— И что ты с этим делаешь? Как лечишься? — требовательно спросил он.
Я повернул к нему голову.
— Это не твое дело — у меня тоже были свои границы.
Он хотел что-то сказать, но махнул рукой.
— Ты прав. Не мое. Садись, я тебя подвезу.
Я молча сел в машину.
До моего дома мы доехали в том же отчужденном молчании.
Я терзался угрызениями совести. На самом деле, куда я полез? Со всем тем кафкианским бредом, что происходит в моей жизни — я согласился на свидание с ничем не повинным человеком. Поставил его в неловкое положение перед его семьёй. Теперь, вместо продолжения банкета в постели, мы разбираемся с…
Мне очень хотелось поскорее с ним распрощаться и оказаться дома. Я клятвенно пообещал себе не соглашаться больше ни на какие встречи — ни с кем.
— Приехали — голос Альперата вывел меня из задумчивости.
— Спасибо — получилось очень сухо, он того не заслуживал. Я попробовал ещё раз — извини за сегодняшний вечер. Я тоже предвкушал чего-то совсем иного.
— Чего же? — он едва заметно улыбнулся.
Я наклонился к нему, зная, что сильно рискую. Кому хочется целоваться с потенциальным прокаженным?
Но он не отстранился.
Его губы были жёсткими и сухими. Пару секунд они оставались неподвижными, и я облился холодным потом — понимая, что он все ещё не решил, ответить на поцелуй или послать меня подальше.
Потом он решился — его губы приоткрылись, впуская мой язык.
Я был очень мягок и аккуратен — не хотелось его спугнуть. Теперь, как я понял, была моя очередь его завоёвывать.
Его рука легла на мою шею, и он откинулся на спинку своего сидения, привлекая меня за собой.
Я обнял его за пояс, наслаждаясь поцелуем, и не делая никакой попытки форсировать события.
Почувствовал, как его другая рука машинально касается края моей майки, и замирает — значит, он помнит о моих словах.
Зато мне самому позволено было куда больше, и я провел ладонью по его животу — сначала поверх рубашки, потом — по голой коже, услышав его судорожный вздох.
— Постой — пробормотал он мне в ухо. Я послушно остановился.
Он перевел дыхание, отстранился.
— Ты хочешь, чтобы я поднялся наверх? — спросил он тихо.
— Хочу — ответил я, не отрывая глаз от его губ.
— И что, по-твоему, там будет?
Я помедлил, пытаясь понять, какого ответа он от меня ожидает.
— Будет то, что ты сам решишь — сказал я наконец.
— Если по правде — сказал он — в начале вечера я был готов дать тебе сразу же, без идиотских походов в кино. После того, что случилось…в ресторане, мне больше всего хотелось бросить тебя прямо там и уехать.
— Спасибо за честность — пробормотал я.
— Не перебивай меня — сказал он сквозь зубы — теперь я опять готов на все. Но ты? Чего ты сам хочешь?
— Я хочу тебя — откровенно ответил я — мы можем подняться ко мне, и ты сам решишь, что будет.
Он облизнул губы, подумал.
— Хорошо. Мы рискнем — ты и я.
Дома я по-джентельменски уступил ему душ, и пошел в спальню, где висело единственное в квартире зеркало.
Стянул майку с фуфайкой.
Кожа уже очистилась, и только под ключицей — как раз там, где кольнуло в первую же секунду — осталась одна-единственная строчка, которая тоже стремительно бледнела.
Дата.
Я сглотнул, загуглил знаки, переводя их в грегорианские дни и месяцы.
Чуть больше года. Конец ноября.
Я стоял, тупо смотря на последние исчезающие чёрточки на коже, понимая, что только что у меня появилась точка отсчёта.
— Душ свободен…и где же твоя аллергия? — раздался голос позади меня.
Я повернулся, и встретился глазами с Ореном, который очень внимательно разглядывал мой голый торс.
Я замер.
Альперат неторопливо подошёл ко мне, поднял руку и коснулся пальцами моей груди.
— И что же именно ты от меня скрывал? — голос его спокойным.
— Как видишь, уже прошло.
— Так у тебя на самом деле аллергия? — с видимым облегчением спросил он.
Я кивнул, не в силах более оправдываться.
— Идёшь в душ? — спохватился он. Видно было, что настроение у него сразу же улучшилось. Ещё бы, никаких признаков сифилиса или саркомы Капоши на мне он не обнаружил.
— Да — я вытащил из шкафа чистое полотенце, и двинулся в ванную, ощущая себя столетним стариком.
Год.
Нам всем остался всего лишь год.
========== Глава 5 ==========
Глава 5
Я стоял под вялыми струями воды (душ у меня был старый, как и все в этой квартире) и раздумывал, как лучше поступить.
Вечер выдался не самый удачный — особенно финальная кода. Я отдавал себе отчёт в том, что сейчас мне лучше всего было бы остаться одному, а не разыгрывать страсть с человеком, который мне искренне нравился, но именно сегодня — все будто специально было настроено против нас.
