Роджерс хмыкнул и, кивнув, мол, до встречи, ушёл вглубь Базы.
Тони ненадолго замер, разглядывая огромное стеклянное фойе, пустое и гулкое без людей, и решил сегодня не возвращаться домой. Свяжется с Пепс и Морган по старкфону, пожелает спокойной ночи и заляжет в кровати тюленем, отключаясь до завтрашнего утра.
А лучше — до полудня.
Во снах Тони на белую плитку капала тёмная густая кровь и бестелесный голос ввинчивался в висок шелестом осыпающегося песка: «Ты же не заставишь её плакать, Тони?»
«Я не для этого привела её к тебе».
========== Глава 4 ==========
Жизнь налаживалась. Во всяком случае, Глория хотела в это верить.
С документами проблем не возникло, ведь за дело взялся сам Тони Старк. Мстители оказались… людьми не без причуд, особенно огромный зелёный доктор Халк с аурой матёрого убийцы и взглядом нежного книжного червя и болтливые «насекомые»: Питер-Паук и Скотт-Муравей. Приняли Глорию — которая всё ещё не соглашалась присоединяться, но и не спешила в ужасе сбегать — с прохладцей, но без враждебности. Многим показалось странным то, что у Глории были почти такие же шрамы, как и у Тони, но никто не спрашивал. Она не сомневалась, что самые нетерпеливые давно всё узнали у Тони, а уж что он им сказал — Глорию не сильно интересовало.
Главное, чтобы ей не мешали изучать новый мир и выбирать дальнейший путь.
Тони действительно привёл её к Хелен Чо, светилу науки и врачевания, и попросил убрать шрамы. Глория изначально была настроена скептически, и не зря: чудо-машинка, Колыбель, смогла только сгладить их, но не убрать болезненно-бордовый цвет или размер.
Но Глория была довольна и этим.
Как ни странно, ближе всех она сошлась с Вандой или, как её ещё называли, Алой Ведьмой. У Ванды был тот же внутренний надлом, что и у Глории, а ещё — огромная, и ей самой не до конца понятная сила. Хаос, чувства, вероятности. Они сошлись на почве взаимного исследования, да так и проводили большую часть времени вдвоём — за тренировками, обедами, просмотром фильмов. Кроме Ванды и, вероятно, Тони с его вездесущей ПЯНИЦей, никто не знал об истинной силе Глории — магии.
Познакомилась Глория и с местным магом, Стефаном Стрэнджем, но они друг другу не понравились. Стефан — характером, напоминающим кого-то из прошлого и потому до дрожи бесячим. Глория — неумением объяснить, как у неё получается то или иное действие.
Новости смотреть не любил никто из Мстителей — слишком часто СМИ, подобно флюгеру, меняли свои мнения и проходились по каждому железными сапогами. Всё, что нужно, они узнавали у ПЯТНИЦы, а в остальном жили довольно уединённо.
Правда, жили на Базе далеко не все. Питер-Паук приезжал только на тренировки, Скотт-Муравей пропадал то с какой-то Осой, то в Лаборатории Пима, что бы это ни значило. Стив и Баки тоже жили отдельно от всех, но Глория не была уверена — вместе ли. Иногда ловилось от них что-то такое… словно зацикленность друг на друге, отделяющая остальной мир непреодолимой стеной.
Тони тоже бывал на Базе набегами. Иногда — дневал и ночевал в лаборатории, доводя до ума очередной совместный с кем-то проект. В такие ночи Глория едва не за ухо вытаскивала Тони из лаборатории и силком укладывала в постель. Он тогда шутил, выглядя больным и вымотанным, что была у него одна мамочка, а теперь — две. И обе рыжие, хорошо хоть дочь в него — брюнетка. В ответ на эти слова Глория хотела одновременно рассмеяться и огреть Тони каким-нибудь в меру безобидным сглазом. Она не задумывалась о причинах.
Иногда Тони не появлялся несколько дней, уделяя всё время семье, компании и последствиям миновавшей мир катастрофы. Он звал и Глорию, подышать свежим воздухом, поесть фаст-фуда и покататься на детских каруселях, но она отнекивалась — не хотела смотреть в глаза Пеппер и Морган, у которых по крупице, исподволь забирала мужа и отца.
Глория не могла не замечать этого. Как Тони хмурится над очередным чертежом, покусывая стилус и тут же отплёвываясь, как следит за ней краем глаза, где бы они не пересеклись. Как говорит с ней — непринуждённый флирт, наводящие вопросы о предпочтениях, обмен планами. Как привозит горький шоколад с орехами и ягодами, каждый раз разными, потому что она не любит сладкое, но любит шоколад. Как он неосознанно прикрывает её от остальных, кроме, пожалуй, Ванды, а от огромного Баки едва не прячет по всем углам.
У Глории шла кругом голова, а разум отказывался воспринимать эти звоночки простыми совпадениями. Она спрашивала себя: действительно ли ей это нужно? Получить его — так? Фактически украсть, прикрываясь благородством и спасением, увести из семьи и…
Но тут же обрывала себя: она не делала ничего. Никаких странных жестов, намеренного флирта и сопутствующего ущерба. Была дружелюбна, но не более, и никогда не намекала на… что-то подобное. С Мстителями, несмотря на все их сколы и иглы, было слишком легко, и это, пожалуй, стало главной проблемой — Глория не могла заставить себя уйти от них.
Уйти от Тони.
Они действительно чувствовались… семьёй.
Как и во всякой семье, случались ссоры и примирения, длительные бойкоты и короткие размолвки. Самые большие разногласия сжигали на тренировках, и это было завораживающе: укрощённая мощь металла и природы, алые нити чар, отблеск крыльев и мгновенные реакции.
Командная работа.
Так прошло два месяца. Глория потихоньку обживалась, проходила различные онлайн-курсы и подбирала отдельное жильё. Как ни хотелось остаться жить на Базе, но пора было начинать взрослую самостоятельную жизнь. Она и так задержалась.
Ванда её решению расстроилась:
— Но ты ведь будешь приезжать на тренировки? Без тебя здесь будет совсем скучно.
— Тогда почему бы тебе тоже не переехать?
— Нет, — Ванда обхватила себя за плечи и помотала головой, — я не… Люди меня боятся, до сих пор. Ненавижу чувствовать их страх, это… очень отвлекает. Ты… понимаешь?
Глория положила руку на её ладонь, переплела пальцы. Да, она прекрасно понимала. Гораздо лучше, чем ей бы того хотелось.
***
— То есть ты меня бросаешь? — Тони хмурился и нервно стучал по бедру ладонью. — С ними? Дорогая, я думал, что у нас любовь! Даже вписал тебя в своё завещание.
Глория вспыхнула и зажевала губу, чтобы не высказать всё, что она думает о таких… выражениях. Потому что Тони думал, что шутит. Но на самом деле они оба принимали его слова за чистую монету, и это сводило с ума. Потому что она больше не видела сходства, нет, она сама не заметила, как стала видеть в Тони лишь Тони, а в том не просто интересного человека — мужчину, в которого легко можно влюбиться.
Мужчину, в которого она успела влюбиться.
— Было бы странно, если бы ты вписал меня в чужое, — пробормотала Глория и откинула голову на спинку дивана.
В гостиной были только они — ночь со среды на четверг развела Мстителей по постелям, оставив бодрствовать и трепать друг другу нервы только отчаянных полуночников. Вроде Тони и Глории, которым приспичило выяснять несуществующие отношения.
Тони подкрался неслышно. Положил горячие руки на плечи Глории, разминая застывшие мышцы. Поцеловал в пушистую рыжую макушку. И этим невинным жестом спустил курок. Его откинуло волной сырой магии, примотало невидимыми жгутами к стене. На три дюйма левее — и здравствуй, узорный светильник под ребро; на пять дюймов правее — и окно стало бы для него дверью.
— Я догадывался, что прозвище Госпожа дают не за красивые глаза, — прохрипел Тони, дёргая пальцами и шеей — единственным, что осталось относительно свободным. — Но давай начнём с чего-нибудь полегче, дорогая, мне нужно при…
— Когда ты уже перестанешь это делать? — выпалила Глория и подплыла к нему — ноги не касались пола. Её глаза заволокла тьма. — Так… говорить. Ты женатый человек, Тони, ну как можно…
— Я уже неделю как разведён, — прохрипел тот с усилием и выпал из ослабевшей магической паутины. Потёр горло, смутно удивляясь тому, что ещё жив — Глория чувствовала его. Слабо, неуверенно, но всё же. — Пеппер дала развод сразу же, как я на него намекнул. Мы давно уже больше друзья, чем… что-либо ещё.
