-- Разрешите пройти?
Обернулись на голос.
Суровый такой дядя, той же конфигурации, что и капрал, даром, что белый. А рядом с ним ясноглазая пигалица в опрятном военизированном комбезе с камуфляжем под песочную цифру, с копной упрямых, выгоревших почти до белизны волос, торчащих из-под форменной кепки.
-- Привет! Ты тоже канмусу? -- улыбается во все неполные тридцать два, постоянно двигается, словно в филей встроен миниатюрный термоядерный движитель.
-- Николь, воплощение линкора "Император Николай I", -- я протянул ладонь крохе.
-- Виктория, аватара фрегата ПЛО и ПРО "Виктория", Испанский протекторат Марокко, Панобщность Африкаанс, -- тёплая ладошка ткнулась в мою ладонь, а рукопожатие получилось на удивление крепким.
-- Идёмте в зал ожидания, девочки, -- Элис ненавязчиво указала в сторону здания аэропорта. -- Там кафе хорошее.
При слове "кафе" в глазах Виктории отчётливо зажглась надпись аршинными буквами: ЕДА!
Схватив сопровождающего за лопатообразную ладонь, девчонка повисла на руке военного:
-- Дядя Руфус, пойдём скорее! А то без нас всё съедят!
Проводив взглядом новоприбывших, забрал у тихонько дрожащего, изрядно побледневшего офицера документы и, подхватив рюкзак уже по ту сторону рамки-истерички, догнал Броуди.
-- Элис... Он чего -- напуган?
-- Да, боится.
-- Чего бояться-то? Меня?
-- И тебя в том числе. Никки, вы -- редки и слишком уважаемы, а любая проблема с участием Девы Флота -- это несмываемый позор для всей части. Хуже только полковое знамя по пьяни прое... потерять, да и то -- не так фатально.
Бросив взгляд через плечо (ещё один плюс женского тела -- шея очень гибкая, не приходится корпус дополнительно доворачивать), увидел выстроившихся солдат и офицера, машущего руками и широко разевающего рот. Это талант надо иметь уникальный, чтобы орать ровно настолько, сколько требуется быть услышанным виновными -- и никем более.
***
-- Думаете, не лопнет?
-- Никки, меня больше удивляет тот факт, что ты на аналогичные объёмы потребления до сих пор не вышла.
-- Выйду, куда я денусь?
-- Всё, время. Тебе пора, вон остальные уже подтягиваются.
-- Спасибо, Элис. Простите, если где вам мозг понадкусывал -- это чисто из вредности подростковой.
-- Ничего страшного, Никки, всё нормально. Ты... разрешишь обнять на прощание?
-- ...
-- А поцелуи зачем, Николь?
-- Три раза. Традиция у нас, славян, такая.
-- Вот как... Никки?
-- Да?
-- Постарайся выжить, пожалуйста.
-- Вы это о чём сейчас, Элис?
-- Моя дочь, Кейтлин... Тоже была канмусу... Аватара авианосца Нимиц.
-- Была?..
-- Гавайский рейд. Две трети Дев Флота в соединении погибли. И Кейтлин -- одна из...
-- Понял, Элис. Буду стараться.
-- Беги уже, курсантка!
-- Бегу. И, Элис...
-- Что?
-- Третий тост, Элис. Обязательно подниму.
-- Спасибо... Никки.
***
Стратосферный джампер -- однозначно -- весчь!
И, чувствуется, при его создании приложили знания и умения, совершенно нехарактерные людям. Может, какую-нибудь Туманницу развели на разработку, или -- разобрали и на основе полученных знаний сделали своё, или -- какую-нибудь тарелку из-под толстого сукна грифов секретности вытащили, отряхнули от пыли -- да запустили в производство.
Модификация пассажирская, полезная грузоподъёмность -- восемь тонн. Салон просторный, с мягкими диванчиками неброского серого цвета, стоящими вдоль бортов. По центру -- стол-планшет с короной тёмных подвижных эффекторов стационарного голопроектора. Под ногами -- пластиковый ковёр, весьма реалистично имитирующий зелень газона. Иллюминаторов нет, зато есть гибкие экраны, на которые транслируется картинка с внешних сенсоров.
