Она так давно здесь не была.
Лондон иного мира был окраинами до боли похож на её родной Лондон: те же узкие переулки, букинистические магазины, запах тумана и степенная важность жителей. Центр же представал совершенно иным: яркий, шумный, трубящий о победе и заполошно торопящийся жить. В этом Лондоне не было ни площади Гриммо, ни «Дырявого котла», ни Косого переулка.
Ни крупицы когда-то привычного магического мира.
И всё же как похож…
Настолько, что на миг её кольнула больная надежда: он может быть здесь, в этом мире. Кольнула — и исчезла с молчанием поисковых чар.
Она посетила Литтл Уингинг и домик на Тисовой, но предсказуемо не нашла ни своих родственников, ни их следов. Все знакомые адреса встречали её другими людьми и совершенно иными судьбами, бесконечно далёкими от войн магического мира.
Этому миру хватало своих войн.
Супергерои и суперзлодеи, пришельцы, тайные организации, мутанты — от всего этого у неё шла кругом голова и холодели кончики пальцев. Что делать в чужом непонятном мире без связей и денег «мутанту», единственному в своём роде?
Впрочем, она и на родине была единственной.
Девочка-которая-выжила, Глория Поттер, негасимый свет надежды. Чушь собачья. Магическому миру не нужна была надежда в мирное время — и он её растоптал, но только она понадобился — потребовал исполнить «священный долг».
Вспоминать об этом до сих пор было и смешно, и горько.
Магический мир только поначалу казался Глории доброй сказкой, где всё замечательно и тепло. Сначала Квиррел, а после и Кубок Огня отбили у неё веру в людей. Да и в нелюдей тоже. Возрождение Волдеморта, травля в газетах, пренебрежение, война, вечный, уже давно привычный голод и пустота внутри — это стало её обыденностью, ноющей, как старые шрамы в дождь, но уже не задевающей.
Она победила. Выжила. Снова победила и снова выжила, и все вокруг её полюбили — такую. С паническими атаками, шрамами, притаившимися под кожей клубками змей, с безграничной усталостью и огромной, пахнущей кладбищенским тленом магией. Опасную, замкнутую, живую.
Ну конечно.
Она не единожды возвращалась с того света, так-то, это не могло не оставить след.
Министерство тоже это понимало, и когда Глория решила покинуть магический мир, они были всеми руками «за». Им не нужна была героиня, сующая острый нос в политику, как лиса — в курятник. Её провожали чуть ли не с фанфарами и рукоплесканием экзальтированной толпы.
И всё было хорошо.
Глория поселилась в Лондоне — гуляла по узким улочкам, наслаждаясь свободной жизнью, посещала достопримечательности и интересные места. Она не планировала оставаться тут надолго, лишь попрощаться с родной страной и уехать как можно дальше.
Но на одной из прогулок встретила его.
Джордж привлекал её добрым нравом и умением видеть в людях лучшее. Только люди это самое «лучшее» в нём не видели, принимая вечный позитив за насмешливость и несерьёзность, а «полудружеские» подтрунивания — за сарказм.
Они познакомились, когда Глория пролила кофе на его кремовое пальто и, суетясь, оттоптала светлые ботинки. Ещё бы в лужу уронила, но, к счастью, Джордж успел вовремя ухватиться за столб. На хмурое «извините» он ответил яркой улыбкой и вопросом, отчего такая милая леди грустит.
Леди ответила что-то неопределённое о погоде и сама не заметила, как провела за интереснейшей беседой следующие два часа, а после согласилась снова встретиться.
Джордж был магглом, и Глорию это более чем устраивало.
Они съехались и остались в Лондоне, только перебрались ближе к пригороду. Но через пару лет магический мир решил напомнить о себе.
Очередная Трелони, очередное пророчество о Госпоже Смерти и поверившие ему идиоты. Глория плевать хотела на магический мир — но ровно до тех пор, пока магический мир не решил плюнуть в неё.
Огнём.
Адским. Огнём.
