Сценарий оправдался лишь на треть задуманного плана. Плыть песчинкой не удалось. Он медленно падал, и лица солдат сначала были видны (они безэмоционально наблюдали за падением), а потом превратились в размытые пятна. Со всех сторон потянулись вверх неровные камни, с выступами, за которые могли зацепиться только червяки или личинки больших мух. Виталик нежно гладил эти выступы пальцем, и кожа чувствовала шершавость камня.
Страха не было. Сознание скорее переполняло удивление. Рядом забила крыльями птица, и она превратилась в Джо. Тело женщины украшали разноцветные перья. И на какой-то миг показалось, что он на театральном выступлении. И он снова кадет, хлопает в ладоши и во все глаза смотрит на свою учительницу системного языка, которая чувствовала себя на сцене, так же уверено, как и на уроке перед виртуальной доской. Ух, ты! Да её телодвижения могут свести с ума кого угодно. Может, это и есть любовь? Рядом в креслах сидят бесконечные ряды курсантов и они думают так же. Виталик косит глазами – на лицах у многих безнадежный восторг. Но не у него. Кадет привык добиваться поставленных целей перед собой.
- Почему ты не летишь? - спросила она и принялась балансировать крыльями, играя на свету переливами перьев. Виталик не ответил - ему было слишком хорошо.
- Ты ведь разобьёшься, - напомнила Джо и чирикнула.
- Я не умею, - просто ответил и попытался разглядеть небо. От усердия рот приоткрылся.
- Но ты же ученик Бога. Лети!
Виталик отрицательно вяло покачал головой. Что за глупость? Какой он «ученик Бога»? Так, золотая молодежь. Элита корпуса. Гордость армии. Надежда нации. Герой.
- Лети или упадешь! Лети!!
Виталик дернул веком и открыл глаза, просыпаясь. Пальцы врача убрались, зацепляя ресницы. Фонарик потух. Ослепленный зрачок фокусировался на окружающих предметах. Завращался. Врач молча продолжал обследование.
- Док… Что со мной делали? – с трудом произнесли слова запекшиеся губы. Очень хотелось пить. И остановить вращающийся мир.
- Жалобы есть?
- Сухость. Озноб. Вялость. Тошнота. Упадок сил. Мне кажется, что я умер. Тело со всем не чувствую.
- Хорошо, - удовлетворенно сказал врач.
- Да? – искренне удивился.
- Значит живой.
- Я знаю, что такое «живой». Сейчас совершенно другое состояние. Незнакомое. Мне бы шампанского. Бутылку.
- Еще какие пожелания? Вас оперировали. Удалили правое яичко. Селезеночку заменили. Косточки некоторые восстановили. Не скажу, что было трудно, но пришлось приложить некоторые усилия. И повозиться. Общее состояние удовлетворительное. На вас все быстро восстанавливается. Похвальная регенерация тканей. Приятно видеть. Всем бы так. Хороший уровень. Подвергались в раннем детстве обработке? Космонавт что ли? Согните ногу в колене. Так. - Врач помог, резко сгибая ногу в оранжевой штанине. - Хорошо. Очень хорошо.
- Что-что удалили?? Давно я здесь? – Костров попытался осмотреться. Не получилось.
- Двадцать один день искусственной комы. Стандарт.
- И меня, что?? Никто не ищет??
- Успокойтесь. Вас уже нашли. Думаете, почему вы здесь? Через полчаса следователь приступит к своей работе. Желаю удачи.
Врач поднялся с кровати и шагнул к прутьям. Охранник выпустил его. Проём закрылся. Тесная каморка: койка, стул, единый со столиком, унитаз черного цвета - вот и вся меблировка Личных вещей нет. Стены голые, холодные. Напротив, проема, закрытого толстыми прутьями, пластик экрана на половину стены. Он за головой и надо найти в себе силы, чтобы подняться и видеть следователя. Сил нет. Но может они появятся через тридцать минут, когда начнется допрос? Костров представил, как экран вспыхнет, на нем возникнет суровое лицо и безжалостный голос будет чеканить вопросы, не дожидаясь ответов, ведь они не очень то и нужны и мало кого интересуют.
Прикрыв глаза, расслабился, и тут же очнулся от легкого прикосновения. Немой био кинул на грудь маску, кивнул поверх головы в сторону экрана и вышел, предварительно подозрительно посмотрев по углам. Киборги четко выполняли вои функции. Интересно, они быстро ломаются?
