Вены себе она перерезала без раздумий и качественно, так что кровь щедро брызнула на пеньюар. Улыбнувшись самой себе в зеркало, Марьяна посидела ровно несколько секунд, вглядываясь сквозь свое отражение в прожитые года.
– Марьяна Альбертовна, – окликнул я ее.
Все же как-то она устроила встречу, отсекла хвосты и дождалась нас, спасибо ей за это. Пусть и делая это только из-за того, что самой не получилось нас убить и использовать. И для того, чтобы насолить своим палачам и нашим противникам.
После моих слов бывшая директор гимназии с нескрываемым раздражением посмотрела мне в глаза через отражение в зеркале. Ее верхняя губа дрогнула в злой гримасе – все же в не самый подходящий момент я ее отвлек.
– Я еще не знаю, кто против нас. Но с нами Бог, так что пусть другие боятся, – ровным голосом произнес я и улыбнулся самой мерзкой улыбкой, на которую был способен.
Пусть у нее остается надежда. Мне не жалко, а ей приятно.
Моя догадка подтвердилась – видя мою спокойную уверенность, Марьяна Альбертовна вдруг улыбнулась, а после окровавленной рукой взяла ингалятор и пшикнула в рот элизиума.
Сверкнула краткая вспышка – наркотик высшей пробы, с магической составляющей, и лицо Марьяны сразу разгладилось. Для нее мгновенье остановилось – она сейчас плавала в океане блаженства. Ворота в рай – об этом старом как мир способе самоубийства я слышал, но видел в первый раз.
– Уходим? – негромко поинтересовался вернувшийся в человеческий облик Валера, заставив меня вздрогнуть.
– Она сказала, что времени купила себе до вчерашнего дня.
– И?
– И думаю, что она наверняка запутала свои следы – иначе нас бы здесь ждали. Но в любом случае ее найдут, и в любом случае кто-то придет проверить, выполнила ли она свою часть договора, самоубившись. Будем мы ждать этого проверяющего здесь, или понадеемся на ее записи, которые вообще не факт что вообще есть, и прямо сейчас стартанем в Елисаветград?
Глава 3
– А… а что это было вообще?
– Ты про что?
– Ну вот это: «Вы уже мертвы, вы не знаете с какими силами связались…»
– Да хрен его знает, Валер, – совершенно искренне покачал я головой. – Я ж не лошадь.
– В смысле?
– Ну в смысле у меня голова не такая большая как у лошади, мозгов меньше.
– Так ты импровизировал? Просто брал с полок потока сознания самые рядом лежащие слова и ложил на язык?
– Не ложил, а клал.
– Непринципиально.
– Ну типа того.
– Так это император? – прежним скучающим тоном поинтересовался он.
– Валер.
– А.
– Ты видел лорда-повелителя, которого я убил?
– Думаешь тут из этих играют?
– Пусть лошади думают, у них голова большая. Я действую, реагируя на проблемы по мере их поступления.
Мы вели довольно ленивую беседу, общаясь легким вариантом мыслеречи – беззвучно шевеля губами. Усилий для этого прилагать не было необходимости, и если по губам рядом читать некому, то и подслушать никто не сможет.
Находились мы все еще на вилле FV33, в ожидании проверяющего гостя. Устроились в мансарде, так что можно было прекрасно обозревать подходы к вилле и окрестности. Отсюда, кстати, была хорошо видна территория соседской виллы. На лужайке которой, частично накрытый обломками беседки, раскорячился покореженный ярко-красный кабриолет.
В соседнем доме горел свет, играла музыка и доносились громкие крики. Веселье там происходило нешуточное. Пока мы разговаривали с Марьяной, а после решали оставаться в засаде или нет, на лужайке соседней виллы приземлился конвертоплан с ее хозяйкой, или управляющей – не знаю.
Причем прибыла машина в сопровождении еще двух военных транспортов, из которых вывалилось сразу пара десятков упакованных бойцов-корпоратов. При виде столь зубастой компании мы с Валерой, если честно, напряглись – появилось опасение, что придется вмешиваться и пытаться помочь собутыльникам. Но обошлось: увидев и оценив кто именно заехал к ней на территорию, прибывшая главная леди сориентировались весьма быстро – вся компания переместилась в дом, а конвертопланы с попрыгавшими обратно корпоратами оперативно отчалили, скрывшись в ночном небе.
Все ушли, а рядом с разбитым кабриолетом на газоне остался валяться одинокий бюстгальтер – тот самый, которым размахивал Барятинский, желая использовать его для поисков дамы сердца. Столь деликатный предмет гардероба был брошен и позабыт. Более того, на место ЧП один за другим прибыло сразу несколько конвертопланов в раскраске корпорации «СМТ», из которых выходили весьма и весьма очаровательные леди. И далеко не эскортницы, кстати – порода и стать видна даже с такого расстояния. Да и охрана из корпоратов опять же.
Прибывшее к хозяйке или управляющей виллы подкрепление в виде подруг видимо убедили и Барятинского, и всю честную компанию в том, что они ничуть не хуже забытой и потерянной золушки. Дамы, кстати, действительно были огонь – потому что несколько раз вся компания выбиралась из дома купаться в бассейн.
Ну а мы, раз веселье в соседней вилле продолжалось, решили пока подождать. Если отмеренный Марьяне срок закончился еще вчера, пару часов назад с наступлением полуночи, значит есть вариант, что ее следы скоро обнаружат и придут проверять.
Валера наблюдал визуально – чутким взглядом хищника, а я то и дело сканировал пространство внутренним зрением. Но вокруг никого кроме веселящейся на соседней вилле компании в окрестностях. И живых, и искусственных людей не было – я уже умел сканировать пространство на предмет органики, а не аур.
Да, никого больше вокруг не было, кроме забытого всеми растамана. Видимо связываться с полицией он не захотел, и спрятался за кустами. Сейчас неудачливый дилер спал под забором, отделяющую виллу Марьяны от соседской – видимо разморило на мягкой земле, так что прикорнул, коротая время.
– Артур? – окликнул меня Валера, отвлекая.
– А? – вздрогнул я.
– Но ты понимаешь, что мы в реальной жопе? Другого глобуса у нас нет, и это просто п…
Когда рядом нет прекрасных дам, и не требуется фильтровать выражения, озвучивать мысли как-то проще – отметил я. Валера между тем говорил что-то еще, но я не слушал. Потому что меня вдруг – буквально эффектом оголенного провода в спину, перетряхнуло неожиданной догадкой.
– Артур! – чуть повысил голос (мысленно) Валера. – Ты там от осознания опасности в обморок упал? – поинтересовался он, когда я посмотрел к его желтые сейчас глаза.
Молча покачав головой, я приподнял руку, попросив времени на раздумья.
Господи, почему я иногда такой тугой?
Мои нынешние ментальные умения уже давным-давно превосходили обычные человеческие. Произошло это как-то буднично и незаметно – в череде постоянных проблем, магических взрывов, умирающих рядом людей, тренировок с Андре и учебного процесса в гимназии для одаренных. И меня уже не удивляет, что я могу просто залезть в свою память и легко восстановить картинку воспоминаний – с такой же легкостью, как открыть жесткий диск на компьютере с архивом старых фото или видео.
Раскладывая на картинки, я – достав из глубин памяти, сейчас наблюдал кабинет в усадьбе Юсуповых-Штейнберг. А если точнее – наше совещание по поводу Власова после атаки демонов, едва не угробившей Анастасию. Как вживую перед внутренним взором сейчас видел едва живую княжну, которая бледной тенью сидела в кресле; Валеру, испуганного Фридмана – который с тщательно скрываемым внутренним напряжением рассказывал, что мы обсуждаем наши дальнейшие действия, подходящие под определения государственной измены.
«– Ой ладно, – хмыкнул тогда со своего места Валера, комментируя слова Фридмана и добавил легкомысленно: – Всего-то голову отрубят.
– Лицам двогянского сословия, – поправил его Фридман. – Пгеставители иных сословий подлежат повешению…»
Чужие голоса в воспоминаниях я слышал предельно четко – мыслеобразы настолько яркие, что я сейчас словно там нахожусь, в прошлом.
«– Могу поработать над путями отхода, – встревая в беседу, после слов Валеры и Фридмана вдруг на английском произнес тогда Элимелех, вынырнув из своего личного космоса.
