Я пригласил присоединиться к беседе Шульца с Волковым. Если присутствие казначея Ливанова не удивило, то «советник по общим вопросам» явно не вписывался в его картину мироздания.
Зато глинтвейн после мороза, был принят на ура, даже Шульцем, который из дома не выходил. День сегодня солнечный и через большое окно пробиваются лучи. Лепота, так бы просто сидел и попивал глинтвейн, читая книжку. Но покой нам только снится.
— Михаил Егорович, — начал я разговор, когда все расселись и принялись потягивать напиток, — Вы наверняка догадались, по какой причине я пригласил вас на беседу.
— Думаю, вас интересует моя деятельность, которую я выполнял по поручению Светлейшего князя Потёмкина.
— Вы совершенно правы. Не использовать открытые вами залежи железа и угля, я считаю преступлением против нашей державы, пусть это и звучит пафосно. Но мы до сих пор завозим металл из-за границы, а это позор. При этом сами чуть ли не живём на целых горах железа. Насколько я понял, вы сейчас служите в Академии Наук?
— Совершенно верно. Но скорее уместно употребить слово служил. Я еду получить расчёт, так как моя дальнейшая деятельность признана ненужной. И главную роль здесь сыграло то, что я занимался изысканиями по просьбе Потёмкина, — с нотками горечи произнёс Ливанов.
Это, наверное, был завуалированный упрёк в мою сторону. Вернее, в сторону Павла. Он с каким-то остервенением начал увольнять людей, связанных с бывшими фаворитами Екатерины. Более того, начал закрывать проекты, которые могли бы принести пользу стране. После короткой паузы Ливанов продолжил.
— Более всего меня беспокоит судьба моей сельскохозяйственной школы. Мы уже несколько лет обучаем прибывающих колонистов, как обрабатывать местную землю, какие сажать новые культуры и многому другому.
Насколько я понял из рассказа Ливанов, он организовал первое сельхоз училище в Новороссии. Его собственных средств на содержание такого проекта не хватит, и училище придётся закрыть. Явление обычное для нынешней России, что обиднее всего оно стало обычным и в моём времени. Но ничего, мы ещё пободаемся.
— За финансирование школы не переживайте, — произнёс я, не обращая внимания на осуждающий взгляд Шульца, — Но это только полдела. Я напишу письмо брату, уверен, что он поймёт необходимость научного подхода к освоению новых земель и Академия продолжит сотрудничество с вами. Более того, попрошу его проследить, чтобы вам выделили не только средства, но и молодых людей для обучения их на месте и с перспективой преобразования вашей школы в полноценное училище.
Болезненно-желтоватое лицо Ливанова постепенно меняло краску на более здоровое и возникало ощущение, что с каждым произнесённым мною словом, к человеку возвращалась жизнь. По крайней мере, появилась надежда, что его дело не умрёт.
— С вашей стороны мне нужно максимально развёрнутое описание открытых вами месторождений, географию тех мест, пути доставки материалов и вывоза продукции. Нужно будет строить дороги и порты. Я уже молчу, что сотни и тысячи рабочих нужно кормить и снабжать товарами. Подготовьте доклад на имя Его Величества, надеюсь, мы найдём понимание в его лице, ведь глупо не использовать такие ресурсы. Если казна не захочет строить заводы и шахты, то образуем частное акционерное общество. Ваш опыт и знания в любом случае будут востребованы.
— Я готов приступить к написанию доклада уже сегодня, — произнёс окрылённый профессор.
Все присутствующие заулыбались. Обстановка стала какой-то домашней. Ливанов рассказал нам в общих чертах о перспективах развития региона. Шульц задавал конкретные вопросы и был впечатлён потенциалом, особенно залежами железа и угля. Отец Шульца был инженером на сталелитейном заводе в Руре и после переезда в Россию работал на Урале. Поэтому мой казначей лучше всех представлял, какой огромный потенциал у Новороссии.
— Михаил Егорович, вы не могли бы порекомендовать какого-нибудь увлечённого агрономией человека. Наверняка в ваших поисках работала целая экспедиция. Вы же не только искали залежи полезных ископаемых, но и изучали почву. Главное, чтобы это был не диванный учёный, а человек, по-настоящему увлечённый и не боящийся этих самых экспедиций.
— Какое интересное словосочетание «диванный учёный», — Ливанов грустно улыбнулся, — Очень верное понятие и оно относится ко многим нашим академикам и прочим трутням. Разрешите поинтересоваться, какие задачи будут поставлены перед искомым человеком?