Разбитое лицо не беспокоило. Оно умерло. Являлось отдельной частью тела. Инородным компонентом, состоящее из лоскутов сшитой кожи и, очищенных от осколков, костей. А может, на лице сидела большая жаба. Её брюхо охлаждало нос, не давая равномерно дышать. Одно успокаивало: три недели назад всё было намного хуже. Просто так в кому не положат.
Как бы там ни было, Виталик передвинул маску с груди на лицо. Покосился на два приспособлениями для связи: слуха и речи.
Датчики среагировали, находя каналы, друг друга и экран вспыхнул, матово переливаясь. Костров почувствовал его тепло затылком. Надо встать, развернуться и увидеть следователя. Моргнул глазами и тот час появилась картинка. Вот для чего маска – гуманное общество предусмотрело всё - лежи себе и участвуешь в судебном процессе. Классная передача. Жаль, что ты в ней главное лицо. В офисном кабинете за столом из черного дерева сидел негр в темной форме без знаков различия. Неестественный свет отразился на полированной поверхности стола и коже офицера одинаковым бликом. Поиграл и замер в углу стола. Следователь выглядел мистически и устрашающе, словно картинка из учебника по судебной психологии.
Он выдержал паузу, наслаждаясь эффектом, наверное, это был его любимый момент или кульминационный, посмотрел на Виталика и нервно скривил губ.
- Лежишь, - сказал следователь, и голос его разорвался в черепной коробке гранатой, до звона в барабанной перепонке.
Виталик вздрогнул, а садист наконец-то расслабился, увидев результат после постановочного действия. Психологическая атака началась успешно.
К совершенству техники нельзя привыкнуть - за пределами маски не раздалось ни звука, экран погас и остался мертвым пустым пластиком, а между двумя людьми установилась связь. И кто-то уверенно начал лидировать в отношениях.
- Притворяешься, - сделал вывод негр. – Давно?
- Всю жизнь.
- Вот как? – удивился следователь, скосил глаза куда-то в сторону. Расслабился. – Язвишь. Знаешь, что мне нравится в моей работе? Смотреть вот на таких раздавленных героев. Все вы на одно лицо.
Он всё знал. В его кабинете было с десяток мониторов, которые тестировали и сканировали обвиняемого, выискивая из самых темных уголков души тайные помыслы.
- Играешь по своим правилам. Но скоро финал. Твоё дело очень легкое. Не уже ли ты не понимаешь? На что-то надеешься? На что? У тебя есть высокопоставленные друзья? Кто? Адреса.
- Адреса… - эхом отозвался свой голос в голове, а разбитый рот с трудом выговорил слово в слух. Вязкое и противное на вкус.
Негр загорячился:
- Ты же бывший офицер! Солдат! Всю жизнь в армии. В космосе!! Очнись и начни сотрудничать!!
Костров промолчал. Как это он бывший офицер? Когда?
- Чистосердечное признание смягчит приговор. Понимаешь? Сейчас твоя дальнейшая судьба в твоих руках! Подумай. И начни уже говорить.
- Мне не в чем, признаться. Мне, нечего сказать.
- Правда?
Костров промолчал. Следователь вздохнул.
-Ты в самом деле считаешь, что невиновен? Но следствие, так не считает. Почему ты не хочешь признаться в том, что ты убил девять человек? Это же массовое убийство! Истребил всю экспедицию! Экспедицию государственных служащих. Представляешь?! Молодец! Кому это понравится. Кому?
Следователь задавал вопросы. Как всегда. Ему был важен сам процесс. Он сыпал и сыпал фразами, но ответы ему были не интересны.
Скользкий лейтенант не хотел признать вину.
- Я их не убивал…Я не понимаю, что вы от меня хотите.
- Признания! А, кто убивал? Кто? Имена. Адреса. Где они живут? Сколько членов банды? Кто главный?! Где, и, как вы познакомились? Сколько их? Были ли среди них женщины?
- Среди кого? Какие женщины. Ничего не понимаю. - Голова от вопросов пухла и Виталик начинал путаться. Впрочем, реакция у заключенного, как у всех.
- Из какого типа оружия ты стрелял? Когда ты предпочитал совершать убийства? Время суток. Мне интересны минуты! С кого начал? Время суток? Как звали твою бабушку? Кто тебе помогал? Пользовался ли ты био? Как ты относишься к биотехнике? Ты их ненавидишь или считаешь рабами человечества? Ты тоже сторонник движения по защите прав биотехники? Имя бабушки!! Скажи мне имя бабушки!!
- При чем здесь имя бабушки!! Какое это имеет значение!! Они умерли от вируса!! Это всё, что я знаю…
- Всё? - Негр расслабился. - Не много сказал. Практически ничего. Однако реакция на вопросы учитывается больше, чем ответы на них. Всё фиксируется. – Следователь кивнул на невидимую технику для заключенного. – Эту бы технику да лет пятьсот назад! Сколько бы людей могли бы заземлить навсегда. Представляешь? – Доверительно сообщил следователь и закурил. Контакт. Ему надо установить контакт с заключенным во что бы то ни стало. - Ты получишь по заслугам. Вирус? Какой вирус? У тебя медицинское образование? Какой колледж ты закончил? Кто был любимым преподавателем? Какого цвета была доска в классе? Почему ты остался жив? - Негр поднял палец, призывая к вниманию. - Жив. Парень!! Ты остался жив! Значит, ты виновен. А тот, кто виновен отвечает за правонарушение. Это же истина!
- То есть я должен был умереть??
- Хороший вариант для твоей истории.
- Извините, у меня не получилось.
- Мог бы застрелиться. – Негр пожал плечом– Для тебя отличное решение задачи – похоронили бы с почестями. А так… Где трупы? Каким способом ты их уничтожил? Кто тебе помогал? Почему ты уцелел? Почему ты украл документы месторождения цкку? У тебя были личные интересы или ты выполнял заказ? Кто за тобой стоит?!
- Хватит!! Хватит!!! Я не привез тела, потому что оставил их в могильнике. Это легко проверить. Пошлите вторую экспедицию. Пошлите! Они умерли от вируса!! Все умерли от вируса. Я не знаю почему уцелел! Не знаю… не знаю… не знаю.
- Документы месторождения, - напомнил следователь. – Кому нужны документы? Кто за тобой стоял? Адреса. Имена. Вы должны с нами сотрудничать. Вам нечего терять. Когда вы это поймете? Вы должны помогать следствию! Вы же бывший офицер!! Говорите!!
- Я решил рискнуть…
- Так. И?
- Я просто решил рискнуть.
- И убили экспедицию? - Негр хлопнул в ладоши - наконец-то у него всё сошлось. Плавный переход на следующий пункт обвинения. - Почему вы захотели в Административный корпус? Вы замышляли террористический акт? Покушение на жизнь шейха?
- Какое покушение на шейха?? Я не террорист. Захотел сменить профессию. Служить в Административном корпусе мечта любого кадровика. В двадцать два сменить профессию – это поздно? Я же не массажистом захотел стать.
- Почему вы сопротивлялись аресту? Вы хотели уйти от ответственности? Избежать меры государственного пресечения?
- Я не сопротивлялся… Сработал инстинкт. Действовал на автомате. Я никого не хотел убивать!
- Что, сержант Иванов сам себя два раза смертельно зарезал? Или будете отпираться? Придумаете свою версию того, как ваш именной кортик с вашими отпечатками остался в торчать в шеи сотрудника Второго отдела?
- Нет. Не стану отпираться. Его убил я… Но я защищался. Защищал свою жизнь, жизнь жены, собственность. Он напал на меня во время сна. Я готов нести ответственность. Разжалуйте меня в сержанты и дайте возможность оправдаться.
- Напал? А может, он хотел что-нибудь спросить? Может он заблудился?
- В моей спальне? Приставляя мне пистолет к голове?
Следователь на секунду примолк. Какое легкое дело ему досталось. Давно таких не было. И какой состав! С ума сойти! Здесь тебе и убийство экспедиции, и замысел на покушение против жизни шейха, и планы террористических актов против государства, и сопротивление при аресте – смерть офицера Второго отдела. Вот, кто поможет сделать карьеру – получить очередное звание, должность, офицерский крест. Не арестованный, а курица, несущая золотые яйца.
- Тогда пять сотрудников Второго отдела врут. Все они показали в рапортах, что вы оказали сопротивление при аресте и завязали драку.
Виталик затаил дыхание. Негодование перекрывало доступ кислорода к легким. Ему нечего было сказать. Негр повел плечами, снимая с лица официальную маску.