Конструкция аппарата напоминает округлую двузубую вилку, к которой прикрутили крылья с изменяемой конфигурацией. В носах располагается оборудование, между ними -- кабина пилотов. В хвосте -- основная силовая установка, двигатель, уборная и первая грузовая секция. Вторая секция -- под ногами.
Заняв место согласно билету, огляделся.
Виктория сидит на моём ряду, но у самой кабины. Напротив -- жгучие брюнетки Лилиана и Тереза, аватары эсминца Вольта и крейсера Данкерк, а так же симпатичная сероглазая блондинка Грейс, воплощение линейного крейсера Гнейзенау. Что характерно -- немка.
А между мной и Викторией -- сестрички Марина и Карина, аватары ГС Обь и Свирь, соответственно. Первая -- обладательница толстенной тёмно-русой косы до пояса, зелёных глаз и хрупкой, очень женственной фигурки. Вторая -- с коротким каре золотистых до медной рыжины волос, спокойным серо-зелёным взглядом и с невозможно очаровательными ямочками на щеках. И обе щеголяют совершенно шикарной россыпью неярких веснушек. Как и Виктория, носят технические комбезы без лычек и погон.
-- Две минуты до старта, леди, -- командир судна вежливо кивнул и цепким взглядом окинул девичью армию. -- Молодцы, сами пристегнулись. При старте активируется каркасный щит, просьба не пугаться и руками не размахивать. Вам ничего не будет, а ремонт гидравлики в серьёзные деньги встанет. Да, надеюсь, до вас правила полёта довели и вы плотно не кушали?
Все отрицательно покачали головами. Даже Виктория, на моих глазах в одиночку схомячившая три гамбургера, тройную порцию салата, большую порцию наггетсов и два с половиной круга пиццы. Вторую половинку её сопровождающий всё же успел зажевать первым.
-- Если будет тошнить -- гигиенические пакеты под левым подлокотником. Под правым -- дыхательные маски. При выходе за пределы атмосферы будет двадцатиминутное окно невесомости, -- командир подмигнул, -- можете полетать, леди, если очень хочется, а мы сделаем вид, что никто ничего не видел. Договорились?
При словах про невесомость девчонки заметно оживились, а уж получив разрешение -- и вовсе поголовно расплылись в улыбках. Даже монументально спокойная Грейс улыбнулась, показав красивые острые клычки.
М-да... Вот в таком цветнике учиться и работать -- согласен. Даже если меню будет исключительно из рыбы и риса.
Пробуждение
Финальный отсчёт, индикация на светодиодном табло, дублируемая звуковым сигналом, из-за спинок диванчиков выдвигаются страховочные каркасы щитов, обитые толстым слоем мягкого материала, и закрывают каждую из нас в надёжный купол защитного контура... И -- всё.
То есть, судя по картинке на дисплеях, джампер стремительно набирает высоту строго вертикально, а внутри -- ни перегрузок, ни перепадов давления. Даже уши не закладывает.
Виктория непрерывно щебечет, активно прессуя уши Марине и попавшим под раздачу француженкам. Последние вяло отбиваются односложными фразочками-шуточками, а вот аватара ГС Обь старательно поддерживает разговор с любознательной девчонкой, чувствуется -- ей и в самом деле интересна и приятна компания неугомонной девочки. Грейс, как-то нервно покосившись на постоянно растущую линию горизонта, прикрыла глаза и, крепко сжав пальцы на подлокотниках, откинулась на спинку.
-- Сколько летаю, -- бледно улыбнувшись, Карина невольно поёжилась, -- а всё равно страшновато.
На инглише говорит чисто, почти без акцента.
-- Думаю, Грейс разделяет твои чувства, -- кивая на Гнейзенау, говорю по-русски.
Глазки имперской красавицы бодро так расширяются, и, судя по мимике, проблемы, связанные с высотой, резко теряют актуальность.
-- Так ты из наших?
-- Хотелось бы... Да вот не повезло инциироваться на территории Консолидации.
-- Куратор говорила, что от Консолидации только три девушки будет...
Я, достав паспорт, протянул его Свири. Проще показать, чем объяснять.
-- Впервые вижу, чтобы гражданством ставили ООН, -- чуть ли не присвистнула Карина, возвращая документ.
