— Перед тем как я оглашу свои планы, задам вопрос. Будете ли вы так же верно служить мне, как делали это покойной императрице?
— Я дал клятву Её Величеству всячески помогать вам и поддерживать во всех деяниях, — произнёс Волков.
— Тогда к делу. Дайте весть в Бремен и Амстердам. Пусть оба наших агента продают своё имущество и перебираются в Норвегию.
Если Волков и удивился, то не подал вида. Я продолжил давать инструкции.
— Наверное, лучший вариант это город Берген. Норвежцы сейчас в унии с Данией, но из-за войны и английской блокады практически замкнуты в себе. Страна неразвитая и захолустная. Особых минералов у них нет, земля родит плохо, и народ живёт рыбной ловлей и контрабандой. Зато для нас это идеальное место. Порт, близость, как к Копенгагену, так и к Амстердаму с Дувром и главное, это отсутствие какого-нибудь серьёзного надзора. Никто не обратит внимания на то, что в Берген переехали семьи известного бременского купца и малоизвестного голландца, кроме самих жителей города. Они должны переселиться в разное время и не показывать, что знакомы. Можно открыть торговые дома в Швеции, но работать из Норвегии под шведским флагом. Так даже лучше, шведы с англичанами в хороших отношениях и не будут лишний раз нападать на их суда, в отличие от датчан.
— Первостепенная задача для обоих это обосноваться в новом городе. Война как раз является оправданием переезда. Вирсма может изобразить из себя монархиста, чтобы придать правдивости своему образу, ведь Голландия сейчас республика. Заодно можно привлечь для сотрудничества влиятельных голландских купцов и знать, кто сочувствует идеям монархии. Боде должен открыть кредитную контору или лучше сразу банк. Можно купить какой-нибудь норвежский банк. Если в этой дыре нет банков, то надо купить разорившийся банк в Германии, перевести его в Берген или открыть там филиал. Старое имя в финансовой сфере значит очень много. Вирсма же займётся семейным делом. Его задача купить хорошее судно, лучше несколько, и организовать ловлю, соление и продажу сельди, трески и что там ещё ловят в Северном море. Ситуация очень благоприятная, англичане, с одной стороны, блокируют европейское побережье, с другой — сами нуждаются в продовольствии. Армию и особенно моряков нужно кормить. Лучше не покупать несколько судов, не стоит привлекать к себе излишнего внимания, но это на усмотрение голландца. Через некоторое время у нас должна быть своя рыболовная флотилия.
— Вы хотите вложить деньги в рыболовную компанию. Для меня это понятно. К тому же свой рыболовный флот это еще разведка с контрабандой, тоже дело нужное. Но зачем банк? Берген город маленький, финансировать там некого.
— Мы и не будем финансировать норвежцев. Боде займётся торговлей. Его задача купить судно, а лучше несколько и начать формирование русского торгового флота, пусть пока под чужим флагом. Я недавно обсуждал тему торгового флота с адмиралом Чичаговым. Вот и поможем России в создании такого нужного дела. Думаю через Чичагова можно поискать экипажи для наших судов. Но это не главное, будем подбирать людей не спеша. Одна из главных задач — это налаживание поступления товаров, которые перестали завозить в Россию из-за блокады или сильно подорожавшие. Банк — это прикрытие и возможность переправлять деньги в другие страны. Плюс придётся финансировать и другие проекты.
Основной задачей Боде, будет создание каперской организации. Сначала нужно определиться с портом, куда могут заходить каперы и продавать призы, лучше чтобы это был не Берген и вообще не Норвегия. Далее помощь в вербовке экипажей, обеспечение их оружием и продовольствием под будущие призы. Уверен, что среди голландцев, немцев, датчан и шведов хватает капитанов, которые не прочь заняться пиратством. Главное, чтобы сам Боде никак не был связан с каперами. Лучше создать цепочку посредников, чтобы на него было невозможно выйти. Вирсма же будет дополнять, и помогать Боде. Рыбный промысел очень удобное прикрытие для шпионажа. Заодно контрабанда и поиск и моряков для каперов.
— И чьи корабли будут захватывать каперы? Французы и испанцы, сейчас редкие гости в тех водах.
