Спустя примерно час, когда я уже даже сделала несколько глотков отвратительного поила, представляющего собой настоящий бесконечно вонючий ром, коей профессор Стентон брезговал использовать даже во время опытов в качестве материала для горелки, и сбор трав, среди которых я различила разве что смолу гваякового дерева, и магически удалила лауданум. Не составило труда понять, что для меня заказал мистер Илнер – настойку от ревматизма. В некоторых отдаленных частях империи опиум все еще оставался гораздо более дешевой заменой алкоголю, и для меня стало неприятным открытием то, что здесь его все так же использовали. В столице опиаты, как и их условно-лекарственные формы, такие как опиум и опиумная настойка на спирту – лауданум, были запрещены после ряда исследований, доказавших наносимый вред и нетипичное привыкание, а также последующую еще более нетипичную тягу пациентов к данным веществам.
Очень долго доктора, ученые и маги вели борьбу в стремлении запретить на государственном уровне открытую торговлю наркотических «лекарств», но достичь успехов удалось лишь с приходом к власти императора Вильгельма Дайрела. И исключительно по одной причине, которая доводила до бешенства профессора Стентона – для оборотней единократный прием подобных препаратов становился фатальным. На драконов опиум не действовал вовсе, люди на ранних стадиях использования опиатов еще могли подавить в себе тягу к «восхитительным лекарствам от всего», а вот оборотни, употребив лишь раз настойку от кашля с добавлением лауданома, становились зависимы настолько, что начинали неотвратимо угасать и спасти их не представлялось никакой возможности. Достав блокнот, я сделала для себя пометку о необходимости поговорить на данную тему с доктором Эньо. После недолгого размышления, добавила в эту строку и лорда Арнела. Вероятнее всего, если опиум применяют в кабаке Хромая кобыла, значит его используют и в других подобных заведениях. Опиум дешевле, опьянение он дает практически сразу, а потому выпивший подкрашенную крепким чаем воду с добавлением капель лауданома, вовсе не ощутит разницу между суррогатом и джином. Особенно если добавить в это поило самый вонючий ром для запаха.
– Эй, мэм, еще налить? – невежливо крикнула одна из разносчиц.
Отрицательно покачав головой, я получила негодующий взгляд в ответ, но гнать меня никто не стал – я занимала самое непрезентабельное место в кабаке, на него в любом случае никто не претендовал.
После окрика разносчицы, на меня с пьяной тревогой взглянул мистер Илнер, я кивнула в ответ, демонстрируя, что я в полном порядке, а вот мой конюх, боюсь уже нет. Увы, мы выбрали не самое лучшее время для поиска ответов. Нет, возниц в кабаке сегодня было много, очень много, кэбмены забегали, выпивали «горячительного», обменивались последними новостями и спешили далее в путь – несмотря на закрытие центра города, необходимость кормить лошадей оставалась, так что надолго никто из кучеров не оставался. Зато с каждым был вынужден выпивать мистер Илнер, и вскоре он уже с трудом сидел, отчаянно держась за край барной стойки, и выслушивая новости от очередного «заскочившего передохнуть». И это притом, что каждую из поданных ему кружек, я избавляла от лауданума. Позднее, заметив, как две пошатывающиеся разносчицы, уже не слишком скрываясь, наливают каждая в свой кувшин капли из пузырька темного цвета, я уничтожила и его.
И вот тут произошло неимоверное. Подавальщицы, воззрившись на пустые бутылочки темного цвета, осознали, что в них пусто, потому как ни одной капли ни в один из кувшинов не упало, и обернулись к кому-то, кого я не видела со своего места. Из глубины кухни к ним вышла миссис внушительных габаритов, отвесила по подзатыльнику каждой и… в кабаке что-то изменилось. Я ощутила это легкой дрожью магического поля, но это я, я маг, да и сидела близ несущей стены данного здания, а вот более никто ничего не почувствовал. Грубая кухонная хозяйка, вернулась с пятью пузырками из темного стекла, сунула понурым разносчицам, и чинно удалилась. Вот только… проход, открытый несомненно ею, закрыт не был.
