Вот только Блейну все было нипочем. Он быстро выкинул из головы странное название и радостно принялся за еду. Жаль, что Курт не разделял его энтузиазма.
***
Спустя несколько часов в дверь каюты раздались громкие и резкие стуки. Быстро и испуганно переглянувшись, Курт и Блейн встали, и Андерсон осторожно подошел к двери. Открыв ее, он обнаружил достаточно довольного Себастиана, стоявшего со скрещенными на груди руками. За ним же, держа его за ворот куртки, был крайне злой Хантер. Он толкнул Смайта внутрь и прогремел:
— Если я еще раз увижу этого придурка где-то поблизости с собой одного, я ссажу вас всех на ближайшей планете. Надеюсь, ясно выражаюсь, Смайт? — последнюю фразу он прокричал на ухо Себастиана, а затем, бросив уничтожающий взгляд на его друзей, удалился.
Блейн сполз по стенке на койку, а Смайт зашелся веселым смехом.
— Ну, и что ты сделал? — слабо спросил его Курт.
— О, я просто ходил за ним и засыпал его вопросами относительно путешествия, — Себастиан успокоился и сел рядом с Блейном. — Правда, в конце концов, я так его достал… — протянул он и тут же усмехнулся. — Слышали бы вы, как он орал.
Курт молча покачал головой. Такие выходки до добра не доведут.
Наконец Смайт решил, что пора отчаливать, подошел к двери, но, остановившись, задумчиво добавил:
— Зато я выяснил еще кое-что, — он повернул ручку. — Даже если он и хочет мне навредить, но не думать он обо мне точно не может.
Напустив туману, он скрылся, оставив друзей размышлять о том, насколько сложно устроен мозг у Себастиана Смайта.
========== Глава седьмая, в которой Блейн перегибает палку ==========
Они провели в открытом космосе уже двадцать дней. Курт завел себе небольшой календарик, в котором отмечал время с начала полета. Так ему было легче ориентироваться. По словам капитана, корабль должен был достигнуть черной дыры в центре Млечного пути всего через пару земных дней, и от этой мысли у Курта начинала кружиться голова. Он слишком много читал и слышал о способности дыр втягивать и уничтожать планеты и звезды, и теперь боялся, что их кораблик может оказаться в числе несчастных.
Никто не мог точно назвать, сколько должен был продлиться полет до той самой «Земли Обетованной». Но в очень скором времени, если им удастся успешно пролететь мимо черной дыры, «Мэйфлауэр» достигнет проходимой червоточины, образовавшейся всего лишь пятьдесят лет назад. И именно там они смогут найти свой новый дом. По крайней мере, так радостно предвещал капитан.
Но не только это приносило Курту головную боль. Несмотря на весь страх перед опасностью быть поглощенным черной и невероятно плотной материей, а также возможности быть разорванными при перелете через кротовую нору, у Курта было как минимум две причины, чтобы желать этого.
С одной стороны, чудесный и заботливый Андерсон, который явно намеревался реабилитироваться в роли бойфренда. Не то чтобы Курт был против, совсем наоборот, он грелся в лучах такого внимания. Вот только поддаваться ему пока не спешил. С их разрыва прошло три года, но людям свойственно меняться за такое количество времени. И если не полностью, то некоторыми привычками. Хотя Курт был крайне принципиальным человеком, иногда ему хотелось послать их куда подальше. Уж очень возмужал Блейн за то время, пока они не виделись.
С другой стороны, новый лучший друг, как он сам себя скромно окрестил, лил в уши Курту тонны недовольных замечаний по поводу того, что на корабле абсолютно нет милых парней. Единственный, кто подходил под определение потенциального партнера, а именно того, с кем можно потрахаться, был Хантер. Но его Смайт даже видеть спокойно не мог. Как только лейтенант появлялся в комнате, в которой находился Себастиан, второй демонстративно прекращал свои дела и гордо выходил, смерив первого презрительным взглядом.
Курт бы мог махнуть на все закидоны друга рукой. Он действительно не видел никакого интереса к нему со стороны Кларингтона, но и неприязни не видел тоже. Однако жалобы о том, что на корабле не осталось привлекательных парней, были полнейшей выдумкой. Хотя бы потому, что половину военных составляли юноши до двадцати пяти лет. А что уж говорить о каком-то бойз-бенде, чудом уцелевшем и попавшем в программу? Но Смайт их даже не замечал. Потому что, как для себя отметил довольный Курт, он наконец-то нашел человека, способного его игнорировать, а этого Себастиан вынести не мог.
