— Я помню, на чём кто остановился, — ледяным тоном матери можно охлаждать кока-колу. — Спасибо.
— Ну, раз всё в порядке, — пожимаю плечами, — то есть два варианта. Первый: доедаем и уходим. Второй: будем пытаться обсуждать то, ради чего мы тут собрались. У вас же в чате целая повестка дня сформирована.
Беседа родителей в чате, кстати, плавно свелась к обсуждению места, где можно собрать многочисленных родственников и знакомых. А также к спискам гостей и вариантам меню.
— Да мы с Сергеем вроде обо всём договорились, — нейтрально сообщает отец Лены, кивая в сторону моего бати. — Вы в это время ходили на павлинов с Зоей смотреть, и на комнаты-музеи, — это он уже моей матери. — В качестве места, предлагаю прямо тут: лично мне, по некоторым моментам, другое будет не удобно.
Роберт Сергеевич деликатно пытается обойти вопросы социального статуса, на которые болезненно реагирует моя мать.
— По меню, ну каждый себе сам закажет, что он будет! — отец Лены продолжает искренне недоумевать из-за незначительности (с его точки зрения) обсуждаемой темы. — Я потом просто оплачу счёт по итогам банкета, только и всего.
Видимо, предыдущая работа его учила читать по лицам, потому что он что-то такое ухватывает в глазах моей матери. Но он её совсем не знает, потому неверно замеченное истолковывает:
— А в меню тут всё и всегда есть, не переживайте. Такого, чтоб что-то было указано в меню, но на момент времени отсутствовало на кухне или баре, в этом ресторане просто не может быть.
Зная свою мать всё же чуть лучше Роберта Сергеевича, я прекрасно вижу подоплёку: во-первых, ей, кажется, не нравится сама идея свадьбы. Но поговорить с ней подробно на эту тему я не успел.
Во-вторых, в этой стране у неё осталось совсем немного друзей, которых лично она хотела бы позвать на бракосочетание сына. Гостей со стороны родителей Лены будет гораздо больше, и нужно очень неплохо знать мою мать, чтоб понимать: её это цепляет.
Нужно знать её ещё лучше, чтоб понимать перспективу: когда её что-то «цепляет», она никогда не машет на это рукой. Она всегда, чего бы ей это ни стоило, пытается «выровнять ситуацию» (кстати, именно поэтому её начальнику почти в два раза меньше лет, чем ей, хе-х. Ну, мне так кажется).
В-третьих, и в-главных, батя сейчас пришёл вместе с ней. В статусное место (в стране, в которой живут они, таких мест скорее всего вообще или нет (излишняя роскошь), или они с отцом в них точно не бывают).
И вместо того, чтоб уделять внимание жене, батя нашёл себе вполне интересного собеседника — Роберта Сергеевича. Вот эта последняя капля вести себя конструктивно матери и не даёт.
С одной стороны, хочется рассмеяться.
С другой стороны, я — не Лена. Диплома психолога у меня нет. Как «съехать на базаре» в этом деликатном моменте (цитируя Юру Крематория), я не знаю: мать сейчас явно будет провоцировать размолвки и конфликт (уж мне-то видно).
Отец на это просто махнул рукой и пьёт Courvoisier, наслаждаясь компанией Роберта Сергеевича и явно получая удовольствие от окружающей обстановки.
Роберт Сергеевич явно понимает всю подоплёку, но из его положения конструктивное вмешательство в настрой матери не просматривается.
Зоя Андреевна понимает чуть меньше, но больше чувствует. И то, что она чувствует, её явно угнетает.
В общем, ситуацию надо спасать.
По моему опыту (и подсчётам), такое пикирование «мать против всех» будет длиться от часа до полутора. Пока ей не надоест. Потом… «Потом» лучше не допускать.
— Вы позволите, я пройдусь по территории? — обвожу присутствующих взглядом. — Я слышал об этом месте, но мне оно несколько не по маршрутам. Никогда тут не бывал.
Роберт Сергеевич с Зое Андреевной смеются из-за подоплёки, понятной только им. Отец, под шумок, подливает в снифтеры ещё Courvoisier. Мать задумывается, затем уважительно (?!) кивает:
— Тут действительно что-то типа музея, вон те здания. Каждый зал там — это проекция города. Самарканд, Бухара, Хива… С десяток залов, что ли. И экспозиция на стенах — можно в город на экскурсию не ездить.