Получив пластиковую книжечку обратно в руки, раскрыл первый разворот. Имя: Николь, дата рождения... Место рождения... Национальность -- канмусу... Гражданство -- ООН. Класс -- линейный корабль флота "Император Николай I".
Круто, чо. Все люди как люди, имеют гражданство своей страны, а я -- не пришей кобыле хвост. Гражданствующий субъект бюрократической организации.
-- Сама в шоке, -- пожал я плечами, любуясь быстро темнеющими небесами.
Лёгкая дрожь корпуса -- и джампер, набирая ход, начинает движение по восходящей вглубь континента.
-- Говорит лид-пилот департамента воздушно-космического сообщения и перевозок ООН Найлз Кройцер. Экипаж джампера "Водомерка-8" рад приветствовать вас на борту, уважаемые леди. Каркасный щит будет деактивирован при наборе крейсерской скорости. Расчётное время выхода на курс -- две минуты. Температура за бортом -- минус сорок один градус Цельсия. Давление в пределах нормы. Пункт прибытия -- обособленный аэродром ООН "Токио-4", расчётное время в пути -- семьдесят восемь минут. Приятного полёта, Девы.
-- Глиссада будет очень пологой, -- делится со всеми информацией Виктория. -- Метеорологи прогнозируют грозу над островами.
Легонько поцарапав ногтём мягкую пупырчатую упругость оббивки, подмигнул Карине и, не скрывая любопытства, уставился в экран. Всё же не каждый день удаётся за пределы атмосферы планеты выйти.
***
Это... это непередаваемо никакими словами.
Словно летишь через слоёный прозрачный пирог: снизу -- зелень и синева континента и атмосферы, чуть выше -- темнее, ещё выше -- сумерки цвета концентрированной голубики, плавно переходящие в едва уловимую дымку сильно разреженной атмосферы... А потом -- как-то плавно, но при том совершенно неуловимо резко -- дымка остаётся внизу, а вокруг -- вокруг расцветает абсолютно невообразимое количество звёзд!
А во мне в это время что-то меняется. Словно бы какие-то фрагменты паззла, до того лежавшие со смещением, по неведомой причине дрогнули -- и стали медленно, но уверенно вставать на места.
Во-первых -- восприятие.
Я чувствую холод, царящий за бортом... Не как холод -- как глобальное отсутствие тепла. И это не несёт дискомфорта. Я ощущаю пустоту... слишком плотную для данного определения. Кажется, если немного сосредоточусь -- даже прочувствую границы зон атмосферы...
С тихим шипением щиты уходят обратно в пазы, а по телу разливается ни с чем не сравнимое ощущение лёгкости... и силы.
Краем глаза вижу замершую в восхищении Викторию. Её глаза блестят, а по загорелым щекам разливается румянец.
-- Я слышу музыку планеты, -- едва слышно шепчет она, с восторгом высматривая что-то за переборками и обшивкой корпуса.
И она права.
Едва слышно щёлкают замки ремней безопасности, и мы медленно поднимаемся в воздух. Тереза и Лилиана, единственные, одетые во что-то вроде парадной формы, не обращают ни малейшего внимания на юбки, раскрывающиеся в невесомости подобно бутонам цветов. Перед глазами мелькают стройные ножки, элегантное нижнее бельё воплощений... С выражением неописуемого восторга на враз смягчившемся личике Грейс, жмурясь, что-то мурчит себе под нос, умилительно похожая на блондинистый одуванчик в сфере свободных от гравитации волос. Сестрички расслабленны и довольны, буквально кожей ощущаю бурные фонтаны их эмоций.
Да и сам ничуть не уступаю. Абсолютное счастье и чувство свободы накрывают меня, размазывая сознание на всю сферу чувствительности...
***
! WARNING !
Нижеуказанный фрагмент текста опасен для вашей психики и может, совершенно случайно, лишить ваши шаблоны последней тени невинности в несколько непривычной, а, может быть, и противоестественной манере.
Впечатлившимся -- пролистать до следующего эпизода.
Не клюнувшим на аллерт -- вэлкам далее по тексту.
! END OF WARNING !