— Почему бы тебе не найти какую-нибудь другую тему для развлечений? — как-то раз спросил его Курт, когда оба парня стояли на небольшом бортике в холле и наблюдали в огромный иллюминатор за горящими звездами. За мостиком была пропасть, при взгляде на которую у Курта немного кружилась голова. Поэтому он, практически не отрываясь, смотрел на плывущие мимо звезды и небулы, которые окрашивали черный космос в красивые яркие цвета.
— Вроде той, которой занимаетесь вы с Андерсоном? — иронично поинтересовался в ответ Смайт. Курт недовольно фыркнул. Он не видел ничего плохого в том, чтобы проводить вечера с поэтами и актерами и слушать истории из их жизни, а также обсуждать искусство. — Это же какое-то детство. Или нет. Это какое-то старье, — поправил сам себя Себастиан и покачал головой. — Я не могу тратить свое время на какую-то чушь, я должен держать себя в форме. А как я это сделаю, когда единственный более-менее нормальный здесь парень тот еще осел?
— Ну, на корабле еще полно парней, — пожал плечами Курт.
— Их четверо, Хаммел, — Смайт покачал головой, когда друг попытался возразить. — Четверо. Включая меня.
— А как же тот? — Курт указал в сторону одного из участников бойз-бенда. Себастиана тут же передернуло, стоило ему заметить парня, на которого указал Курт.
— Он рыжий, — тихо произнес он, с омерзением глядя на парня.
— И что? — Курт усмехнулся.
— Клоуны, рыжие и дети — три вещи, которые я предпочитаю видеть на расстоянии не менее десяти метров, — Смайт поочередно загнул пальцы. — Его счастье, что мы в космосе, иначе я бы его куда-нибудь вышвырнул.
Курт снова посмотрел на парня, уши которого порозовели: он слышал, что сказал Себастиан. Это было до ужаса неловко, Курт виновато улыбнулся мальчику, но тот поспешил ретироваться.
— Значит, ты собираешься ныть весь полет? — наконец спросил Курт. Себастиан тут же замялся.
— Возможно, я и изменю свои планы, — неуверенно протянул он. — Но только если Кларингтон обзаведется мозгами.
«Скорее всего, ими обзаведешься ты», — хотел сказать ему Курт, но вовремя передумал. Ему не улыбалось ссориться с единственным другом, который не видел в нем объект для поцелуев, объятий и страстных признаний. Хотя, кто знает, о чем Смайт вообще думал.
Придумав абсолютно липовую причину, Курт удрал, надеясь провести хоть немного времени наедине со своими мыслями. Честно говоря, ему до чертиков надоел Себастиан со своими псевдо проблемами. Если бы он был хорошим другом, он мог бы хоть раз послушать Курта, что-то ему посоветовать. Ведь мир не только вокруг Себастиана вертится. Стоило ему как-нибудь открыть глаза на это.
Курт не успел даже положить руку на ручку двери, когда его окликнул знакомый голос, от которого внутри все теплело. Он повернул голову и улыбкой поприветствовал идущего ему навстречу Блейна.
— Привет, — Андерсон наклонился и приобнял Курта. Тот усмехнулся и вопросительно посмотрел на бывшего парня. — У тебя на сегодня есть планы?
— Дай подумать, — Курт изобразил серьезность. — Ближайшее время я собираюсь провести в открытом космосе, поэтому я чертовски занят. Но ради тебя попытаюсь выбить окно, — он наклонил голову вбок. — Так что там?
Блейн, не произнося ни слова, взял Курта за руку и повел прочь от кают. Они шли по знакомому маршруту к месту, где обычно проводились собрания артистов. Но сегодня ничего не намечалось, поэтому Курт был слегка сбит с толку.
Когда они вошли в комнату, Курт удивленно присвистнул. Блейн хорошо поработал над созданием романтичной атмосферы: стулья, обычно стоявшие в центре, были отодвинуты к стенам. В комнате царил полумрак, и она освещалась лишь звездным светом и лучом большого фонаря на полу, отражавшегося от большого диско-шара, подвешенного к потолку. Прямо под ним был расстелен клетчатый плед, на котором стояла бутылка вина с двумя бокалами и небольшая корзинка для пикников. Откуда Андерсон все это взял, оставалось только догадываться, но стоило отдать ему должное — Курт и правда был в восторге.
