«Магнитные» замки на дверях — то же самое. Органического происхождения и тоже продукт медицинской магии. Как и аналог электрошокера — органика типа привычного электрического ската.
Светящиеся панели на стенах, заменяющие лампы — она же.
«Эфир» в лечильне — что-то типа концентрированной ауры или биополя, замкнутого в объёме. «Делится» жизненной энергией с теми, кто внутри помещения.
Я вспоминаю, что у нас там тоже были школы, оперировавшие понятием «Жизненная энергия ЦИ». Только мы там этой энергией не научились не то что управлять, а даже и измерять её. По крайней мере, лично я не слышал о достоверной системе измерения «жизненной энергии ЦИ». Что, впрочем, не мешало целым школам на Востоке оперировать этим понятием тысячелетиями.
— Большое спасибо за увлекательное пояснение, — вежливо кивает Пун, — но лично мне не стали понятнее ваши мотивы, господин Декан. Я уже понял, что дворяне сами по себе не любят тренироваться. Смею предположить, если режим наших с ними занятий распространить и на медицинские практики, то в прикладном аспекте толку от них, как от магических специалистов, будет аналогично больше, я прав?
Декан кивает в ответ.
— Но только за этим вы бы нас позвали вряд ли. — Продолжает думать вслух Пун. — А можно подробнее о возможностях выпускника данного колледжа в полевых, так сказать, условиях?
Далее Декан, попеременно меняясь с Лю, за несколько минут доводят до нас регулярные возможности среднего выпускника данного колледжа.
Выпускники чувствуют «жизнь» издалека. Потому незаменимы в горах, где местная армия, которой управляют дворяне, не умеет вести разведку. И не сильно ею заморачивается.
Ещё — непосредственно медицина, сверхточная диагностика и эмпатия. Сюда же плюсуем проверку достоверности информации, получаемой от допрашиваемого пленного. Целитель может чувствовать в режиме «правда \ неправда».
Профилактика и лечение всех функциональных расстройств типа рака, аппендицита и всего аналогичного. Плюс значительное усиление энергией пострадавших от травм (в этом месте Лю кривится, видимо, вспоминая рассказ уоррента о «помощи» своего предшественника нижним чинам на территории колледжа).
Ещё средний местный выпускник обучен игнорировать закон сохранения масс и энергии, если речь о кровообращении. Там, где в привычных мне реалиях полагались на переливания крови либо плазмы, местный целитель восполняет кровопотерю в сосудах мгновенно и «из воздуха».
Ещё у целителей есть ограниченные боевые возможности, рассчитанные на индивидуальный подход. Они завязаны на выведение из строя «узких» мест организма: например, если есть тромб, целитель его «оторвёт» и закупорит им то, что нельзя. Типа важного сосуда. Или инфаркт спровоцирует, если сердце почти само до него дошло. Или инсульт.
Но здоровому молодому организму целитель мало что сделает, итожит задумчиво Пун.
— Ну, я бы не был столь категоричен, — деликатно ставит свою чашку на стол Декан. — Что касается инсульта, ещё и если человек волнуется… Лично я знаю, гхм, специалиста нашего профиля, который в бою инсультами нейтрализовал целую абордажную группу, но это скорее исключение. И тот специалист тренировался не в пример нынешним курсантам…
— Господин декан, разрешите? — достаточно невежливо перебивает Декана Лю, которая уже пару минут мнётся, собираясь вступить в диалог, но почему-то не решается.
Декан кивает и почему-то тоже напрягается.
— Необходимость срочной модернизации программы обучения вызвана обстановкой на границе, — явственно на что-то решившись, начинает Лю. — При действиях на юге, мы столкнулись с одним моментом по нашему профилю. Несколько посёлков вымерло почти мгновенно. При последующем исследовании тел погибших, штатный целитель нашего подразделения провёл несколько вскрытий. Он предполагает явно вирусный характер поражений, причём мы этого вируса не знаем.
Далее снова подключается Декан и следует лекция по основам микробиологии.
