- Я не понимаю.
- Неудивительно, Флей. Осознание уже близко, но еще не произошло. Осознание, мистик-немистик... заблудившийся мессия...
- Я не мессия.
- Мессией не рождаются... им умирают. Но у тебя будет свой путь.
- Ты говоришь загадками. Скажи прямо, чего ты хочешь от меня.
- Я всего лишь хочу помочь тебе осознать себя до конца, Флей. Ведь ты помнишь лишь последние пять лет... и уже не надеешься вспомнить, что было до этого.
- А это возможно?
- Более чем возможно. Необходимо, и скоро осознание придет. Твоего прошлого, а затем и твоей сути... загадки природы... Ты живешь жизнью бродяги-наемника, тратишь бесценный дар на пустяки, не ищешь ни причины, ни смысла, ни цели - а между тем, есть и причина, и цель...
- Скажи мне, кто я есть?
- Я сказал бы, но, увы... это не только не поможет осознанию, но и не позволит ему свершиться - твое подсознание не поверит этому, и память не вернется. Так уж устроен разум - ты должен узнать это не от кого-то, осознание должно прийти само. Эти сны... все... имели своей целью подготовить тебя к Пробуждению.
- А кто ты, незнакомец? - я резко сбросил его руку со своего плеча. - Кто ты, что так заинтересован в моем пробуждении? Кто ты, что решаешь за меня, кем мне быть?
- Я? - человек очень странно усмехнулся. - Я - это ты, Флей.
Он откинул капюшон назад, легким движением руки отбросил набок волосы. Мое сердце бешено забилось. Меня, отечески улыбаясь, разглядывал я сам. Нет, не совсем я... этот Флей казался старше, и лицо его отражало не вечную горячность юноши, а доброту старого мудреца... а еще - две пряди волос на висках, присобранные в хвосты, были совершенно седыми. Почему?
- Да. Я Флей, - произнес мой двойник. - А кого ты ожидал? Светлого бога? Воплощенный Эфир? Великого мага, решившего сделать из тебя спасителя мира? Нет, Флей. Я - это всего лишь ты. Ты истинный. Твоя суть... Скрытая сторона твоей личности. Альтер-эго, если хочешь.
Я медленно кивнул, не отрывая взгляда от себя же.
- А почему ты?..
- Не важно, Флей. Ты сам узнаешь все... Скоро - это я тебе обещаю.
Я молча склонил голову.
- А теперь, Флей... мне все-таки есть, что рассказать. Может, дам пару наставлений на будущее - хоть у нас одна душа, многое я понимаю лучше тебя. В следующий раз, когда мы увидимся, ты уже будешь мной - ведь я обещал, что снов больше не будет - о том же, как ты любишь прислушиваться к голосу собственного рассудка, промолчим. Поэтому спрашивай, пока есть возможность...
- Ответь мне, почему в этих снах я лишен всех способностей?
- Все просто. Во сне их и не может быть. Здесь нет эфира... точнее, здесь все - эфир. Ты уже видишь не глазами, понимаешь?
- А... - у меня были тысячи вопросов, я не знал, какой задать... но Флей понял без слов.
- Каждый сон затрагивал какую-то часть твоего разума, вызывал какую-то эмоцию... Страх, непонимание, боязнь неведомого, неверие, гордость за себя, разочарование, упоение собственной глупостью, и, наконец - восхищение прекрасным... Все это готовило твой разум к осознанию.
- Флей... - нелегко называть другого своим именем, даже себя самого. - Ты можешь сказать мне, что ждет меня впереди?
Он улыбнулся немного грустно...
- Я не знаю будущего... знаю не больше, чем ты... Но, как и ты, могу разглядеть его... Лишь вблизи и неточно, но все же... Как я уже говорил, близится твое пробуждение... У тебя будет возможность жестоко ошибиться... постарайся ей не воспользоваться. И главное, помни: твое прошлое - это еще не есть твоя суть.
- Я не знаю, куда мне отправляться... Я не верю, что судьба настигнет меня везде. Ответь мне... куда лежит мой путь?
- Я же сказал, что не знаю будущего... но тебе это и не нужно, ты лишь хочешь переложить тяжесть выбора на чужие плечи... пусть даже твои собственные. Что ж, отправляйся в столицу... и живи, как знаешь, вопреки предчувствиям... Я знаю, что ты не сможешь упустить свой шанс. Уж я-то знаю... Пора просыпаться, Флей. До встречи.
