— Ты кричал его имя каждый раз, когда он входил в тебя, — спокойно и рассудительно заявил отец. Если бы можно было сгореть от стыда, то Леголас вспыхнул бы как птица Феникс и обратился в кучку пепла. — Ты скрыл имя насильника от меня. Ты заверил меня, что это дитя смертного… Какие выводы я должен был сделать? Что мой несовершеннолетний сын по глупости переспал с человеком и забеременел от него? Ты мог умереть во время родов, или же тебе пришлось бы хоронить своё дитя через триста лет, когда он бы умер от старости, если бы ребёнок, конечно, не умер во время родов! Так или иначе, но это сломало бы тебе жизнь, это... убило бы тебя! Как, по-твоему, я должен был воспринять эту «радостную» новость? Я виноват, не отрицаю. Но если бы ты только сказал мне правду… Скажи ты мне правду в тот день, всё могло бы быть иначе…
— Ada… Прости меня… — тихо прошептал юноша. В синих глазах стояли слёзы. — Мне было так стыдно и страшно... Мне, казалось, я поступаю правильно…
— Всё случилось так, как случилось. Ни ты, ни я этого уже не исправим, — с горечью произнёс отец и тяжело вздохнул. — Леголас... Тебе не понравится то, что я скажу. Но ты должен принять это и поступить правильно, ради своих детей. Ты не можешь стать воином, сын. Не потому что это моя прихоть или блажь. Амрот стал воином и погиб. Я позволил Элвиру стать лучником и он погиб. Я не позволю тебе повторить их судьбу!
— Но это же просто совпадение! Случайность! Я сражался с орками и не погиб! Вот, живой и невредимый… ну почти… Я буду пить лекарство в день зачатия и избегать участия в военных стычках в этот день. Всё будет хорошо, — горячо выпалил Леголас.
Трандуил тяжело вздохнул и обнял лицо сына ладонями, в попытке достучаться до упрямого мальчишки, не желавшего видеть и понимать очевидные вещи.
— У моих родителей появились на свет близнецы. Два совершенно одинаковых мальчика, два колдуна, равных по силе которым в Средиземье не было. А потом один похотливый безмозглый Нолдо растоптал моего брата, и я остался один. Я такой же как Амрот, такой же, как ты! Но я избрал иной путь. Я отказался от дара дарить жизни, вместо этого я забирал жизни. Я стал воином, а потом вынужден был занять место Орофера. Я не мечтал о короне и не хотел этого дара, как не хотел его мой брат. Но это случилось... В итоге, мой сын умер у меня на руках. Я знаю, что ты видел, как именно он умер. Если ты не хочешь, чтобы Гилрион или другие твои эльфята закончили так же, как мой Элвир или Амрот, то выбрось эту блажь из головы. Если ступишь на этот путь, то расплачиваться за твой выбор будут твои дети. Как ты расплатился за мой выбор. Такова цена за твой дар...
Леголас в ярости замотал головой и сбросил с себя руки отца.
— Нет! Я всё для себя решил! Это мой выбор, не твой и не Глорфиндела! МОЙ! Это моя жизнь! — заорал что было мочи юный Синда, у которого только что попытались вырвать из рук зубами выгрызенную надежду. Его победу над своей слабостью, демонами, страхами, трусостью!.. — Никто не имеет права решать за меня! Ни ты, ни он, ни Валар! Это моё право!
— Ты пробыл в разлуке с сыном всего лишь неделю, — попытался вразумить расстроенного сына отец. — Притом ты знал, что я не трону эльфёнка и пальцем, знал, что здесь твой брат, который всегда защитит его. Представь, какую боль ты почувствуешь, если твой мальчик погибнет. Если Гилрион умрёт в страшных муках из-за твоего выбора, из-за твоей мечты? Я шёл к своей мечте, добиваясь её любыми средствами. Да, правда была на моей стороне! Лориэн и Имладрис — мои королевства по праву рождения. И не только поэтому… Мы с братом должны были стать той силой, которая сможет если не уничтожить Повелителя Тьмы, то хотя бы сдержать натиск врага до тех пор, пока не появится тот, кто сможет. Один единственный неверный выбор изменил ход всей истории Средиземья. Как мой выбор сломал жизнь тебе, лисёнок… Я был слеп. Я тоже думал, что поступаю правильно, что цель оправдывает средства… И посмотри, к чему это нас привело?
— Ada, но я счастлив! Я бесконечно счастлив! Я любим и влюблён… — обнял отца Леголас. Ох, любят же эти древние эльфы всё драматизировать. — Ничего ты не сломал… Чтобы меня сломать, старой карге нужно меня поймать, а я ловкий и быстрый! Я ей не дамся и не позволю ей забрать моих эльфят. Она их не получит!
— И очень глупый, — тяжело вздохнул Трандуил. — Леголас, твой сын колдун. Ему нужно учиться управлять магией, что течёт в нём. Гилрион не вернётся в Имладрис, а ты останешься вместе с ним. Сыну нужен отец, — Леголас опешил, а Его Величество властно добавил:
— Это не обсуждается.
— Но я не могу! — возмутился принц. — У меня есть муж, друзья, учёба и… А как же тренировки у Таларона. Меня примут в отряд дома Золотого Цветка, если я себя хорошо проявлю на поле боя… Вся моя жизнь теперь в Имладрисе! Рядом с мужем и сыном!!!