А ещё… В который раз я спросил себя — не хочу ли я наконец признаться самому себе, что давно уже сошел с ума? Орен не увидел на моей коже ни одного знака — потому ли только, что они успели исчезнуть? Или же их никогда не было — с самого начала?
Я пощупал кожу под ключицей. Разумеется, ничего там не нашел.
Когда уже я перестану быть трусом? Один-единственный смелый поступок отправит меня либо в психушку, на шанс к выздоровлению, либо…что сделают с таким, как я, если все это — по-настоящему?
И как я, здравомыслящий атеист первой четверти двадцать первого века, могу серьезно допускать, что это — настоящее?
Горячая вода закончилась, и на меня полились уже откровенно холодные струи.
Я закрутил вентиль и потянулся за полотенцем, понимая, что так и не придумал, что сказать Орену.
Когда я вышел, он уже сидел на моей постели — одетый, и мне от этого стало немного легче.
— Янон — мягко сказал он — мне кажется, что будет лучше, если я сегодня пойду домой.
Я видел, что он даёт мне возможность переубедить его, но физически не мог себя заставить запротестовать.
— Я понимаю. Сегодня на самом деле был… странный вечер.
— Хочешь, отложим все на следующие выходные? — предложил он.
— Давай — ответил я, стараясь чтобы в моем голосе не звучало бы явного облегчения. Судя по всему, у меня не получилось, потому что он слегка переменился в лице.
— Хорошо — ровно сказал он, поднимаясь с кровати — что же, увидимся в воскресенье.
— Постой — я шагнул к нему, не надеясь особо ни на что.
— Вайцман — вздохнул он — ты реши уже, чего хочешь. Я лично хочу просто хорошего приятного вечера с хорошим сексом. Пока что мы просрали несколько часов на разбирательство насчёт твоей аллергии. Которой, как я вижу, вообще не существует. Ты вообще в теме? Или просто любопытно попробовать?
— Теперь ты думаешь, что я натурал, и вру, только чтобы тебя трахнуть? — я криво улыбнулся.
— Не поверишь, но таких я навидался — усмехнулся он — и ты прекрасно подпадаешь под определение.
— Что ты имеешь ввиду? — не понял я.
— Твои взгляды на Раю — коротко ответил он.
— На Раю? — я растерялся.
С одной стороны, он был прав — я на самом деле смотрел на Раю, часто и с удовольствием. Она была красавицей, умницей, и я питал к ней искреннее уважение и даже симпатию. Но влечение? Этого не было — ни капли.
— Я вижу, как ты от нее глаз оторвать не можешь — сказал он горько — особенно, когда она тебя распекает.
— Ну что поделать — усмехнулся я — она в такие моменты так похожа на разъяренную валькирию, что мне просто…просто нравится на нее смотреть. Я не хочу ее, если ты это имеешь ввиду.
Он не ответил.
Его явная неуверенность, при том, что до сих пор он проявлял себя совсем с другой стороны — самоуверенным и зрелым мужчиной — немного сбили меня с толку. Сигналы, которые он мне посылал, настолько не вязались с его словами, что я просто завис. Что он от меня ожидал? Что мне следовало делать? Пойти напролом и потом разбираться с обвинениями в сексуальном домогательстве? Ну уж нет.
Я решил повторить ещё раз — прямо и начистоту, насколько это было возможно в моей ситуации.
— Орен, я гей. Не могу сказать, что у меня не было женщин — но я не натурал. И уж точно я хочу тебя не из праздного любопытства — для этого я слишком стар, знаешь ли. У меня давно не было отношений, и поэтому я могу произвести впечатление…словом, не самое лучшее впечатление. Но я хочу тебя, потому что…потому что хочу. Ты великолепный, замечательный, охренительный мужик. Как видишь, я сейчас не в лучшей форме, физически и… неважно. Но я не готов терять тебя только из-за одного неудачного вечера. Скажи мне, что хочешь делать, и я сделаю.
На этом мое красноречие иссякло, и я замолчал, понимая, как коряво только что выразил свои мысли.
Он несколько секунд пристально смотрел на меня. Потом рассмеялся.
— Ты знаешь, что за все время это — самая длинная речь, которую я от тебя слышал? — проговорил он наконец.
— Подозреваю.
— Ты умеешь убеждать — сказал он уже серьезно — но сегодня мне и вправду лучше будет уйти. Если не передумаешь — позвони мне завтра, даже днём. Я приеду.
— Договорились — ответил я. Что же, уже это было неплохо.
Я проводил его до двери, и понял, что он поступил совершенно правильно — все события сегодняшнего вечера сразу же дали о себе знать, и я с трудом мог открывать глаза.
Добравшись до кровати, я зарылся лицом в подушку и наконец забылся беспокойным сном.
Я проснулся около десяти, позавтракал и пролистал Фейсбук, но Альперату позвонил только около полудня — давал ему возможность выспаться и подумать.
Он ответил мне почти сразу же.
— Приехать к тебе?
— Приезжай.
— Что привезти?
— Себя.
Он приехал неожиданно быстро — я едва успел умыться и сменить постельное белье.
Я открыл дверь и сразу же был захвачен в плен в его объятья.
