— Зачем ты спрашиваешь? Сам же знаешь, что это невозможно.
— Спроси любого из тех воинов, что выжили, и они тебе скажут — такова дружина вождя Гнезда. А еще лучше езжай туда и прими свою судьбу, дабы ответить за ложь, что ты нам здесь рассказывал.
— Они так хороши? — Нахмурившись, уточнил кагана.
— Мы не могли к ним подойди. Они не только крепко держали строй и легко, быстро перестраивались, но и метали в нас дротики со стрелами. Сами же ловко укрывались за щитами. И не со стен бились, а в поле вышли. Вы понимаете? Он вышли против конницы в поле и попытались нас отогнать от Гнезда. Прогонять. И у них получилось. Абрам погиб на месте. Дротик поразил его в грудь. Исайя же скончался от раны в дороге, его стрела ранила в ногу.
Каган остро взглянул на Адама. Немного подумал. После чего велел своему сыну выйти к прибывшим с Соломоном воинам и выяснить у них, верны ли сказанные слова. А пока он ходил все пили кумыс в мрачной тишине.
— Что они сказали? — Спросил каган сына, когда тот вернулся.
— Адам врет.
— Они готовы поклясться?
— Да, они готовы поклясться. И если надо выходить в поле, дабы перед лицом Неба доказать свою правоту. Даже если им всем там придется сложить голову.
— Я все объясню! — Воскликнул Адам.
— В самом деле? — Приторно мягким голосом спросил каган. — Ты говорил мне, что твои купцы испугались этого безумца-берсеркера. Что ополчение местное не лучше, чем у других славян. Что это не укрепленный город, а просто большая деревня, как и у прочих лесных дикарей. А крепость их не представляет угрозы. И нужна им только для того, чтобы соседи не грабили слишком часто. Так ты говорил. И почему сейчас я слышу совсем другое?
— Так Исайя столкнулся не с ополчением!
— Да. В том и дело, что он столкнулся не с ополчением. И для него это оказалось смертельно. Ты знаешь, я любил Исайю. Он был мне как брат. И вот его нет. Он умер. Чья в том вина? Того воина, что ранил его? Или, может быть, твоя? Ведь это ты отправил его на верную смерть.
— Ему не обязательно было атаковать…
Каган мрачно усмехнулся и едва заметно кивнул. Один из слуг в тот же миг накинул на шею Адама удавку, а двое других, схватили его за руки, навалившись так, чтобы он не сумел достать оружия.
— Тебе не обязательно было врать, — жестко произнес каган, глядя в глаза хрипящего, задыхающегося Адама.
— Не убивай его, о великий, — произнес Соломон. — Пока не убивай. Нужно же узнать, кто его подкупил.
— И то верно, — кивнул каган. Махнул рукой и удушение Адама прекратилось. — Не хочешь нам рассказать?
Тот угрюмо промолчал, потирая шею и пытаясь отдышаться. Оружие, кстати, у него забрали. И кинжал извлекли из ножен, и клинок.
— Ты сам смотри. Расскажешь все сам — умрешь только ты. Под пытками из тебя вытащат — весь твой род под нож пущу.
— Позволь мне искупить.
— Сначала я хочу услышать, кто тебе заплатил за ложь?
— Ромеи.
— Ромеи? Интересно. Как же так вышло? От них я слышал, что они недовольны, будто бы мои люди устраивали покушения на Василия. Ведь этого воина так зовут?
— Местные называют его Ярослав. Но греки — да — Василием. — Тихо произнес седой старик, сидящий у стены по левую от кагана. — И считают его сыном почившего Василевса Феофила. А кое-кто и единственным законным наследником престола ромеев.
— Над Варданом сгущаются тучи, — хрипло произнес Адам, продолжая растирать шею. — И этим тучам нужен Василий.
— И что это за тучи?
— Тучи две. Первая — латинская тучка. Она мелкая, но вонючая. Вардан слишком сильно досадил латинской церкви. Ее авторитету. И, вместе с тем, авторитету королей франков. Многие аристократы запада усомнились в праве Каролингов на престол. Поэтому те объединились и пытаются спасти положение. И им нужно резкое ослабление Константинопольского патриархата. А его без ослабления державы ромеев не достигнуть. Вот они воду и мутят как могут. Хотя могут не очень сильно.