— …разведка, независимо от нас, сообщила о вводе в состав действующей с той стороны армии специальных подразделений с медицинскими эмблемами, которые никого не лечат. Однако усиленно экспериментируют на жителях и пленных с нашей стороны, причём оставшиеся после таких экспериментов тела похожи на те, что обнаружили в вымерших посёлках. — Завершает Декан. — К сожалению, для большинства населения, особенно на юге, применение любой боевой формы микробиологии опасно. Культура кипячения воды, мытья рук, да вообще какой-либо санации там пока плохо приживается. Особое опасение вызывает тот факт, что мы абсолютно не знаем, что этому противопоставить — наш целитель не смог почувствовать никаких характеристик этих микроорганизмов в телах. А вот следы их деятельности — налицо.
— Вы предполагаете какой-то стык микробиологии и магии? — поднимает бровь Пун.
— Да. И пока не знаем, что с этим делать, — отвечает за Декана Лю.
Ну, положим, лично у меня уже есть соображения. Как минимум, карантины в сочетании с обследованиями и пропагандой санитарных мер у всех слоёв населения. Но я не в том чине, чтобы сейчас блистать «догадками». Да и рановато высказывать собственное мнение — мало информации.
— Мы только можем сказать пока, что в той обстановке нужен врач. — продолжает Лю. — Предположительно, первое, что этот микроорганизм делает, это атака иммунной системы обычного человека и его жизненно важных органов. Имеет длительный инкубационный период и кроме как врачом никем в организме не определяется. А опустошить может всю территорию, если процессы не контролировать. Плюс, там в горах очень сложны коммуникации: новости могут не поступать и месяцами, особенно зимой, осенью, весной целые районы отрезаны и живут обособленно.
Ну, это мы с Пуном знаем не понаслышке, отбедовав несколько зим на заставах.
Для себя суммирую после сообщений Декана и Лю: санитарно-эпидемиологических мероприятий этот мир не знает. Просвещение населения на темы карантинов — большое новшество. Возможно, в их подходе стратегически и есть смысл.
— Новая программа первого курса — наш ответ на такую потенциальную угрозу, — заканчивает развиваться Декан. — может сложиться так, что если действовать по старинке, целитель, приданный группе, может требовать одного. В силу только ему видимых угроз и опасностей, никак не очевидных для всех остальных. А командир группы, являясь достойным офицером, будет иметь своё мнение. В данном случае, чтоб уйти от «битвы за власть» и как ответ этой новой опасности, две должности будут совмещены в одном человеке. С одной стороны, он должен уметь командовать людьми и уметь решать тактические задачи. С другой стороны, группа будет иметь в составе целителя-профессионала высочайшей пробы, для борьбы «по профилю».
Для себя мысленно добавляю, что хороший доктор чувствует засады — раз. Потому что есть эмоции и кровь живых организмов. Артефакты связи работают на «жизни» — два, в удалении в горах актуально. Ну и, все виды реанимации, например, восполнение кровопотери — три. Тоже джокер.
Если задачей ставить сбор хоть какой-то информации по теме, такой функционал представляется логичным.
Глава 23
— А почему мы начинаем с конца? — спрашивает Пун и, видя, что его никто не понимает, поясняет. — Мы начинаем с первого курса. Получается, первые прикладные результаты нашей работы сможем получить только через несколько лет. Вам не кажется, что это слишком большой срок для того, чтобы начинать противодействие такой серьёзной угрозе? Не претендую на первенство мнения, но лично мне кажется более логичным начать с последнего курса: в этом случае, страна получит необходимых специалистов уже к следующему лету.
Над столом виснет секундная пауза, в которую врезаюсь я:
— А если организовать что-то типа курса доподготовки на нашей базе для уже выпустившихся целителей, то вообще — через несколько месяцев
— Вы себе не представляете, каких усилий стоит согласование каждой темы, либо предмета, либо подхода, как в вашем случае, — устало вздыхает Декан — Я, конечно, вхож к её Августейшеству напрямую, но иметь возможность что-то менять несколько раз в неделю или в месяц — это не реально. Мы не знали изначально, сколько лет нужно, чтоб воспитать «Атени» или «Пуна». Предполагали, что расход времени на подготовку такого специалиста соизмерим с периодом, необходимым для подготовки целителя.