— Одиннадцать залов, — чуть заметно улыбается Роберт Сергеевич. — И да, все экспонаты — натурал. Не копии, реальные изделия. И ковры, и мозаика, и посуда… Саш, да ты правда, лучше пойди посмотри! Ты не представляешь, кто это заведение на этапе проекта консультировал.
— А кто? — мне искренне интересно.
— Искусствовед из Бухары, архитектор из Самарканда, и так далее. — Сводит брови Роберт Сергеевич, что-то припоминая. — Тут двенадцать миллионов проект сам стоил, при этом консультанты — как бы не три миллиона.
— В какой валюте? — беззаботно врезается мой отец.
— В долларах, — удивляется Роберт Сергеевич. — Между нами и Самаркандом с Бухарой, во внешнеэкономических расчётах, ходит только доллар.
— А вы с финансами связаны? — изображает неподдельное любопытство мать.
Которой, естественно, никто не удосужился ничего рассказать о Роберте Сергеевиче: у меня банально не было времени. Да и повода, если разобраться, тоже.
У Лены не было ни времени, ни (наверняка) желания.
А остальные так и вовсе не в курсе. А самому отцу Лены начинать с рекламы своих регалий, должностей и свершений, понятно, моветон.
— Вы так уверенно об этом рассказываете, — продолжает мать, поглядывая на те самые здания с «музейными" залами.
— Бухгалтер я, — беззаботно машет рукой Роберт Сергеевич. — В одной финансовой структуре. С внешнеэкономической деятельностью тоже связан.
Меня, конечно, подмывает спросить его, к чему такая скромность. Но я уже заметил, что на двух бумажных салфетках почерком моего отца и Роберта Сергеевича расчерчены кое-какие схемки, относящиеся к работе каждого из них: с одной стороны, филиальная сеть ЭКСЕЛЬ БАНКА, плюс структура головного офиса (включая департамент, где трудится Вовик).
С другой стороны, почерком бати, тоже кое-что нарисовано, отчёркнуто, и подписано:
МИН СРЕД МАШ СССР.
Зная параноидальные наклонности своего отца во всём, что касается этой темы, я уже прекрасно вижу: наши с Леной отцы между собой общий язык, худо-бедно, нашли. А стало быть, лично мой батя обо всём в курсе.
Ну и ладно. Матери он сам как-нибудь объяснит. Видимо, у Роберта Сергеевича есть какие-то свои основания представляться здесь и сейчас бухгалтером, хе-хе. Впрочем, не мне его осуждать в этой ситуации…
Пользуясь выданной индульгенцией, иду смотреть на музейную часть комплекса. Попутно отбивая в телефоне сообщение сестре.
Ватсап чат.
А.: Сестра, ты где сейчас? Я думал, ты тут тоже будешь. Почему отсутствуешь?
С.: С друзьями встречаюсь. Мать с отцом сказали, что там у вас что-то деловое. Даже не у вас, а у них. И что они сами по-взрослому будут что-то тереть. Мать сказала, мне там делать нечего. А что там у вас?
А.: Маманя вошла «в кураж». Докапывается ко всему. Явно специально себя заводит… 0_0
С.: :-D:-D:-D Беги оттуда
А.: Шутишь? Родители Лены же тут ещё…:-/ блин… Так краснеть «ни за что» не охота… Свет, ты не можешь приехать?
С.: ммммм… З-з-з-ачем??? 0_0
А.: Повлиять на мать. Чтоб вела себя конструктивно. Чтоб не цеплялась к словам и не устраивала истерик.
С.: Это нереально.
А.: … нет слов.
С.: СТОЙ! Звони деду. Я с ним говорила сегодня! Он вообще не понимает, почему родители и их с собой не взяли.
А.: Ооооо. Точно. М-м-м, а бабушка разве не долго собирается?
С.: А на кой тебе бабушка?! Тебе общество нужно или ситуацию вытянуть?! Дед за 5 мин соберётся и приедет. Такси ему сам у кабака оплатишь
А.: Спасибо.:-*
С.: Не за что. #изображение открытой ладони
Глава 14
После недолгого раздумья, идти ли сперва по «музейным» залам или звать деда, выбираю второе.
Прохожу насквозь первый корпус, выхожу на открытую площадку (сам ресторан устроен на манер замка, ограждённого высоким каменным забором. Внутри «двора» — несколько построек, различной конфигурации и назначения, с площадками между ними). Там сажусь на скамейку-качели (такая точно есть во дворе родителей Лены) и, после ещё полуминуты раздумий, прихожу к выводу, что сестра права: без деда в этот раз действительно не обойтись.