— Экспедиция в Южную Сибирь, поиск земель пригодных для земледелия и животноводства. Это если кратко. На самом деле задачи более глобальные. Отправка в Сибирь через три месяца, — улыбнулся я.
— Могу порекомендовать своего сокурсника и друга профессора Прокоповича Василия Прокофьевича. Мы не только вместе учились в Англии, но и участвовали почти во всех делах, порученных нам князем Потёмкиным. Он разбирается не только в агротехнике, но и силён в свойствах минералов, о чём имеет научные труды. У него недавно случилось несчастье, умерла от лихорадки супруга, — Ливанов перекрестился, — Его дочерей взяла на воспитание сестра, которой Бог не дал детей. А сам Василий сейчас без дела и боюсь, что пропадёт у него вкус к жизни. Долгая экспедиция и к тому же с такой важной целью, буквально созданы для него.
— Пишите вашему другу и отправляйте сегодня же письмо с нарочным, заодно передадите денег на дорогу, их вам выдаст господин Шульц. В марте Прокопович должен быть в Москве, где получит от меня инструкции. Я напишу рекомендательное письмо, а то попасть в Москву будет тяжело из-за коронации. Отряд сопровождения сейчас подбирает Сергей Иванович, — я кивнул на молчавшего весь разговор Волкова, — Вместе с ним он отправится в Тобольск, где их будут ждать проводники.
— Разрешите поинтересоваться, какая необходимость сейчас в развитии земледелия в Сибири, если у нас в Новороссии практически безлюдно? Селим там всяких греков, болгар, сербов да немцы начали понемногу приезжать. Ещё и кубанские земли недавно присоединили, а там земля не менее богата чернозёмом.
Хороший вопрос задал Ливанов. В нынешней ситуации не получается нормально заселить Дикое Поле. Виной тому крепостное право и инертность крестьян. Ещё со смертью Потёмкина, многие его проекты приостановили или по русской народной традиции бюджет разворовали, отчитавшись о великих свершениях. На Кубань переселили пока запорожцев и прочий криминальный элемент, от которого толку в земледелии не так много. И там ещё долго закрепляться из-за постоянного конфликта с горцами. Готовятся несколько дополнительных переселений, так как разбойный народ надо убрать с Запорожья и Гетманщины. В итоге новые губернии заселять некем.
— Земли за Уралом толком не изучены. Но если объединить информацию, которая у нас есть, то это богатейшая земля. Я даже не могу представить, какие богатства могут находиться в недрах Сибири. Если мы не начнём осваивать Сибирь в ближайшие годы, то через несколько лет это начнут делать другие. Те же англичане или голландцы могут заходить в устья наших рек и делать там, что им заблагорассудится. В центральных губерниях уже наблюдается небольшой недостаток пахотных земель и излишки населения. Большая их часть будет переселяться на юг. Но ещё часть я планирую организованно переселять в Сибирь. Там нужно строить дороги, заводы, мануфактуры, открывать шахты. Главный недостаток нынешней Сибири это отсутствие обрабатываемых земель и собственного зерна. Рабочих нужно кормить. Если мясо можно получить у киргиз-кайсаков[1], монголов или у северных народов, то хлеб и овощи везти далеко и дорого. Лучше их выращивать на месте. Завозить такое количество продовольствия неразумно и расточительно. Прежде чем строить заводы, надо начать выращивать хлеб. А перед распашкой целины, нужно изучить местность и почву. Агроному виднее, что нужно изучать и на что обратить внимание.
Я сделал несколько глотков глинтвейна и продолжил свою речь.
— Есть у меня мысли, как заселять новые земли. Крепостного права в Сибири нет, и потребуются свободные или освобождённые люди. Придётся выкупать крестьян, давать свободу и отправлять за свой счёт. Предварительно заключим с ними контракт, предположим на десять лет. Я собираюсь осваивать земли артельным способом. Крестьяне привыкли жить общиной, вот и будет у них что-то вроде общины, но не с такими жёсткими законами и на паевой основе. Необходимо заранее подготовить строительный лес, инструменты, семена и продовольствие на год или два. Если крестьяне не будут тратить время на обустройство быта и постройку домов, то уже через два года одна артель сможет кормить несколько сотен человек. И основной упор придётся сделать на картофель. Получится ли сразу получить хороший урожай зерна неизвестно, а картофель растение неприхотливое и не даст переселенцам помереть от голода. Так же нужно обратить внимание на овёс и ячмень, как самые неприхотливые культуры. И не забывать про гречку, так как это ещё и мёд. Но вашему однокурснику виднее.