— Нет, намного меньше. До полугода, — качает головой Пун. — Может, натаскать как раз все курсы? Обучить основам уверенно нам хватит шести месяцев. После того, как усваиваются основы, важна и нужна личная практика в реальных условиях. У нас, например, в наших профильных учебных заведениях для офицеров, — Пун касается эмблемы погранвойск на своей петлице, — есть целая система боевых и командирских практик, ориентированных именно на наработку реального опыта. На наработку практики применения полученных знаний, умений, автоматических навыков. Мне сложно выразиться точно на абстрактную тему, этот язык мне не родной… Представьте себе, что вы кулачный боец. И правый удар через левую руку противника бьёте отлично после нескольких десятков тренировок. Вот у нас есть целая система подключения вас к реальным боям, где вы будете наращивать счёт реальным нокаутам, которые сделали именно этим приёмом.
— Есть ещё один момент. При всём уважении к Вашим педагогическим талантам, — смеётся Декан, — старшие курсы уже имеют опыт целительства. Самые талантливые из них — уже имеют победы на медицинском поприще. У нас тоже есть практика, правда, по медицинской части, и начиная примерно с третьего курса отдельные курсанты уже очень котируются, как профильные специалисты по медицине. — Видя, что Пун не понимает, Декан поясняет. — Старшекурсники уже имеют в активе обязанных им лично аристократов, к которым кинутся за помощью. Начни вы воздействовать на старшие курсы приёмами, которыми обрабатываете первый курс. Первому курсу, во-первых, легче принять необходимость нового подхода. В силу незашоренности мышления. Во-вторых, у первокурсников пока нет собственного списка пациентов, уже чем-то обязанных и местами влиятельных.
— Это так критично? — скептически поднимает бровь Пун. Ну да, в полной мере оценить его скептицизм способен только тот, кто полностью отучился у него лично. Я-то знаю, что пятый курс от первого не сильно бы отличался. Попади они в руки к Пуну, хе-хе. Но заочно доказать это не получится.
— Мы-то отобьёмся, — нехотя морщится Декан. — Разумеется, государственная необходимость в такой период заставит Её Августейшество закрыть глаза на многое. И кредит доверия у нас если и не бесконечный, то, в любом случае, солидный. Проблема в том, что у нас девять десятых времени будет уходить на защиту нашего права обучать так, как считаем нужным. А не на само обучение, понимаете? Плюс, выпускник последнего курса всё же гораздо более сложившаяся личность, со своей системой ценностей и приоритетов. И у вас чисто физически уйдёт больше времени на «перековку» одного пятого курса, чем на то, чтобы выучить три новых первых с ноля.
Пун снова скептически поднимает бровь, но этого никто кроме меня не замечает. Декан продолжает:
— Причём, учитывая, что тот факт, что четверть всего контингента — прямые коронные вассалы, как и я, да и остальные три четверти знатностью не сильно отличаются, Её Августейшество с высокой степенью вероятности будет вынуждена, согласно Уложения, разбирать каждый конфликт лично. Вы не представляете, сколько это времени, нервов и отрыва от прямых обязанностей… Даже с учётом того, что лично Вы носите КРЕСТ из её рук. Вас, кстати, на эти коронные суды тоже будут дёргать регулярно. А это очень большой расход времени, поверьте опытному человеку…
— Знаете, вам я скажу правду, — белозубо улыбается Пун. — Во-первых, я же тоже знаком с Её Августейшеством. Там была смешная история, когда она не могла поверить в то, что я справился на блоке один, да… Увидев меня лично, сказала на весь зал: «Какой малыш!». И перед награждением устроила мне проверку с привлечением кого-то из целителей, на достоверность моей информации. А само награждение перенесла до окончания этой проверки.
Ух ты, а мне Пун этого не рассказывал. Видимо, на самом деле его этот момент тогда очень задел. Зная его, скажу, что это самый вероятный вариант его молчания по теме.
— После того, как вся информация подтвердилась, она вручила мне два предмета вместо одного, — Пун по очереди тычет большим пальцем в дворянский жетон и в крест у себя на груди. — Поцеловала потом при всём карауле и при всех присутствующих в лоб, да. И сказала: «прости меня, мой Малыш». После этого был малый обед с ней и членами семьи… — В этом месте Пун весело смотрит в глаза Декану и улыбается.