И на меня обрушилась сложнейшая дилемма – я могла спуститься и отправиться на кухню, в стремлении обнаружить тайник, или же остаться на месте, присматривая за мистером Илнером, которого откровенно опасалась оставлять одного. Страх за родного человека пересилил любопытство. А дальнейшее сидение близ окна, через щели в котором на мой стол залетал и опускался снег, натолкнул на определенные умозаключения – лаунданум хранили в тайнике. Магическом тайнике. А значит, можно было предполагать, что опиаты все же были запрещены в Вестернадане. Это несколько обелило драконов в моих глазах, но и вынудило вспомнить о том, что несмотря на все запреты, здесь процветала кража детей и торговля как детьми, так и наркотическими средствами.
И вдруг, совершенно внезапно, ситуация стала развиваться самым невероятным образом. Распахнулась дверь в кабак «Хромая кобыла» стремительно вошел дракон внушительных лет, на вид ему было что-то около пятидесяти пяти, возможно шестидесяти. Черная полицейская форма с минимальным количеством значков отличия, что свидетельствовало о нахождении в весьма низком чине, темно-коричневые волосы с проседью, зачесанные назад и взгляд, который никак не вязался с обликом этого мистера, которого я, откуда-то точно знала. Я знала его! Узнала в тот миг, когда к нему подошла одна из разносчиц и вопросила, чего желает столь уважаемый клиент, джин или виски?
И выражение его лица изменилось.
Мгновенно исчезла живость и даже какая-то звериная скорость в движениях, лицо приняло благообразный вид, плечи несколько ссутулились… Это был администратор! Администратор, работающий в управлении полиции! Дракон, стоявший на входе и имеющий все сведения о передвижениях полицейских, о посетителях… да обо всем! И он был не просто осведомлен, у него вообще целая учетная книга имелась!
Я ощутила, как сердце пропустило удар.
И когда полицейский, сделав заказ разносчице, огляделся и увидел мистера Илнера, мое сердце пропустило второй удар. А на лице чудища появилась улыбка. Чудовищная улыбка монстра, так не вязавшаяся с наличествующим лицом, так явственно продемонстрировавшая что это лицо – всего лишь маска.
– Мистер Илнер! Ко мне! Живо! – воскликнула я, подскакивая с места.
И администратор полицейского управления мой голос узнал тут же.
Стремительный, чудовищно-быстрый поворот головы, и в драконьих глазах вертикальный зрачок расползается кругом, вспыхивает алая радужка, и стремительно меняется сам Зверь – увеличиваются плечи, выпрямляется спина, и оскал… он издевательски ширился, обнажая белоснежные не свойственные подобному возрасту зубы и острые, присущие лишь оборотням, клыки. А в каждой из рук клерка появляются острые метательные кинжалы.
И мы оба знали, на кого будет направлен их удар и в чью сторону они совершат свой смертоносный полет.
– Subordinationes! – мой крик прозвучал одновременно со свистом вспоровших воздух кинжалов.
Глава 16
Клинки, сверкнув искажаемым магией металлом, ушли на фут вверх, воткнувшись в столб близ которого сидел мистер Илнер, и не задев моего конюха ничуть, но это вовсе не было моей победой. Я применила заклинание подчинения, кинжалы должны были повиноваться моей воле и впиться в тело своего хозяина, но Зверь оказался сильнее, чем я полагала.
Один: один.
– Мистер Илнер! – прошипела я, не отрывая взгляда от чудовища, и всеми силами пытаясь предугадать его следующее действие.
И вот тогда началась паника. Не у меня, и даже, к сожалению, не у мистера Илнера, который не сдвинулся с места, а у посетителей «Хромой кобылы» которые, наконец, осознали, что их жизни под угрозой. Под большой угрозой. Но лично я точно знала, единственный, кто сейчас находится в смертельной опасности – это мистер Илнер.
– In drag! – запрещенное заклинание подчинения, которое я никогда не применила бы в отношении близкого мне человека, но в данный момент мне было совершенно не до этических норм.
Мистер Илнер дернулся, его тело, против его воли, потянуло его к лестнице, ведущей наверх, и Зверь без труда разгадал мой маневр.
– In drag! – прорычал уже он, вскинув руку в сторону моего конюшего.