Глория опустилась рядом с ним на колени, ищуще заглянула в лицо нормальными, зелёными глазами.
— А… Морган?
Мысли о пятилетней девочке, которая по вине Глории остаётся без отца, разбивали ей сердце.
— Маленькая принцесса уже месяц ждёт обещанную встречу с «тётей Глолией», если ты понимаешь, о чём я.
Она не понимала. Во всяком случае, далеко не полностью. Когда мир успел съехать с привычных рельс и покатиться по наклонной?
Но что-то в этом определённо было. Что-то… подозрительно похожее на надежду.
========== Глава 5 ==========
Тони не мог спать. Каждый раз, ложась с Пеппер в одну постель и закрывая глаза, он видел кровь и слышал пробирающий шёпот. Ни верная ПЯТНИЦА, ни Ванда, ни выпендрёжник Стрэндж, которым Тони пожаловался рассказал по большому секрету, ничего не обнаружили. Если воздействие и было, то его вызывали не магией и не наукой, а чем-то совершенно иным.
Спросить о происходящем Глорию никто из них не подумал.
О Глории Тони думал в другом контексте. Вспоминал её взгляд, сначала — пронзающий насквозь мутно-нефритовый, затем — теплеющий, нежно-малахитовый, и теперь — искрящийся ярко-изумрудный с золотыми искрами.
Тони нравилось, что она на него смотрит. Он не мог со всей самоотдачей работать по ночам — ждал, когда она придёт и отведёт его спать. Формулы не лезли в голову, вместо них по одной орбите кружили воспоминания о золотых веснушках и неловких улыбках. Но Тони бы не признался в этом и на прицеле Баки-Баки.
Пеппер видела, что его что-то гложет, и почти месяц закрывала на это глаза, следуя их давней договорённости: во всём своём дерьме Тони хочет разбираться сам. И только когда — не если! — он поймёт, что не может этого вывезти, на помощь придёт святая Пеппер Поттс.
Господи, как же он её любил.
Каждый раз сердце сладко сжималось от осознания, что эта прекрасная сильная женщина — его жена. Мать его дочери.
А в следующий миг в мыслях всплывал бордовый шрам на подбородке и нежные зелёные глаза.
Тони запутался.
Кошмары мешали спать, и не спасал даже безотказный прежде алкоголь. Раньше Тони наивно думал, что знает о бессоннице и посттравматике всё, но теперь не был так в этом уверен. Или же… он не учитывал некую переменную? Он?
Думать об этом было смешно и муторно.
На исходе первой недели второго месяца Тони собрал яйца в кулак и признался Пеппер. «Милая, в нашей семье не всё в порядке. Вернее, не всё в порядке с моей головой». Пеппер попыталась его понять — он видел это, — но как можно реагировать взвешенно и хладнокровно, когда твой любимый муж говорит:
— Родная, я не могу спать, потому что мне снится чужая женщина.
И:
— Знаешь, Пепс, мне большого труда стоит не называть тебя её именем, когда мы занимаемся сексом.
Тони почти надеялся, что она его ударит.
Он просто не смог выразить это иначе, как-то смягчить, выставить себя в более… более приличном свете — отказало прирождённое красноречие. Снова. И снова — из-за девчонки, вернувшей его с того света.
Он не может сказать, когда именно его вспомнил — полусон-полуявь, светлую иллюзию о солнечном утре наедине, вдали от войн и разногласий. Момент единения, разделённый не с Пеппер, хотя тогда он был уверен, что это — она.
А ещё он вспомнил, что Глория разозлилась. Она не хотела получить то утро обманом, нет, её тоже обманули — наверняка она видела вместо Тони кого-то другого. Так же, как он видел на её месте свою Пепс. Он понимал, что этими рассуждениями оправдывает Глорию, будто и не она явилась в их мир и начала рушить его, Тони, семью и психику.
Может быть, так и сейчас? Разум подкидывает странные ребусы, заставляя подменять одно понятие другим, сбивает с толку, сосредотачиваясь не на тех вещах — о, Тони перечитал всё, что только сумел найти, о самообмане и психопрограммировании. Но ни одна из «проверенных методик противодействия» не работала.
Совсем.
Пеппер пыталась ему помочь. Задавала вопросы, как профессиональный психолог, спокойно слушала про кошмары и подмену понятий. Тони лежал тогда тяжёлой от размышлений головой на её коленях и чувствовал, как она гладит его по волосам. Размеренно, ласково, не дрогнув ни единой мышцей. Будто её вовсе это не касалось.
