Проводив парня взглядом, Блэр наконец обратила внимание на Марко, готового прижаться спиной к стене или вовсе выйти из дома соседей. Ребенок только хлопал длинными темными ресницами, что обрамляли огромные, будто кукольные, карие глаза, искренне не понимая, что вечно происходит между этими двумя.
- Как денек, Марко? - закрывая теперь входную дверь, Блэр присела на колено, чтобы оказаться на одном уровне с семилетним парнишкой, так похожим на старшего брата. Не удержавшись, рыжая девушка с некоторой толикой своеобразной любви и заботы потрепала ребенка по каштановой пышной шевелюре. - Тебя давно не стригли, верно?
- У меня все хорошо, - мальчишка, однако, все еще недоверчиво косился на Блэр, порой поглядывая в сторону лестницы. Интуиция у этой крохи точно была развита, отчего Марко часто попадал в точку, не осознавая подобного. - Вы с братом опять что-то задумали?
- Ну что ты, нет, ничего такого, - будто отгоняя рукой назойливых мошек, отмахнулась от ответа Блэр, поднимаясь с колен. Был бы младший Янг постарше, им бы с Джином туго пришлось в сокрытии ночных прогулок по городу или чего-то подобного. Однако семилетнего ребенка можно было подкупить. - Хочешь печенья с молоком?
- Да! – в одно мгновение забывая о своих подозрениях, выкрикнул Марко, отметая прочь недавнюю неуверенность. Детей Блэр не особо любила или терпела, но вот этого мальчугана… да, пожалуй, к нему она испытывала что-то особенное, иначе относилась и терпела все выходки, тратя собственное время на разъяснение чего-то, что младший Янг не понимал. Джералд никогда не хотела младших сестру или брата, может, из-за того что ей хватало собственных забот или соседского сына.
Марко только приобнял Блэр за шею, радуясь такой гостеприимности, а после побежал в гостиную, с разбегу запрыгивая на просторный диван напротив телевизора, утопая во множестве подушек. Тем временем во второго этажа послышался приглушенный смех, а затем и какая-то возня, - Джин всё же не удержался и поделился с Крайтоном причиной того, почему именно он принес ему полотенце и вещи.
- Чертов Джин, - Блэр только, кажется, проскрипела зубами, бросая гневные и стыдливые взгляды в сторону лестницы, ожидая появления парня, дабы свершить правосудие. Она прекрасно понимала, что старший Янг рассказал мужчине про бурные фантазии, попутно приукрашивая их. В такие моменты Джина действительно хотелось задушить.
- Блэр, включи мультики! - Марко почти елозил на диване, теперь валяясь в ожидании среди подушек. Его карие глаза с каким-то щенячьим взглядом уставились на рыжую девушку, заставляя чуть ли не умиляться. Однако эти приемы были давно известны Джералд, но и причины отказывать ребенку не было.
- Держи пульт, если что, переключай каналы, - отдавая предмет технологического прогресса в руки младшего Янга, краем глаза хозяйка дома уловила скользнувшего на кухню Джина. В который раз притронувшись к пышной шевелюре Марко, девушка поторопилась следом за приятелем, будто не оставляя ему шанса на спасение из-за недавней выходки.
Кухня была довольно просторной и светлой. Жалюзи на окнах оказались открыты с самого утра, отчего белая поверхность стола-барной стойки нагрелась на солнце, теперь чуть обжигая кожу. Под многочисленными ящиками и полочками с закрытыми секциями висели кастрюли и ковшики, были расставлены прозрачные граненые стаканы, и для полной идиллии не хватало лишь кондиционера - жара с улицы никуда не ушла, а в доме было душно. Идеального порядка, конечно, на кухне не наблюдалось: небольшой ковшик, в котором утром сварили кофе, так и остался стоять в раковине рядом с несколькими чашками, с остатками крепкого напитка на дне, - но бывало и хуже.
Блэр хотела многое высказать Джину, вспоминая все неприятные моменты в их дружеских отношениях, однако пройдя через арку на кухню, обо всем словно забыла. По крайней мере, ей так показалось. Среди настенных шкафчиков для посуды и кухонной утвари, открытых полок с баночками, полными приправ, шуфляток с ножами, вилками и ложками, сидящий за длинным столом на высоком стуле Янг казался пустым и одиноким. Все планы об отмщении вылетели из головы, как и недавнее раздражение. Парень сидел, опустив голову вниз, локтями упираясь в столешницу. Тень падала на его лицо, поэтому Джералд и не знала, какие эмоции сейчас властвуют над другом. Подойдя ближе и сев на соседний стул, девушка только положила руку на плечо приятеля, аккуратно поглаживая, говоря этим жестом, что она здесь, рядом.