Присутствующие начали очень подозрительно на меня посматривать. Не должен семнадцатилетний сын Императора знать такие подробности. Да и Бог с ним, одержимый я или нет.
Далее начали обсуждать детали организации экспедиции. Ливанов в этом плане оказался просто незаменимым советчиком. К разговору подключился Волков, который тоже видать проехал не одну тысячу километров по необъятным просторам России.
Я же краем уха слушал беседу и переваривал информацию о лихорадке, которая, скорее всего, является малярией. А ведь есть ещё скарлатина, корь, дифтерия, чума, холера, да и от оспы народ мрёт со страшной силой. Чего говорить, от банальной дизентерии умирает несчётное количество людей. В армии потери от этой болезни составляли иногда до трети личного состава. С дизентерии мои мысли переключились на холеру. Эта болезнь на долгие годы станет бичом юга России, унёсшей сотни тысяч жизней. Пора заранее задуматься о карантинных мероприятиях для купцов и путешественников с юга, которые заносят в Россию чуму и через несколько лет завезут холеру. Холеру завезли из Персии или Турции, возвращающиеся с войны солдаты. Значит нужно создавать какие-то профилактические службы в армии уже сейчас. Антибиотиков нет, и не предвидится, но пить кипячёную воду, соблюдать правила гигиены, бороться с педикулёзом можно начать уже сейчас. Также надо завозить хинин, для этого времени лекарство сродни антибиотикам, по крайней мере, лихорадку лечит. Начал делать пометки в свой блокнот. Озадачу Блока ещё одной работой, подготовим доклад Императору от его имени. Через несколько минут понял, что в кабинете наступила тишина, и все смотрят на меня. Видать, я надолго погрузился в свои размышления.
— Задумался, — говорю присутствующим и разминаю отёкшую шею, — Михаил Егорович, вам будет ещё одно поручение. Посетите, не откладывая доктора Блока. Очень мне не нравится ваш цвет лица. Я не великий доктор, но вижу, что у вас какие-то проблемы с внутренними органами. И без возражений — это приказ.
Хорошо быть сыном Императора. Ливанов даже не подумал отнекиваться.
Позже всего у меня состоялся разговор с Даниловым. Я присматривался к нему несколько дней и то, что видел, мне очень нравилось. Капитан наверняка тоже присматривался к моей деятельности и, надеюсь, не разочаровался.
В последнее время я порядком устал. Давно уже у меня не было столько интенсивных переговоров. С другой стороны, языком молоть не мешки ворочать. Но я бы поменял все эти переговоры на лыжные прогулки или катание на коньках. Погода в последние деньки была солнечная, мороз не очень сильный, а у меня нет ни одной свободной минуты. Сначала думал пообщаться с Даниловым в парке, но потом вспомнил о его ранениях, и опять всё действие состоялось в кабинете.
— Александр Михайлович, хотел задать вам вопрос по вашему профилю, — после кивка артиллериста продолжаю, — Насколько я понимаю, то сейчас основным снарядом для поражения вражеской пехоты является картечь и гранаты?
— Гранаты бывают разные, но, в общем, вы правы. В ближнем бою используется картечь, для поражения на расстоянии применяются гранаты. К сожалению, системы гранат не совершенны и не все разрываются, нанося урон врагу.
— Как вы смотрите на то, чтобы создать гранату, разрывающуюся в полёте? — задаю провокационный вопрос.
Данилов молчал секунд двадцать. Явно быстро прокрутил в голове варианты. Затем посмотрел на меня, наверное, ожидал, что я ему сейчас передам схему гранты.
— Это стало бы грозным оружием, Ваше Высочество. Против картечи давно научились маневрировать, а граната взрывается не всегда, ещё ею надо попасть в нужное место.
— Берём гранату, начиняем её пулями и порохом, вставляем запальный шнур и стреляем во врага. Граната взрывается над наступающей пехотой или кавалерией, вражеские потери будут огромными. Вопрос, как всё это совместить и сделать так, чтобы граната взрывалась после определённого времени. Обучить расчёты это уже дело десятое.
— Это очень непростая задача. Но я бы взялся над её осуществлением, — отвечает Данилов.
