- Правда?
Оба священника уверили его, что будут чрезвычайно признательны, и лица их вмиг просветлели. Но Такая встревоженно поинтересовался:
- Юзуру, а тебе не станет нехорошо?
- Не знаю, просто не могу тут сидеть, бездельничать и стать в конце концов обузой Наоэ и остальным.
Такае оставалось только кивнуть, но…неужели приходиться использовать всех, хотя бы с намеком на силу? Он неохотно согласился.
- Тогда начнем ритуал на закате, как и договаривались. Нарита-доно нам поможет, а успокоение земли оставим на вас.
- Хорошо. Значит, на закате.
- В сражение вступим отсюда, - глаз Масамунэ остро сверкнул. - Уэсуги-доно, будьте готовы.
- Ага, - отозвался Такая.
Масамунэ утвердительно ему кивнул, и они втроем отправились к платформе гома.
Задача Якш состояла в том, чтобы провести ритуал успокоения земли в отношении пяти точек барьера, где проводились призывы мертвых. Кинрин но хо существует за счет энергии призванных заклятием духов - значит, надо убрать источник энергии, тогда заклятие существенно ослабеет, сделав нейтрализацию куда легче. Они собрались использовать успокоение земли, чтобы справиться с призывами, и силу Читэн (2), чтобы уничтожить платформу заклятия и его самое.
Наоэ уточнил план действий:
- С успокоением земли справимся тебуку, поэтому разделимся на две группы по двое. У Нагахидэ и Харуиэ - три точки: районы Мия и Тэппо, а еще Комегабукуро. Мы с Кагеторой-сама берем на себя университет Тохоку и туннель Аобаяма. По завершению возвращаемся в Кегаминэ и остаемся настороже: может последовать всплеск активности от оншо Могами, так что придется продолжить с тебуку и здесь. Все согласны?
- Согласны-то согласны, но почему я должна идти с Нагахидэ? - пожаловалась Аяко.
- Вопрос распределения силы: с Нагахидэ ты работаешь лучше.
- Ч-ч-чего? С этим парнем?!
- Что ж, глубоко раскаиваюсь, что являюсь “этим парнем”, - повинился Чиаки с ужасающе серьезным видом. Затем он посмотрел на Такаю, лицо которого - от напряжения что ли? - застыло. Чиаки тыльной стороной ладони слегка хлопнул его по щеке, чтобы привести в себя.
- Чего тебе?!
- Мы многого от тебя ждем, генерал-доно.
- Хм, - в глазах Такаи стояли и спокойствие, и вызов. - Мог бы и не говорить.
Чиаки решил отправиться на машине; уже с водительского кресла он протянул Наоэ маленькую деревянную японскую куколку.
- Это…?
- Даю тебе просто для страховки. Она призывает Семэн Конго, изгнать никого не изгонит, но злобных духов попридержит. Если у Кагеторы не получится вернуть силу, воспользуйтесь ею.
Наоэ зажал коппасин в ладони и наклонил голову:
- …Хорошо.
- Кстати, ничего, что мы Нариту оставляем? Не лучше бы держать его под рукой?
- Нет. Пока мы будем проводить ритуалы успокоения земли, на нас несомненно будут нападать, и естественно, не получится отвлекаться на защиту Юзуру-сан. Пускай у него браслет, но лучше не
подвергать его большей опасности. Кегаминэ - священное место, да и силой Датэ пренебрегать не
стоит. Если сила Юзуру-сан им полезна, не нужно растрачивать ее впустую.
- …Какая обуза.
- Поздно уже так говорить. Не знаю, как пойдет нейтрализация заклятья, так что поосторожнее.
- Да ладно уж.
Спустившись по каменным ступеням, Аяко поспешно забралась в автомобиль и сказала Наоэ:
- Для ритуала все готово. Они сказали, что скоро начнут.
- Ясно, нам тоже надо поспешить. А где Кагетора-сама?
- У лорда Масамунэ. Думаю, вот-вот вернется.
Перед Зуиходэном пылал костер. Генералы Датэ, одетые в униформу с геральдическими украшениями такими же, как на мавзолее, выстроились по его периметру. Платформы гома были готовы, и до ритуала оставались считанные минуты. Масамунэ, сидя в окружении воинов, сказал Такае:
- Вот, остальное оставляем на вас.
- Хорошо, а вы уж здесь постарайтесь.
- Такая.
Он оглянулся на Юзуру: тот выглядел встревоженным. Такая ободряюще улыбнулся:
- Со мной все будет хорошо, так что за меня не беспокойся.