— Зачем нам французы? Они наши естественные союзники. Нападать каперы будут на английские суда. Если будут попадаться, то ещё на португальцев и других союзников Англии. Но основная цель — это нарушение коммуникаций и морской торговли Англии.
Здесь Волков немного растерялся. Но быстро взял себя в руки.
— Англия никогда не простит пиратства против своих подданных. И базу пиратов они определят очень быстро.
— Хорошо, что вы не задали вопрос, почему французы наши союзники, — я не выдержал и улыбнулся, уж больно серьёзное лицо было у Волкова, — А вот по остальным делам мы будем с вами крепко думать. Начало каперства возможно только года через два, когда наши агенты обоснуются на местах и организуют компании. Но и тянуть с этим нельзя. Надо продумать, как будет работать организация, наладить связь, а также решить вопрос с кораблями и оружием. Как вариант база каперов должна быть в каком-нибудь французском или испанском порту. Наша задача собрать максимальное количество авантюристов и пиратов Северного моря и Балтики, и перенаправить их активность против Англии. А там уже и с других стран народ подтянется. Вы не имеете возражений?
Возражений Волков не имел, хотя вопросов у него было много. Но в принципе с мою идею он одобрил. Обсуждение у нас затянулось почти до утра. Я предложил Волкову работать в нашей газете, после его увольнения со службы. Не доверяю я Новикову, а так присмотрит за ним и получит возможность общаться с множеством разных людей, не привлекая внимания. Плюс его перемещения по городу и стране не вызовут ни у кого подозрений. Решили, что быть ему помощником главного редактора по хозяйственной части.
После обсуждения и выработки примерного плана, дал ему ещё несколько поручений.
— Сергей Иванович, вы имеете какие-то сведения о том, как обстоят дела на востоке империи и в нашей части Америки?
— Что вас конкретно интересует, Ваше Высочество? — Волков явно удивился моему вопросу.
— Не что, а скорее кто. Насколько я слышал после смерти Григория Шелихова[10], дело его не развалилось, а наоборот, находится в надёжных руках? И ещё у него был какой-то затяжной спор и чуть ли не война с другими купцами.
— Так и есть. Дело Шелихова возглавил зять, но совместно с компаньонами. Недавно как раз обсуждал эту историю со знакомым чиновником. А спорили они с купцом Лебедевым-Ласточкиным[11] и его компаньонами. Но иркутский губернатор и многие участники событий дали показания против Лебедева. Я немного знаю, о чём суть спора, так как читал бумаги.
— Вот и славно. Организуй мне встречу с представителями компании Шелихова и отдельно с Лебедевым-Ласточкиным. Забавная фамилия, — видя замешательство Волкова, я продолжил, — Вы так не переживайте, я понимаю, что дело — это долгое. Думаю, через год-полтора, люди приедут, но постарайтесь не позже.
— Сделаю всё, что в моих силах. Пошлю весть как можно быстрее. Караваны по Сибирскому тракту уже пошли.
— Ещё будет просьба. Мне нужен учёный, который хорошо разбирается в рудах и минералах. Рудознатец или как правильно его назвать. Главное условие, что он должен быть фанатиком от науки и готов выехать в любую экспедицию, хоть к чёрту на рога.
— У моего товарища есть племянник, обучался в Саксонии. Кроме своих камней и руд, ни о чём ином говорить не может.
— И по мелочам. Дело не очень срочное, но и тянуть с ним не нужно. Постарайтесь поспрашивать и найти хороших механиков и оружейников. Главное, чтобы люди были увлечённые и не признанные коллегами. Ещё нужен не просто механик, а человек, увлечённый паровыми машинами и подобными идеями. И нужен, наверное, даже не оружейник, а артиллерист. Я уверен, что за последние годы хватало разного рода энтузиастов, которые предлагали какие-то новинки в артиллерии. Вот найти бы такого мастера, главное не болтуна, чьи мысли летают в небесах, а человека приземлённого, желательно служившего и увлечённого артиллерией.
— Артиллерист на примете есть, очень грамотный человек. Только он в отставке и живёт в имении, но я ему непременно напишу. С механиками будет сложнее, но приступлю к поискам.