— А вторая туча? Она, я полагаю, играет основную роль в этом заговоре?
— Да. Это халифат. Магометанам очень не нравится то, что Вардан сумел полностью обезопасить свои северные границы и, отчасти, восточные. Они опасаются, что он постарается предпринять против них масштабный поход.
— А ты об этом откуда знаешь?
— Мой единственный сын у них в заложниках, — грустно произнес Адам.
— В заложниках? Мне казалось, что он женился и решил остаться в Константинополе.
— Его женили. И выбора ни у него, ни у меня нет.
— И зачем им посвящать тебя в подробности? — Едко поинтересовался тот старый седой старик у стены по левую руку от кагана. — Если твой сын в заложниках, а ты сам вынужден им помогать, то ты простой исполнитель. Откуда все это знаешь?
— Я умею хорошо слушать и смотреть. Я должен был понять с кем имею дело и угрожает ли это моему кагану. Ведь служу я только ему.
— И ты решил, что укрытие правды о Гнезде, ничем мне не угрожает?
— Нет, о великий. Сколько там проживет Василий — не ясно. Но как только произойдет переворот и Вардана свергнут, он переселится в Константинополь. И заберет с собой свою дружину. А также иных верных людей. Без них крепость быстро придет в запустение. Тем более — она деревянная и в жаркий летний день ее можно будет поджечь. Гнездо — это временное явление. Оно как появилось, так и пропадет. Нужно просто подождать.
— Может быть ты знаешь, почему заговорщики хотят возвести на престол именно Василия? — Поинтересовался каган.
— О, это не секрет. Он вырос среди варваров и по своей природе дикий язычник. Он не способен к тонкой дипломатии. А вызывать на поединок всех подряд в Константинополе не сможет. Скорее всего его восшествие на престол приведет восстаниям и беспорядкам. Поговаривают, что его отравят меньше чем через год правления. И на престоле окажется его малолетний сын. Совсем кроха. За место регента при котором разгорится нешуточная борьба, вплоть до гражданской войны.
— Интересно… — тихо произнес каган. — До латинян нам нет дела. А вот Халифат от этого точно выиграет.
— Может быть ты и их планы знаешь? — Обратился к Адаму седой старик.
— Увы, — развел он руками.
— Ты же говоришь, что хорошо слушаешь и много видишь.
— Меня интересовало только то, что касалось моего кагана. Василий рано или поздно уйдет из Гнезда, и оно в скорости развалиться. А проблемы ромеев и магометан — это их проблемы.
— Заблуждаешься, — тяжело вздохнув, произнес каган. — Это еще и наши проблемы. Если ромеи ослабнут, то магометане возобновят свое наступление на нас. Как в Хорезме, так и на Кавказе. А у нас и без того бед хватает. Чем сильнее и крепче стоит Константинополь, тем выгоднее для нас. Они наш щит.
— Магометане ныне погружены в распри. Им не до нас.
— А ты уверен, что они у них не закончатся завтра?
Адам нахмурился и промолчал.
— Что слышно в Константинополе? — Спросил Захария у второго уважаемого седого старика, того, что сидел по правую руку от него у стены. — Вардан желает смерти Василию?
— Сложно сказать. — После долгой паузы произнес этот советник. — Слухи доходят очень противоречивые. Кто-то говорит, что Вардан собирается провозгласить Василия своим наследником, так как своих детей у него нет. Но этим слухам я бы не стал доверять. У Вардана нет детей, но есть племянники. И его родственники не потерпят восшествие на престол Василия, которые пустит во дворец родичей-греков.
— А ты сам что думаешь?
— Я думаю, что Вардан вынужден терпеть Василия и заигрывать со своими врагами. Он в очень сложном положении.
Наступила тишина. Все задумались.
— А тебе за что заплатили? — Наконец спросил каган у Адама. — Просто за ложь мне? За убийство Исайи?
— Я не врал. Я просто не договаривал. И если бы Исайя был осторожен, то был бы жив.
— Но твоя ложь бы все равно вскрылась.
— И я был бы вынужден рассказать то, что рассказал сейчас.
— Вот как? Тогда в чем смысл?
— Я служу только моему кагану. Поэтому беру деньги не только у заговорщиков, злоумышляющих против Вардана, но и у его сторонников. Его сторонники хотят смерти Василия. Хотели. Последнее время они предпочитают увидеть Василия в кандалах, в Константинополе, в каком-нибудь подвале.