– Что он сказал? – почти сразу поинтересовался Валера.
– Говорит, что есть места на планете, где нас не достанут, – ответил я, думая в тот момент совершенно о другом.
– На какой планете? – усмехнулся Валера, покачав головой. – Пусть ерунду не говорит…»
Вот оно.
Когда вообще Элимелех влезал в разговоры с ненужным замечанием? Если он открывал рот, то говорил всегда – всегда! – сугубо по делу. И если он сказал, что может поработать над путями отхода, значит он был готов гарантировать безопасность места, куда ведут эти пути.
Вновь у меня сложилась очередная картинка паззла. Катализатором в числе прочего стало то, что я увидел невероятные способности Марьяны по блокированию ментального блока. Почему именно это? Да потому что Элимелех – с его невероятной скоростью обработки данных также обладает способностями, которые с человеческими даже рядом не стоят.
«На другой планете?» – вновь перед внутренним взором возникла у меня картинка того, как усмехнулся Валера, переводя тогда тему.
Сейчас, заглядывая в глубину воспоминаний, я смотрел в лицо Элимелеха. И по выражению глаз чернокожего танцора понял – exactly! Вот именно – Элимелех путь отхода предлагал, абсолютно точно имея ввиду укрытия не этого мира.
Сейчас мне – после того как я несколько раз побывал в одном из нижних планов, мне это не кажется чем-то из ряда вон. Тем более, кто мне отправил Элимелеха в помощь и сопровождение? Князь Тьмы Астерот, и это тоже очевидно.
От возникших догадок у меня дыхание перехватило. Я глубоко вздохнул, крупно вздрогнув и передернув плечами в ознобе.
– Ты в туалет что ли хочешь? – участливо поинтересовался Валера. – Не держи в себе, выпусти чувства на волю…
Отмахнувшись, я быстренько сформулировал свои выводы, и изложил их Валере. На случай, если сам я не доживу до встречи с Элимелехом – и пусть они разберутся с ним вместе с Эльвирой. Единственное условие Валере поставил – забрать с собой Зоряну, если все станет совсем плохо.
Некоторое время после этого мы сидели в молчании. Веселье на соседней вилле тоже затухало, в бассейне больше никто не купался, а собравшиеся видимо перемещались по спальням, разбиваясь на пары. По крайней мере, одна пара точно: шторы на видном нам окне были задернуты, но так как прикроватный светильник стоял очень удачно, в играющих на ткани штор театре теней можно было отчетливо наблюдать позы и ход процесса.
– Артур.
– А?
– Но ты понимаешь, что даже страшно представить, кто против нас?
– Ты в туалет что ли хочешь? – участливо поинтересовался я, возвращая должок. – Не держи в себе, выпусти чувства на волю…
– Я серьезно, – сверкнул он желтыми – в его пограничном состоянии оборотничества сейчас, глазами.
– Дахусим, – по-японски произнес я.
– Чего? – не понял Валера.
– Во время Олимпиады в Саппоро один из фаворитов, русский лыжник, стартовал почти последним. И незадолго до его старта повалил тяжелый липкий снег, лишая его шанса на победу. К нему, когда он торопливо менял смазку на лыжах, подошел японский корреспондент, и с сочувствием превосходства спросил – как вам бежать-то, такой ведь снег пошел?
Некоторое время помолчали.
– И чего? – вновь поинтересовался не понявший прикола Валера.
– Как чего? На следующий день одна из японских газет вышла с заголовком, что сове… российский лыжник сказал волшебное слово «дахусим» и выиграл Олимпиаду.
– А в Саппоро разве была Олимпиада?
– Ну может не в Саппоро дело было, – легко пожал я плечами. – Смысл ты понял.
Еще несколько минут помолчали.
– Артур?
– А?
– А смысл то какой?
Еще часа два провели в молчании и ожидании. Спокойствие вокруг нарушилось лишь единожды – на лужайку соседней виллы приземлился конвертоплан и забрал всю компанию. И это хорошо – потому что теперь никто не узнает, что залетело через выбитые ворота в виллу семь человек, а покинули ее всего пять.