- Я не дозвонился родителям, Блэр, – не поднимая головы, все еще удерживая ее руками, смотря куда-то вниз, очень уж обреченно отозвался на жест поддержки Джин. Обычно рыжеволосая бы нашлась что ответить, сумела бы поддержать, но в связи с последними событиями, с тем хаосом на Коламбус-стрит, девушка просто промолчала. Голос Джина был тихим и призрачным. Он пронесся по кухне холодным сквозняком, а после смешался со звуками мультфильма, на какой наткнулся Марко, засевший в гостиной.
Чуть привстав с места, Блэр глянула из-за арки на младшего Янга, убеждаясь, что их с Джином разговор совсем не тревожит ребенка. Наверное, главным во всей этой ситуации был здравый смысл и отрицание паники, не стоило пугать Марко, нагружая его теми проблемами и ситуацией в городе, какой он не видел. Мальчишке просто не стоило знать обо всех тех бегущих по улицам людях, о многочисленных авариях и пожарах, на какие наткнулись Тэд Крайтон, Джин и Джералд, возвращаясь домой. В конце концов для семилетнего ребенка плохое и страшное заключалось в фильмах ужасов или нотациях родителей.
- Может, хочешь чего-нибудь съесть, выпить? - пытаясь всеми силами отвлечь Джина от тяжких мыслей, Блэр, однако, понимала, что всё это бесполезно. Приди какая-либо идея в голову этому парню, он никогда от нее не отстанет. - Сок или чай, чего покрепче?
- Нет, спасибо, - наконец поднимая голову, отмахнулся Джин, - кусок в горло не лезет.Последовав примеру Джералд, парень только бросил взгляд на младшего брата, словно решая, что должен быть сильным ради него. Он, кажется, просто не мог позволить чему-то произойти с этим жизнирадостным и порой пугающе умным ребенком, в каком заключалось много хорошего и наивного.
- Уверена, с ним всё будет хорошо, - проследив за карим взглядом друга, Блэр встала из-за стола, достав из холодильника молоко, какое обещала Марко, - Вопрос в тебе, Джин. Ты волнуешься за родителей, это понятно, но не позволь этому волнению перерасти в тревогу или паранойю. Просто вспомни своего отца, он бы никогда в жизни не позволил кому-либо причинить вред твоей матери.
- И именно поэтому я переживаю, - словно его наконец услышали, воскликнул парень, тут же переходя на шепот. - Он бы отдал всё, чтобы защитить ее. Порой его забота и любовь доходят до безумного влечения, он будто с катушек слетает. Я не понимаю, как такое вообще возможно. - Джин вновь взъерошил волосы, чуть ли не пытаясь нервозно вырвать их.
Джералд даже не знала, что ответить на подобное замечание, потому как оно было правдивым. Глава семейства Янг был честным человеком, справедливым и мудрым, но он был одержим своей женой. Одержим, как наркотиком, любил Жаклин Янг до потери пульса, пускай и не всегда показывал это посторонним. Этот мужчина не любил поболтать, и его поступки говорили обо всем за него самого. Прошлым летом на отца Джина и Марко чуть было не составили уголовное дело, благо Хелен Джералд подсуетилась.
Янги владеют автомастерской в южной части Оттавы - окружного центра Иллинойса. Отец братьев любит работать руками, потому сам принимает участие в починке автомобилей, а вот Жаклин отвечает за запись клиентов и оформление заказов, касательно доставки нужных запчастей, красок и материалов. Так они разделяют труд еще со времен рождения Джина, всё честно и качественно, но и неприятные моменты тоже случаются. В прошлом июне произошел инцидент: Жаклин попросту столкнулась с хамоватым и богатым клиентом, какой из-за глупой оплошности раскричался, оскорбил женщину и, более того, позволил себе поднять на нее руку. Когда отец Джина узнал обо всем этом, стоит ли говорить, что богатый Буратино получил больше, чем заслуживал? Было заведено дело в участке полиции, его направили в суд, но разбирательство закончилось в пользу семьи Янг, так как богатый хам имел проблемы не только с коммуникацией, но и наркотиками.
С того случая отец братьев вызывает у Блэр лишь уважение и, может быть, капельку страха.
Высыпав на тарелку с забавным узором по краям печенье, после ставя пачку на полку, рыжая девушка отнесла все это в гостиную, передавая стакан с молоком мальчишке, почти прилипшему к телеэкрану. Смотря на этого довольного и безмятежного ребенка, после замечая его подавленного брата, Блэр вспомнила о том, что не звонила собственный матери, вернее, даже не пыталась.
- Марко, молоко холодное, - отвлекая парнишку от глупого мультфильма, каждая серия какого выходила в определенные часы недели, позвала Джералд, попутно поднимая с пола разбросанные подушки, - пей маленькими глотками, если не хочешь последние недели весны проваляться в постели с ангиной и без друзей.
Получив лишь утвердительный кивок в ответ, Блэр собиралась было пройти на кухню, однако отчего-то остановилась в прихожей, бросая взгляд на школьный рюкзак. Помедлив, девушка все же нащупала на дне сумки - куда было напихано намного больше, чем могло вместиться, книг и тетрадей -мобильный. Крутя телефон в руке, рыжая вернулась на кухню. Джин как-то резко отреагировал на ее действия:
- Ты еще не звонила матери? – словно испугавшись, почти осуждая, встрепенулся парень, приподнимаясь со своего места. Он ожидал ответа, хотя и знал, что услышит от такого человека, как Блэр Джералд - редко ищущего компромисса, порой бросающегося в крайности. Казалось, середины для рыжей подруги не существует: да она была умной, может быть, даже слишком, оттого и не пыталась искать золотого равновесия, замечая только плохое и хорошее. Кажется, она объясняла это существованием черно-белых полос, но никогда не серых.
- Я просто волнуюсь, - все еще сомневаясь, девушка смотрела на светящийся экран мобильного. Она уже была близка к тому, чтобы набрать нужный номер, но ее тревожило отсутствие пропущенных звонков или оставленных сообщений. Даже домашний молчал. - Знаешь, после увиденного, как того полицейского сбили, я не знаю, чего ожидать. Я боюсь, что она не ответит.
- Позвони, - уверенно, поднявшись со стула и не терпя возражений, настаивал на своем Джин. Его взгляд был серьезным, и слова звучали как приказ, а не совет. Девушка лишь кивнула в ответ, вновь смотря на экран телефона, словно ожидая, что сейчас мобильный сам зазвонит.
Руки были близки к тому, чтобы задрожать, набирая нужные цифры, но Блэр, кажется, держалась, оставляя все эмоции в себе. “Я волнуюсь”, - наверное, это единственная фраза, на какую она была способно, в остальном предпочитая держать всё в себе, создавая маску вечной силы и равнодушия. Людей, какие видели ее слезы, можно было пересчитать по пальцам, и Джин к ним не относился.
Как и ожидалось, из динамика раздались однотипные гудки, а после голос автоответчика. Джералд сбросила вызов, тяжело выдыхая, потирая переносица. Девушка сидела за столом еще какое-то время, а после поднялась, направляясь к входной двери. В голове суетились мысли, напоминающие то ли червей, изрывающих мозг, то ли ночных мотыльков, бьющихся о стенки черепа, а Джин молчал, проводив рыжеволосую взглядом. Кажется, только звуки из гостиной нарушали тишину.
-Я оставлю сообщение, - хлопнув дверью, Блэр скрылась с глаз людей, какие могли заметить это ее безумное и необузданное волнение, какое она совсем недавно советовала усмирить старшему из братьев. Наверное, со временем боязнь показаться слабой превратилась во что-то более значимое, что не позволяло Джералд выражать свои эмоции как следует. Она даже перестала замечать, как всё реже и реже поддается сентиментальности, реагируя на все вещи по-своему. И это ее “по-своему” окружающие, к сожалению, не часто понимают правильно.
***
Воздух напоминал густой и тягучий кисель. Ели и верхушки лиственных деревьев порой слабо покачивались из стороны в сторону, а редкие облака даже не плыли по до забавы голубому небу, а скорее текли в этой небесной реке. Солнце же, избегающее белых ватных заслонов, какие могли бы отбрасывать на землю тень, спасая тем самым от дикой жары, будто стремилось прожечь в тебе дыру. Спасал лишь слабый ветерок, чуть колышущий кончики рыжих волос, щекочущий нос и веки.
