Пришлось заниматься с полной группой. Занятие прошло отлично. У Даны и Нокс дело двигалось вперед семимильными шагами. Они очень хорошо научились держать концентрацию. Жюль от них не отставал. Из троицы лучше всего получалось у молчаливого Морриса, но этого и следовало ожидать. Вот только я ощущал себя как-то странно. Мне как будто чего-то не хватало. Появилась ломота во всем теле. И чем дальше, тем хуже мне становилось. Под конец тренировки возникла сухость во рту, а руки стали слегка подрагивать. Такое ощущение, что я заболел. Меня стал бить озноб, началось головокружение. Обессиленный, я опустился на траву.
— Что с тобой? — заметив мое состояние, подошел Жюль.
— Мне как-то нехорошо, — я лег на газон и прикрыл глаза.
— Я знаю, что с ним, — к нам подбежала Нокс и указала на мою жреческую рубаху, — смотрите, узор Оорсаны потемнел. Ты когда был в храме в последний раз? — спросила она, присев возле меня на корточки.
— Вчера утром, — с трудом ворочая языком, ответил я.
— Похоже, у него закончилась энергия. Так бывает, когда маги тратят ее целиком. Разве ты не знаешь, что жрецы постоянно должны пополнять свой источник? О чем ты вообще думал! — в ее голосе звучал испуг, — хотя я не слышала, чтобы отсутствие энергии приводило к таким серьезным последствиям. Обычно просто слабость накатывает. Похоже, ты у нас уникальный!
«Это что ж получается?» — медленно крутились мысли в моей голове, — «все жрецы, как наркоманы? Вот почему они, в основном, живут в храмах, и не отходят от них слишком далеко!» — это была последняя мысль, после которой я потерял сознание.
Буквально через пару минут я очнулся. Рядом со мной сидела Дана.
— Я поделилась с тобой энергией. Но у меня ее мало. Нам надо срочно в храм! — устало произнесла она. По ее лицу было видно, что еще немного, и она сама рухнет без сознания рядом со мной.
Ребята ловко подхватили меня под руки и помогли встать. Поль очень нежно и аккуратно взял на руки Дану, и мы все вместе отправились в храм.
В храме Оорсаны было полутемно и пустынно. С помощью Поля я подошел к статуе богини и, взяв ее за руки, затянул молитву. Моя рубаха начала светиться, и я почувствовал, как наполняюсь энергией и, в буквальном смысле слова, оживаю. Дана держала за руки соседнюю статую и, закрыв глаза, медленно шевеля губами, молилась.
— Слушай, а почему я здесь не видел ни разу жрецов? — обратился я к Нокс.
— У нас в городе три храма, и всего пять служителей. Обычно по утрам, до обеда, в каждом храме присутствует жрец. А по вечерам тут действительно никого нет, — пояснила она.
Я прошелся по залу. У дальней стены была дверь на улицу, а рядом стояла бадья с ковшиком.
— Это что? — поинтересовался я.
— Это чтобы благословлять людей. Еще это называют крещением.
— Может быть, мои проблемы из-за того, что я не крещеный?
— Не думаю, — ответила Нокс. К нам подошли Дана и ребята.
— Почему? — решил уточнить я.
— Ну, как бы тебе объяснить. Для благословения богини послушника поливают водой из Агры. Раньше, говорят, его купали прямо в реке, но, сам понимаешь, сейчас в реку никто не сунется. Так вот, послушника поливают водой и читают молитву. Затем он берет за руки богиню. Иногда богиня нисходит к нему и наполняет своей энергией. Когда я буду готова, я тоже пройду этот ритуал. Но он давно уже не обязателен.
— А мы проходили, — негромко произнес Леопольд, — только никому из нас не повезло. Богиня не заметила нас.
— Да-а… — поддержал его Поль, — мы тама. Был у нас жрец. Приехал, и всех желающих посвящал. Мне очень хотелось почувствовать в себе энергию богини. Но жрец объяснил, типа, вера моя слаба… Я потома целый месяц каждый день ходил в храм.
Я удивленно посмотрел на него. Нет, что ребята верят в Оорсану, я знал, но чтоб настолько!
— Мне удалось почувствовать ее энергию. Когда я была маленькой, я заболела, и жрец провел надо мной этот обряд. Так во мне появилась магия Оорсаны. Я еще неделю оставалась в храме, и каждый день держала за руку богиню, — поделилась с нами Дана.