Все исчезло - берег моря, волны, лес, и мое отражение. Я приподнял голову с мягкой шкуры... В углу горел очаг, снежный человек мастерил что-то из обломка кости. Впервые я проснулся по-настоящему счастливым.
***
Я легко разгреб снежный сугроб, загораживающий выход. Снег попал под одежду и стал бессовестно таять, холодными ручьями рассекаясь по моему телу, но это не могло меня огорчить.
- Пока, йети! - я помахал спасителю рукой и зашагал к дороге, увязая в громадных сугробах.
Пурга уже перестала, снова с серого облачного неба падал только мелкий снежок.
На мое счастье, по занесенной снегом дороге уже успели проехать несколько повозок, и путь был хоть приблизительно, но отмечен.
Направо, налево? - я остановился у дороги. Можно отправиться в придорожный трактир, можно в Нефрисс... вот только до города мне не дойти, даже по хорошей погоде, раньше, чем к вечеру. Остается трактир.
Я направился по тракту в сторону гор, быстрым шагом. Трактира я не видел, но оно и неудивительно, рельеф тут редкой неровности.
Дорога была совершенно пустынна, видно, не многим улыбалось переть аж в Киарус по ненаезженной дороге... а хотя... ошибаюсь. Последний след казался совсем свежим.
Я вдруг задумался о сказанном мне во сне... Пробуждение... осознание... А еще... Флей назвал меня мессией. Почему? Он знает что-то, чего не знаю я... бред. Ведь он - это я... Возможно, он не знает, а понимает больше... Все равно не ясно. Но, несмотря на все сомнения, хотелось верить в сказанное. Именно поэтому я отправляюсь в столицу.
С такими мыслями я подошел к придорожному трактиру. Заведение, добротно выстроенное из бревен, гостеприимное, теплое, будто приглашало войти, но мое внимание привлекло нечто другое.
У входа стояли крытые сани, запряженные тройкой коней. Ямщик на козлах, скучая, курил трубку. По запаху дыма я узнал грозоцвет - однако, крепкая же у него голова.
- Куда едете? - я подошел к мужику, широко улыбаясь. Тот пустил еще клуб дыма, и вдруг произнес длинную образную тираду о том, как хотел бы он куда-нибудь поехать, но хозяин, идиот со справкой, хоть и дворянин, как увидел питейное заведение, не смог удержаться, и отправился тратить последние деньги, к тому же еще отдав приказ ждать, пока он не выйдет, никуда не отлучаясь.
- Три часа уже... - закончил ямщик. - А до столицы сутки пути чистого времени. Если мы будем так останавливаться через каждые двадцать верст, с ума сойду точно. Хотя, с другой стороны, - ямщик чуть смягчил том, - хоть лошади отдохнут. Если в сосульки не превратятся, - он глубоко вдохнул и, наконец, спросил:
- А тебе-то что?
- Может, подвезешь? Мне как раз до столицы.
- Хозяин будет против, боюсь...
- Да ладно тебе! Хозяин даже ничего не заметит, а тебе хоть не так скучно будет.
- И верно... если этот дятел продолжит...
Дверь трактира со стуком распахнулась, и оттуда вышел, чуть покачиваясь, молодой человек лет двадцати семи. Одет он был в шубу, сейчас распахнутую, и прижимал к себе светловолосую особу женского пола, чья профессиональная принадлежность была очевидна.
- Это он... - произнес кучер сквозь зубы. - Давай, садись. Сейчас буду ему внушение делать...
Молодой дворянин, все так же, в обнимку с девицей, подошел к саням, распахнул дверь и потребовал:
- Гар...рис! Поезжай! Садись... ик... милая...
- Сию же минуту, сэр, - насколько возможно вежливо ответил слуга, и только я понимал, как трудно ему удержаться от хамства в адрес, несмотря ни на что, любимого, хозяина. - Позвольте только напомнить о двух важных моментах.
- Чее?..
- Во-первых, как, по-вашему, будет возвращаться из столицы эта дама?
- Ой, да неважно... - аристократ засмеялся дурацким смехом. - Как-нибудь...
- Ладно, второе. Вы помните, сколько у нас осталось денег после покупки лошадей?