Магический поединок с живым призом, будь все проклято!
Я проваливала каждый. Всегда. Боевая магия не мое, каждый раз магическая дуэль заканчивалась тем, что я оставалась на земле, а мой противник получал овации и победу. Каждый раз! Поэтому я и погрузилась с головой в теорию, но сейчас у меня не было права на проигрыш.
– Potest! – крик, резанувший даже меня и мгновенное следом: – Quod veraimago!
Два: два.
Призвание истинного облика скрутило полицейского, на всю таверну раздался хруст его позвоночника, перекрыв даже крики устремившихся к выходам, и стоны тех, по ком мчались стремящиеся спастись. Но я не дала своему противнику ни секунды на восстановление – это не дуэль, это сражение, и правой рукой контролируя тело мистера Илнера, левой я начала действовать.
– Levitation! – и ближайший к Зверю массивный дубовый стол взлетел в воздух. – Percutiens!
И стол обрушился на полицейского со всей силой и всей своей массой. Послышался треск, затем рев, а после я поняла, что треснул вовсе не Зверь. Треснул стол. Треснул и разлетелся на щепки, а чудовище избавилось от оков моего заклинания. Причем избавилось самым паскудным образом – он просто принял свой истинный облик. Облик старика, дракона гораздо более старого, чем мне казалось. И я поняла, почему лорд Давернетти не сумел его вычислить – трудно обратить внимание на то, что всегда на виду, к чему привык как к мебели. Ощущали ли в администраторе магию сотрудники полиции? Несомненно, да. Но все видимо сочли, что это лишь магия омоложения. Попытка старика остаться на своем рабочем месте. Маленькая уловка, позволяющая ему не быть отправленным на пенсию. Магическая маска, которую «не замечали» просто из жалости. Невероятная маскировка.
– Анабель Ваерти, – прорычало чудовище. – Я обещал тебе долгую смерть. Ты помнишь об этом, девочка?
Единственное, о чем я сейчас вспомнила, так это о способностях Лауры Энсан. Четыре года водить драконов за нос, пробудив Зверя в самом безобидном и жалком полицейском всего полицейского управления, это надо уметь. Воистину гениальный шаг! Но все, что меня интересовало в данный момент – насколько многому она успела его обучить? Судя по тому, что произошло в полицейском управлении – многому. Очень многому.
Вопрос – что делать сейчас мне?! В открытом бою я Зверю не соперник. Задержать на какое-то время я сумею, но что дальше? Он напал на врачей и полицейских в своем логове и скрылся, уйдя от полиции. Он напал на полицейское управление и скрылся, несмотря на появление двух самых сильных драконов в империи. Он ушел от облавы. И, похоже, собирался уйти от возмездия повторно, вероятно ощутив, что в этом заведении имеется тайный магический ход. Если он был где-то рядом, и обладает магией старой школы – вполне мог ощутить это. А значит его цель скрыться. Но и от мести Зверь явно не собирался отказываться, и обнаружив здесь мистера Илнера счел это подарком судьбы. Мое присутствие видимо тоже.
Предугадать что будет дальше труда не составляло – Зверь собирался убить мистера Илнера, а после, схватить меня и скрывшись через магический тайный ход, подвергнуть меня долгим и мучительным пыткам, садизма в этом изверге было не занимать.
И Зверь подтвердил это, протянув:
– Я буду убивать тебя о-о-очень долго…Но сначала сдохнет он. Ты ведь так трясешься за жизни своей прислуги, да, девочка?
У меня не было права проиграть этот бой. Просто не было.
Взгляд на мистера Илнера, который уже, наконец, притянутый заклинанием подчинения уже находился за моей спиной, и развеяв «In drag», я сосредоточилась на сражении.
Я вкладывала в каждый удар все силы, и не останавливалась ни на миг.
– Levitation! – ножи, кинжалы, кастеты, даже два ружья, что обнаружились в брошенной всеми таверне, взлетели в воздух. – Percutiens!
Оружия было так много, что едва стряхнувший с себя куски расколовшихся столов полицейский администратор, вмиг стал похож на подушечку для иголок.
И все здание сотряс рык боли.
