Имя Паши Сербского часто мелькало по телевизору. В самых разных случаях. Он был и продюсером, и бизнесменом, и просто законодателем молодёжного стиля. Медийное лицо, как принято говорить. Но... как конкретно звучала его должность?
Паша. Я не знал, что случилось с родителями, но за всем стоит он – теперь я был в этом уверен. Ублюдок выжил в пожаре и желает отомстить мне. Он знал, кто я такой, знал и кто мои родители.
Корпорации – как чёртовы подземелья с драконами. Зайдёшь и не вернёшься. Но теперь я был твёрдо уверен, что – живы родители или нет – я обязан прикончить Пашу, даже если это будет последнее, что я сделаю.
Таскаться со стопкой листов глупо. Вытащив телефон, я принялся переснимать каждую из распечаток – благо, камера позволяла сделать фото в хорошем разрешении.
Параллельно я думал, куда направиться прежде всего. Мысли стали чёткими, отстранёнными, как будто думал не я, а кто-то внутри моей головы. Автовокзал глупо. Место, где родители выходили? Гостиница или какое-то место встречи. Бессмысленно. И так ясно, что до меня они не дошли.
Значит, здание, из которого я выходил на четвёртом кадре. И буду надеяться, что никакие «бычары» на сей раз меня не найдут – раньше, чем я найду им.
Закончив снимать фото, я взял листы – не заботясь о том, чтобы они лежали в правильном порядке – и положил обратно в принтер. Приоткрыл дверь. Пусто.
Наружу, и быстро. Скорее всего, за мной следят. И, скорее всего, не станут останавливать – если только я не сделаю какой-нибудь глупости, после которой они, против своего желания, будут обязаны сделать это.
Ладно. Просто выйти наружу. Просто...
— Он там засиделся, кажется, - раздалось из-за входной двери, когда я подошёл к ней. – Сколько можно? Я уже задолбался тут стоять курить. Сейчас, конечно, лето, но утро раннее, прохладно!
— Ага, - поддержал второй голос. – И столько никотина вредно для организма...
— Будешь мне морали читать? – не понял первый голос; кажется, это был Володя.
— Буду, - подтвердил землепашец, чьего настоящего имени я так и не узнал. – мы же не УБИшники, чтобы эту дрянь поощрять.
Он помолчал и продолжил.
— А паренёк... погоди, дай ему опомниться. Прочитает всё внимательно, запомнит – и выйдет через заднюю дверь.
Это... было мне? Кажется, землепашец заметил, что я стою за дверью, и «невзначай» указал мне маршрут.
Отлично. Стараясь не шуметь, я направился в противоположную сторону коридора. Задняя дверь обнаружилась довольно быстро, и я увидел, что ведёт она к ржавому металлическому забору – между прутьев которого можно пролезть без особого труда – а дальше раскинулся какой-то старый парк.
Ну, ладно. Теперь решить, куда дальше. Включив телефон, я вгляделся в кадр.
Королёвский проспект. Табличка с названием улицы была видна хорошо, а вот номер дома – нет. Ладно, сориентируюсь на месте. Задав себе маршрут в телефоне, я быстрым шагом направился в нужную сторону.
* * *
В пути я обдумывал варианты своих будущих действий. Парадоксальное ощущение того, что на меня свалилось одновременно слишком много и слишком мало информации. Много – потому что мой мозг действительно отказывался уложить в голове всё, что узнал за ночь, от пробуждения на балках моста и до последнего момента. Мало – потому что даже так оставались огромные пробелы, не дающие мне покоя.
Рыть мне сейчас землю носом в попытке найти родителей? Или раскапывать, что я делал всю прошлую неделю, тем самым повышая свои шансы их найти? Пожалуй, и то, и другое.
Точка, к которой мне предстояло попасть, находилась достаточно далеко – в пяти километрах от парка. Пошарив по карманам, я понял, что при мне нет ни копейки денег, и даже обычный проездной на метро для меня сейчас – непозволительная роскошь.
Ладно, придётся пешком. Одно хорошо – ботинки, подобранные для меня в раздевалке охранников Дмитрия Петровича, сидели хорошо, не натирали и не жали, иначе такой путь оказался бы для меня пыткой.
Я поминутно оглядывался, пытаясь не выдать, как сильно волнуюсь. Но, на самом деле... откуда мне ждать следующего удара? За мной явно идёт охота, а я, вместо того, чтобы залечь на дно, разгуливаю по самому центру столицы.
Тем не менее, всё обошлось. Около часа пути прошли спокойно, а если кто-то и сел мне на хвост, то я этой слежки не заметил. Итак – Королёвский проспект, ищем здание с аркой возле входа и знаком «проезд запрещён».
Вперёд. Знать бы ещё, по какой стороне искать... я двинулся медленно, вглядываясь в каждое здание на улице и стараясь уловить хоть какие-нибудь знакомые признаки.
Будет печально, если здание окажется какой-нибудь мелочью. Магазином или забегаловкой, в которую я заходил на десять минут. Или ещё чем-то в этом духе. Что я буду делать, если всё так и окажется?..
...вот когда окажется, тогда и решу. Пока же нечего зря голову забивать – она и так гудит от обилия информации.
Проспект, по счастью, оказался не очень длинным – и уже минут через двадцать я смотрел на нужную дверь. На всякий случай сверившись с телефоном, я убедился – да, это оно.
Что же. Спрятав телефон в карман, я оглядел дверь. Похоже, это действительно какое-то заведение... дверь непрозрачная. Вывески нет. Ладно, нужно решаться. Шагнув вперёд, я дёрнул за ручку...
Заперто. Ни на себя, ни от себя – дверь не думала поддаваться. Закрыто, или, может, закрылось насовсем?
Ладно, возможно, я что-нибудь найду, если обойду здание с другой стороны? Пройдя через памятную арку, я оказался во дворе-колодце.
И тут не проще. Задняя дверь здания выводила на каменные ступеньки, и... всё. Разумеется, заперто. Намертво. Не выбивать же дверь посреди бела дня – кругом люди. И где гарантия, что я действительно найду внутри что-то важное, а не очередной тупик?
Да уж. Хоть возвращайся к КОБРовцам и спрашивай, что делать. Нет, что делать-то я найду – у меня есть досье, есть другие подсказки... но как быстро это выведет меня к цели?
К тому же, я страшно голоден. В желудке – ничего, кроме стакана паршивого кофе, и полный ноль по деньгам. Лучше и быть не может!
Медленно пройдя полтора квартала, я зацепил глазами вывеску дешёвого кафе напротив. А что, если?.. Когда там принято платить – до или после еды?
Если до, то не получится. А если после, то всё просто. Захожу, завтракаю, выхожу якобы ответить на звонок. И ноги в руки. Благо, я сейчас приличный человек в солидном (хотя и перепачканном пеплом) костюме – никто не заподозрит меня в таком приёме.
Совесть внутри меня тихонько ворчала, что так делать нехорошо, но я быстро заткнул её. Может, и нехорошо, но мне нужно есть. Время, когда я ждал смерти, наплевав на то, в каком я состоянии, прошло. Сейчас я хочу жить, хочу найти родителей, хочу разобраться в произошедшем.
И чертовски хочу есть.
Колокольчик над дверью кафе звякнул, и я уверенной, деловой походкой направился к одному из столиков. Дождаться официанта... не нервничать, иначе он поймёт, что тут что-то не так. Ага, вон – официантка несёт кому-то его утреннюю чашку кофе. Сейчас она подойдёт ко мне...
Пройдя где-то половину пути, официантка кинула на меня беглый взгляд, и... Грохот упавшей чашки разнёсся по всему кафе; брызги кофе во все стороны.
Так. С добрым утром.
Глава 8
Официантка метнулась вниз, вслед за разбитой чашкой, подбирая крупные осколки прямо руками и лепеча слова извинения сидящим рядом клиентам - но от меня не укрылись те взгляды, которые она то и дело кидала на меня. Нет, разбитая чашка – не случайность.
Подавив первое желание вскочить и быстрым шагом выйти из кафе, я заставил себя остаться на месте и придать лицу невозмутимое выражение. Уйти я всегда успею, в конце концов, это официантка, а не громила в маске, не ниндзя с нунчаками и даже не сексапильная монашка с дробовиком.
Ладно. Узнать меня она могла по одной из двух причин: либо на прошлой неделе я с ней как-то пересекался, либо моё лицо – лицо террориста, поджигателя и убийцы – крутят по телевизору.
Но если и крутят – то недавно. Иначе у родителей на фото были бы совсем другие лица. Нет, пожалуй, если я светился в этом районе – то здесь она меня и видела.
Терпеливо сидя за столом, я рассматривал клеточки на узоре скатерти, стараясь, чтобы мои взгляды на неё – как и её на меня – остались как можно более незаметными. Обычная официантка, девица как девица, двадцать с небольшим... руки дрожат.
Собрав осколки, она метнулась назад, а через десять секунд вылетела с тряпкой в одной руке и совком в другой. Взгляды на меня стали явственнее. Нет, не умеет она маскироваться...
Другие люди в помещении на меня не очень глядели – куда больше взглядов прилетало ей самой. Итак, мои действия?
Ладно. Остаюсь тут и жду, что будет.
Ждать мне пришлось долгих десять минут. Закончив с уборкой, девица вынесла клиентам вторую чашку кофе, на этот раз удачно – и только после этого подошла ко мне.
Секунды три мы глядели друг на друга в упор; в её глазах явственно читались узнавание... и ещё что-то странное. На бейджике, прикреплённом к одежде, значилось: «Вас обслуживает Екатерина». А затем – раньше, чем я открыл рот – она заговорила.
- Ты, - выдохнула она. – Это безопасно? Тебе безопасно вот так просто приходить сюда?
А может быть опасно? Я пожал плечами и слегка оглянулся по сторонам.
- Вроде как, слежки за мной сейчас нет, - лаконично ответил я. Слишком мало информации, чтобы вести пространные разговоры, поэтому постараюсь выжать всё, что можно.
- Я... Я вообще не знала, увижу ли тебя ещё живым! – она говорила тихим шёпотом, косясь по сторонам. – После того, что было… Я… Господи, я не знала, что думать! Всё сидела и представляла, что ты лежишь где-нибудь, опять в крови, опять… и рядом никого нет, чтобы помочь… и я...
Ладно. Из тона девицы делаем один вывод. Она на моей стороне, как именно бы мы не познакомились и что бы она обо мне не думала. А ещё она знает кое-что о прошлой неделе.
- А что такого было? – спросил я, глянув на неё с видом «для меня это был просто вторник». – Ерунда.
- Ерунда? – она ещё сильнее понизила голос, только в этот раз звучало уже немного разозленной. – Ты! Ты был весь окровавленный! У меня дома до сих пор лежит простыня с твоей кровью! А когда ты ушёл, я понятия не имела, куда ты делся, зачем, может, ты вообще начал бредить и вышел, не понимая, куда идёшь, и...
Дома. Значит, я был у неё дома. Становится всё интереснее.
- Ладно, - она заметила, что на нас уже снова начали кидать косые взгляды, и осеклась. – Есть будешь?
- У меня нет денег, - признался я.
- Это понятно! – она состроила сердитое лицо. – Жди, я всё принесу! Только как поешь – даже не пытайся уйти, как в тот раз!
Кажется, то, что я собирался сделать - уже не тренд сезона. Нужно быть оригинальнее!
- Хорошо, - кивнул я. – Нужно будет поговорить...
- Потом, - бросила она. – Я тут работаю, вообще-то, пока ты ходишь неизвестно где. И я сейчас одна из официантов.
С этими словами она быстрым шагом направилась в служебные помещения.
Ладно. Я уже получил немного информации, которую можно пока обдумать. Слабо верится, будто она бесплатно кормит меня и выхаживает на своих простынях просто так, значит – я что-то ей сделал. Или, может, пообещал что-то сделать. В разговоре попробую прояснить этот вопрос...
...вот только как выманить её на разговор? Я не могу сидеть тут, в кафе, весь день, ожидая, пока у неё закончится смена. С другой стороны, уйти сейчас, а вернуться вечером, тоже так себе вариант – ведь, кроме неё и здания за два квартала отсюда, у меня нет почти никаких зацепок. Ну, если не считать таковыми пачку досье на самых могущественных людей трёх сильных корпораций.
Ну, что же. Сначала в любом случае нужно поесть. В конце концов, именно за этим я сюда и пришёл. Подождём...