Дед берёт трубку после шестого гудка:
— Ало! — звучит его недовольный голос (видимо, очков он не надевал, и что звоню я, с экрана не видит).
— Дед, привет, — готовлюсь начинать каяться. В своей несостоятельности. — У меня тут переплёт намечается, без тебя могу не обойтись. Ты сейчас что делаешь?..
Выслушав меня, дед несколько удивляется:
— Подъехать-то могу. Не вопрос. Но что это изменит?
— Есть мнение, что ты — единственный непререкаемый авторитет. Сам знаешь для кого, в данной ситуации. И если ты будешь тут, то сможешь промодерировать всю встречу.
— Что значит «модерировать»? — деловито уточняет дед, явно начиная собираться (судя по звукам).
— Три момента. Первый, чтоб обсуждались только те темы, которые были в списке задач…
— Где список? — сходу перебивает он меня.
— Вышлю тебе на телефон, когда будешь сюда ехать. В такси прочтёшь. Только очки с собой возьми, ладно?.. Второй момент: чтоб никто не высказывался негативно за столом. Ни по какому поводу…
— Если это всё же происходит?.. — снова коротко перебивает меня дед.
— Это может быть только с одного адреса, — деликатно обозначаю цели. — А со своей дочерью тебе виднее, как справляться. Чтоб негатив не цвёл.
— Пока понятно. Что третье? — дед на редкость быстро включился, и вовсю обрабатывает то, что слышит от меня.
Соображает в некоторых моментах он, возможно, и помедленнее нас (возраст). Но и «с курса его не свернёшь», как говорит мой отец.
— Третье: никто из присутствующих не должен говорить беспрерывно дольше двух-трёх минут. Если это происходит, деликатно вклиниваешься и меняешь тему: ты самый старший за столом будешь, тебе можно.
— Бабушке что сказать? — задаёт дед итоговый вопрос, где-то ставящий меня в тупик. — Куда я поехал? А то у меня сейчас тут чтоб вторая Хиросима не началась… На ночь глядя.
С одной стороны, бабушка категорически против, чтоб он выпивал где-то вне дома (ещё и без неё). И отпускать его в кабак с «молодыми» (а наши с Леной родители в их шкале проходят именно по разряду «молодых», не говоря уже обо мне), вечером, в город, ей явно не понравится.
С другой стороны, лично мне сейчас рассчитывать не на кого, а помощь нужна. Я отвык от общения с матерью. А где-то, многое и не учёл. По целому ряду не совсем зависящих от меня причин. Как удержать её от некоторых неконструктивных эмоций, не знаю. А она своим негативом запросто может «поделиться» с окружающими, чего не хочется.
Прикинув всё ещё раз, отвечаю:
— Я бабушку прямо сейчас при тебе наберу.
— Хорошо. Одеваюсь. Отбой, — привычно окает в трубку дед и отключается.
А я набираю бабушку. Чтобы на удивление быстро получить все мыслимые индульгенции на сегодняшний вечер. Включая возможное отсутствие деда до утра: оказывается, они с дедом смотрят разные сериалы.
Сериалы эти идут по разным каналам, но в одно и то же время. И всё бы ничего, но большой телевизору них в доме один. У них между собой, оказывается, распределена очередь: кто в какой день недели смотрит «своё» на большом экране (второй, соответственно, в этот день ютится на кухне у маленького телевизора).
В её сериале сегодня, как по заказу, какая-то кульминация. Но очередь «большого экрана» сегодня деда (а с этим у них строго, соблюдается похлеще устава). Соответственно, отсутствие деда, с одной стороны, освобождает ей большой экран. С другой стороны, после сериала у неё запланирована телефонная конференция с парой знакомых (подруг?) её возраста: будут обсуждать этот самый сериал. Причём, у них это всё распланировано и заранее согласовано. Со стороны моей бабушки, например, это включает занятие удобного кресла в спальне, зарезервированного как раз для этого call-over’а.
А если дома будет дед, то он с дивана (спальня же) будет неодобрительно коситься, громко дышать, периодически насмехаться и ещё бог весть как не давать группе «баб» насладиться, после сериала, перемыванием косточек главным героям, сценаристу, президенту, парламенту министру здравоохранения и далее по списку.