– Шесть тридцать четыре, – посмотрел на антикварные часы с кукушкой на стене Валера.
– Угу, – кивнул я.
– До вечера будем ждать?
– Нам еще в Елисаветград попасть надо.
– Тогда?
– Давай, если через полчаса никто не появится, сваливаем.
– Угу.
В ожидании прошло полчаса. И еще десять минут. И еще пять.
– Пора сваливать, тебе не кажется? – произнес Валера, вновь взглянув на часы с кукушкой.
– Уже поздно, – увидел я на подъездной дороге автомобиль в раскраске и с рекламой клинингового сервиса. Это я по рисункам пиктограмм ведер и швабры догадался, надписи были на французском.
Машина заехала в автоматически открывшиеся ворота, и прошелестев колесами по гравию, остановилась. Хлопнула дверь, и появившаяся благообразная тетенька в переднике горничной двинулась к дому. Но, вопреки ожиданиям, в дом не зашла, а направилась к подсобному помещению в крыле рядом с бассейном.
Мы с Валерой только переглянулись – как все это невовремя. Есть конечно вариант, что именно эта тетенька реальная представительница серьезных сил – в смысле наделенный полномочиями представитель, специальный агент, шпион и так далее. Но скорее всего это работа втемную – просто клининговую фирму наняли навести порядок в доме, а благообразная уборщица вполне обычный человек и совершенно не знает, что ее здесь ждет. О чем я Валере мысленно и сообщил.
Подтверждая догадку, сначала благообразная тетенька убралась во дворе, потом на террасе, после пропылесосила специальной машиной бассейн, явно выполняя список работ по чек-листу. После, убрав клининговые принадлежности обратно в подсобку, она направилась в дом. Некоторое время снизу раздавалось приглушенный звук работы, и в процессе уборщица несколько раз выходила к машине, вынося мусорные пакеты.
Несмотря на то, что уборщица скрылась из зоны прямого наблюдения, я прекрасно видел все ее движения. Потому что, закрыв глаза, смотрел внутренним радаром. Вся вилла для меня сейчас отображалась в изометрической проекции, а красный силуэт фигуры уборщицы перемещался по помещениям.
«Сейчас она обнаружит Марьяну, вызовет полицию и уходим» – мысленно обратился я к Валере.
Благообразная тетенька уборщица между тем зашла в соседнюю с нами комнату. Где, уронив голову на плечо – красивая даже в смерти, сидела Марьяна перед своим отражением в зеркале. Я тронул было за плечо Валеру – пора было сматываться, но вдруг удержался и сжал его руку.
Уборщица вполне спокойно осмотрела место самоубийства. Я не видел ни ее лица, ни эмоций – только силуэт. Но даже аура не изменилась – благообразная на вид тетенька не испытала никаких эмоций.
Подойдя ближе, она проверила пульс Марьяны – все же одержимые отличаются от людей, и даже через несколько часов после смерти Марьяна выглядела почти как живая. Убедившись, что женщина точно мертва, уборщица вышла из комнаты и направилась по коридору – явно к машине, чтобы вызвать полицию.
Вышел в коридор я вместе с дверью, которая впечаталась в женщину. Тетенька – когда полотно двери влетело ей в лицо, глухо охнула и отлетела в стену. Звучно ударившись затылком, она потеряла сознание.
– Это стоит расценивать как политическое заявление? – поинтересовался Валера, глядя на сломанные старомодные очки, валяющиеся на полу. Только на вид старомодные – так вполне технологичный девайс, в таких очень многие ходят их тех, у кого денег на линзы дополненной реальности нет.
На всякий случай очки я раздавил подошвой – хотя они и были выключены. Я это заметил, вылетая в коридор за миг до того, как дверь в лицо даме прилетела. Еще один факт в копилку подозрений – которые, надеюсь, оправданы.
– Валер, кусты акации у забора в соседней усадьбе, – обернулся я к принцу. – Там растаман спит, возьми у него все ингаляторы элизиума, которые найдешь.
– Аэ… – развел руки Валера, глядя на распростертый на полу божий одуванчик с расплющенным носом.
Принц явно хотел напомнить мне об уважении к старшим и соблюдении Женевских конвенций, но не сразу нашел слова.