- Поосторожнее там и не лезь на рожон.
- Угу… Лорд Масамунэ, пожалуйста, присмотрите за Юзуру.
- Непременно.
Такая развернулся на пятках: Наоэ уже поджидал его внизу каменной лестницы.
Солнце клонилось к горизонту.
Масамунэ проводил Такаю, идущего по тропе, теряющейся в кедровой роще, и звучно объявил:
- Начнем же ритуал успокоения кинрин но хо! Охраним барьер Кегаминэ! Все и каждый, будьте защитой нашей!
*
- Вот и солнце садится, - проговорил юноша, стоящий на веранде, с которой открывался вид на сад камней и крохотный журчащий пруд.
Второй человек, в одеждах священника, обернулся на голос - он сидел в маленьком храме перед возвышением со статуэткой Будды и держал в руке нить молитвенных четок. Было ему на вид не более двадцати пяти-двадцати шести лет; лицо с полукружьями густых бровей дышало бесстрашием.
- Желаешь еще какой-либо сделки?
Юноша на веранде повернулся - это был Косака Дандзе:
- Да нет. А вы, сдается, перед Буддой сидите, Есиасу-доно?
- В прошлой жизни я направил было стопы на путь служителя Будды, но в конечном счете не сгодился.
Косака зло глянул на сменившего тело Есиасу. Тот даже не пытался скрыть нетерпение; вмешательство Датэ и Уэсуги не позволяло ему укрепить оставшиеся точки барьера. Для того-то Есиасу и вернулся на время в храм при Аоба, служивший ему пристанищем.
- Коварный Датэ, коли тебе еще не хватило, так мне следует сызнова натравить на тебя коко Дакини.
- Хо-хо, у тебя еще осталась сила?
- Слушай, ты… - вспыхнул Есиасу. - Ты Якш Уэсуги и пальцем не тронул! Разве я не дал тебе сведения об Оде? А ты, сдается мне, к Уэсуги и не приближался!
Косака с невинным видом смотрел на сад:
- Но я ведь пришел к тебе на выручку, разве нет?
- Правда ли ты хочешь сражаться с Уэсуги? Или просто собираешься пренебречь обещанием?
- Успокойся, я тоже жил в эру Сенгоку и обещанное однажды не нарушу.
- Твои речи истинны? Ты и вправду намереваешься разбить Уэсуги?
- Повторяешься, Есиасу, - жестко парировал Косака, скрестил руки и устремил взгляд в заливающееся алым небо.
День близился к завершению. И тут Есиасу шестым чувством ощутил волнение ауры Сэндая.
- Чт…!
Мощная вибрирующая волна причудливо и непостоянно колебалась - Есиасу сразу почувствовал себя очень плохо.
- Чт…что…это… - простонал он, дрожа и прижав ладонь к голове. - Что…это? Что…боже…что это такое…?
Косака оглянулся и слегка прищурился, подозрительно глядя в сторону далекого Кегаминэ.
“Похоже, они приступили.”
Уголки его губ чуть приподнялись.
“Ну-ка, покажи, как справишься с лисицами, Датэ Масамунэ.”
В Кегаминэ начались ритуалы Гозанзэ Мео хо и Дайтоку Мео хо. Сэндай захлестнула жестокая битва заклинаний.
*
Ниссан Леопард подъехал к первой точке барьера, что располагалась в Мие. Аяко выбралась из автомобиля и, глядя в небо на юго-западе, тихо заметила:
- Они начали Рэндан хо.
- Здорово будет, если все пройдет успешно, да? Но пойдем все-таки и здесь побродим.
Из воронки, где провели призыв мертвых, рос, будто пытаясь пронзить небо, гигантский столб света. Обычные люди его не видели: свет состоял из немереного числа собравшихся на зов духов.
- Ого, похоже нам бросают вызов!
Они вступили в огороженный участок.
- Ну ладно, изгонять будешь ты, Нагахидэ.
- Да-да. Простите, джентльмены, ничего личного! - Чиаки окутало сиянием.
Они собирали энергию, и воздух вокруг дрожал, потревоженный их аурой. Аяко опустилась на колени, а Чиаки сложил руки перед грудью в мудре Бисямонтэна.
- Ну! Давай, Харуиэ!
*
В усыпальнице Кегаминэ ярко пылали две платформы гома. Чокай стоял на одной, Кэйсюн - на второй, а вокруг собрались еще десятка с три монахов. Чокай проводил Гозанзэ Мео хо, а Кэйсюну досталось Дайтоку Мео хо.
