Вчерашние события слегка притупились в памяти, но легкое чувство негодования продолжало маленькой чайной ложечкой ковыряться в обоих полушариях мозга, грозясь вылиться в приступ ярости или неконтролируемого бешенства. И все почему? По той лишь простой причине, что я не смог удержать себя в руках во время общения с духом. Хитра ли она? Коварна? Опытна и умела? Чертовка-вертихвостка? Плевать! Я здесь манипулятор! Водить людей вокруг пальца — это моя прерогатива!
Кулаки с силой сжались, вгоняя ногти глубоко в кожу и пробуждая отрезвляющее чувство боли. Мысли в голове шевельнулись. Не смотря на желание рвать и метать — ни душу пакостного дворянина, ни духа на него работавшего, вернуть не удастся. Если конечно…
— Активация. — Вновь закрыв глаза подключаю интерфейс.
«Вы улучшили характеристику «восприятие» до десяти».
«Вы улучшили характеристику «сила воли» до четырнадцати».
Отмахнувшись от уведомлений о повышении, не способных заодно и настроение мне повысить, обращаю внимание на шкалу энергии. Ровно сорок единиц. Не густо. Но по крайней мере чат с бригадиром работает. Кстати, о бригадире… Он ведь вполне мог просто найти себе более адекватного работодателя, не воплощающего всяких воробушков и не пристающего к духам смерти. Его намерение восстановить контракт, хоть и не было оценено мной вчера, но с огромной благодарностью воспринималось сейчас.
— Спасибо, что остались. — Набираю сообщение в чате. — Я очень ценю. Можете взять тридцать единиц премиальных.
— Вы интересный человек, господин. К тому же, еще и просвещенный. Большая честь состоять у Вас на службе. — Ответ пришел практически незамедлительно, а вместе с ним исчезла и «премия».
— Ты можешь связаться со вчерашней беглянкой? — Не питая особых надежд, решаю испытать удачу.
— Если очень нужно — могу отправить заказное письмо. Потребуется еще пять единиц энергии на почтовый сбор и доставку в квартал мертвых, сами мы туда идти не рискнем. — Ответ бригадира одновременно и радовал, и порождал вопросы о принципе распределения и наполнения кварталов.
— Отлично. Тогда отправь ей следующее: «Воля моя и предупреждение остаются в силе. Попадешься во второй раз — сбежать не сможешь. В руках моих Вечность. (с) Игни»
— Будет исполнено, господин. Вынужден откланяться на ближайший час.
— Деактивация.
Удовлетворенно хмыкнув и растянувшись в улыбке — вновь открываю глаза. Отлично. Теперь я знаю, что почта существует и в ином измерении, главное, чтоб там посылки как в нашей отечественной не терялись по лесам. Интересно… А в мире духов есть леса? Хотя… Какая нафиг разница? Я туда пока переезжать не собираюсь, да и если в лес захочется — достаточно из поместья Реймса выйти, да пару десятков метров пройти. На крайний случай, если душа попросит сосновый лес с черникой, поющими птицами и дятлами-стукачами — могу его просто воссоздать в очередном карманном измерении.
— Земные ученые бы меня живьем съели, расскажи я им о простоте создания таких вещей…
— Игни! Очнулся наконец! — В палатке возникла физиономия Реймса, легкого на помине. — Ну ты и соня! Да тебя даже вчерашний…
— Шторм не разбудил? — Перебиваю товарища распространенной в моем мире фразой. — Говорят мы уже приплыли?
— Какой шторм? Куда приплыли? — Советник, явно позабывший о социальном статусе, продолжал стоять предо мной лежащим на коленях и недоуменно хлопать глазами. — Тебе нездоровиться?
— Не, все прекрасно! Просто сон хороший приснился, про море и большой корабль. Так что там вчера произошло? — Слегка кряхтя, принимаю сидячее положение.
— Кашик наотрез отказался продолжать осмотр дома, пока не придешь в себя. Сказал, что ты приносишь удачу и благословлен самой Богиней. И знаешь, хоть я и не склонен верить в их иноземные приметы, но тут вынужден был согласиться.
Было ли подобное высказывание как снег на голову? Нет, скорее, как взбешенный кот на голову, сброшенный со второго этажа нерадивой соседкой. Каким образом этот монголо-татаро-японец узнал о благословлении Аспекта? Или не узнал? Тогда как ему пришло это в голову?