— Я хотел приехать ещё в шесть утра, разбудить тебя минетом — прошептал он между поцелуями — едва сдержался.
— Зря — выдохнул я, чувствуя, как его слова распаляют меня ещё сильнее.
Он помог мне стянуть с него одежду, и я невольно ахнул, глядя на его тело — ни капли жира, подтянутое, загорелое и крепкое. Неужели он прятал такое сокровище под деловыми рубашками и брюками все это время? Только оголтелый натурал вроде Данца мог отказаться от такой красоты.
До постели я терпеть уже не желал, и опрокинул его прямо на широкий диван.
Вытащил из кармана смазку и презерватив — помнил, что в нужный момент приходится лазить по ящикам, и держал их при себе.
— Я уже подготовился…дома — прошептал Орен.
Я представил себе, как он подготавливался, и понял, что скоро мне окончательно снесет крышу.
Я приспустил свои джинсы и боксеры, не раздеваясь, раскатал на себе резинку, выдавил из тюбика прохладный гель и наконец проник в него.
В первую секунду я аж зажмурился — настолько меня ошеломило это ощущение — впервые за много месяцев, и наконец не с равнодушной проституткой.
Орен был идеальным пассивом — чутким, чувствительным и чувственным. Его вздохи и стоны, абсолютно искренние, быстро вознесли меня на самую грань, и я понял, что долго не выдержу — не после такого долгого перерыва.
— Можно я кончу? — прошептал я.
— И…я…- простонал он, изгибаясь подо мной.
Его хватило на несколько секунд дольше, чем меня, и он замер, вжимаясь у меня всем телом.
Я поцеловал его — с благодарностью и нежностью. Он ответил мне, но видно было, что ему хочется отдохнуть от прикосновений, и я слегка отстранился от него, давая передышку.
Мы молчали, а потом я понял, что он заснул — дыхание его стало ровным и глубоким.
Я сам выспался утром, поэтому, сходив в ванную, вернулся на диван, вытащил смартфон и углубился в свое любимое занятие — убивать время в интернете.
Примерно через час Орен зашевелился и открыл глаза.
— Извини, что я отключился — сказал он хрипловато.
— Наоборот, я рад, что ты отдохнул — сказал я, осторожно поглаживая его плечо.
— Ты так и остался одетым… — протянул он, слава богу, не делая никакой попытки развернуть эту тему.
Я поцеловал его в висок.
— Хочешь поесть, или…
— Или — твердо сказал он — я не зря ждал столько месяцев. Еда потрепит.
— Месяцев?
— В тот день, когда ты пришел в нашу компанию, я уже положил на тебя глаз — признался он. Рука его пробралась мне под джинсы, и его усмешка дала понять, что он доволен тем, что там нашел.
— Долго же ты ждал — сказал я, отвечая ему те же.
— Если бы ты себя видел со стороны, понял бы, почему — хмыкнул он — я смог убедиться в твоей… заинтересованности только во время корпоративного ужина. До того вечера ты на меня даже не смотрел. Зато смотрел на Раю. Очень, очень много.
— Она моя начальница. Мне надо на нее поглядывать…хоть иногда — ответил я, ложась на спину, перетаскивая его на себя и усаживая сверху.
— Не такими глазами — возразил он.
— Какими? — я слегка закусил губу, опять проникая в него, и он вскрикнул.
— Такими…которыми должен смотреть только на меня — проговорил он наконец. Его пальцы рассеянно гладили мою грудь поверх майки, глаза были полуоткрыты.
— Теперь и не получится иначе — я облизал губы, глядя на его лицо — буду смотреть на тебя и думать только об одном — разложить тебя прямо на твоём рабочем столе и отыметь, даже если твои соседи будут стучать в стенку и орать, чтобы мы трахались потише.
— Мои соседи… — он сдавленно застонал, и я увидел, что возбуждение в нем растет — мой сосед — не кто иной, как Эран Данцигер. Думаешь, ему понравится наше маленькое выступление?
Я с лёгкой ревностью понял, что именно мысль о Данце вызвала в нем новый всплеск страсти, но решил ему подыграть. Я никогда не был собственником.
— Может, и понравится. Думаешь, он решит к нам присоединиться?
Наградой за это мне была новая волна его эмоций — по всему его телу прошла дрожь, и я еле смог удержать его на себе. Он не жалел самого себя, очевидно теряя контроль над собой и своим телом, и я наслаждался — мне нравилось видеть его таким.
— Ааахх… Эран! — выкрикнул он, и выплеснулся на меня.
Это было неожиданно, но мне не особо помешало — ещё несколько движений, и я присоединился к нему.
Он упал на меня, не глядя мне в лицо — видимо, сообразил, чье имя вырвалось у него в момент самого пика.
Я поглаживал его по затылку, давая понять, что не злюсь.
— Извини — пробормотал он мне в шею — я…я не должен был.
— Все в порядке — сказал я негромко — не думай об этом.
Он поднял голову.
— Ты специально это сделал? Говорил со мной о…нем?
— Специально? — я не очень понял, что он имеет ввиду — я видел, что тебе это нравится, вот и все.