– Potest! – остановка трансформации и молниеносное: – Quod veraimago!
И едва избавившийся от вошедшего в его плоть оружия, Зверь рухнул на колени, в лужу собственной крови, насильно возвращенный мной в свой истинный облик.
Но это было только начало – он был сильнее. И выносливее. И гораздо быстрее.
– Levitation! – хриплый рык, и в воздух взмывают сразу шесть столов.
Не приходилось сомневаться, на кого они сейчас будут направлены. Одна маленькая проблема – я не сумею выстроить щит, способный прикрыть меня от подобного удара.
Но я могу вмешаться в заклинание.
– Tempus!
И несущиеся на меня столы, застывают в воздухе, на расстоянии не более трех футов. Успела! Господи, я успела!
И тут раздался крик мистера Илнера:
– Мисс Ваерти, берегитесь!
Слишком поздно я поняла – это не я успела, это Зверь просчитал мой следующий шаг. И секунды ему вполне хватило для того, чтобы перекинуться и ринуться на меня, совершив прыжок, на который ни один человек не был способен.
И как в кошмарном сне я увидела разлетающиеся на щепки и ломанные куски дубовые столы, пронзивший их острый хвост виверны, оскаленную пасть несущегося на меня Зверя и призрачную черную огромную когтистую лапу, внезапно сжавшую могучую шею чудовища.
Дикий вопль Зверя.
Рывок призрачной длани.
И чудовище падает, вбиваемое в каменный пол.
– Exitum, – заклинание уничтожения, распылившего зависшие в воздухе части дубовых столов.
И этот голос… я узнала мгновенно.
И с огромным облегчением посмотрела на дракона, стоявшего внизу, и удерживающего дергающегося и пытающегося избавиться от захвата призрачной драконьей лапы Зверя. Но Арнел держал. Держал крепко.
Удивительное зрелище – дракон в белоснежной рубашке с распахнутым воротом, ничуть не реагирующий на воющий ледяной ветер, врывающийся в разгромленный кабак через разбитые окна и выломанные двери, и бьющийся в двадцати метрах от него полностью обращенный Зверь. Каким образом, лорд Арнел освоил частичную трансформацию мне было совершенно неведомо. Но призрачная длань определенно являлась частью трансформации дракона, и выглядела прямым продолжением руки Арнела, протянутой в сторону Зверя, и стиснутой в кулак так, как если бы лорд сжимал что-либо… к примеру шею врага.
И та легкость, с которой лорд Арнел это проделал… поражала. Я внезапно поймала себя на том, что практически любуюсь этим мужчиной. Его лицом, словно высеченным из самого твердого гранита, черными смоляными волосами, которые трепал ледяной ветер, его уверенной позой, его силой. Сила, ярость, мощь.
И гнев, выраженный всего одним словом:
– Убью.
– Надеюсь Зверя? – поинтересовалась я.
– Не надейтесь, – с откровенной угрозой ответил лорд Арнел.
Дверь, и так основательно поврежденная побегом любителей алкоголя, внезапно была выломана, и в разгромленное помещение стремительно вошел лорд Давернетти. Как и Арнел он был едва одет, лишь рубашка, брюки и черные высокие сапоги, да и действовал старший следователь столь же стремительно. Быстро оглядевшись, он замер, взирая на меня, и несколько недоуменно вопросил:
– Мисс Ваерти, это последствия вашего треклятого заклинания, или вы действительно несколько… странно выглядите?
Я сняла с себя заклинание иллюзии, и это вызвало у обоих драконов странный раздраженный стон.
– Верните личину на место, – произнес Давернетти, отворачиваясь, – с ней, по крайней мере, при виде вас не начинается мигрень.
Даже не пытаясь последовать требованию, позволила себе замечание:
– Мне казалось мигрень в большей степени присуща леди.
– Мне тоже ранее так казалось, – зло ответил Давернетти.
И призвал иллюзии.
Все события этого утра он отсмотрел за несколько минут, укоризненно покачав головой при виде меня в образе миссис Макстон, после проследил и за тем, с кем я тут была вынуждена пообщаться, и тихо выругался, увидев истинный облик Зверя, вошедшего в «Хромую кобылу».