— Почему он так решил? — Стараюсь держать морду кирпичом, дабы не выдать жизненно важные сведения о своей личности.
— Нууу… — Глядя на замявшегося, как школьница после первого поцелуя, советника — вопросительно выгибаю бровь. — Я брату пересказал в подробностях все произошедшее с момента нашей встречи, пока ты задремал. Кто же знал, что тебя потом втроем растолкать не получится? Вот Кашик и поставил нас перед фактом, что без тебя в дом идти нельзя. И если уснул ты — значит и нам отдохнуть надо. Пока он бегал за телегой, Сишак с Торкелем успели разбить палатки, а я приготовил ужин.
— Приготовил? — На этот раз выгнулась вторая бровь, причем машинально.
— Не цепляйся к словам. — Устало вздохнув, Реймс окинул меня задумчивым взглядом. — Голоден?
— Голоден. Но сначала в кустики и умыться.
Выпроводив из палатки постороннего — натянул прежние пожитки в виде джинс, футболки и прочих радостей современного общества, еще не добравшихся до Хельхада. Впрочем, оно и к лучшему. Никаких тебе объяснительных, никаких тренингов по утрам, никаких планов по продажам и зарплат в конвертах. Все чисто и с налетом дикого благородства.
Вот как реагировать на наших улицах, если сильно не трезвый гражданин начинает приставать к идущей с тобой девушке? Обычно — сразу в физиономию прописывают. А если гражданин окажется «директором заводов, фабрик, пароходов» — через пару дней отправляешься проводить двухнедельный «отпуск» в качестве хулигана. И таких примеров куча!
А как дело обстоит в средневековом мире? Правильно! Чувак покусился на «собственность» дворянина, а значит лишится той конечности, которой покушался. В теории. Может и просто прикопают в лесочке, ибо места здесь дикие, грибники не ходят.
— А вот насчет законов надо бы разузнать… — Откинув полог палатки, делаю мысленную заметку о необходимости расширить багаж знаний.
Улица встретила меня яркими лучами полуденного солнца и тихим пением птиц. Разнообразные букашки-таракашки, не смотря на пробивающуюся зеленую травку, показываться миру не спешили. Внезапный мороз и метель, в честь которых даже месяц назвали, способны без особых проблем погубить всех самонадеянных «личностей», будь те хоть жучками, хоть не захватившими теплую одежду путниками-новичками.
Вспоминая день прибытия — могу лишь похвалить себя за нежелание покидать столь уютный пенек, на коим устроилась моя пятая точка, небезосновательно рассчитывающая что приключения её найдут сами. Риски я в тот день пошастать по лесам в поисках низкоуровневых «мобов» — уже давно бы удобрял планету, пройдя полный путь переваривания в желудках тех стремных собак.
Торкель с братом, а также лучник, обнаружились сидящими на неизвестно откуда притащенном бревне и что-то химичили в котелке над костром. Неподалеку сиротливо стояла повозка, с запряженным в неё ящером, во взгляде которого читалось желание поскорее вернуться в загон. Содержимое, по понятным причинам, увидеть не удалось. Впрочем, не особо и хотелось.
Не особо скрываясь, но при этом стараясь и не шуметь — побрел к ближайшим кустам, расположившимся аж в сотне метров от дома. Либо у Дорасила, что уже направился на перерождение, был пунктик касательно личной безопасности, либо он настолько не хотел платить садовнику, что просто повыщипывал всю растительность вокруг. Равнозначные варианты.
Кустарник, к слову, был совершенно лысый, ибо листва попросту не рискнула вылезать из почек. Благодаря этому, не в последнюю очередь, удалось разглядеть довольно крупные крюкообразные шипы на ветках некоторых представителей местной флоры. Шипы — это само по себе неприятно, а уж когда они напоминают рыболовный крючок…
«Не лезь, оно тебя сожрет» — промелькнула в голове фраза-воспоминание. И верно, рисковать собственными пальцами только для того что «потрогать» иголку — не лучшая идея. Мало ли, вдруг на них яд какой? Потрогаю, уколюсь, а потом буду валяться на земле и хлестать пеной из рта. И лишится мир всего такого замечательного Константина, так и не успевшего привнести в него водопровод и канализацию…
Эх, говорила мне мама, что надо в школе химию с физикой как положено учить, а не изучать историю и географию по королям крестоносцев… Глядишь и порох с электричеством знал бы как делать, а то чувствую себя прям каким-то ущербным попаданцем. Герои всех книжек вообще без проблем и мушкеты и генераторы собирали, а я даже арбалет так и не начертил. Впрочем… Я ведь не герой книжки, а значит и поблажек никто делать не будет.
— Посмотрим, что тут у нас…
Извлекая метательный крест из нагрудного кармашка, аккуратным движением протягиваю заточенную железку к ближайшей ветке и дотрагиваюсь до крючка. Растение, видимо обладающее зачатками сенсорики, тут же заметно сжалось в объеме и потянулось в мою сторону, тогда как крючок резко загнулся и попытался проткнуть мое изобретение, благо безуспешно.
Находясь в крайне озадаченном состоянии — резко отдергиваю руку от куста и делаю пару шагов назад. Нихрена себе в кустики сходил… А если бы сейчас было лето и я сдуру решил напролом через них пройти? Да тут не меньше двух сотен этих крючков! И фиг бы я из себя их потом достал! Опутали бы со всех сторон, аки рыбку, и стал бы и Хельхадским удобрением…
— Отцы и матери небесные! Какого лешего здесь происходит?! Мне уже и шага в сторону сделать нельзя?! — Довольно громко высказываю недовольство, задрав голову к небу.
Вряд ли местные божки меня услышат, а немного возмущений еще никому жизнь не портили и не меняли. Вот только… Словно в ответ на мой ворчливый возглас, прямо предо мной на прикрытую пожухлой листвой землю, спикировала уже знакомая птичка и вопросительно склонив голову уставилась на меня.
— Лушка? — Чувствуя себя полным идиотом, сажусь на корточки и внимательно разглядываю внезапную гостью.
— Лу-лу-лу? — Отвечает она мне, с вопросительной ноткой в голосе.
— Умница моя, а ты меня сквозь плохие кустики на полянку не проведешь?
Вообще, ситуация складывалась довольно необычная. Эти представители пернатых были явно умнее многих наших земных птиц, в том числе попугайчиков. А недостаток в виде отсутствия речи довольно легко компенсировали как изменением интонации, так и активной жестикуляцией. Казалось бы, счастье для орнитологов? Так-то оно так, вот только…
— Лу! — Птица беспардонно прервала мои размышления, напоминая о своем присутствии.
— Откуда ты здесь? — Очень старательно пытаюсь передать как вопросительную интонацию, так и указание именно на собеседницу, следуя подсказке о навыке.
— Лу-лу! — Расправив крылышки в стороны, птичка внимательно посмотрела под землю и прыгнула ко мне.
Ага. Увидела, как я возмущаюсь и прилетела поздороваться. И оказалась здесь совершенно случайно. Прям чудеса, да и только…
— Бригадир. Что можешь сказать об этом существе? — Обращаюсь к духу намеренно нейтральным образом.
— Младший дух жизни, на сколько могу судить. Обладает зачаточным разумом на уровне маленького человеческого ребенка. — Послышался ответ персонального гугля-поисковика, спустя несколько томительных секунд.
— Он оно чо, Михалыч…
— Лу-лу? — Птичка прыгнула несколько раз в мою сторону, и я буквально почувствовал её задумчивый взгляд.
— Я. Хочу. Поляну. Покажи дорогу. Через кусты.
Сопроводив слова движением рук и изображением бегущего человечка при помощи указательного и среднего пальца, я таки донес до давней знакомой, что от неё требуется. Впрочем, та ли это птица, что встретила меня в первый день? Или это другой дух? И почему они к людям так тепло относятся? Мнение о человечестве резко бы изменилось, увидь она аварию на нефтедобывающих вышках, следы от которой просто заливают бетоном, чтоб от начальства по шапке не получить.
Поднявшись на ноги, я был вынужден тут же задать весьма резвый темп, дабы не упустить взлетевшую птаху из поля зрения. Пролетев метров двадцать вдоль живой изгороди, лушка резко свернула на право, указывая на неприметную со стороны тропинку.
Не смотря на некоторое доверие, безумно ломиться на тропу я не рискнул, остановившись перед расступающимися кустами и внимательно разглядывая их ветки. Ни шипов, ни колючек, ни каких-либо еще странных средств охоты-обороны я не увидел. Зато, довольно отчетливо увидел одинокий след от сапога с мягкой подошвой. Кто и как его оставил — не понятно, впрочем, и времени на разбор полетов мне не оставили. Сделав почетный круг в воздухе, лушка пролетела прямо над моей головой и вновь скрылась где-то впереди.