- Да поф-фиг! - дворянин снова засмеялся. - Трогай уже!
Ямщик вздохнул.
- Как можно быть таким дураком? Напиваться вусмерть на последние деньги... Леди, - обратился он к девушке. - Вы, конечно, можете отправляться с нами, только вам стоит знать, что до похода в таверну у этого... представителя благородного общества... было в кошельке ровно тридцать восемь лир. Осмелюсь предположить, что сейчас там и этого нет.
"Леди" не сказала ни слова, но продемонстрировала свою понятливость, без промедления оставив дворянина.
- Куда же ты! Ангел мой! - заорал, плача, пьяница. - Не бросай меня в пучину волн одиночества!
- Во дает! - подмигнул мне кучер. - Не зря он учился изящной словесности... Помоги-ка его запихнуть.
Мы вдвоем спрыгнули с козел и стали не слишком бережно заталкивать дворянина.
- Гаррис... ты свинья! - сообщил тот, оказавшись в санях. Мы же, отдышавшись, поднялись на козлы.
- Вот так и живем... - вздохнул Гаррис. - Но-о, пошли! Папаня у него тоже был тот еще мот, но до сына ему далеко... Я еще при отце его лакеем служил, на руках этого качал. Сейчас вот... продали остатки имения, раздали долги, купили коней - хорошо, я с ними управляться умею - и в столицу. Может, в гвардии его примут... А ты сам-то куда?
- А кто его знает... - ответил я, разглядывая заснеженную дорогу. - Навстречу судьбе...
XXI.
Путь до столицы занял у нас не много времени: ехали, почти не останавливаясь, два дня подряд. Всего один раз сделали остановку, на середине пути. Крестьяне в том селе, как ни странно, оказались покладистыми, и, увидев аристократа, без разговоров накормили и его самого, и его спутников, и коней - вероятно, потому, что мы не требовали слишком многого.
Молодой дворянин не стал возражать против моего присутствия: проснулся он как раз, когда я начинал рассказывать очередную историю из жизни, и, вместо того, чтобы жаловаться на несовершенство мира, столь очевидное с похмелья, подполз к окошку спереди и стал внимательно слушать. Вопросов о том, откуда я взялся, у него, естественно, не возникло.
В Киарус мы прибыли глубокой ночью; ворота были наглухо закрыты, и пришлось ночевать чуть ли не под открытым небом - в повозке, втроем, поскольку денег ни у одного из нас не было даже на постоялый двор, тем более, на взятку, которую вымогали стражи за нарушение закона - открытие ворот до рассвета.
- И плевать, что вы аристократ, - коротко высказался по этому поводу один из стражников.
Когда мы легли, укрывшись чем попало, мне пришло в голову спросить дворянина:
- Габриэл... А что вы вообще ищете в столице? - Мы всю дорогу болтали о пустяках, и до сих пор не вышло поговорить откровенно. - Гаррис говорил о гвардии... но с какой стати вас там примут?
Габриэл недолго размышлял.
- Мой двоюродный дядя там служит... Какой-никакой, а родственник. Может, и примет, хоть рядовым. Гвардия - это все же не армия, жить можно, жалование платят неплохое. А мне бы хоть как-нибудь прожить.
Снаружи раздалось тихое ржание лошади.
- Лошадей жалко... - произнес лакей. Они целый день не ели, сейчас еще намерзнутся...
- Не замерзнут, - ответил я, - в худшем случае нам придется немного проехаться во сне, и то едва ли. Под колеса ведь камни подложили?
По тихому шелесту я понял, что слуга кивнул.
Лошадь заржала еще раз. Вместе с этим послышался какой-то неясный звук... Я чуть прикрыл глаза, и тут же сел на месте.
- Нас грабят!
- А? - мои соседи подскочили на месте. Почему-то они ни на миг не усомнились в моей правоте, и ломанулись в двери.
Я не стал торопиться, и вышел немного позже спутников, уже уверенный, что выхожу зря. Наглый ворюга, только услышав, что хозяева коней не спят, бросил все, и побежал... направление было легко определить по следам на снегу, но преследовать его не хотелось.
- Лошадей хотел украсть... - сообщил очевидный факт Гаррис.
- Он может и вернуться, - заметил я. - Не смертельно, но для вас - неприятно. Надо было на постоялый двор зайти...