В общем, проговорив с бабулей минут пятнадцать (на уговаривание деда ушло ровно в три раза меньше), выясняю у неё же в конце разговора, что дед за это время уже оделся и вышел.
— Как так?! — только и успеваю удивиться. — Я же ему такси ещё не заказал?!
— Да какое … такси, — явно морщится в телефон бабуля. — На «пятаке» же, у магазина, их в это время, как собак не резаных. До города две тыщщи за место. Салон восемь тыщщь. Его, как старика, довезут за пятёрку, кто-то из молодых.
— И не знал, что у вас такая цивилизация, — присвистываю. — И прямо сфера услуг почти на дому.
— Деньги всем нужны, — философски замечает бабуля. — Извоз от нас в город вечером самое то, что надо: у нас ни ресторанов, ни этих ваших ночных клубов. А молодёжи полно. Где-то отдыхать же надо… Ты адрес-то вашего ресторана ему сказал?.. А то же он к вам в квартиру может поехать.
— Упс… Сейчас наберу. Пока он в машину не сел.
— Да даже если сел, до города полчаса, не боись… Всё, целую, мне пора. — На заднем плане раздаётся громкая музыкальная заставка, видимо, того самого сериала. — Передай ему, чтоб сюда не ехал, если выпьет! Пусть у вас остаётся! — и бабушка отключается.
Созваниваюсь с дедом и ориентирую его по месту прибытия (вернее, его водителя: дед молча передаёт тому трубку, и таксист минуты полторы подробно расспрашивает меня, как проехать к «НАРОДУ»).
За стол до приезда деда решаю не возвращаться: пока болтал с ними по очереди, зашёл в первый зал-«город». Посмотреть действительно есть что, потому, пользуясь случаем, устраиваю сам себе экскурсию.
А меньше чем через полчаса (как раз успел посмотреть ровно десять залов из одиннадцати) звонит дед:
— Мы у выхода. Встречай.
Таксист, молодой парень лет двадцати, берёт предсказанные бабушкой пять тысяч и с места трогается с визгом покрышек, словно профессиональный гонщик.
— Вот идиот молодой, — беззлобно ворчит дед, обнимая меня и хлопая по спине. — Резину ж сносит раньше времени. Хотя, его корыто рассыплется раньше… Ну давай, веди.
— Ты так хорошо выглядишь! — говорю деду, пока шагаем сквозь первое здание, затем через мостик над декоративным ручьем.
Дед коротко постригся и, к моему удивлению, каким-то чудом успел побриться (обычно он этим не заморачивается, бреется только ради конкретных оказий). Свитер и брюки с туфлями надел так называемые «парадные», и сейчас где-то выглядит в стиле чуть не Роберта Сергеевича.
— А как ты побриться исхитрился за три минуты? — не могу удержаться от вопроса.
— Электробритву с собой взял, — дед со смешком хлопает себя по боку, на котором у него через плечо висит маленькая сумка для мелочей. — Подарили в том году, была не нужна. А ты сейчас цейтнот устроил, вот в машине побрился.
— Ты смотри, до чего техника дошла, — присвистываю удивлённо, под смех деда.
— Это мой дедушка, — через полминуты представляю деда родителям Лены. — Он смог вырваться, составит нам компанию.
Роберт Сергеевич вместе с моим отцом поднимаются, здороваются (отец Лены ещё и представляется по имени). Зоя Андреевна тоже порывается встать, но дед её останавливает поднятыми в воздух ладонями:
— Рад познакомиться, но не нужно делать так, чтоб мне было неловко.
По взмаху официанту, от соседнего стола рядом с нашим появляется дополнительный стул, и мать (рядом с которой занимает место дед), с чуть удивлённым выражением лица чмокает его в щёку:
— А ты какими судьбами тут?
— А что, помешал? — вопросительно поднимает бровь дед, под тихий смех моего отца и незаметную улыбку Роберта Сергеевича.
— Нет, — отзеркаливает удивление мать. — Наоборот… но неожиданно…
Моментально, с появлением деда, мать теряет неконструктивный настрой и превращающается в мягкого, логичного и компромиссного человека.
Жаль, что я ничего не понимаю в психологии. Наверняка это всё имеет какое-то своё объяснение, только не знаю, какое. Попросить, что ли, Лену растолковать лично мне все тонкости этой ситуации? Но всё же, родители — момент интимный. Разбираться с «тараканами» в их мотиваторах — при помощи кого-то ещё — возможно, не совсем и правильно. Даже если это Лена…