— Также не стесняйтесь в найме помощников. Нужные люди пусть и далее работают в своих коллегиях. Но вам одному будет тяжело. Мыслей и проектов у меня много, поэтому готовьте сразу помощников и порученцев. Кого-то устроим в газету, кого-то к купцу Астафьеву и может в новою мануфактуру.
— И последнее поручение, вернее два, — устало улыбаюсь, — Вы знаете, где сейчас живет князь Голицын?
— Дмитрий Александрович[12]?
— Именно он. Постарайтесь найти его и убедить в сотрудничестве с нами. Игнорировать знания такого человека, как минимум глупо, а по сути форменное предательство интересов России. Я уверен, что своих связей князь не растерял, и мы ими будем пользоваться. Вторая просьба, установите постоянный контакт с Францией. Я внимательно изучу список Императрицы, может там есть нужная нам кандидатура. Года через три, мне понадобиться выход на одного французского генерала, лучше приготовиться заранее.
Волков не понял, чего-то это так загадочно улыбаюсь. Ему пока такие знания без необходимости, расскажу, как придёт время.
— Вы играете в шахматы, Сергей Иванович?
— Играю и тешу себя надеждой, что неплохо, — отвечает Волков, нахмурившись, — Но какое отношение шахматы имеют к нашим делам?
— Найдите мне Голицына, договоритесь с ним о сотрудничестве и мы с вами начнём игру против очень умного и коварного противника. Противника, которого пока никто не воспринимает всерьез, а когда люди поймут, исходящую от него опасность, то будет поздно. Мы, Сергей Иванович, начинаем с вами Голландскую партию, — опять улыбаюсь.
Главное, чтобы Волков не начал сомневаться в моём психическом здоровье. Опять прут эти чёртовы гормоны и излишняя эмоциональность.
Волков ушёл задумчивый и загруженный поручениями, а я ещё некоторое время делал заметки и анализировал наш разговор. Думаю, мы с ним сработаемся. Посмотрим, конечно, на то, как он выполнит мои задания. Но дурак не смог бы получить такую должность. Ещё меня беспокоило наличие в доме огромной суммы денег. Опять встал вопрос по сейфу или тайнику. Хранить дома и практически без присмотра такие суммы и важные документы небезопасно. Может целую комнату в подвале под сейф выделить? Озадачу завтра управляющего.
[1] Граф (с 1762 г.) Алексей Григорьевич Орлов-Чесменский (24 сентября 1737 — 24 декабря 1807) — русский военный и государственный деятель, сподвижник Екатерины II, младший брат её фаворита Григория Григорьевича Орлова. Генерал-аншеф (1769), подполковник лейб-гвардии Преображенского полка. Был одним из основателей Вольного экономического общества и первым его выборным председателем. На Хреновском конном заводе в Воронежской губернии, принадлежавшем графу Орлову, была выведена одна из самых известных в мире русских пород лошадей — Орловский рысак, а также первая в России верховая порода лошадей — Русская верховая.
[2] Митрополит Гавриил (в миру Пётр Петрович Петров-Шапошников; 1730 — 1801) — епископ Православной Российской Церкви;, с 1770 года — архиепископ Санкт-Петербургский и Ревельский, с 22 сентября 1783 года митрополит. Богослов и проповедник, член Российской Академии. Брат архиепископа Тобольского Варлаама (Петрова-Лавровского).
[3] Князь Александр Борисович Куракин (1752 — 1818) — русский дипломат из рода Куракиных, вице-канцлер (1796), член Государственного совета (1810), сенатор, канцлер российских орденов (1802), действительный тайный советник 1-го класса (1807).
[4] Граф (с 1799) Фёдор Васильевич Ростопчин (в «Войне и мире» Л. Н. Толстого упоминается как Растопчин) 1763 — 1826) — русский государственный деятель, генерал от инфантерии, фаворит императора Павла и руководитель его внешней политики. Московский градоначальник и генерал-губернатор Москвы во время наполеоновского нашествия.
[5] Название «масон» или «франкмасон» происходит от фр. franc-maçon (в старофранцузском masson, англ. freemason), употребляется также буквальный перевод этого названия — вольный каменщик.
[6] Иван Перфильевич Елагин (1725 — 1794) — русский государственный деятель, историк, поэт, философ. Обер-гофмейстер Екатерины II. Великий мастер Провинциальной великой ложи в Санкт-Петербурге. Директор Императорских театров (1766–1779).
[7] Граф Александр Николаевич Самойлов (1744–1814) — российский государственный деятель, племянник Григория Потёмкина, генерал-прокурор Правительствующего сената (1792–1796).
[8] Александр Семёнович Макаров (1750 — 26 января 1810) — российский государственный деятель, тайный советник, сенатор, последний руководитель Тайной экспедиции при Правительствующем Сенате с 1794 по 1801 гг.
[9] Князь Александр Алексеевич Вяземский (1727–1793) — один из доверенных сановников Екатерины II, в качестве генерал-прокурора Сената следивший за расходованием казённых средств и имевший репутацию неподкупного.
[10] Григорий Иванович Шелихов (1747 — 1795) — русский исследователь, мореплаватель, промышленник и купец из рода Шелеховых, с 1775 года занимавшийся обустройством коммерческого торгового судоходства между Курильской и Алеутской островными грядами. В 1783–1786 годах возглавлял экспедицию в Русскую Америку, в ходе которой были основаны первые русские поселения в Северной Америке.
[11] Павел Сергеевич Лебедев-Ласточкин — российский купец из Якутска, один из основателей пушного промысла на Дальнем Востоке и первых русских поселений в Америке.
[12] Князь Дмитрий Алексеевич Голицын (15 мая 1734, Петербург — 16 марта 1803, Брауншвейг) — русский дипломат, тайный советник (1779), действительный камергер, посол, химик, минералог, вулканолог. Зять фельдмаршала Шметтау, отец католического миссионера Д. Д. Голицына, прозванного «апостолом Аллеган».
Глава 14
11 декабря — 14 декабря 1796 года, Российская Империя, Царская дорога, Великий Новгород.
В результате моей активности и той волне, которую поднимала, чуть ли не каждая произнесённая мною фраза, итог был очевиден. Хвосты я отдавил многим, и мне указали на дверь. Приличия, конечно, были соблюдены. Павел приказал возвращаться на службу и сослался на недавно изданный Екатериной указ. В принципе, я его полностью поддерживаю. Если сын Императора, пусть ещё не коронованного, не соблюдает новый указ, то почему остальные должны вести себя иначе. Масса молодых и не очень офицеров с чиновниками вдруг засобиралась по местам службы.
С Александром договорились, что он посетит Новгород после Рождества. Вот губернатор «обрадуется» такому сюрпризу. С Юлей прощание было очень бурным, последние две ночи толком не спал. Ещё она в категорической форме потребовала назвать дату, когда ей можно будет перебраться ко мне в Новгород. Убедил её ограничиться пока коротким посещением, и далее обсудить всё детально. Надо учитывать, что в марте придётся ехать в Москву на коронацию и это займёт около месяца. Сейчас нет никакого смысла обсуждать переезд в Новгород. И не нужен ей этот переезд, но она слишком молодая, чтобы это понять.
Возвращался в Новгород тоже верхом, вещи везли заводные кони. Скоро буду знать каждую кочку почтового тракта, на отрезке из столицы до Гатчины точно. Еду с Дугиным и выразившим моё сопровождение Васильчиковым. Наверное, желающих было не очень много. С одной стороны, можно было выслужиться перед Павлом, а с другой — испортить отношения со мной и Александром. Дмитрий был фигурой компромиссной, который ранее меня уже сопровождал, вот на его кандидатуре и остановились. Багажом я не обременён, поэтому не стал затягивать отъезд. Неожиданно ко мне в попутчики напросился подпоручик Адольф Вебер со своим слугой. Он недавно добился перевода с повышением из Выборгского полка и ехал забирать вещи. Ещё нас сопровождал десяток конногвардейцев, лакей Михаил с двумя родными братьями Кузьмой и Саввой, которых навязал Некрасов. Изображали они слуг, но вряд ли кто-то из опытных людей им поверит. Ухватки и пластика движения, как у натренированных бойцов. Братья были очень похожие — сухощавые, немногословные и было ещё в них что-то такое опасное, как у диких зверей. По крайней мере, Васильчиков как увидел братьев, хмыкнул и пробормотал что-то про душегубов.