Приминая листву и аккуратно раздвигая ветки, стараясь двигаться как можно тише, потратил около пяти минут. Равномерность посадок и отсутствие агрессивной растительности наводили на мысль о искусственном насаждении, что лишь подтверждало мысль о тщательной и многолетней подготовке ныне покойного дворянина к недавно произошедшим событиям. А если все так, как я думаю — значит и дорожка должна идти куда-то.
Поляна, что встретила меня на том конце тропы, с моими умозаключениями была категорически не согласна и вопреки ожиданиям оказалась…. Обычной. Все те же листочки, все те же кустики вокруг, все та же едва пробивающаяся под весенними лучами солнца трава. Единственным ориентиром, что гордо расположился ровно по центру поляны, был пень довольно старого и толстого дерева, на котором восседала смышленая птичка.
— Ты моя умница. — Абсолютно искренне благодарю маленького духа, наполняя голос теплом.
— Лу-лу-лу-лу! — Прыгая по пню, она явно была очень собой довольна.
— А теперь отвернись. И не подглядывай. — Жестом руки показываю на редкость сообразительному созданию, что от него требуется.
— Лу?
— Давай, давай. Отворачивайся.
Убедившись, что птица действительно отвернулась, мысленно усмехаюсь. Как уборные на участках взрывать и пьяные драки в тавернах устраивать — это мы можем. А как нужду при птице справить — стесняемся. Двойные стандарты, чтоб их…
— Вы не понимаете, это другое… — Вспомнился актуальный мем, зародившийся в сети как раз перед моим перемещением сюда.
Еще раз внимательно оглядевшись по сторонам и не заметив ничего стоящего моего внимания — принимаюсь орошать ближайший куст. Или осквернять, тут уж как посмотреть. Почему это нельзя было сделать в другом месте и зачем я приперся сюда? Спонтанные решения такие спонтанные…
— Лушка. — Ответив на зов природы, поворачиваюсь обратно к птице. — Зачем здесь эта поляна?
— Лу! Лу! — Подпрыгнув пару раз, проводница укрыла мордочку под крылом.
— Спрятаться? — Пытаюсь угадать значение её действий, на что птичка отвечает радостным луканьем. — А что тут спрятано? Покажи.
— Лууу!
Вспорхнув с пенька, дух устремился куда-то в сторону видневшегося поблизости леса. Вот только на этот раз никакого намека на тропу даже и в помине не было. Пробираться пришлось по заветам рыцарской конницы, напролом, сокрушая все что стоит на пути.
— Вот же блин блинский, курва.
Тихонько матерясь себе под нос и отгибая ветки по пути следования, потратил еще с десяток минут добираясь до края леса. Все это время, что я потратил на аккуратное движение с минимальным вредом природе, крылатый Сусанин сидел на ветке ближайшего дерева и внимательно за мной наблюдал. Готов поспорить, если бы воплотил порожденную гневом идею о прорубании просеки мечом — духа жизни-природы больше никогда в жизни бы не увидел.
Лес начался внезапно. Еще секунду назад меня окружал кустарник, возвышавшийся до уровня глаз, а теперь он как по волшебству расступился, сохраняя почтительное расстояние перед возвышавшимися столетними «соснами». Открывшаяся картина больно кольнула нахлынувшими воспоминаниями о родных уральских лесах, кои ежегодно щедро одаривали мою семью ягодами и грибами. Запах хвои кружил голову, а звуки далекого пения птиц радовали слух. Поддавшись эмоциям, я подставил лицо пробивающимся сквозь кроны лучам солнца и зажмурив глаза улыбнулся.
Царящие вокруг спокойствие и благодать очистили разум от мелких неурядиц и волнений, а довольно шустрая пробежка, помноженная на кропотливый и монотонный труд, и вовсе выбили из головы неудачи прошедшего дня. Быть может именно по этой причине, сквозь шум бьющегося сердца, мне удалось уловить нечто странное. Нечто, не подлежащее описанию и осмыслению. Будто-то только что ты беззаботно плавал в реке полной жизни, а мгновением позже увидел разорённое гнездо уточек, подле которого сидит убитая горем «мать». Ощущение грусти, тоски и горя, чужого горя, что наполнили воздух и невольно передались тебе самому.