В тот вечер она задержалась на работе — последние посетители никак не хотели покидать их кафе, всё просили «ещё кружечку того божественного нектара, что у вас притворяется кофе». Глория тогда разговорилась с ними, наслушалась баек о студенческой жизни и твёрдо решила в следующем году пойти учиться. Но…
Она приехала слишком поздно, когда от дома остались одни угли, и среди чёрных обугленных силуэтов с трудом можно было найти сгоревшего человека. Пожарные ничего не смогли сделать с волшебным пламенем, только молиться, чтобы огонь не перекинулся дальше. Маги оказались не настолько безумными, чтобы из-за одной опальной героини сжигать целый квартал — огонь потух ровно в тот момент, когда на очерченной ровным кругом территории не осталось ничего, что бы могло гореть.
Глория нашла их всех. Каждого. Но что могла девчонка, пусть и героиня, прошедшая войну, после двухлетнего отказа от волшебства? Она помнила чары, но не успевала реагировать на сыплющиеся заклинания.
И умерла.
Впрочем, как говорил старина Дамблдор, смерть — это только начало приключения. И в её случае это действительно так. Смерть лично вышла встретить долгожданную гостью, но Глория не могла разглядеть ни её фигуры, ни её лица — только бесформенный туман.
— Добро пожаловать домой, Госпожа, — произнесла смерть, и её голос был похож на сыплющийся песок. — В прошлый раз ты так быстро меня покинула… Я очень расстроилась.
— Госпожа? Ваша госпожа? — удивилась Глория. — Я же… отказалась от Даров, даже мантию закрыла в сейфе.
— Такая юная, а такая боевая, — рассмеялась смерть скрежетом камня о камень, — ты мне нравишься. Пожалуй, я даже исполню твою первую просьбу бесплатно. Чего ты хочешь?
У Глории пересохло во рту. Чего она хочет? Мести, свободы, покоя, но больше всего…
— Я хочу, чтобы Джордж был жив. Мой Джордж.
— Ай, — отозвалась смерть, и в шорохе прозвучала доля вины, — я не могу воскрешать мёртвых, я всё-таки смерть. Тем более прошло время… И Адский огонь сжирает не только тело, но и душу… Мне жаль, но проси что-нибудь другое.
Глория прикусила губу до крови, сдерживая истеричные обвинения, и опустилась на колени. Ей казалось, что Джордж умер во второй раз, и снова — по её вине, из-за её прошлого и скелетов в потайных шкафах. Она задыхалась, хоть и не понимала, дышит ли вообще — здесь. Кружилась голова и мир сужался до узкого чёрного тоннеля.
— Нет-нет, не нужно так убиваться, обещаю, я найду тебе другого… Джорджа. Будет лучше прежнего!
— Мне не нужно другого, — зашипела Глория и сжала кулаки, — да что ты вообще можешь!
— О, я могу убить, — туман почернел и заклубился в человекоподобную фигуру, похожую на грозовое облако, — всех, всё и вся. Никто не сможет от меня уйти. Хочешь?
— Тогда убей… всех магов в Британии, которые причастны к нашим смертям. До единого.
Голову фигуры расколола пополам застывшая молния, и Глорию поглотила тьма.
Мир мёртвых стал её домом на долгие годы, а смерть — единственной собеседницей. Или собеседником. Глория могла уйти в любой момент, но не хотела — в мире мёртвых она нашла так необходимый ей покой, пусть и относительный. И там она почти не слышала голос совести — голоса людей, которых обрекла на смерть неосторожными словами.
Потому что по мнению смерти причастными стали все, кто хотя бы слышал о смерти Госпожи Смерти или о поджоге в пригороде Лондона. Взрослые, дети, друзья, враги — все, кого хотя бы из газетных заголовков коснулась эта новость. Магический мир Британии опустел.
Глория тоже хотела опустеть, очистить разум от памяти и сомнений, но смерть не отпускала — держала её на пороге, стерегла любые подступы к рекам Забвения пуще Цербера.
Цербер, кстати, в мире мёртвых тоже был. Даже десять — все милые, трёхголовые, клыкастые и воняющие псиной и гнилью так, что всё живое и не очень дохло на подлёте.
Иногда Глория от скуки учила их простым командам, отделываясь то откушенными руками, то оторванной головой, и неизменно появлялась — целая и невредимая — перед очами укоризненно вздыхающей смерти.
А иногда она засыпала, и смерть дарила ей счастливые и тёплые сны.
За один из которых Глория приняла и… Тони Старка, доблестно самоубившегося об некие «Камни Бесконечности». Условие смерти о плате тогда показалось ей выходом — в забвение и вечный покой, но смерть оказалась куда изощрённее в своих желаниях.