— Странно, что у тебя она не исчезает, а у меня вот как-то так, — я развел руками.
— В тебе, зато, ее очень много, — отреагировала Нокс.
— А во мне совсем мало, может, из-за этого? — Дана посмотрела на меня усталым взглядом. Было видно, что она сильно перенервничала.
— В моем деде меньше.
— Да, я тоже заметила, — подхватила Дана, становясь похожей на саму себя.
— Ты должен носить налобную повязку.
— Ты же видел богиню!
— Ты был в ее родном мире.
— Расскажи, как там!
После этой фразы ребята, разбредшиеся по храму, резко подтянулись к нам:
— Нам тоже интересно! Как оно там, в ее мире, и как выглядит богиня, — высказался за всех Леопольд.
— А правда, что она живет на солнечном острове?
— Парящем прямо в небе?
— Идем домой, по дороге расскажу, — согласился я, с улыбкой наблюдая за девчонками.
Мы отправились домой. Впереди шел я, ярко освещая дорогу светом своей рубахи и привлекая удивленные взгляды прохожих. Честно говоря, это начинало меня раздражать. Не очень-то приятно такое опасливое внимание.
По дороге я рассказывал о богине и о солнечном острове, ну, и о покинутом мире Оорсаны заодно.
Уже дома мне удалось узнать много полезного о жрецах. Нокс знала о них гораздо больше, чем кто-либо. Главное — это то, что жрецы каждый день должны получать энергию Лучезарной. Если долго не наполнять свое магическое ядро, будет плохое настроение и слабость. Правда, по ее сведениям, это все. Никаких обмороков быть не должно. По свечению рубахи можно понять, насколько жрец опустошен. Она обещала порыться в дедовых книгах, чтобы понять, что же со мной случилось.
Провожать Дану и Нокс я отправил Леопольда и Морриса. Самому выходить не хотелось. Необходимо было время, чтобы привыкнуть к тому, что я теперь должен разгуливать по улицам, светясь, как новогодняя елка. В общем, если так и дальше пойдет, к Лучезарной я вряд ли смогу испытывать теплые чувства.
Глава 11
Следующий день начался с визита Луизы. Она несмело переступила порог моего дома и радостно приняла приглашение выпить чаю.
— У нас большие проблемы. Мы все тебя очень ждали! — произнесла она, доедая печенье.
— Какие? — на всякий случай уточнил я. Хотя догадывался, о чем пойдет речь.
— Твоя идея с иллюзионами — просто сказка. Я до сих пор в восторге от всего этого. Но нам не хватает денег. Мы сейчас выплачиваем кредит за одиннадцать помещений. Работает только шесть из них, а на остальные не хватает финансов: на ремонт и на людей для обслуживания. Никто не ожидал, что дело так быстро пойдет. У нас с Миграном опыта явно недостаточно. А ты то в больнице, то в бегах. Еще месяц таких проблем — и мы останемся с долгами и без иллюзионов, — заявила она, серьезно глядя на меня. В глазах ее бушевало возмущение и недовольство таким моим поведением. В этот момент она была особенно прекрасна: такая взволнованная, с горящими щеками.
— Пойдем вечером со мной на свидание! — не выдержал я.
Было смешно наблюдать за Луизой. Она как раз набрала воздуха, чтобы разразиться очередной тирадой, и тут я — с таким неожиданным предложением. Резко выдохнув, она уставилась на меня:
— На свидание? Настоящее? Я уж думала, ты больше никогда мне этого не предложишь!
— Конечно, настоящее, сегодня вечером. Погода отличная. Сходим погулять в парк, потом в ресторан. Или можем пойти в квартал развлечений. Мы теперь с тобой взрослые люди.
— Тебе в квартал развлечений нельзя, ты — жрец!
— Да что же это такое! — я в сердцах махнул рукой. Все время забываю, что теперь я обязан постоянно ходить в этой рубахе, которая издалека выдает мою принадлежность, — но в ресторан-то нам можно?
— В ресторан можно, — радостно согласилась она, — только не вечером. Вечером мне нельзя. Мои родители строго-настрого запретили нам общаться, пока они сами лично не познакомятся с тобой. Так что через два дня, в субботу, ты приглашен на наш семейный обед, — она вопросительно и робко посмотрела на меня. — Ты придешь?
— Хорошо, приду, конечно. Чего мне стоит от них ожидать? И почему тебе запретили общаться со мной?
— Потому что ты постоянно влезаешь в какие-то истории. И моим родителям это не нравится! — обвинительным тоном произнесла она, как будто я сам был виноват во всем произошедшем, — даже хотели запретить мне работать у тебя. Но я выстояла! — она гордо задрала голову.
— Молодец! — похвалил ее я.
Мысль о знакомстве с ее родителями меня не пугала, но немного напрягала. Этот этап я уже проходил, причем не единожды, в своем мире, так что справлюсь и в этом. Тем более, Луиза мне с каждым днем все больше и больше нравилась. Было в ней что-то такое, что безумно меня привлекало. Эта ее уверенность, и умение себя подать, и то, что при этом она умела становиться нежной и даже беззащитной. Она могла быть серьезной и холодной, а в другой момент просто фонтанировать эмоциями. В ней отлично уживались детская непосредственность и деловые качества. Это я еще молчу о ее внешней привлекательности.
Далее наш разговор был исключительно о делах. Про бумагу, которую мне передал Юрий перед моим отъездом, я решил пока ей не говорить. По договору, подписанному герцогом, ко мне в собственность должны были перейти еще сорок три лекториума, числящиеся на балансе герцогства. И в ближайшие дни мне требовалось найти колоссальную сумму для первого платежа.
У меня были некоторые мысли, где их взять. Совет Юрия мне понравился. Стоило приглядеться к барону Синдру Люстиоорсу. Вполне возможно, что мы с ним сработаемся. Окружающие характеризовали его, как делового человека.
— Слушай, — обратился я к Луизе, — как бы мне встретиться с Люстиоорсом?
— С бароном? — она удивленно уставилась на меня, — зачем? В твоей жизни было мало проблем с баронами?
— Думаю предложить ему вступить в долю.
— Ты что! Мы справимся! У нас есть доход, — она открыла тетрадку и показала мне цифры, которые мы только что разглядывали, — у нас каждую неделю больше трех тысяч актов остается. Через месяц запустим следующий лекториум. Ничего, будем просто не так быстро развиваться.
— Это все понятно, но у Люстиоорса много денег. И, кроме того, у него есть люди. Нам бы они пригодились.
— Мы справимся! — твердо заявила Луиза.
— Я в вас и не сомневаюсь, — с улыбкой ответил я, — но что ты скажешь на то, что у меня есть договор на сорок шесть лекториумов?
— Сколько?!
— Сорок шесть. Во всех крупных городах и селах. Все, что есть в нашем герцогстве. В течение месяца я должен внести первый взнос.
— Да… не ожидала, — она вскочила со стула и задумчиво прошлась по комнате, — у моего отца очень много денег. Он мог бы поучаствовать, — предложила Луиза.
— Как вариант… но тут важны не только деньги, но и связи, и нужные люди.
— Согласна, твой вариант гораздо интереснее. С этим можно идти к барону. Он будет глупцом, если откажется! А как запасной вариант, можно будет поговорить с моим отцом.
— Вернемся к моему вопросу: как мне встретиться с бароном?
— Самый простой способ: отнеси свою визитку в баронский дом, который расположен на центральной площади. Ты передашь ее секретарю вместе с просьбой о встрече, и, когда придет твоя очередь, тебе пришлют приглашение.
— Есть другой вариант? Этот мне что-то не очень… Пойми, меня поджимают сроки.
— Можно попробовать поймать барона в дворянском клубе. Тебе все равно стоит в него вступить. Ты уже не простой дворянин. У тебя есть имя и некоторое состояние. Членство в клубе повышает твой статус, и дает возможность лично знакомиться и общаться с серьезными людьми. Есть только одна проблема. Первый взнос в клуб что-то около пяти тысяч актов, — увидев, как скривилось мое лицо, она быстро добавила, — там очень серьезные люди собираются!
— Что ж, если это единственный вариант, почему бы и нет? У нас есть на счету такая свободная сумма?
— Ну… — она вся поникла, — есть, но не свободная. В ближайшие дни нам надо заряжать накопители для лекториумов. Очень много энергии уходит, а ты знаешь, она дорогая.
— Ладно, понял тебя. Что-нибудь придумаю, — я постарался ее успокоить, уж очень близко она все принимает к сердцу, — а тебе пока важное задание: составь договор с бароном о сотрудничестве. Если я его увижу, хотелось бы перейти сразу к делу, а не ходить вокруг да около. Сделаешь?
— Конечно!
Мы обговорили с ней условия будущего договора, и я понял, что время-то уже обеденное, и очень сильно хочется есть!
— Идем, я готов выполнить свое обещание! — предложил я.
— Какое?
— Приглашаю тебя на свидание и на обед!
После обеда в ресторане мы гуляли по центральному парку города. Это было красивое место с множеством раскидистых деревьев, дорожек и скрытых тропок. Луиза держала меня под руку и рассказывала о своей жизни:
— Знаешь, когда ты появился в школе, все как-то изменилось. Даже ребята, с которыми ты сидел во время обеда за одним столом, стали другими. Раньше все разговоры были об учителях, о предстоящих экзаменах и уроках. О том, кто с кем встречается, какую оценку получил, и прочее. Мы с девчонками обсуждали одежду, косметику, мальчишек. А потом я познакомилась с тобой, и уже через месяц мне стали скучны все эти разговоры. Да и Жюль и Борут при тебе старались не говорить на многие темы. У тебя становился такой скучающий взгляд, когда мы начинали обсуждать учителей! Ты какой-то другой. Как будто в теле мальчишки сидит взрослый человек! — мы остановились, и она заглянула мне в глаза.
— Не знаю, что тебе на это ответить. Мне, наоборот, казалось, что иногда я вел себя, как ребенок, как мальчишка!
— Нет, — она покачала головой, — ты пытался так себя вести, но было видно, что это не очень у тебя получается. Со стороны это хорошо видно, особенно, когда тебя окружают твои сверстники. — Она немного помолчала. — Тебе было трудно в жизни, да? Ты поэтому прыгнул с моста? Я читала, что дети рано взрослеют, когда теряют родителей, — она с сочувствием посмотрела на меня. И было в ее взгляде столько нежности, сострадания и переживания, что я не выдержал.
Я притянул к себе Луизу и, осторожно приподняв ее подбородок, нежно поцеловал в губы. Весь мой молодой организм требовал продолжения. Но взрослый разум твердил, что так неправильно. Я, сам того не осознавая, вскружил голову молодой девушке, и пользуюсь этим. Глядя в ее влюбленные глаза, я внезапно ощутил себя подлецом. Какие чувства я испытываю к ней? Насколько все серьезно? Судя по всему, я из приятеля превратился для Луизы в первую любовь. Я тоже испытывал к ней влечение: мне хотелось видеться с ней, проводить вместе время, гулять, держась за руки. Возможно, я просто соскучился по романтике? У меня до сих пор не было времени просто посидеть и разобраться в себе. Я боялся, что моя влюбленность может пройти, как уже бывало в моей жизни. И что тогда? Я пойду дальше, разбив ей сердце?
Луиза почувствовала перемену моего настроения и, слегка отстранившись от меня, спросила:
— Что с тобой? Что-то не так?
— Прости, все так. Просто мне кажется, что мы слишком спешим.
— И что в этом плохого? — по-детски наивно спросила она. Я не нашел, что на это ответить. Просто пожал плечами.
— Ты еще совсем не знаешь меня. Давай пока просто дружить. А там посмотрим, — я понимал, как глупо и банально это звучит. Но, с другой стороны, обтекаемо и безопасно.
— Я тебе не нравлюсь? Или ты завел себе другую девушку? — ее глаза моментально увлажнились. Было видно, что она вот-вот расплачется, и из последних сил сдерживает слезы, готовые политься ручьем.
— Нет, что ты. Ты прекрасна. Ты мне очень нравишься, и никого, кроме тебя, мне не надо. Я просто хотел сказать, что мы еще слишком молоды, и все успеем. Не будем торопиться. К тому же, надо сначала получить благословение твоего папочки, — я постарался перевести все в шутку, и у меня это получилось.
— С папочкой тебя ждут большие проблемы, да и с мамочкой тоже, — ответила она, вмиг развеселившись.
— Ты же говорила, что мне не стоит их бояться? — поддел ее я.