========== Глава 13 ==========
Глава 13
Я ходил на подработку два раза в неделю, как мы и договаривались с Гиллелем. Работа меня не напрягала, наоборот — не превращаясь в рутину, отвлекала от невеселых мыслей, которые неизменно настигали меня дома.
Я бы с удовольствием работал бы и больше — тем более, что новых надписей не появлялось, и меня ничего не занимало. Заикнулся было Лереру насчёт садовника, но он опять посоветовал мне забыть об этом. Судя по всему, он тогда неудачно пошутил, а теперь раскаивался в этом.
Отец не выдержал и позвонил мне недели через две после моего возвращения в Иерусалим.
— Ну как, ты уже не в бегах? — голос его звучал иронично. Значит, уже не сердится.
— Уже нет.
— Зачем сбежал-то? Лечил разбитое сердце? Я тут узнал некоторые подробности твоей бурной личной жизни в фирме Данцигера.
— Значит, все там ещё большие мудаки, чем я думал — огрызнулся я.
— Хочешь вернуться ко мне? — он оживился.
— Нет. Мне нужен перерыв.
— Ты так утомился, бедненький?
— Просто думаю, что занимался не своим делом.
— А сейчас чем занимаешься? Неужели своим? На чьи деньги, кстати?
— Подрабатываю переводчиком и живу у приятеля.
— Какого ещё приятеля? Нашел себе кого-то?
— Нет, это не такой приятель. Обычный.
Он помолчал.
— И что, он тебя содержит? Я на такое не согласен.
— Я оплачиваю свое содержание частично сам.
— Ты знаешь, Янон — сказал он — я никогда не думал, что мой единственный сын станет альфонсом.
— Я не…-
— Не перебивай. Я верю, что ты не спишь с этим парнем, кем бы он ни был. Но факт, что ты живёшь за его счёт. Я не знаю, что с тобой происходит, но требую, чтобы ты взял себя в руки. Не можешь себя содержать — переезжай к нам. Жить с за счёт родителей в твоём возрасте, конечно, невесело, но по крайней мере, не так позорно, как альфонсить.
— Я не собираюсь к вам переезжать — оборвал его я.
— А работать?
— Хорошо, поищу другую работу.
— Вот и замечательно. И приводи своего приятеля к нам, я хочу посмотреть, кто этот святой человек.
— Он дос — сказал я мстительно, зная, что отец таких недолюбливает.
— Ах вот как. Теперь все становится немного яснее. Спасает, значит, твою заблудшую душу?
— Что-то в этом духе.
— Он сам-то работает? Или из тех, которые сидят на шее у государства?
— Работает в университете.
— Мда. Знаешь что? Приезжайте к нам в четверг. Я хочу с ним поговорить.
— Я спрошу, захочет ли он.
— Дай мне знать…да, и скинь мне его имя на телефон. Тебе привет от моих девушек, они по тебе скучают. Пока.
Лерер на мое сообщение о том, что мы приглашены к моему отцу, пожал плечами.
— Хорошо, в четверг вечером дети будут у матери, так что я свободен.
— Тебя не смущает то, что я живу за твой счёт? — спросил я. Слова отца не давали мне покоя.
— Ты живёшь у меня в гостях. Спасибо, что начал оплачивать часть расходов, хотя особой нужды в этом нету. Я жалею, что тогда вообще заикнулся об этом.
— Отцу это сильно мешает.
— А тебе?
— Тоже.
— Как зовут твоего отца? — спросил он неожиданно.
— Давид.
Он покачал головой.
— Твоя мать будто специально нарывалась*, а?
(*Одно из имён Машиаха — сын Давида, (имеется ввиду — прямой потомок царя Давида по мужской линии))
— Ты веришь в это? — фыркнул я — Что имя определяет судьбу?
— Не очень. Но, тем не менее, она сделала все возможное для этого… Как они вообще познакомились, твои родители?
— Отец — урожденный израильтянин. В молодости поехал учиться в Германию и познакомился с мамой. Они поженились, родился я. Через несколько лет развелись, а когда мне было шестнадцать, мы с отцом переехали сюда. Мать не была против.
— Почему ты вернулся в Германию после этого?