Она не жалела, нет. Тони Старк оказался интересным человеком, гением, лидером какой-то там супергеройской организации — Железный Человек, надо же — и Отцом года по версии «Нью-Йорк Таймс». Глория не собиралась как-то вмешиваться в его жизнь — хватило и того раза, в мире мёртвых, и недолгого разговора, и взгляда в заплаканные глаза «Пепс», сражающейся с мужем на передовой.
Глория не хотела никому мешать.
Но раз уж так сложилось… Кончать жизнь самоубийством она не собиралась, но и что ей с этой жизнью делать — не могла взять в толк. Разве что бродить пока по Лондону, играя в «найди сто отличий», и исследовать попавшиеся под руку Камни.
Глория забрала их у Тони — чувствовала, что оставлять там не стоит. Но и что с ними делать теперь, не имела ни малейшего понятия.
========== Глава 3 ==========
Тони сумел догнать её на перекрёстке. Госпожа быстро шагала, натянув на голову капюшон и неумело лавируя среди людей — то плечами с кем столкнётся, то по ногам потопчется. Тони был почти уверен, что это её методика знакомства и флирта. Но оставался малый шанс на природную неуклюжесть.
Микроскопический.
— Эй-эй, Госпожа, притормози! — окликнул её Тони с преувеличенным весёлым дружелюбием. — Я слишком стар, чтобы гоняться за молоденькими девочками… Если, конечно, эта девочка не моя дочь.
Девушка обернулась, взглянула на него широко раскрытыми зелёными глазами. Он и ПЯТНИЦА не ошиблись: это действительно была она. На голову ниже него, тонкая — в чём только душа держится, похожая на диковатого тинейджера в синей толстовке и рваных джинсах.
— Здравствуй, — Тони помахал рукой и остановился в шаге от неё, ненавязчиво оттеснив к стене. Он замаскировался: надел бейсболку с длинным козырьком, сбрил нежно лелеемую бородку — всё равно из-за мазей волосы были безвозвратно испорчены — и натянул красно-жёлтую толстовку с изображением реактора. — Ты так быстро ушла в прошлый раз, я даже не успел тебя отблагодарить. Я Тони, а ты?
— Не нужно, — покачала она головой и, секунду помявшись, представилась: — Глория. Я думаю, нам не стоит пересекаться. Всё же сам Тони Старк и… — Она криво улыбнулась, из-за чего шрам на её подбородке стал выглядеть ещё ужаснее.
— Героиня, которая его спасла. — Тони покрутил в воздухе рукой. — Мы с ПЯТНИЦей перекопали все базы данных и не нашли тебя ни в одной из них. Тебе определённо нужны документы, так? А ещё деньги, жильё, информация о добрых и злых полицейских…
— Я могу быть опасна. Просто знай это, — вздохнула Глория и устало ссутулилась. — И ты мне ничего не должен. Совершенно. Всё, что я сделала, я сделала ради себя.
— Полностью одобряю этот подход, — кивнул Тони, проигнорировав слова об опасности — он ведь Мститель, в конце концов, а это обязывает, — но, согласись, в компании отбывать наказание интереснее, чем в одиночестве. И шрамы… Я уверен, Хелен сможет их если не убрать, то сильно уменьшить.
— И за это я…
— Будешь просто жить. Ну, иногда приезжать в гости, если соскучишься по прекрасному мне.
Глория выглядела сбитой с толку. Словно она действительно не понимала, что люди могут испытывать благодарность и желать ей помочь — просто так, без дальнейшей для себя выгоды. Тони стало неуютно.
— Не ломайся, Фея-крёстная, Золушка тебя в обиду не даст.
Зелёные глаза распахнули так, что показалось — сейчас выпадут из орбит, а потом Глория рассмеялась. Тихо, с надломом, будто давно забыла, как это делается. Качнулась вперёд, упираясь макушкой в грудь Тони и сминая в пальцах его толстовку. Он осторожно погладил её по плечу, не понимая, чем вызвана эта истерика и как её прекратить.
— Ты так похож на него, — прошептала Глория едва слышно, и Тони тактично сделал вид, что ничего не слышал. — Когда отправляемся?
Её припухшие глаза и мокрые пятна на своей толстовке Тони также проигнорировал.