— Четверо? — заинтересованно придвигается ближе Декан, не сводя глаз с Пуна.
— Пятеро, — отрицательно качает головой Пун.
— Кто? — так же фонит интересом Декан.
— Племянница. Седьмая в списке престолонаследия.
Видимо, речь идёт о каких-то не известных лично мне реалиях, поскольку я — единственный не-дворянин за столом и не понимаю подоплёки ни на грамм. Отмечаю только, что Лю очень сильно напрягается.
— А вы им — что? — отбрасывая всякую тень приличия, Декан подаётся вперед ещё ближе и, кажется, сейчас просверлит Пуна любопытным взглядом.
— Поблагодарил за гостеприимство, — продолжает белозубо улыбаться Пун. — И ответил, что после получения офицерского чина с удовольствием приму на себя бремя главы семьи, но только по окончании своих обязательств в качестве офицера Её Августейшества. Если эта семья будет в Столице. Поскольку на границу тащить жену из Столицы неумно. Ещё сказал, что границе я нужнее. Тем более, у меня уже к тому времени в кармане лежало назначение в Учебный Центр.
Лю заметно расслабляется, а Декан непонимающе уточняет:
— А когда оканчиваются обязательства офицера у вас в погранвойсках?
— Никогда, если в запас, — улыбается Пун. — Либо в сорок пять, если в отставку.
— Это почитай через два десятка лет? — соображает Декан и заходится в оглушительном смехе. — Жёстко… Ловко, ничего не скажешь… А что на это Её Августейшество?
— Приняла за недалёкого служаку, — продолжает улыбаться Пун. — Но надёжного и добросовестного. На которого всегда можно положиться. Предложила, если в роли инструктора будут проблемы с любыми дворянами, обращаться сразу к ней. Правда, она имела в виду, вероятно, мой перевод в Учебный Центр, но это уже детали. Она сказала, что один малыш, который может справиться с полутора десятками врагов в рукопашной, стране однозначно полезнее того, что не захочет у меня учиться.
— М-да… И смешно, и интересно, — отходит от смеха Декан, барабаня пальцами по столу. — Знать бы это всё заранее…
— Господин Декан, это не та тема, которую я буду освещать ещё хоть раз в жизни. — Твёрдо смотрит в глаза Декану Пун. — А в каком количестве ждать этих конфликтов с курсантами старших курсов, если мы сейчас возьмёмся за все курсы разом? А не только за первый?
— Число конфликтов будет равно числу курсантов на третьем, четвёртом и пятом курсах вместе взятых, если с сохранением этой вашей оригинальной методики, — снова смеётся Декан.
— Получается, браться сейчас за старшие курсы будет просто не эффективным расходом времени? — сводит брови Лю, уже заметно расслабившаяся после того, как Пун закончил рассказывать о своём обеде во дворце с первыми лицами Империи.
— Да, хотя и не без вариантов, — барабанит пальцами по столу Декан. — Если на примере первого курса докажем эффективность методики именно с прикладной военной точки зрения, то поставить «под ружьё» под вашим руководством остальные курсы будет проще. Только вот как это сделать?
Ну да, «пилот» он и в Африке «пилот».
— Нет ничего проще, — пожимает плечами Пун. — Введём боевую практику в действующих частях. Насколько я понимаю, уж что-что, а угроза жизни наших бравых курсантов пугать ведь не должна, да?
— Курсанты сочтут такой вопрос оскорблением дворянской чести, — снова смеётся Декан. — Да, вы правы. Это, пожалуй, единственный в нашем случае прикладной плюс дворянского гонора. Если для подтверждения знаний и умений нужно воевать, где-где, а в дворянской среде это никаких противоречий не вызовет… Сословные издержки.
— Я же дворянин недавно, — пожимает плечами Пун. — Знаю далеко не всё. А эффективность нашей методики доказана не раз. Просто в рамках существующего информационного обмена, о победах погранвойск, куда дворянство со своими кодексами не вхоже, кроме Её Августейшества, из свиты престола никому и не известно.