— Из-за первых надписей. Подумал, что там этого не будет.
— И что? Помогло?
— Сперва да, потом уже нет. Но я не хотел возвращаться.
— А сюда тогда почему вернулся?
— Приказали — неохотно ответил я.
Он помолчал.
— С тобой, Янон, я как будто живу в каком-то параллельном мире.
— Ты о чем? — я не понял.
— До знакомства с тобой, вопрос был лишь один — верю я или нет. А теперь это уже… и не вопрос.
— Никогда не думал, что люди твоего круга мучаются такими сомнениями — удивился я.
— Смотря, кто.
— А ты?
— Почти каждый день.
— По тебе не скажешь.
Он улыбнулся.
— Значит, ты меня каким-то образом спас. Как и полагается порядочному мессии.
— Значит, о спасении у нас тоже очень разные представления — хмыкнул я.
В четверг вечером я запасся бутылкой любимого отцом коньяка, тортом для мачехи и сестры, и дожидался Лерера.
Он не выглядел обеспокоенным или напряжённым по поводу предстоящего визита. Наверное, не вполне осознавал, что его ожидает.
Я же знал своего отца достаточно хорошо, чтобы изнывать от неловкости уже сейчас.
Нам открыла Ноа.
— Мам, Янон пришел!
Эден выглянула из спальни, и я с удивлением понял, у нее появился изрядный животик.
— О, — только и смог я сказать в первую секунду.
Она засмеялась.
— Забыла, что тебя здесь давно не было.
— В добрый час — поздравил я ее по местному обычаю.
— Спасибо. Давид скоро придет, пошел что-то купить в последний момент.
Она увидела Авшалома.
— О, вы друг Янона? Очень приятно. Проходите в гостиную. К сожалению, мой дом некошерный, но у нас есть одноразовая посуда, и вся еда в запечатанных коробках из магазина, так что, надеюсь, проблемой это не будет.
— Спасибо, в таком случае все в порядке — отозвался тот.
Родители на самом деле позаботились о том, чтобы гость не остался голодным: все было подано на одноразовой посуде, на столе были запечатанные пакеты с лепешками и банки с салатами. Рядом незаметно притулился чек из супермаркета с безупречной репутацией.
Я слегка расслабился — по крайней мере, с этой проблемой они справились.
Отец вернулся с бутылкой вина и соком, сдержанно поздоровался со мной, немного сердечнее — с Лерером.
Разлил всем вина, приподнял свой пластиковый стакан.
— Ваше здоровье.
Мы пригубили, и некоторое время все делали вид, что заняты содержимым своих тарелок.
— Авшалом! — обратился к гостю отец, и тот слегка вздрогнул от неожиданности.
— Да?
— В первую очередь, я хочу поблагодарить вас за то, что вы предоставляете моему сыну крышу над головой. Но должен сказать — мне не по душе его легкомысленность. Я так понимаю, что вы многодетный отец, и у вас много расходов. Мне не хотелось бы, чтобы Янон и дальше продолжал быть обузой у вас дома.
— Он не обуза. Янон — мой гость. Он взял на себя очень много обязанностей, с которыми я сам не справлялся. В последнее время мне куда легче принимать у себя своих детей — я знаю, что дома их ждёт ужин, что есть кто-то, кто сможет посидеть с ними, если я задержусь на работе, и…
— То есть, если говорить прямо: Янон поменял свою профессию на призвание домохозяйки — сухо прокомментировал отец.
— Он не обязан был делать даже этого. Как мой гость, он мог бы весь день валяться на диване и плевать в потолок — сказал Авшалом.
А что, так можно было?
— Авшалом, я немолодой человек. Много пожил на этом свете. И понимаю, что просто так ничего не делается. С какой стати человек вашего круга, вашего статуса, вашего положения — уж извините, я навел о вас некоторые справки, и ваша семья — не последняя в Иерусалиме — почему вы дали кров Янону? Вы хоть что-то знаете о моем сыне? Или решили приютить его из жалости?
— Я знаю о вашем сыне довольно многое, хоть и не все. Он не скрывает от меня свои… предпочтения.
— И вам, как верующему человеку, это не мешает?
— Пока это не затрагивает меня и мою семью — не мешает.
— В таком случае вы — редчайшее исключение из правил. Если вы и вправду не спите с Яноном, то мне остаётся только поражаться.
Лерер только пожал плечами. Сам я уже давно был готов провалиться сквозь землю. Меня обсуждали, словно я не сидел прямо тут. Словно…словно я был девицей на выданье, только с изрядно подмоченной репутацией.
— Может, хватит? — не выдержал я.
— Мы скоро закончим — хладнокровно сказал отец — ещё один вопрос. Что думают об этом соседстве в вашем окружении? Ваша бывшая жена, например? Родители? Братья?
— Моих родителей нет в живых. Жена и братья знают, что я принимаю в гостях репатрианта, которому помогаю на первых порах адаптироваться.
— Помогаете — почему? Из каких побуждений?
— Потому что… — Лерер помедлил, и я затаил дыхание — я сказал им, что он заинтересован влиться в нашу общину.
— Ты сказал им, что я хочу стать досом? — я засмеялся. Вот оно что…
— Что же, это хорошая отговорка — для посторонних. Но я прекрасно представляю отношение своего сына к религии. Скорее рак на горе свистнет, чем он согласится зайти в синагогу. Так что — какой истинный повод?
Лерер молчал.
— Ну же? — слегка надавил отец.
— Я не могу назвать какого-то особого повода. Одно могу сказать: в этом нет ничего сексуального, или криминального. Янон стал мне другом, мы легко уживаемся, и пока меня не напрягает его соседство — он будет моим гостем.
Отец отпил вина.
— Как я понимаю, истинной причины вы мне не скажете.
— Нету никакой «истинной причины».
Лерер, оказывается, неплохой лжец.
— Ну что же… Поверю вам на слово. Тогда остаётся лишь одна помеха: то, что Янон позволяет вам платить за себя. Я хочу предложить два варианта. Первый: в течение месяца мой сын должен найти работу, которая полностью оплачивала бы его жилье у вас. Второй: я буду выплачивать вам из своего кармана.
— Про второй вариант можете забыть. Что же касается первого — на его усмотрение. Если есть и самому мешает наша нынешняя ситуация, и он сможет найти такую работу, то почему бы и нет? Если же нет, то, повторяюсь, Янон — мой гость. Он волен делать все, что ему угодно.
— Странно все это — вздохнул отец — будь Янон девушкой, я бы за него только порадовался (да, Эден, я слышал про двойные стандарты). А так…но вы оба взрослые люди. Боюсь только, что версия про нуждающегося репатрианта долго не проработает. Люди начнут гадать, почему вы так долго живёте под одной крышей. А в вашем кругу, Авшалом, слухи распространяются с пугающей быстротой.
— Я что-нибудь придумаю — сдержанно ответил тот.
— Как скажешь — отец перешёл на «ты» — Ну что, кто хочет ещё вина?
После мучительной официальной части общение постепенно стало более непринужденным. Я в основном общался с сестрой, отец — с Лерером. Эден делила внимание между всеми, время от времени поглаживая живот.
В девять часов мы начали собираться.
— Приходите почаще — сказал отец, провожая нас до двери. Неизвестно по какой причине, но он повеселел и был в самом благодушном настроении. Скорее всего, из-за моего коньяка, который он успел попробовать за десертом. Лерер тоже казался более расслабленным, чем обычно.
По дороге домой он остановился.
— Совсем забыл тебе сказать. Дети остаются на всю субботу у меня. Должны были приехать на прошлые выходные, но остались у бывшей жены из-за какого-то мероприятия.
— Ну хорошо. Какие планы?
— Обычно мы с ними идём к моему брату, или же тот приходит к нам со своей семьёй.
— Хорошо. Ты хочешь, чтобы я присутствовал при этом?
— Как тебе удобнее. Скажу честно: я вижу, что тебе не особо нравятся выходные у меня дома. Кроме того, ты не обязан соблюдать субботние традиции, но мне хотелось бы, чтобы в моем доме……словом, чтобы мои дети не соблазнялись бы видом включенных гаджетов по субботам.
Я пожал плечами.
— Тогда останусь на выходные у отца.
