Наступала решающая фаза боя. Громов бросил взгляд на арбалетчиков методично выкашивающих ряды вражеской пехоты и подал команду трущемуся рядом трубачу.
***
Повинуясь сигналу трубы, пришла в движение пехота, стоявшая в центре армии Селевка. Фалангиты синхронно опустили свои пятиметровые пики и быстрым шагом двинулись в сторону наступающей фаланги узурпатора. Это зрелище невольно завораживало глаз. Тысячи воинов ровными рядами двигались в едином строю, выставив вперёд свои длинные пики. В отличие от них фаланга Антипатра уже не выглядела такой грозной. Двигаясь вверх по склону холма, она несла большие потери от обстрела. К тому же этот склон был усеян крупными валунами и кустарником, что совсем не способствовало сохранению правильного строя. А ведь главная сила этого типа построения была именно в монолитности его рядов.
Наступательный порыв вражеских фалангитов практически иссяк. Фаланга Антипатра, не дойдя до вершины, остановилась. Из-за множества убитых воинов там возникла жуткая неразбериха. Для того, чтобы строй мог двигаться дальше, необходимо было перестроиться и заполнить образовавшиеся в рядах бреши. А на это нужно было время, но его не дала фаланга Селевка, которая с разгона атаковала солдат узурпатора. Удар сариссафоров был, конечно, не такой зрелищный, как атака слонов, но от этого не менее смертоносный. Вражеские фалангиты, увидев приближающуюся фалангу Селевка, лихорадочно попытались восстановить строй, но не успели этого сделать. Многие из них даже не успели опустить свои пики в сторону противника. Сариссафоры Селевка единым фронтом вломились в ряды воинов Антипатра, легко разметав выставленные в разнобой сариссы. Их пики заработали со скоростью игл швейной машинки, пронзая щиты, доспехи и плоть вражеских бойцов.
***
Правый фланг армии тоже не стоял на месте. Услышав сигнальную трубу, Селевк отдал приказ к атаке. Он уже намеревался сам ринуться в рукопашную, но был резко остановлен Апполонием, который заявил, что царь не должен глупо рисковать своей жизнью, как какой-то безмозглый вождь варваров. Неохотно согласившись с этими доводами, молодой царь стал увлечённо наблюдать, как его воины наступают на противника. Это была первая крупная битва молодого правителя, в которой он участвовал, как полководец. Селевк, конечно, прекрасно понимал, что тут он действует на вторых ролях. До таких матерых генералов, как его главный стратег Александр или Апполоний ему еще расти и расти, но ведь в этой битве он тоже играет не самую последнюю роль. Поэтому он должен учиться, а опыт со временем придёт. Через несколько лет он станет таким же хорошим полководцем, а сейчас будет слушать, что ему говорят старшие товарищи. Несмотря на свою молодость, царь Селевк был на редкость здравомыслящим юношей.
Тем временем вся тысяча катафрактов правого фланга, получив приказ Апполония, с разгону атаковали лёгкую конницу Антипатра, которая взбиралась на холм левее своей пехоты и вырвалась немного вперёд. Конные латники в тяжёлой чешуйчатой броне, пришпорив своих закрытых однотипной бронёй скакунов, опустили свои пики и ринулись на врага вниз по склону. Их было в два раза меньше, но у их противников не было шансов на победу.
Вражеские лёгкие кавалеристы, одетые в лёгкие кожаные панцири и вооруженные дротиками, маленькими щитами и короткими мечами проигрывали по всем параметрам, увешанным железом катафрактам с длинными кавалерийскими пиками. Кроме того, они медленно ползли вверх по склону, в то время, как конные латники атаковали их сверху на полном скаку.
Катафракты Селевка пробили строй вражеской конницы, как таран пробивает ворота из тонкой, гнилой фанеры. Своими длинными пиками, которые воины держали двумя руками во время удара, они буквально смели всадников Антипатра. Те, правда, даже умудрились метнуть свои дротики в надвигающуюся конную лаву, но особого вреда это не причинило. Оружие всадников узурпатора было бессильно против крепких доспехов катафрактов. Конница противника сопротивлялась не долго. Понеся значительные потери, кавалеристы узурпатора бросились наутёк, преследуемые катафрактами.
У пехоты правого фланга дела шли не так блестяще. Первый натиск серебряных щитов и гоплитов Селевка был довольно силён, но затем они увязли в густой массе вражеских пехотинцев, которых было гораздо больше. Тут могли бы помочь катафракты. Но они увлеклись преследованием разбитой лёгкой конницы Антипатра.
***
Саня улыбнулся, глядя как фаланга теснит вражеских сариссафоров. Еще немного и противник дрогнет.
- Выводи своих бойцов во фланг вражеской фаланге, а я пошлю наших катафрактов, чтобы они ударили ей в тыл! – крикнул он Деметрию и поскакал к катафрактам, расположившихся правее стрелкового полка арбалетчиков.
Повинуясь приказам, стрелковый полк начал быстро выдвигаться вперёд, разворачиваясь фронтом к сражающейся из последних сил вражеской фаланге. Катафракты тоже не стояли на месте. Они резво рванули по широкой дуге вправо, намереваясь зайти в тыл к фалангитам Антипатра.
Саня, наблюдая за этими маневрами, удовлетворённо хмыкнул. Стрелковый полк, зашедший во фланг фаланги противника, произвёл три быстрых залпа из арбалетов. Затем бойцы ринулись в рукопашную, ударив сариссафоров узурпатора в правый фланг. Катафракты тем временем ударили в тыл избиваемой фаланге Антипатра. Это стало последней каплей.
Фалангиты врага оказались практически беспомощными против атаки во фланг и тыл. Длинные пятиметровые сариссы не позволяли им разворачиваться. В плотном строю, развернуться с такой длинной палкой, было просто невозможно. Кроме того, с фронта на них давили пикинёры Селевка. Преимущество фаланги превратилось в недостаток. В общем, они сопротивлялись не долго и скоро начали поднимать вверх свои пики, показывая, что сдаются. Правда, это не смогло остановить резни. И какое-то время воины Селевка по инерции рубили и кололи не сопротивляющихся врагов. Затем один из телохранителей подсказал Сане, что поднятые остриём вверх пики, означают готовность к сдаче. После чего избиение сдающихся врагов прекратилась.
***
На правом фланге дела шли гораздо хуже. Там серебряные щиты Селевка и союзные гоплиты не смогли остановить пехоту противника. Пользуясь численным превосходством, воины Антипатра медленно их теснили. Апполонию с трудом удавалось удерживать молодого царя от самоличного участия в рукопашной. Антипатр, так же сражавшийся здесь, увидел штандарт Селевка и повёл своих воинов в атаку, намереваясь самолично убить молодого царя. Узурпатора, прославившегося своим коварством, никак нельзя было назвать ещё и трусом. Им практически удалось прорвать строй, но серебряные щиты и царские телохранители Селевка ценой неимоверных усилий смогли сдержать прорыв. Апполоний с тревогой посматривал по сторонам, прикидывая, как он сможет заставить Селевка бежать, если узурпатор всё же пробьётся к ним. Сам он смерти не боялся и был готов умереть за своего царя, но вот как убедить храброго молодого правителя спасать свою жизнь он так и не смог придумать.
Апполоний с тоской посмотрел на лево, где фаланги противоборствующих сторон мерились силами. Оттуда помощь явно не придёт. На конницу тоже нет никакой надежды. Катафракты слишком увлеклись преследованием разбитой кавалерии узурпатора. Внезапно звуки битвы пронзил долгий переливчатый гул сигнальной трубы. Апполоний облегчённо вздохнул и улыбнулся. Наконец-то, засадный полк вступал в дело.
***
- Ну что, головорезы! Пора отрабатывать деньги, которые вам заплатил царь! Вперёд за добычей и славой! Боги любят храбрецов! – весело заорал Лиск, увлекая за собой галлатов.
Длинноусые и длинноволосые варвары с большим энтузиазмом ринулись в бой, горланя боевые кличи. Им до смерти надоело сидеть в засаде и слушать звуки грандиозной битвы, кипевшей за холмом. Может их тут забыли. Так ведь и весь бой можно просидеть. Но наконец-то прозвучал долгожданный звук сигнальной трубы, и теперь можно будет повеселиться и напоить свои мечи кровью врагов.
Лавина галлатов быстро миновала гребень холма и ринулась вниз на противника, ревя как стадо голодных дерущихся медведей. Впереди нёсся довольный Лиск, радостно завывая и крутя над головой своим длинным мечом. Ох, не зря он пошёл за Александром. Не зря. Раньше о таком веселье он и мечтать не мог. Мелкие стычки и роль простого воина. Вот и всё о чём он мог думать. А теперь он вождь, который командует в бою тысячами своих соплеменников. И всё благодаря полковнику Александру из Массилии…нет теперь уже главному царскому стратегу.
- Я пойду за ним куда угодно! И убью любого, кто встанет у него на пути! – радостно подумал Лиск, с разбега врубаясь в плотные ряды вражеской пехоты.
***
Запыхавшийся Антипатр со всей мочи рубанул по шлему вражеского воина с серебряным щитом. Тот упал, выронив меч. Однако его товарищи быстро заполнили образовавшуюся в строе брешь. Узурпатор устал. Он был несколько раз ранен. Хотя эти раны были скорее царапинами. Пока его спасали крепкие доспехи. Антипатр бросил злобный взгляд на всадника в позолоченной броне, который гарцевал за строем врагов. Этот наглый мальчишка, возомнивший себя царём, был совсем рядом. Но серебряные щиты стоявшие нерушимой стеной раз за разом отбивали наскоки воинов узурпатора. Не даром они считались боевой элитой античного мира. В их ряды набирали только лучших из лучших.
- Проклятые предатели! – скрипнул зубами Антипатр, глядя на ровный строй, прикрытый отполированными серебряными щитами. – Стоят как крепостная стена! Чтоб их Цербер60 сожрал с потрохами!
Внезапно сквозь звуки боя пробился какой-то новый звук, напоминавший рёв штормового моря. Узурпатор бросил взгляд в сторону его источника и грязно выругался, заставив удивлённо повернуться, находившихся рядом телохранителей. Галлаты – те самые, что отказали его вербовщикам, сейчас большой толпой неслись в атаку, на его занятых боем воинов. Это они издавали этот жуткий рёв.
Атакующие варвары с энтузиазмом врубились в задние ряды дрогнувших воинов узурпатора. С поразительным проворством они начали работать своими длинными мечами. Удар галлатов был страшен своим натиском. Арабы и персы, стоявшие в задних рядах, не могли долго сопротивляться против этих свирепых варваров. Большими толпами они начали покидать поле боя, разбегаясь в разные стороны, и в панике бросая шиты и оружие. Серебряные щиты и гоплиты Селевка, увидев такую подмогу, тоже усилили своё давление на сражающихся с ними воинов Антипатра. Левый фланг узурпатора дрогнул и начал рассыпаться.
Положение могла спасти фаланга. Антипатр бросил быстрый взгляд направо и, не удержавшись, ещё раз грязно выругался. Его фалангиты сдавались, поднимая свои длинные пики остриями вверх.
- Надо бежать! Этот бой я проиграл! Отступлю к Антиохии. Там – в столице большой гарнизон и высокие, крепкие стены. Пускай Селевк осаждает город. Для штурма у него маловато сил. Осада затянется надолго, а я тем временем соберу новую армию. Мы ещё посмотрим кто кого! – лихорадочно думал Антипатр, разворачивая своего коня.
Узурпатору почти удалось спастись. Благодаря телохранителям он смог пробиться сквозь ряды галлатов. Однако тут на сцене появились новые действующие лица. Вернее вернулись старые. Катафракты Селевка, которые преследовали улепётывающую лёгкую кавалерию узурпатора, наконец-то вернулись назад и решили поучаствовать в сражении.
Последнее, что Антипатр увидел в своёй жизни, было приближающееся облако пыли, из которого внезапно вынырнули всадники, закованные в железную чешую брони. Затем последовал сильнейший удар, который сбросил его на землю. Потом его сознание погасло. Так умер царь Антипатр мечтавший о власти и думавший, что он действует на благо своей страны.
Глава 10.
Чем дальше от победы,
тем больше выявляется тех,
кто ее одержал.
(Греческая народная мудрость)
После битвы при Рами прошёл уже месяц. И за это время много чего произошло. При подсчёте итогов битвы выяснилось, что войско Селевка потеряло в этом бою одну тысячу триста двадцать восемь человек убитыми. Потери узурпатора составили около восьми тысяч убитых и пятнадцать тысяч пленных. Несколько тысяч воинов Антипатра смогли удрать с поля боя, но это не играло уже никакого значения. Пали так же все боевые слоны узурпатора. Тело самого узурпатора Антипатра было найдено тут же на поле боя после битвы.
Это была сокрушительная победа. Весть, о которой моментально облетела весь цивилизованный мир. Дальнейшее завоевание власти было для Селевка делом техники. Города Киликии все как один признавали молодого царя своим правителем и открывали ему ворота во время стремительного марша к столице. Ни о каком сопротивлении речь даже не шла. Люди уважают силу, а Селевк её показал всему миру, победив своего матёрого конкурента в открытом сражении.
Были, правда, опасения, что гарнизон и городские власти столицы не признают молодого царя и тогда придётся брать Антиохию штурмом. Селевк очень переживал по этому поводу. У покойного Антипатра там было много сторонников, и они могли начать сопротивляться с ожесточением загнанной в угол крысы. Однако все опасения оказались беспочвенными.
Когда армия Селевка приблизилась к стенам Антиохи, то ворота столицы открылись, и из них вышла большая делегация, состоявшая из царедворцев, членов городского совета и военных чиновников. Делегацию возглавлял везир61 Гермий. Этот представительный старик, служивший ещё отцу Селевка, низко поклонился и заверил Селевка, что его верные подданные давно и с нетерпением ждут прихода своего царя. Узурпатор Антипатр мол их всех обманул вестью о смерти Селевка, а затем угрозами и силой принудил признать его своим царём. И вот теперь они смиренно просят молодого царя, чтобы он простил эту их ошибку и не гневался. Селевк не подвёл их ожиданий и милостиво даровал им прощение, выразив при этом мысль, что всё произошедшее было просто большим недоразумением, закончившимся смертью узурпатора. Боги его покарали за подлость, а подданные ни в чём не виноваты перед новым монархом. Услышав эту речь, члены делегации с облегчением вздохнули и низко поклонились, признавая своего нового царя.
Когда все официальные условности были окончены, то парламентёры, радостно гомоня, присоединились к свите Селевка. Саня с интересом рассматривал седобородого Гермия, который, широко улыбаясь, что-то объяснял молодому царю и эмоционально жестикулировал руками. И тут он увидел её. Эта светловолосая, кареглазая богиня шустро раздвинула царских телохранителей и с радостным визгом повисла на шее царя, выкрикивая его имя. Соматофилаки62 заметно опешили от такой прыти, но всё же не решились отрывать красавицу от тела своего подопечного.
- Позволь тебе представить мою непутёвую сестрёнку Клеопатру, - обратился к Громову Селевк, заметив, какими глазами его главный стратег смотрит на девушку.
Саня смог только сглотнуть и кивнуть в ответ, утонув в омутах карих глаз. Язык буквально прилип к гортани, а во рту моментально пересохло. Он понял, что влюбился с первого взгляда и просто пропал. У него в жизни было довольно много женщин, и он совсем не ожидал ощутить такие сильные чувства к этой восхитительной незнакомке в первые мгновения знакомства. Это было чудесное и давно забытое чувство. Короче, он сильно попал!
- А это моя милая Клео - гроза перевала Красного Ветра, герой битвы при Рами, мой спаситель и друг Александр из Массилии, - продолжал говорить Селевк кареглазке, которая наконец-то отлипла от него и вежливо улыбнулась Громову, мило покраснев.
- Может, и меня познакомишь со своим новым стратегом, братишка? – томно произнесла незаметно подошедшая темноволосая молодая женщина.
Как выяснилось позже – это была старшая сестра Селевка Лаодика. Громову сразу бросилась в глаза её яркая внешность, дорогая косметика и расчётливый взгляд опытной шлюхи. Первое впечатление его не обмануло. Лаодика была довольно любвеобильной особой. Её скандальная известность вышла далеко за пределы царского дворца. Эта темноволосая дочь Антиоха III переспала с множеством мужчин. При этом некоторые её любовные связи сильно порочили имидж царского дома. Незадолго до своей гибели царь Антиох, уставший от постоянных сплетен, пригрозил, выдать Лаодику замуж за её старшего брата. Да, да. И со старшим братом она тоже спала! Кстати в царской семье изредка практиковались браки между родственниками. Так что эти угрозы не могли удивить окружающих. И вот теперь Лаодика счастливая и свободная положила свой глаз на нового мужчину – на главного царского стратега Александра.