Тони не знал, что чувствует. Что он должен чувствовать, рассказывая любимой жене о том, какой беспросветный мрак царит на сердце в последние пару месяцев. Да, ей Тони мог признаться: смешные, почти панические поиски «великой спасительницы» должны были уже тогда его насторожить.
Но — не насторожили.
Что ж, теперь пришло время собирать камни.
***
— Я думаю, что она на тебя воздействует, — заметила Пеппер через полторы недели, понаблюдав за Тони в, так сказать, естественной среде обитания, но в разрезе новых данных. Увидеться с самой Глорией и, тем более, лицезреть их встречу Тони ей категорически запретил. Он не хотел потерять Пеппер, если что-то пойдёт не так. Только не её. — Но не могу понять как. Феромоны? Приворот? Шаманские камлания?
— Ни Стефан, ни Ванда не нашли ничего подозрительного. Я и Брюс тоже. — Тони немного помолчал, гипнотизируя чашку свежесваренного кофе. В их доме кофеварка была лично собрана самим Тони и им же модернизирована до идеала. Но в последнее время кофе безбожно горчил и больше напоминал дрянной растворимый. — Я хочу сказать…
— Что ты против идеи о воздействии. Но тогда единственный верный ответ — ты действительно в неё влюбился. Сам, — Пеппер оставалась спокойна, как статуя буддистского божка. Но Тони знал цену этому спокойствию — совсем недавно нашёл в ящике её рабочего стола две пачки успокоительного. Одну пустую и одну — полупустую. — Могу я поздравить вас со скорой свадьбой?
— Господи, Пепс, что за чуть ты несёшь?
— Не большую, чем ты, — она сжала пальцы на переносице и вздохнула. — Спросить напрямую ты не пытался?
— Я не…
— Не можешь, я поняла. А кто-нибудь ещё? Стефан? Ванда? Брюс?
— Не думаю, что этого хорошая идея, — пробормотал Тони и пояснил. — Боюсь её спугнуть, и тогда неизвестно, что ещё она выкинет.
— Очаровательно.
Пеппер вытянула ноги вдоль дивана и запрокинула голову на подлокотник. Прикрыла глаза локтем. Она выглядела безнадёжно уставшей и такой родной, что Тони сел на колени рядом с её ногами, прямо на пол, и начал нежно разминать ступни. Пеппер вытянулась и расслабилась окончательно.
Мысли Тони совершили круг и зациклились на её обнажённой шее. Опасная поза — глаза закрыты, руки неудобно заведены, ноги в захвате. Стоит только немного надавить здесь, вызывая судорогу и шок, а потом кинуться вперёд и…
Тони отшатнулся, резко мотая головой, и ударил себя по щекам. Что за дичь ему только что привиделась?!
— Тони? — тревожно позвала Пеппер. — Что-то случилось?
«Она совсем не ожидает подвоха, давай же, Тони, — бестелесный голос шелестом ввинчивался в висок и сжимал голову раскалённым обручем боли, — Убей эту женщину, и Госпожа тебя вознаградит».
— Собирай Морган и уезжай куда-нибудь, Пепс, — резко выдохнул Тони, когда Пеппер легко коснулась его плеча. Он отвернулся, сжимая голову, будто она вот-вот разойдётся по шву. — Я запрещу ПЯТНИЦе тебя отслеживать. Эта дрянь… пытается заставить меня тебя убить.
— Мы справимся с этим, Тони, — возразила Пеппер и не отступила, коснулась его непривычно гладкого подбородка — после Щелчка Тони сменил имидж и стал выглядеть ещё моложе своих лет. — Вместе, как и всегда.
— Нет. Я не собираюсь рисковать тобой и Морган. Ни в коем случае. — Он поднял голову, встречаясь с её упрямым гречишным взглядом. Почти прошептал: — Пожалуйста, Пепс, не спорь.
Она собрала вещи в тот же день, забрала Морган, поцеловала Тони в щёку и ушла. Тони не спрашивал, куда именно они полетят — когда всё закончится, он сумеет отправить им весточку и вернуть домой, а до тех пор лучше перестраховаться.
Во снах голос обретал плоть и хвалил Тони его собственным тоном, глядя с изувеченного ожогами лица насмешливо и довольно. Будто всё идёт по чужому, давно надуманному сценарию, и Тони не хватит сил его изменить.