Блейн подвел его к самодельной лужайке, жестом предложил присесть, а сам принялся наполнять бокалы. Красная жидкость заструилась по стеклянным стенкам. Курт наблюдал за ней со смесью легкого восторга и настороженности: Блейн намеревался его споить. Или напиться самому, чтобы легче было сделать то, на что он раньше не решался.
Андерсон протянул ему бокал, и Курт осторожно взял его. Он посмотрел на вино внутри и вздрогнул. Точно такое же красное вино он пил в тот вечер, когда их отношениям пришел конец.
Он долго готовился к этому. И тяжелый разговор, который произошел тем вечером прошел далеко не так гладко, как хотелось им обоим. Несмотря на всю любовь, они начали быстро отдаляться друг от друга после выпускного Курта. И тогда оба поняли, что так больше нельзя. Будет неправдой сказать, что он не пытался найти Блейна через год, но тот уехал, и никто не говорил Курту, куда. Только тогда он понял, какую ошибку совершил. Но что значит потеря отношений в восемнадцать лет? Кажется, что впереди вся жизнь.
Если бы Курт проявил хоть немного внимания, все могло сложиться иначе. Но переезд в Нью-Йорк просто вскружил ему голову. Новая жизнь, новые друзья, новая работа — о старом парне, оставшемся в родном городе, он вспоминал все реже и реже. Возможно, они оба были виноваты, но не время было судить об этом.
И вот теперь, с каждым новым глотком вина Курт Хаммел осознавал, что пора менять ситуацию. Каждый новый взгляд в его сторону, каждая мимолетная улыбка убирали по одному кирпичику той неприступной стены, которую выстроил вокруг себя Курт после окончательной потери Блейна. Если все пойдет тем же путем, то очень скоро он действительно снова сможет назвать Блейна Андерсона своим. И, как Курт надеялся, навсегда. Но для этого придется очень постараться.
Они долго разговаривали, смеялись и шутили, вино сделало свое дело, после чего Блейн взял в руки нетбук и принялся что-то внимательно в нем искать. Курт с интересом наблюдал за ним, покручивая в руке бокал с остатками вина.
Наконец Блейн, довольно улыбаясь, включил какую-то медленную, но незнакомую Курту песню. Он протянул руку, помог Курту подняться и привлек к себе для танца. Они медленно кружились под музыку, абсолютно растворившись в волшебстве этого вечера. На мгновение Блейн остановился и посмотрел на Курта. Даже сейчас, при свете лишь одного диско-шара он видел блеск в золотисто-ореховых глазах Андерсона. Тот самый, который каждый день видел на протяжении счастливых и безмятежных полутора лет. Тех, что остались в какой-то другой жизни.
На пару секунд Блейн задержал взгляд на губах Курта, а затем, медленно приблизившись, замер в паре миллиметров. Его горячее дыхание обжигало, и Курту казалось, что еще секунда, и он просто взорвется как перегретый воздушный шарик. Эта неторопливость только прибавляла возбуждения, а ведь если бы все произошло быстро, то такого эффекта не получилось бы. Но Блейн по-прежнему не спешил, будто ожидая какого-то знака или одобрения.
Курт слегка приоткрыл рот и посмотрел на Блейна. Одна его рука скользнула по шее вверх, цепляясь пальцами за волосы, которые с недавних пор получили свободу от так любимого Блейном геля. Андерсон тут же, с шумным выдохом, впился в губы Курта. Он целовал его жадно, словно путник, проведший в пустыне несколько месяцев и, наконец, нашедший спасительный источник.
Такая резкая смена событий слегка напугала Курта, но он быстро окунулся в поцелуй с головой, ведь сам ждал его не меньше. И это могло бы стать идеальным завершением идеального вечера, если бы Блейн не захотел большего. Он переключил свое внимание на шею Курта. Легкие покусывания и мягкие ласки заставили Курта тихо застонать, но он вовремя опомнился. Чуть отклонившись, он прошептал с улыбкой:
— Что ты делаешь?
— А разве не понятно? — Блейн снова потянулся к его шее. Он принялся подталкивать его к пледу, намереваясь, видимо, на нем же заняться сексом.