- Он сонбанисонба ун базара ун хатта он сонбанисонба ун базара ун хатта…
- Он сючири кяро роха ун кан соака он сючири кяро роха ун кан соака…
Монахи читали мантры в унисон, а Масамунэ и остальные стояли неподвижно и смотрели. Юзуру тоже не отрывал взгляда от монахов.
- Он сонбанисонба ун базара ун хата…
- Он сючири кяро роха ун кан соака…
В мавзолее все нарастало напряжение, пронизывало его насквозь, и голоса монахов эхом отзывались в темноте. В воздухе, причудливо извиваясь, танцевали два языка пламени.
- Нарита-доно, - позвал Масамунэ, заметив, что Юзуру словно примерз к земле.
Его лоб блестел от пота, и лицо, освещенное огнями, казалось мертвенно бледным.
- Нарита-доно, как вы?
- …А… - Юзуру, прийдя в себя, оглянулся и неуверенно ответил - А…не…простите…я…
Масамунэ пристально смотрел на него расширившимся глазом: что-то в Юзуру менялось, незаметно, но менялось.
“Что же…?”
Дыхание перехватывало, и все тело пульсировало. Почему? Из-за всей напряженной атмосферы? Нет, что-то другое. Пурпурное пламя - огни платформ гома - дрожало.
- Он сонбанисонба ун базара ун хата…
- Он сючири кяро роха ун кан соака…
В горле пересохло, холодный пот выступил уже на всем теле.
“Что происходит…?”
Хууш! В глазах потемнело, отблески пламени словно ввинтились в голову, а мантры свивались и скручивались в мозгу.
“Что…?!”
Тело отказало Юзуру.
- Нарита-доно? - проговорил Масамунэ, сообразив, что дело не ладно.
В этот момент Юзуру потерял равновесие и тяжело свалился со стула.
- ! Нарита-доно!
Изумленные Масамунэ и еще несколько человек подняли Юзуру; вибрация все нарастала, но Юзуру не шевелился. Дыхание болезненно рвалось у него из груди - ясное дело, что-то происходило. Было очевидно, что это - реакция на мантры, но…
- Нарита-доно! Пожалуйста, держитесь, Нарита-доно!
Масамунэ поразило еще и то, что тело Юзуру буквально обжигало, словно раскаленная сталь. Мантры потревожили лишь поверхность, в то время как нечто исполинское поднималось из глубин.
- Это…
*
- Похоже, ритуал в Кегаминэ начался.
Такая и Наоэ прибыли на свою точку - как раз туда, где несколько дней назад Такая сражался с лисицами, призванными женщиной, одержимой Есиасу. Место сильно изменилось: теперь здесь, как и в остальных точках барьера, поднимался к небу гигантский столб света.
- И это всё духи? Ничего себе…
- Таково могущество призыва мертвых. Наш соперник обладает огромной силой.
Такая вдруг замолчал.
- Кагетора-сама? - вопросительно проговорил Наоэ.
- Наоэ, ты же встречал Косаку?
- А?
Прежде, чем продолжить, Такая с момент колебался:
- Ты говорил, что Косака договорился убить нас в обмен на информацию об Оде. Это правда? Если да, то…!
Такая развернулся, и Наоэ безмолвно принял его взгляд. Не было нужды в словах: глаза говорили всю правду.
- …Ясно, - Такая закусил губу.
Той ночью тот, кто напал на него…кто ранил Кокуре и виновен в смерти жены священника, был…
“Он…”
Наоэ скользнул взглядом по сжавшимся от ненависти кулакам Такаи, посмотрел на столб духов, вздымающийся над платформой и посуровел:
- Давайте начинать. У нас нет времени просто тут стоять.
- Ага.
Наоэ перехватил взгляд Такаи…и задохнулся: эти пронзительные глаза, решительные и властные… Перед ним стоял не просто Такая - капризная раздражительность, юношеская бравада, куда все делось? Жажда сражаться под контролем холодного рассудка… Несомненно, подобное выражение может быть присуще лишь отважному генералу Сенгоку.
“Кагетора-сама…”
Внутри разгоралось давно забытое пьянящее чувство. О да, это Кагетора. Не тот своенравный ребячливый подросток, которого нужно было защищать, а человек, за которым они шли, за которого жертвовали жизнью: один-единственный господин - военачальник эры Сенгоку Уэсуги Кагетора.