Он, наверное, уже перестал удивляться творящимся вокруг меня чудесам. Но проект русской шрапнели, явно заинтересовал его более чем переделка лафетов.
— Необходимыми материалами я вас обеспечу. В ближайшее время в распоряжение господина Кулибина должен прибыть химик. У него будет своя задача, но думаю, он не откажет и вам в поиске нужного состава для заряда. Пушки есть в полку, я попрошу фон Миллера выделить одну для испытания. Надо будет посвятить его в наше начинание, но немного позже. Про тайну, которую необходимо соблюдать, вы знаете лучше меня. Так что, с Богом!
Гости отбывали в столицу ранним утром 8 февраля. Вместе с ними уезжал Блок со своим хозяйством и учениками. Я вышел проводить ставшего мне очень близким пожилого немца. С утра ударил сильный мороз. Вдохнул обжигающий лёгкие чистейший воздух, выдохнул и улыбнулся. Эх, как же хорошо. Рассмешили меня возницы, которые в своих объёмных тулупах были похожи на больших нахохлившихся воробышков. Остальной народ тоже утеплился. Помещики с Ливановым были в шубах. Блок же оделся в бекешу, которую я начал вводить в моду, и песцовую шапку. Смотрелось забавно, но Болотов заинтересованно поглядывал на наши одеяния. У меня ещё балы шапка похожая на ушанку, только из чернобурки. Недавно пошили, до этого я носил обычную соболиную шапку без наушей. Уверен, что через год это будет самая модная зимняя шапка.
По словам Блока, надевать шубу для возка, в котором у него была неплохая печка, нет смысла, а то весь взопреет. А бекеша хорошо греет и не такая объёмная. Её и снимать легче и она не занимает столько места.
Всё уже было обговорено, я пожелал доктору и остальным доброго пути. Народ начал рассаживаться в свой транспорт. Кроме двух возков, где ехал доктор с учениками, у них набралось ещё четыре подводы с вещами. В общем, с учётом транспорта помещиков, в столицу отправился целый караван.
Харламов, которому предстояло уже весной начинать наш сельхоз-проект, получил последние инструкции. Мы составили с ним документ об организации артели. Пока пайщиками были я, сам Харламов и Суслов. Шульц, присутствующий на всех переговорах порекомендовал обзавестись грамотным бухгалтером. Бывшего поручика назначили управляющим новой компании, в поисках бухгалтера обещал помочь Шульц. Сам будущий управляющий почти всё время проводил в артелях, где наблюдал, как люди выстраивают рабочий процесс. Вечером обсуждали детали плана будущих земледельческих артелей. Я решил не экономить на здоровье людей, отказался от землянок и предложил для начала построить несколько бараков. Через год можно будет уже заняться индивидуальным строительством, и обеспечить жильём всех крестьян. Сразу рекомендовал своим компаньонам продумать постройку кирпичного завода, вдруг доставка леса обойдётся дороже кирпича. По идее можно попробовать строить избы из саманного кирпича. Пусть решают уже на месте, я в такие детали лезть не собираюсь. Главная задача на данный момент-это посадить подсолнечник и свёклу. Посевы под пшеницу будут минимальными, только чтобы прокормить артель. Каждая семья также получит наделы для огородов и семена для овощей. Всем жителям артели, включая детей, была положена порция хлеба, круп и сала. Ещё будет закуплена домашняя птица и свиньи на развод. По животноводству это тоже на усмотрение бывшего поручика, может там овцеводство лучше подойдёт.
Далее путь компаньонов лежал в несколько соседних волостей, где их ждут готовые к продаже крестьяне. Для меня сама постановка фразы звучит дико и вызывает отторжение, но других вариантов просто нет. Как таковой рынок наёмного труда в нынешнее время просто напросто отсутствует. Есть и свободные крестьяне и мещане, но большого количества наёмных рабочих не найти. Те же крестьяне в зимнее время отправляются на отхожие промыслы и составляют значительную часть рабочих и строителей. Заниматься торговлей им тоже никто не запрещает. Многие крепостные зарабатывают деньги на выкуп и переходят в мещане, и даже купцы. Бывают, конечно, неадекватные хозяева, которые не дают вольную или вымогают за выкуп семьи баснословные деньги. А были случаи, когда отнимали все деньги с имуществом. Или просто издевались потому, что так хотелось господам-барам. Мразей хватало во все времена. Ненавижу. Периодически такие уроды оказываются зарубленными или насаженными на вилы, а Дон, Яик или Сибирь принимает новое пополнение.