— Если ты служишь своему кагану, то почему ты забираешь все деньги себе?
— Я честно откладывал большую часть для моего кагана. Но раньше времени не мог о них сказать. Сейчас же с радостью их передам. И в дальнейшем буду передавать уже открыто.
— Хм… — усмехнулся каган. — Хочешь купить жизнь?
— Моему кагану ведь интересны замыслы заговорщиков, что вьются возле Вардана? И их деньги.
— Да… это интересно твоему кагану.
— О великий, — произнес советник, — но разве мы можем спустить то, что произошло в Гнезде? Сейчас все наши данники и покоренные племена зорко следят за тем, как мы накажем своих обидчиков.
— Да и выкуп за Василия вряд ли будет маленький, — расплылся в улыбке Адам. — Если не от Вардана, то от его врагов уж точно. Многие захотят его заполучить. И дадут за него много золота.
Захария внимательно посмотрел на Адама, что заискивающе уставился на него. Выторговывал жизнь. Это очевидно. Но почему нет? Хазарам было невыгодно усиление магометан. А значит этот поход мог принести не только материальные выгоды, но и успокоение на границах. На части границ. Ибо сильный Вардан мог вынудить халифат поостеречься от крупных походов на хазар.
С другой стороны, получалось, что Василий не имел реальной поддержки со стороны Константинополя. А значит, что? Правильно. Можно было раздавить уже этого северного соседа непрошенного. И вернуть свой контроль над большей частью Днепровского торгового пути. Как ни поверни — одна польза, одна выгода…
[1] Крепость Саркел была построена в 830-е годы византийцами из обожженного кирпича. Делилась на внутреннюю крепость и внешнюю. Во внутренней крепости, судя по результатам раскопок, стояли юрты, в которых жили хазары. Во внешней — землянки, в которых жили аланы. Странно, но крепость превышала технологический уровень хазар и была им построена, находящимся на кардинально более высоком уровне развития, союзниками. А они заселили ее как смогли.
Глава 4
863 год, 25 июля, Гнездо
Появление отряда викингов заметили заранее.
Вперед по Двине был вынесен дозор. Точнее секрет, так как дозор этот размещался на высокой сосне дереве и был замаскирован в ее лапнике. Такой мощной сосне — в три обхвата, несколько удаленной от берега. То есть, с него река хорошо и далеко просматривалась, хоть и в узком секторе, но его вполне хватало для контроля за излучиной. А сам пост с реки был не виден. Даже зимой.
Крохотная будочка — да и все, причем по большей степени построенная на обратной стороне ствола так, чтобы практически не выглядывать из-за него. Для подъема туда веревочную лестницу приладили. Да не болтающуюся, а прихваченную к стволу. Из-за чего забираться и вылезать было не очень сложно. Разве что зимой, по ветру и морозу это проделывать было исключительно мерзко. Снизу, у сосны была поставлена землянка крепкая с потайным отоплением. Чтобы без дыма. Вот от нее по холоду наверх и задумано было немного углей поднимать для жаровни в той небольшой будочке. Отделанной корой для пущей маскировки и утепления.
Так вот — заметили с этого орлиного гнезда викингов да предупредили достаточно мощную укрепленную усадьбу, что Виктор себе поставил на слиянии Каспли и Западной Двины. Даже вал небольшой имелся и перекидной мостик. Этакий деревянный замок человек на тридцать-пятьдесят.
Поэтому викинги не застали эту крепостицу врасплох. Все были на своих местах, мост поднят и все изготовились к бою. Более того, когда корабли прибыли — в сторону Гнезда уже ушло извещение о наблюдении викингов.
Ярослав систему оповещения сделал очень простую. Дабы курьеров туда-сюда не мотать. Он просто на высоких деревьях построил хорошо наблюдаемую площадку. На которой стоял паренек с флажками и передавал простые сигналы. Пока их было всего несколько. Поэтому «перебегали» они от берегов Западной Двины до Гнезда буквально за считанные минуты.
В будущем, подтянув обучение сигнальщиков, он хотел развернуть более сложную систему оповещения. Возможно световую и морзянкой. Медный фонарь с поворотными шторками не бог весть какая сложность.