Медленно открываю глаза. Чувствую на щеке узкую тёплую ладошку. В поле зрения -- зафиксированные рамы опущенного щита и обеспокоенная веснушчатая моська Карины.
-- Ника, ты... в порядке?
Прогоняю диагностику организма. Словно мозг опрашивает каждый орган и выдаёт развёрнутый доклад, из которого в сознание поступают конкретные сжатые выборки. Необычное ощущение, но до невозможного приятное. Чуть тянет сладковатой болью грудь, да у развилки ощущается некоторая остаточная влажность, сопровождаемая едва уловимой, уже утихающей, тёплой пульсацией.
Приходит понимание -- постэффект.
-- Жив. Цел. Местами -- орёл, -- улыбка наверняка кривая, но -- других не завезли. -- Что случилось?
Аватара ГС Свирь с видимым облегчением выдыхает:
-- Почему ты сразу не сказала, что у тебя инициация вялотекущая?
-- Это имеет значение?
-- Уже нет, -- высовывается из-за плеча Марина. -- Ты её только что завершила.
Перегнувшись через каркас защиты, выглянула со своего места Виктория:
-- Ты такая... большая!..
Француженки сидят, как мыши под веником. Но глаза маслянисто поблескивают, а дыхание до сих пор учащённое. Аватара Гнейзенау вид имеет весьма задумчивый и слегка растрёпанный. Румянец на её щеках ярок, а чуть прикушенная губа вызывает отнюдь не эстетическое удовольствие. Периферийным зрением отмечаю, что мелко подрагивают коленки. Мои и Свири. У Грейс остаточное сокращение бедренных мышц -- до сих пор чуть ли не подпрыгивает раз в несколько секунд.
-- Что с нами было?
По всем же видно -- не одного меня накрыло.
-- Сенсорика полностью развернулась, -- с умным видом сказала Карина. -- Учитывая, что для большинства это -- первый полёт, явление вполне естественное. Ну и волна от твоего Пробуждения зацепила всех нас.
Мотнув головой, вытянул шею и прошептал на ушко нашему вынужденному госпитальеру:
-- Карина... Неудобный вопрос... Но, кажется, у меня только что был оргазм...
М-м-м! Вкусно пахнут волосы Свири. Едва уловимый аромат ромашки, полевых трав -- и морской соли, -- неброско и как-то... успокаивающе, что ли?
Аватара ГС Свирь так же шёпотом отвечает:
-- Волна сильная была, мы... все... разрядку получили.
Чувствую, как повышается температура между нами, вижу краснеющее ушко.
-- Я не знаю этикета Дев... Мне стоит просить прощения?
Горячее дыхание обжигает щёку и мочку уха:
-- Это мы... должны благодарить. Ты ведь самостоятельно инициировалась?
-- Да.
-- Во-о-от, -- тихий шёпот ласкает слух. -- Это специфика немедикаментозных, естественных инициаций. Ты полностью приняла новую жизнь. И ощущения -- должны коррелировать с естественными.
-- Всё равно как-то неловко...
Карина щекотно фыркнула:
-- Это у тебя первая разрядка, что ли?
-- Честно, не помню вообще ничего, что до первичной инициации было.
-- Ника, если разрешишь, мы с сестрой можем провести диагностику. Да и всё равно контроль желателен, у тебя сейчас сенсорика перенастраиваться будет аллюром, с запредельными пиками. Потеряться можешь.
-- Мне прямо тут раздеваться, что ли?
-- Ты с ГС не работала раньше?
-- Не-а.
-- Конечно, мы не можем заменить полноценную ремку, но в паре работаем ненамного хуже, а в чём-то -- и за пояс заткнём. И одежду снимать не надо.
-- Тогда согласен, -- киваю, возвращаясь в свой кокон.
Девчонки косятся на меня, но во взглядах ни упрёка, ни осуждения. Скорее -- одобрение и... разделение радости?
-- Заходим на глиссаду, леди, -- врывается в осоловелую расслабленность голос командира. -- До полной остановки просьба не покидать свои места. Трясти не будет в любом случае, но ТБ есть ТБ.
А сестрёнки, пошушукавшись, прикрыли глаза и, взявшись за руки, спокойно откинулись на мягкие спинки диванчиков. И тут же моих сенсоров коснулись ласковые диагностические поля.