***
— Добро пожаловать на Базу Мстителей, новобранец, — Тони развёл руками, демонстрируя размах проекта и — заодно — величину своего вклада в происходящее. — Место, где вершится история и надругательство над… О, привет, Кэп.
Тот, похожий на разбуженного среди зимы медведя, смотрел на Глорию настороженно, что, впрочем, было полностью взаимно.
— Я ещё не согласилась, — проворчала Глория и неуступчиво сложила руки на груди.
— Кто это, Тони? — Роджерс, как её тёмный близнец, принял ту же позу. — И почему ты не в больнице?
— Так, погодите… ПЯТНИЦА, только посмей упустить этот кадр!
— Всё схвачено, босс, — самодовольно отозвалась ИИ, заставив Глорию вздрогнуть и завертеть головой, выискивая источник звука.
— Хорошая девочка, — похвалил Тони и счёл нужным пояснить. — Ты слышала ПЯТНИЦу, искусственный интеллект, управляющий этой базой и ещё некоторыми вещами… Ах да, ПЯТНИЦА, это Глория, мы её искали и нашли.
— Я помню, сэр, — заверила та с прохладцей, — я же сама её нашла.
— Ой, не вредничай. Уже и слово сказать нельзя.
Подобные пикировки доставляли Тони огромное удовольствие: это означало, что его дети растут и развиваются. Вон, уже и обидчивость отрастили, и сарказм. И это только ИИ, без капли его генов! Что же тогда устроит Морган в будущем?
Тони был безумно рад, что у него появился шанс увидеть это своими глазами.
— Тони, — с нажимом повторил Роджерс, продолжая недобро коситься на Глорию. Ту подобное внимание не задевало, но чудилось в зелёном взгляде что-то… потустороннее. Поэтому Тони поспешил пояснить:
— Стив, это Глория, моя хорошая знакомая, попавшая в затруднительное положение. Глория, это Стив Роджерс, честь, совесть и гвоздь в заднице американской нации.
— Тони!
— Очень приятно, — спокойно кивнула Глория. — Тони, могу я… побыть одна? Перелёт меня утомил.
— Конечно, дорогая, — с готовностью кивнул Тони и сцепил пальцы в замок, — подоткнуть тебе одеялко? Или, может, прочитать сказку перед сном?
Тони, перевозбуждённого возвращением на родную Базу и тем, что один из его проектов вступал в следующую фазу, откровенно несло, и он был готов к обиде Глории и строгой отповеди. Но она только фыркнула, расслабляясь, и с улыбкой покачала головой. Словно… знала истинную причину его слов и действий — волнение и неуверенность.
— Нет, спасибо, лучше просто покажи дорогу.
— Прошу.
***
— Тони, что на самом деле происходит?
Кто бы сомневался, что Роджерс так просто не отстанет. Будет подкарауливать и нависать, укоризненно голубея глазами и хмуря высокий лоб, до тех пор, пока не добьётся правды. Даже если эта самая правда ему не нужна совсем.
— Ничего, — пожал плечами Тони и потянулся. Кажется, от долгий ходьбы пока действительно стоит отказаться — плечевой пояс прострелило горячей болью. — Что могло бы навредить команде.
— Кто эта девочка, Тони? Она мутант? Я не видел её ни на битве с Таносом, ни в списках…
— Я её видел. Там, — негромко сказал Тони, и Роджерс затих на полуслове. Лицо его приняло выражение лёгкого удивления. — И из-за неё я сейчас здесь, а не на глубине шести футов. Это достаточно веская причина для тебя?
Тони понимал, что начинает заводиться. А ещё — что стоит перестать так остро реагировать на Роджерса и его вечное недовольство, но… не получалось. У их размолвок слишком глубокие корни, чтобы их можно было выкорчевать одной успешной миссией, пусть и масштабной, со спасением половины галактики.
— Конечно, Тони, — негромко отозвался Роджерс, и Тони поразился тому, как смягчилось его лицо. Вздохнул. — Прости, я ещё не… не отвык подозревать всех вокруг, после Небулы и…
Удар по яйцам засчитан, Роджерс, молодец.
— Мне тоже стоит быть с тобой помягче, — криво улыбнулся Тони, — всё же ценный музейный экспонат — мало ли, ещё рассыплешься, а я — плати.