- Так денег нет...
- Да знаю я... рыцарь вшивый, ни земли, ни денег, один слуга... - я проговорил это с какой-то непонятной злостью, как будто имел право обвинять Габриэля. Мне хотели что-то ответить, но я махнул рукой. - Знаю, понимаю я все. Просто не хочется десять часов... ну пусть не десять, допустим, вы тоже подежурите, но это не меняет сути... стоять на морозе и следить, чтобы ни одна сволочь... А! - я, развернувшись, решительно направился к воротам.
- Ты куда?
- Сейчас вернусь.
С размаху я пнул окованные железом ворота. Гулкий звук раскатился вокруг; из окна сторожки показалась недовольная рожа стражника.
- Открой ворота страннику, служивый... - самым ласковым голосом, на какой был способен, попросил я.
- Катись к химерам! Закон для всех один, до рассвета не открывать.
- А если я заплачу?
Платить я, понятно, не собирался. Просто нечем.
- Сколько?
- А сколько надо?
С этими словами я, закрыв глаза, проник мыслью в глубины ауры стража... Невероятное отвращение наполнило меня при этом. Впрочем, это не главное. Спустя миг стражник стал моим. Не прозвучало ни единого слова, и остальные ничего не поняли.
- Я тебе заплатил.
Стражник кивнул, и я отпустил его волю.
- Открывай ворота.
Стражник отошел, и я расслышал:
- Давайте, ребята... открываем, здесь у нас особый случай, хе-хе... - стражник усмехнулся, довольный якобы полученной добычей.
Хотел бы я увидеть лица стражников, когда они будут делить несуществующие деньги.
Заскрипели петли, и врата медленно-медленно раскрылись.
***
- Внешний город... всяко лучше, чем у стен куковать, правда? - усмехнулся я.
- Как ты их уговорил-то?
- Какая разница...
Мы медленно ехали по узкой улочке, копыта лошадей месили грязь, когда-то бывшую снегом. Внешний город, кварталы ремесленников, едва ли можно было назвать привлекательным... Настоящая столица начиналась за второй стеной, в центральном Киарусе. Там находился и дворец, и богатые кварталы... Мне там, впрочем, делать нечего. По крайней мере, сейчас.
- Здесь наши пути расходятся, - произнес я на одной из грязных улочек. - Давайте... удачи вам.
- Удачи, Флей, - ответили мои бывшие спутники, а в глазах их, пусть скрытых ночной тенью, я видел сотни незаданных вопросов. Но ни мне, ни дворянину со слугой не показалось правильным раскрывать ответы.
Я раскрыл дверь повозки, подхватил меч и ступил на мостовую - сапоги тут же почти целиком погрузились в жидкую грязь. Лошади не торопясь двинулись с места, я пошел в обратную сторону.
Спустя минуту я пожалел, что вышел так рано: на меня навалилась дикая сонливость - видимо, следствие разговора со стражем. Мелочь, казалось бы, но я и без того вымотался за день.
Надо поспать... но, при всей своей неприхотливости, спать в грязи, тем более - зимой, я не умею, и, как следствие, не люблю.
Будем мыслить позитивно... где можно поспать?
Я остановился и окинул взглядом улицу. Пара масляных фонарей слегка разгоняла тьму.
В круг света вступили три человека в кольчужных доспехах, с оружием на поясе. Я схватился было за меч, но понял, что это всего лишь стража, патрулирует город. Не завидую им: в мороз и в такой сбруе... хотя, под кольчугами у мужиков было надето столько одежды, что они казались раза в два толще, чем на самом деле.
Стражники тоже заметили меня.
- Ты кто такой будешь? И что по ночам не спишь? - спросил один.
Неожиданная идея созрела у меня в голове.
- Негде спать мне...
- Бродяга, что ли?
- Вроде того.
- Ага. Знаешь, что за бродяжничество бывает?
Я хорошо знал. Небольшой срок в камере. В худшем случае к нему прилагалась плеть. Собственно, этого я и добивался.
- Но ладно. Мы тебя прощаем, - неожиданно решил стражник.
- Э... почему? - запротестовал я. - Не надо меня прощать, виновен - так уж виновен!
- У нас таких, как ты... - стражник провел пальцем по горлу. - Во! Всех сажать - никаких камер не хватит. Тем более что вам только этого и надо.