— Стой, подожди, — уже громче произнес Курт. Ему это вовсе не нравилось. Не то чтобы он совсем не хотел Блейна, но не так скоро. Он был попросту к этому не готов. В отличие от Андерсона, которому, очевидно, было наплевать, где и когда. Совсем как вначале их отношений, когда Блейн вбил себе в голову что-то ненормальное.
— Да что не так? — недовольно выпалил Блейн, когда Курт, приложив некоторые усилия, выпутался из его объятий.
— А сам как думаешь? — возмущенно воскликнул он. — Отношения нельзя наладить быстрым сексом всего через месяц после такого перерыва. Мы не виделись три года, и ты думаешь, что так все исправишь? — он скрестил руки на груди. Блейн поводил челюстью, быстро оглядел комнату и снова повернул голову к Курту. — Я не буду.
— Ты ведешь себя так, будто мы никогда этого не делали. Какая разница, сейчас или потом? — спросил Блейн на повышенной громкости. — Бас ясно дал мне понять, что это не имеет значения!
— С каких пор ты его вообще слушаешь? — крикнул Курт, сам поражаясь своей ярости и неожиданной смелости. — Себастиан Смайт не пример идеального парня, я вообще не уверен, что он способен им быть. И не думал, что вы успели спеться за моей спиной, — он кинул в сторону Блейна полный злобы взгляд. — Хочешь быть вместе со мной — научись терпеть. Не нравится — катись к Смайту.
Курт выскочил из комнаты, оставив Блейна в одиночестве и ненависти к самому себе. Добежав до каюты, он понял, что возвращаться туда нельзя. Скоро придет Блейн, и ссора может продолжиться.
Курт оглядел коридорчик, и его посетила странная мысль. Конечно, сейчас он был разгневан, но все же, это был его единственный друг на всем корабле. И больше пойти ему было некуда. Несмотря на те странные взгляды, которые он иногда замечал у Себастиана, направленные на Блейна, а еще и этот подозрительный разговор, насчет себя Курт был твердо уверен: его Смайт соблазнять точно не станет. А вот Андерсону придется найти себе новое занятие. А заодно можно выпытать у Смайта, какого черта тот вообще лезет в его личную жизнь.
========== Глава восьмая, в которой они мирятся, а Хантер геройствует ==========
Курт осторожно постучал в дверь Себастиана и открыл ее. Смайт сидел на своей койке, прижавшись спиной к стене, и что-то увлеченно рисовал. Он даже сперва не заметил, что в его каюте появился кто-то еще.
— Не знал, что ты умеешь рисовать, — сказал Курт, глядя на друга. Тот вздрогнул и поднял глаза.
— Ты что тут делаешь? — он слегка нахмурился и выпрямился.
— Прячусь от Блейна, — Курт замялся. — Ничего, если я пока поживу у тебя? — Смайт пожал плечами и кивнул. Он снова вернулся к рисунку, пока Курт обустраивался на новом месте.
— Надолго ты тут? — через какое-то время спросил его Себастиан.
— Не знаю, — Курт покачал головой. — Нужно дать Блейну остудиться.
— А, не сработал план, значит, — усмехаясь, произнес Себастиан. Курт смерил его подозрительным взглядом.
— Да, спасибо тебе за него, — он скрестил руки на груди и вскинул бровь. — Не думаешь, что это подло?
— В чем тут подлость? — удивленно спросил Смайт. — Вы уже месяц около друг друга топчетесь, на вас смотреть тошно. Ну, я ему и подкинул идею. Он сначала отнекивался, а потом согласился.
— Нашел, кого спрашивать, — фыркнул Курт и повернулся к иллюминатору. Хорошо, что Блейн не превратился в озабоченного маньяка окончательно. Он просто не знал, что ему делать. Это было так мило и глупо одновременно. Почему он просто не спросил Курта? К чему столько таинственности?
— Просто я единственный, кто хоть что-то знает об отношениях, — сказал Себастиан, придирчиво разглядывая рисунок. — Отношениях, а не чувствах, — добавил он, прежде чем Курт успел хоть как-то возразить.
— Да, именно поэтому своих у тебя нет, — с улыбкой подвел итог Курт. Смайт исподлобья посмотрел на него.
— Были бы, если бы было с кем, — быстро сказал он и отвернулся. — И даже не начинай, Хаммел, — он ткнул пальцем в сторону Курта. Тот вскинул вверх ладони в примирительном жесте и, тихо усмехнувшись, снова принялся смотреть в иллюминатор.