Я взял в руки пластиковую табличку с перечислением вариантов бизнес-ланчей, которые можно было заказать за скромную плату. Суп харчо, гречка с печенью и компот... да, кафе по своему меню ближе к рабочей столовой, разве что качество еды лучше. Впрочем, я никогда не был эстетом и гурманом – близость к смерти заставляет ценить малое – а уж сейчас, голодный, как волк, я был бы рад любой еде.
Машинально перевернув табличку, я замер. Логотип корпорации «Бикфорд» на пол-листа. Чего?
«Кафе «Уют» принадлежит корпорации «Бикфорд», - сообщила мне надпись ниже логотипа. – «Помните, что 10% всего своего дохода корпорации идут в фонд борьбы с чернокровием – в том числе и 10% от стоимости вашего заказа в кафе. Делать добрые дела легко с корпорацией «Бикфорд»!»
Ниже шли какие-то телефоны и адреса... возможно, мне стоит их запомнить. Я как раз успел снять табличку на телефон, как Екатерина вновь появилась у моего стола с большой тарелкой омлета и стаканом вишнёвого компота.
- Хлеб дать? – деловито уточнила она.
- Да нет, - я жадным взглядом посмотрел на еду. – Слушай... спасибо, и...
- Ешь давай, - она вновь взглянула на меня чуть сердито, но это была та сердитость, с которой мать глядит на сына-школьника, отказывающегося есть овсянку. – Я уже позвонила Юле – ты же её помнишь, да? Она скоро подъедет, согласилась подменить меня на сегодня. Поговорим у меня дома... и, надеюсь, на этот раз ты мне расскажешь больше.
- Хорошо, - ответил я, берясь за вилку. Накидываться на еду с жадностью волка не хотелось, но омлет пах восхитительно, а я реально проголодался. К счастью, она поняла мои мысли и направилась обратно за стойку.
И зачем же ей, чтобы я рассказал больше? Последняя фраза вернула меня в русло реальности. Омлет задаром – это, конечно, хорошо, но стоит не забывать, что я ничего о ней не знаю. И вываливать на неё всю информацию просто за то, что она меня покормила... ну, такая себе идея.
Тем более, что даже если она действительно просто сердобольная девочка, или же почему-то считает себя должной мне – всё равно она не обрадуется тому, что я могу сказать. Некоторыми вещами мне предстоит заниматься самому.
Омлет был очень большим и сытным, и хотя приступал я к нему голодным, последние две вилки мне удалось впихнуть в себя чуть ли не через силу – просто для того, чтобы не оставлять ничего на тарелке. И как раз в этот момент дверь кафе распахнулась, и внутрь быстрым шагом вошла ещё одна девица.
Снова быстрый взгляд на меня. Снова узнавание – хотя в её взгляде было скорее замешательство. Зайдя за прилавок, она о чём-то заговорила с Екатериной, но до меня не долетело ни слова. Ладно, смысл понятен.
Минут через пять Юля приступила к работе, нацепив на себя форму официантки, а Екатерина наоборот, набросила на себя короткую летнюю куртку и подошла ко мне, морща лоб.
- Пошли, - кинула она. Я, не споря, встал и направился за ней. Нужно, разумеется, быть настороже. Любая ничтожная мелочь, не учтённая мной по причине амнезии, может обернуться большими проблемами... но пока мой внутренний детектор опасности молчал. Пусть даже кафе принадлежит «Бикфорду», это же не значит, что все до последней официантки замешаны в чёрных делах корпорации?
Екатерина быстрым шагом преодолела полтора квартала, выводя меня... что ж, я не был удивлён. К той самой арке, где я недавно – и безрезультатно – побывал. Меня подмывало указать пальцем на запертое помещение и спросить «А что здесь расположено?», но разум подсказывал, что вопрос будет выглядеть исключительно тупо. Наверняка я знал, что тут расположено. И, скорее всего, она знала, что я туда заходил.
Завернув в арку, моя спутница направилась во двор-колодец. Я старался не отставать. Не нужно, чтобы она увидела, что я не помню, где она живёт. Лишние вопросы – лишние проблемы, железный принцип не только в моей текущей ситуации, но и вообще по жизни.
Зайдя в один из подъездов, она нащупала в сумочке ключи и только тут заговорила со мной, чуть обернувшись.
- Тише, - попросила она. – Папа будет не очень рад тебя видеть.
Вот как. Ладно, учтём.
- Он сейчас в своей комнате, спит... постарайся не шуметь, пожалуйста.