- Моя работа закончилась. Я буду обвинять вас по трем статьям. Можно и больше, но к чему? За каждую вас ждет… Впрочем, потомлю вас ожиданием. Суд через пятнадцать минут. Что-то ещё. А! У вас есть время для встречи со своим адвокатом. Мы живем в цивилизованном мире и никто не собирался отнимать у вас этого права! Я не прощаюсь.
Глава 6
Экран мигнул перед глазами. Картинка сменилась. Краски стали более светлыми, исчез интерьер кабинета следователя
Молодой парень пользовался косметикой: красил губы и подчеркивал линию глаз. Холенное лицо неестественно припудрено. Длинные волосы уложены в белую косу. Колосок вынесен вперед и украшен большим красным бантом. Челка слегка завита и неестественно начесана. Спиральная прядь, осветленных волос кокетливо выбита за правым ухом, в соответствии с требованиями новой мужской моды. Топ-модель, а не адвокат! Виталик почувствовал, что дело уже проиграно. Да, что там дело – жизнь проиграна.
Зачем только вернулся из космоса.
- Меня зовут Смайки, - жеманно произнес адвокат и поиграл значимо бровью. Сделал паузу, ожидая реакцию. Конечно, Костров знал адвоката Смайки. Что за вопрос. Виталик закатил глаза. - Я просмотрел твоё дело, пушистик, и вот что скажу: дело дрянь. Понимаешь? Нет? Объясняю по пунктам. Все эти массовые убийства, в которых ты обвинен – ерунда. Не доказуемо и у них нет шансов.
- Последнее вроде бы доказуемое. Там кортик в шеи с моими отпечатками.
- Не перебивай! – попытался нахмуриться адвокат, но как не старался брови морщинок не образовали. Оставил глупое занятие. – Но терроризм, пушистик. Как тебе такое в голову могло прийти? – Доверительный голос убаюкивал. - Убить шейха?! Подорвать экономику мира? Это очень, очень серьезное обвинение. Чем тебе наш мир не нравится? А наш добрый шейх? Да мы его почти не видим. А ты, такой герой, решил нас от него избавить. Спросил народ? Нет. Вот видишь. А это значит, что присяжные будут против тебя. Понимаешь? Нет? Ты меня расстраиваешь. Все люди, которые будут сидеть рядом с судьей и, представлять общество, будут против тебя. Теперь понял? Они признают тебя виновным. Ты чего загрустил? Ой-ой! Только не надо слезок. В нашем деле слезки – это последнее дело. Пусть другие плачут! Я спасу тебя, - сладко улыбнулся адвокат, складывая губы трубочкой, - Спасу! Верь мне! У меня есть один козырь.
Смайки замолчал, для того чтобы трогательно поиграть глазками.
- И что это за козырь? - спросил безнадежным голосом Костров.
- Не торопись, пушистик. Я, конечно, вряд ли тебя вытащу, но полностью тебя угробить не дам. Держи кулачки, дружок, - кокетливо покривлялся адвокат и экран потух.
- А, можно мне другого адвоката? – спросил Костров в темноту. Никто не ответил.
Положил маску на грудь и она начала давить словно камень. Раздражение хлестнуло по сознанию, обрывая нитку разума и контроля. Пальцы потянулись к ненавистному наморднику, готовые смять, разломать и уничтожить тяжелый груз, но в последний момент голова прояснилась, и, мысли заработали трезво. Вера в свою звезду непоколебима. Его оправдают.
Как ужасно всё болит! И да! Как же он мог забыть: теперь у него одно яйцо! Подумать только! Есть из-за чего покрываться холодной испариной. Лучше бы две ноги оторвало!! Или платы в голове замкнули.
Осторожно оттянул к низу пояс штанов. Тугую резинку с трудом удерживали пальцы. Голова приподнялась, тяжело взглотнул - слюна лишь оцарапала горло. Глаза щупали тело по дюйму. Пальцы, держащие штаны, задрожали. Глаза заслезились. Дальше, за мертвым пенисом, был прикреплен квадратный тампон. На белом материале замерла капелька свежей крови.
- Боже! Что со мной сделали! Боже!
Голова, в припадке, несколько раз ударилась о валик, заменяющий подушку, и тело вмиг прямо вытянулось, теряя сознание.
Очнулся от того, что охранник бесцеремонно надел маску на лицо и едва не свернул шею, пытаясь застегнуть ремешки. Виталик отмахнулся от назойливого помощника. Киборг вышел.
Что ему надо было? Ах, да. Суд. Суд… Ах, суд!!