Такая тоже ощущал, как в груди закипает огромная сила. Он - не Кагетора - чувствовал ее. Эта сила, которую он бессознательно выпускал в битвах с Сингеном и Ранмару, не зная даже, чья она…теперь Такая знал наверняка, что она принадлежит ему. Не Уэсуги Кагеторе, а ему, Оги Такае, - в этом он больше не сомневался.
Моя сила!
Сила накатывала изнутри - все тело, каждая клеточка полнились ею. Теперь он понял: те способности принадлежат не какому-то загадочному чужаку Кагеторе, а ему. Именно Оги Такая ощущал сейчас их в себе.
“Я это сделаю!”
Не было больше необходимости отбрасывать себя: этой невероятной силой он мог управлять и как Оги Такая. Будто учуяв их ауры, поверхность столба заволновалась. Наоэ опустился на колено и направил левую руку к земле, а Такая потянулся к свету. Обоих окружила аура, похожая на пламя.
- Сделаем их, Наоэ!
- Как прикажете!
Одновременно Такая собрал в ладони ненпу и швырнул ее в световой столб - сигнал к началу битвы! Ударом Такаи из столба вырвало кусок, сразу же свет разлетелся на части. В воздухе замелькали духи; они немедля набросились на Такаю и Наоэ. В этот же момент Наоэ прикрыл себя и Такаю гошинхой.
- Давайте, Кагетора-сама!
- Он бэйсирамандая соака, он бэйсирамандая соака! - глаза Такая расширились. - О Бисямонтэн с Восемью Мечами, дабы поразить этих демонов, даруй мне волшебный меч!
В воздухе вспыхнул сноп света: духи, задетые им, разлетелись. С громоподобным ревом свет сомкнулся вокруг Такаи.
- А…!
Сияние ринулось из рук Такаи, сложенных в ритуальном жесте Бисямонтэна, наполняя их немыслимой силой. Он еще не успел развести руки, а сгусток жидкого огня уже принял форму: в мгновение ока свет принял материальный вид. Формой этой оказался меч - настоящая, великолепно изготовленная катана, по холодному лезвию которой пробегали бледные лучики. Такая сообразил: этот меч…только он властен пользоваться им; этот меч предназначался для одного только предводителя Призрачной Армии Уэсуги и дан был изгоняющей силой самого Бисямонтэна.
“Меч Бисямонтэна…!” Наоэ уставился на него широко раскрытыми глазами: теперь силы Такая полностью восстановились.
- Я иду, онре! - закричал Такая, размахивая мечом.
В этот момент путаница с именами казалась простой формальностью: Такая ли сделался Кагеторой, или Кагетора стал Такаей…
Онре бросились на него всем скопом. Такая как мог быстро вертел мечом, и те духи, которых касалось лезвие, исчезали, затянутые им. Меч Бисямонтэна предназначался для экзорцизма: всякий призрак, разрубленный им, отправлялся в другой мир.
- Что ты стоишь, Наоэ?! Начинай быстрее! - громко позвал Такая.
Подчинившись, Наоэ собрал в левой руке энергию и начал успокоение земли:
- Он сарабататаагята ханна маннана кяроми…
Ритуал был разработан Уэсуги и основан на мантрах тайных буддистских учений. Наоэ читал мантры в строгой последовательности; вызов Читэн занимал время и требовал значительной концентрации. Одновременно призывающий становился беззащитным перед физическим миром, потому требовался кто-нибудь, кто бы прикрыл его в это время.
- Ах вы…!
Бесчисленные онре непрерывно бросались на Такаю, не позволяя тому и дыхание перевести. Необычайно напряженное сражение.
“Ублюдки!”
Такая вывесил над Наоэ защиту, а сам продолжал драться. Под лезвием меча духи исчезали, но все новые и новые воины возникали на их месте.
- БАЙ! - выкрикнул он, изображая нужный жест свободной левой рукой. Воздух расступился и втянул нескольких онре.
“Одновременно…?!”
В следующий момент щебень под ногами разлетелся, взрезанный ненпой духов.
- !
Онре ударили силой по Такае.
- Бляяяяяяя!
Такая отпрянул, принимая атаки на себя, блокировал их гошинхой; так же разбился о щит, ослепительно вспыхнув, и следующий заряд.
- Так вот вы как!
Под ногами загудело, обломки, большие и маленькие, поднялись в воздух.
- Вот вам!
Обломки полетели в онре - раздались хриплые крики. Использовав краткую передышку, Такая усилил защиту Наоэ, затем уничтожил наступающих сзади духов, а в тех, кто осаждал Наоэ, запустил ненпой. Наоэ тем временем не переставая читал, вливая силу в землю: