот артефакт. Для своего сына.
Дальше мы шли молча. Я размышлял.
Луиза явно не в себе. Она не видит ничего, кроме своей цели, которая, без сомнений, каким-то образом связана с моим сводным братом — Артёмом Драгиным. И за эту цель Луиза готова убивать, жертвовать, рисковать. Даже меня — живое доказательство её преступления — рискнула отпустить в Петербург. Такие люди — самые страшные, и она — мой самый опасный враг. Рано или поздно останется один из нас, и пока всё играет против меня.
В своей комнате я умылся и переоделся в чистое, после чего вышел на улицу. Возле входа меня встретил бородатый мужчина-веник, который несколько дней назад принёс мне Гранёную Доску.
— Мастер Михаил приказал передать, — он протянул что-то белое.
— Что это? — я взял вещицу, повертел в руках. Прямоугольник, сделанный из белой кожи.
— Ну так, — веник почесал затылок. — Кошель. Туда можно вещи складывать.
Кошель? И правда похоже. И костяная заклёпка есть. Я открыл его — внутренняя часть состояла из скреплённых тонких костяных стержней.
— Ты сказал вещи? Да сюда больше пары монет не войдёт.
— Ну так, чакру влейте.
Я сделал, как сказал веник, и на костяных стержнях загорелись узоры. Я заметил две спирали на каждой внутренней части кошеля.
— Пространственный артефакт? — я посмотрел на веника.
Тот кивнул и спросил:
— Я пойду?
— Да.
Я крепко сжал кошель в руках. Мой долг перед дедом и Натой растёт с каждым днём. Никогда не забуду, сколько они для меня сделали.
Я по плечо засунул руку внутрь кошеля и только тогда дотронулся до дна. Метр квадратный точно есть, неплохо. Нащупал какой-то шарик и вынул его. Нечто похожее на ракушку улитки.
Думаю, это те самые реликты, — предположила Алиса.
Всего в кошеле я нашёл три шарика, одну тонкую книжку, похожую на Путеводитель, деньги и ремешки.
— Арчи! — от ворот раздался знакомый голос.
Я посмотрел в ту сторону и увидел Еспера. Быстрым шагом пошёл к нему, на ходу закрепляя кошель на поясе с помощью ремешков.
— Привет, — я протянул ему руку. Он её крепко пожал и виновато улыбнулся.
— Ты прости, что не поверил тебе. Новички не рисуют узор Призыва. Даже опытные Огранцы опасаются его рисовать — в Мире Двенадцати выживают единицы.
— Да ничего.
Мы вышли за пределы территории усадьбы и подошли к столбам. Еспер легко прыгнул на ближайший короткий столб и присел, пальцами касаясь его вершины. Я внимательно наблюдал за ним. Он выжидающе смотрел на меня.
— Ну ты чего там?
— Я ещё не учился прыгать.
— А раньше сказать не мог?
Еспер, не меняя позы, достал из внутреннего кармана гаджет. Пока он кому-то что-то набирал, я напитывал ноги чакрой. Основной упор делал на бёдра, икры и стопы.
— Мастер Наталия попросила тебя обучить, — Еспер спрятал гаджет и спрыгнул ко мне. — Раз ты уже освоил высокий ход, то и на столб запрыгнуть сможешь. Просто укрепи мышц бёдер и возьми угол прыжка повыше.
Я прыгнул, и у меня почти получилось долететь до столба. Почти. Я сильно отбил ноги, когда неловко приземлился.
— Ты и падать не умеешь? — хмыкнул Еспер. — Нужно сгруппироваться и перекатиться вперёд при приземлении.
Я поморщился, потирая ушибленные ноги. Я знал, что нужно перекатиться, чтобы инерцию сбить. Но одних знаний мало — требовалась практика.
Минут десять мы тренировались, пока у меня не начало получаться с первого раза запрыгивать на короткие столбы. Алиса тоже помогала мне, в первые разы рисуя перед глазами стрелочку траектории прыжка.
Бежали по столбам мы недолго — минут пятнадцать. Так как сегодня я был не с Натой, мне приходилось часто уступать дорогу более сильным Огранцам, спрыгивая на крыши домов. Но бывало, что пропускали и меня. В любом случае в этот раз не получилось испытать то чувство свободы и полёта, когда я был с Натой и мог бежать не отвлекаясь ни на что.
В какой-то момент Еспер спрыгнул вниз, я последовал за ним, и мы пошли пешком по обочине широкой улицы, от которой отходило множество торговых улочек.
— Давай обменяемся контактами? — предложил я Есперу, провожая взглядом украшенную красными лентами собачью повозку. Тут было довольно оживлённо — чувствовалась атмосфера надвигающегося праздника.
— Я думал, ты уже и не предложишь, — усмехнулся Еспер, доставая зайфон.
После обмена контактами в моей почте появилось новое имя — Еспер Гатос.
— Сперва закупим одежду и спальные принадлежности. В гульей яме трудно найти комфортное место для сна, но вдруг тебе повезёт.
Еспер уверенно повёл меня к одной из улочек.
— Слушай, а у тебя есть фотографии страниц из дневника Аннабель? — спросил я, наблюдая, как веники и слуги расступаются перед нами.
— Есть. Но только те, что выложены в Белом районе. Я в своё время загорелся идеей расшифровать язык, на котором она писала. Наивный.
— Хм.
— Тоже возникла такая идея? — Еспер оглянулся на меня.
— Да. Но мне мало тех листов, нужно больше, — с надеждой в голосе сказал я.
— Тц, — Еспер остановился и задумчиво подвигал пальцами. — Я через несколько дней вместе со старейшиной рода отправлюсь в один из Младших городов на миссию. Думаю, что смогу зайти в библиотеку и сфотографировать для тебя другие листы.
— Спасибо! Буду должен.
— Но предупреждаю, что толку от этих попыток мало. Очень многие Огранцы и Чернокнижники считали себя избранными и пытались разгадать язык в дневнике Аннабель. Никто не добился успеха.
— Понимаю. Но хочу попытаться.
— Пытайся, кто ж тебе мешает.
— А в какой ты город едешь?
— Великий Новгород. Там гули из Средней Зоны странно себя ведут, надо проверить, что происходит. Да и Грязных видели в округе, — Еспер скривился.
Мы дошли до нужного магазина, и я отложил свои расспросы на потом. Следующие полчаса мы закупались всем, что теоретически могло мне понадобиться в загадочной гульей яме. От постельного белья до одежды. Немного волнуюсь, когда думаю об этой яме. Спрашивать у Еспера ничего не буду, Ната мне всё расскажет сама. Хм, а ведь уже ночью надо выдвигаться. Досадно. И смогу ли я снова убить другого человека ради продления своей жизни?
Все купленные вещи Еспер просил торговцев доставить в усадьбу семьи Беловых, на имя Наталии. Я не стал светить свой кошель, поэтому молча наблюдал. Платить не пришлось, спрашивать тоже будут с Наталии.
— Теперь наберём еды, — Еспер потёр руки и повёл меня в другое место. — Суровые у вас тренировки, — оглянулся он на меня. — Обычно Прим только после полугода тренировок отправляют в гулью яму. А ты же совсем новичок. Хотя у тебя есть узор Призыва… Может, ты гений, как мастер Наталия.
Я кисло улыбнулся. Да, гений.
Через час мы закупились и просто гуляли по торговым улицам с артефактами. Время ещё оставалось, поэтому я решил поискать что-нибудь интересное, а заодно порасспрашивать Еспера.