Он ведь после победы над Хрёриком наплодил пятерку свежеиспеченных боннов, которых посадил на дороге от слияния Каспли с Западной Двиной до Днепра. И оставалось только поставить еще три двора, да нормально отстроить их все и оснастись сигнальными системами. Но это — будущее. Перспективное будущее. А сейчас он пока обходился деревьями с возведенными на них сигнальными площадками…
И вот — в считанные минуты из усадьбы Виктора прибежала весть: «Викинги идут!»
А уже три часа спустя другая. «Отбой». Дескать, все нормально. «Торговцы».
Поэтому появление большой делегации северян не стало для конунга сюрпризом. И он встречал их, выехав вместе с частью дружины.
— Бьёрн! — Радостно воскликнул Ярослав, когда увидел, кто пожаловал. — Давненько тебя не видно было! Куда ты пропал?!
При этом конунг спрыгнул с коня и полез с этим вождем обниматься. Тот ему в прошлый раз очень сильно подсобил. ОЧЕНЬ. Вовремя предупредив об опасности.
— И я тебя давно не видел! Рад что ты жив здоров!
— Тебя все по морям носит?
— Куда без этого? — Оскалился он. — Вот — снова из Индии пришел. В этот раз пять драккаров больших вел.
— Хороший навар?
— Увы… у берегов Британии пришлось столкнутся с Рагнаром Лодброком. Он и его ребята там рыщут, разоряя все восточное побережье.
— Он на тебя напал?
— Если бы… — горько усмехнулся Бьёрн. — Мне пришлось пожертвовать многое в казну новой армии. В том числе и три драккара. Они задумали собрать новую Великую армию, чтобы завоевать Британию.
— Печально… — покачал головой Ярослав.
— Ребята мои сами под его руку пошли. Не по нраву им спокойное мореплавание. Даже сыновья мои ушли искать воинской удачи.
— А ты что же?
— Стар я уже для таких глупостей. Да и что Рагнар захватит в Британии? Грубые ткани, меха, воск, мед, зерно, рыбу, немного серебра. Весь восток Британии в огне. Поговаривают, что в глубине не лучше. Предлагаешь мне вместе с ними грабить рыбацкие деревушки? Скучно. Прибытка с этого мало. И можно, при этом, столкнуться с отрядом короля Нортумбрии или Мерсии. Не по мне это.
— Рагнар закончит свой путь мрачно.
— Думаешь?
— В яме со змеями.
— Почему ты так считаешь? — Очень серьезно спросил Бьёрн. — Это позорная смерть.
— Слышал предсказание. Он звучало так, что он может попасть на мель у берегов Нортумбрии и король Элла захватит его в плен. А потом бросит в яму со змеями, специально, чтобы лишить достойной смерти. И последние слова его будут: «Как захрюкали бы мои родные поросята, знай бы они, каково сейчас мне, старому кабану!» И поросята узнают. И поросята отомстят. Если, конечно, предсказание верно. Но если Рагнар сядет на мель у Нортумбрии, лучше бы ему в плен не сдаваться. Тут и к гадалке не ходи. Местные от его проделок явно не в духе. Могут какую-нибудь гадость учудить.
— Я передам ему твои слова, — все также предельно серьезно произнес викинг.
— Передай.
— Знаешь, что Харальд людей собирает?
— Харальд? Кто это таков?
— Косматый из северных фьордов. Он открыто говорит о походе на тебя. Сказывает, что ты торговлишку честным викингам рушишь. Хазар обижаешь. С ромеями ругаешься. И что тебя надобно сковырнуть отсюда.
— Очень интересно, — напрягся Ярослав.
— Многие его услышали.
— А что так?
— Хазары торговать не велят и лодки разворачивают на север. С Волжского пути.
— А через меня нормально торговлишка идет.
— Кто знает? Хазары говорят, что ромеи те корабли под стражу берут. Экипажи в рабов обращают да пустынным жителям продают на весла и рудники. Оттого и не придут они обратно.
— Хазары значит… — тихо пробормотал конунг. — Все-таки решились.
— На что решились?
— Они несколько покушений на меня организовали. Стрелами секли, ядом скорпиона травили, ртутью тоже. Когда я вывел их на чистую воду и прогнал хазарского купца, что этими гадостями руководил, они отряд прислали. Полсотни всадников. Ну мы ему по шее и надавали. Теперь вот, видимо, всерьез взялись.