Подставив под лучи бледное лицо, я могла стоять и наслаждаться тишиной будто отвергнутого всем остальным городом района, однако телефон в руке отвлек от подобного занятия. Прикрывая экран ладонью и поворачиваясь к желтому диску спиной, я вновь набрала номер, с каким-то душевным трепетом нажимая кнопку вызова. Поднеся мобильный к уху, прислушиваясь, я до последнего надеялась, что мне ответят, что мой звонок не окажется в многочисленном числе “пропущенных” или “проигнорированных”. Надежда, как говорится, умирает последней: только слова автоответчика, предлагающего оставить сообщение, раздались после очередного сигнала.
-Мам, привет. Сегодня по дороге со школы, я, эм, попала в плохую ситуацию. Очень плохую, - даже не замечая подобного,я то и дело терла глаза, массировала веки или же переносицу, будто пытаясь расслабиться. - Из-за некоторых обстоятельств многие вышли из автобуса, и, в общем, на меня напал какой-то парень. Но я в порядке, правда! Не волнуйся, ладно… мне помог хороший человек.
Секунды записываемого сообщения продолжали увеличиваться, а я толком не могла сформулировать то, что хотела сказать. Хотелось рассказать многое, поделиться переживаниями, но я так давно не подвергалась стрессу, так давно не делилась эмоциями, что попросту забыла, какого это - сопереживать.
-Помог один человек. Его зовут Тэд Крайтон, он сильный и честный, но не местный. Джин сейчас здесь со мной, мы ждем ответа от Жаклин или его отца, но тебе не стоит волноваться по поводу Тэда, я ему доверяю. Он правда помог, серьезно. - кажется, мое очередное молчание получилось очень уж глупым, но уместным. Я просто не знала, что еще сказать, зачем это говорить. Покажется ли это моей матери жестом отчаяния? Я была в растерянности, но… - Я люблю тебя, мама, приезжай быстрее, ладно? Ну, до встречи.
Губы поджались, словно от обиды, а голос автоответчика оповестил, что сообщение записано. Стало немного легче, я будто высказалась самому близкому человеку, оставшемуся рядом, но руки по-прежнему подрагивали, будто от усталости или зажатых мышц. Я ощутила себя какой-то невероятно брошенной и одинокой. Вновь эта тишина нашего района, застроенного небольшими коттеджами близ Мемориального Оквудского парка, показалась мне угнетающей. Стало слишком пусто и молчаливо, но в то же время я была рада, что здесь нет того хаоса, что творился на Коламбус-стрит. Пока мы добирались домой, многое увидели, но ничего, наверное, не поняли. Это походило на восстание, на митинги и недовольства, но все новостные каналы молчали. Возможно, нужно наслаждаться этим спокойствием в окружение высоких зеленых деревьев.
Соседи, кажется, еще не вернулись с работы, их дети прятались по домам и гаражам, предпочитая пересидеть жару, а после вырваться на улицу, под вечернюю прохладу, и только редкие птицы перелетали с дерева на сосну, устраивая весенние переклички.
По правую сторону от нашего дома находился двухэтажный и аккуратный домик семьи Джина, какой Жаклин Янг доверила проектировать лишь двоюродному брату-архитектору, знающему ее вкусы и предпочтения. К слову, постройка удалась на славу: она не казалась слишком уж милой или невинной, но придавала этой улице какой-то светлости и легкости. Небольшой садик же появился на участке соседей лишь недавно, о чем свидетельствовали низенькие и тоненькие фруктовые деревья. Забора тоже не было, как и у всех в нашем районе, не считая людей,любящих уединение или имеющих бассейн. Не знаю, это был акт доверия соседям или же экономия денег.
С левой же стороны находился совсем уж древний, но недавно выкрашенный в светлую краску домишко добродушного старичка, живущего последние двадцать лет в одиночестве. Внуки у него были, но навещать отца и деда они не считали нужным, а жена, о какой я лишь слышала, - она умерла до моего рождения - осталась навеки запечатлена на фотографиях, создавая для старика иллюзию общения. Когда-то этот дедок был ветеринаром, уважаемым соседями и знакомыми, но после гибели супруги что-то в нем изменилось - кажется, он отказывался принимать ее отсутствие, оставаясь, впрочем, к окружающим таким же справедливым и милым. Он не был ворчлив, но странен до безумия, однако мне нравилась его белесая седина волос и аккуратных усов, контур каких корректировался бритвой старых лет. К слову, дом его был одним из немногочисленных, какие окружались невысоким забором. Бросив взгляд на высокое крыльцо, откуда старик часто наблюдал за всей улицей, я заметила пожилого соседа, что покачивался в кресле-качалке, грея старые кости и суставы на жарком солнце, говорящем о приближении лета.