Он незаметно выдохнул. Неужели опасался, что я оскорблюсь? Мне самому стало легче на душе: я только что понял, что в противном случае меня ждала перспектива провести очередные скучнейшие сорок восемь часов в компании пятерых человек, абсолютно не разделяющих мои убеждения.
— Вообще, хорошая идея — раз в две недели гостить у своих. — задумчиво сказал я. — Вот я оторвусь…буду смотреть все пятничные программы до поздней ночи, а в субботу играть с сестрой в видеоигры.
— Тогда ты не захочешь оттуда уезжать — засмеялся Лерер.
— Пару суток в компании моего отца — и в субботу вечером я буду считать минуты до того момента, когда можно будет прибежать обратно к тебе.
Он шагал рядом со мной и улыбался. Я подумал, что он выпил бокала три за ужином, и если я коснусь его словно бы случайно, то он, возможно, и не заметит этого. Дотронуться до него хотелось до дрожи, но я помнил, как он отстранился от меня на мосту, и понимал, что ничего не изменилось и не изменится. Любое мое прикосновение он сразу же расшифрует и отвергнет.
— Янон — сказал Авшалом — ты меня слушаешь?
— Да — рассеяно ответил я.
— Я вижу, что нет, поэтому повторяю для тех, кто в танке: Эзра звонил моей сестре и очень хочет, чтобы ты ему перезвонил.
— Он не боится, что его спалят? — я встревожился. Неосторожность этого парня ударила бы в первую очередь по Лереру и всей его семье.
— Я не представляю, что с ним творится. Никогда бы не подумал, что в нем есть такое… и мне кажется, он скоро снимет кипу*
(*Идиома, обозначающая, что человек покинет лоно религии)
. Я уже вижу к этому все предпосылки.
— Ну и хорошо. Ты бы предпочел, чтобы он женился на какой-нибудь девушке и всю жизнь делал вид, что у него на неё стоит?
— Я бы предпочел, чтобы у него не было таких наклонностей — сухо ответил Лерер.
— Всегда забываю, что ты в первую очередь — религиозный фанатик. Обычно производишь впечатление вполне адекватного человека.
— Какой есть — ответил он коротко, и мы замолчали.
— Ты позвонишь ему? — спросил он немного погодя.
— Думаешь, стоит?
— Думаю, стоит позвонить и объяснить, что его интерес к тебе не к месту, и бросает тень на всех нас.
— Вопрос, не плевать ли ему на такие аргументы.
— Тогда я сам с ним поговорю.
Я вздохнул.
— Давай я позвоню прямо сейчас. Чего тянуть кота за яйца.
Вбил номер Эзры в телефон, нажал на кнопку вызова.
— Алло? — услышал я его голос.
— Эзра. Это Янон.
— Привет — голос его стал сразу теплым и бархатным.
— Послушай…мне понравилась твоя фраза про то, что все, что происходит в Эйлате, там и остаётся. Там все было прекрасно, но здесь у нас у всех есть определенные обязательства, верно?
— Какие же обязательства есть у тебя? — спросил он глухо.
Я мысленно вздохнул, готовясь к неизбежному вранью.
— Я пытаюсь как-то изменить свою жизнь. Встать на правильную дорогу, придти к чему-то… к тому, что я чувствую, что должен сделать. Семья Лереров помогает мне в этом, и я не хотел бы ставить их в неудобное положение. Как видишь, нам с тобой не по пути — я старался говорить проникновенно, надеясь, что он поверит в ту чушь, что я нес.
— Да, мне сказали, что ты в процессе приближения к религии. Я думал, что это несерьёзно. Если честно, мне показалось, что ты искал меня…и поэтому…- он замолк.
— Мне жаль, если я дал тебе ложную надежду, Эзра.
— Мне тоже жаль. Я сам вряд ли долго задержусь в общине. Думал, что уйду с тобой. А оказалось, что ты пришел, а я ухожу.
— Возможно, ты делаешь правильный выбор — сказал я. Значит, Лерер был прав — Эзра собирался покинуть религиозный мир.
— Пока что рано говорить. Надеюсь, что твой выбор тоже будет верным. Удачи, во всяком случае.
Мы коротко распрощались и я взглянул на Лерера. Тот слышал большую часть нашего разговора и теперь был задумчив и невесел.