— Твоя жизнь — это твой сын, безрассудный мальчишка! — рыкнул на него Трандуил. — Гилрион должен учиться использовать свой дар или он убьёт его! Гилрион не вернётся в Имладрис и точка. Отныне его дом здесь! Ты отец, ты должен быть взрослым и ответственным, а ты… Ты ведёшь себя, как эгоистичный эльфёнок! Да ты и есть эльфёнок! Тебе бы в куклы играть, а не эльфят рожать!
— Да какое ты имеешь право распоряжаться моей жизнью! Нет у тебя такого права! Я не твоя собственность! Верни мне сына! Мы уходим! — заявил Леголас и решительно потопал к двери, придав лицу выражение оскорблённого достоинства. Правда, отец увидел лишь юного самодура и пустоголового мальчишку, по которому ремень плачет.
Юноша дёрнул за дверную ручку и та осталась у него в руке. Принц толкнул двери, но они даже с места не сдвинулись. Магия, Моргот бы его побрал! Леголас повернулся к отцу лицом и издал душераздирающий вопль, который наверняка услышали и на другом конце дворца, не говоря уже о привидениях, обитавших в северной части катакомб. Так, по крайней мере, утверждал потом Келейдур. — ВЫПУСТИ МЕНЯ НЕМЕДЛЕННО! ОТДАЙ МНЕ СЫНА! ОТКРОЙ ЭТУ ПРОКЛЯТУЮ ДВЕРЬ!!!
У Леголаса приключилась самая что ни на есть форменная истерика. Принц молотил кулачками по двери и орал, как резанный. Из всего этого безумия лесной колдун смог вычленить только «живым не сдамся», «не хочу назад в клетку» и «мне нечем дышать». Поняв, что стало причиной паники младшего сына, Трандуил снял чары с дверей в тронный зал и в неё ворвался старший сын с совершенно безумным взглядом. Келейдур, по всей видимости, ожидал увидеть реки крови и как минимум один бездыханный труп, но никак не мальчишку на грани нервного срыва. Леголас впился в Келейдура мёртвой хваткой, как утопающий за соломинку, и завыл:
— Он меня в кле-е-етку-у-у посадить хочет! Не отдавай меня е-е-ему-у-у, по-о-ожа-а-алуйста!
Старший сын укоризненно посмотрел на отца. Трандуил лишь закатил глаза и пожал плечами. Он снова был монстром в глазах сына. Только на этот раз он не пожирал его, а разбивал на мелкие осколки мечты сына. Леголас так горько рыдал, что потерял сознание. Он снова оказался в тёмном лабиринте, вот только на этот раз он точно знал, что выхода из него нет. Жуткое чудовище в красными, налитыми кровью глазами нависло над ним и промурлыкало на ухо:
Расскажи свой любимый кошмар ночной,
Назови мне по имени его.
Я люблю сказки на ночь, я за твоей спиной.
Я страшнее, чем твой кошмар…
Время не лечит и не стирает боль. Впереди его ждала бесконечно долгая жизнь, которая, как оказалось, была даже хуже, чем самый страшный из его ночных кошмаров, от которого к тому же невозможно было проснуться. И Леголас решил не просыпаться.
Комментарий к Глава 4. Лесной Король. Часть 2 Финрод и его демон:
https://www.pinterest.com/pin/322992604523350972/
Сын и отец: https://www.pinterest.com/pin/322992604523206832/
Лесной Король:
https://www.pinterest.com/pin/322992604523351008/
https://www.pinterest.com/pin/322992604523206621/
====== Глава 5. Красная нить судьбы ======
Леголас сидел на каменном полу тёмного лабиринта в обнимку с волколаком, оплакивая свою горькую участь. Честно говоря, впервые в жизни он был согласен с Галуроном — это никакой не дар, а самое настоящее проклятие! Волколак тихо подвывал, вторя рыданиям эльфа, и пытался уползти в тёмный угол, но мальчишка вцепился в него, как клещ, и всю шкурку промочил горькими слезами. Вылизывайся теперь!..
Откуда-то издалека раздавались взволнованные голоса отца и брата. Иногда завывающий ветер доносил до ушек Леголаса обрывки фраз. Но принц был обижен на весь мир. Предатели! Все они! Все до единого!
— … Ты не мог донести до него эту новость как-то помягче, что ли, сгладить острые углы?..
— … Неуправляемый вздорный мальчишка!.. Зря я доверил тебе его воспитание!..
— … Вот и занимался бы сам его воспитанием… Сущее наказание, а не эльфёнок…
— … Почему он не приходит в себя?!
— … Потому что не хочет, почему же ещё! Упрямый, как горный тролль…
— … Весь в папочку…
Не почерпнув из разговора отца и брата ничего нового для себя, принц закрыл ушки ладошками и зажмурился. Волколак сбежал при первой подвернувшейся возможности и жмякать стало больше некого. Проклятый предатель! И этот туда же!
От горестных переживаний Леголаса отвлёк родной знакомый голос. Глорфиндел рычал так, что его рёв отскакивал от стен подземелья, куда принц сбежал, чтобы передохнуть немного и переварить свалившиеся на него новости. Но даже горе не смогло пересилить врождённое любопытство. Леголас с чувством всхлипнул в последний раз и прислушался.
— О, зятёк пожаловал! Лёгок на помине! — злобно фыркнул Трандуил, навострив ушки.
Белые каменные ворота с грохотом пали под напором гнева древнего эльфа, и во дворец ворвался Глорфиндел, размахивая мечом и матерясь, как сапожник.
— Ты вот зачем впустил этого гада во дворец? Он ворота вынес к едрене фене, — осуждающе цокнул языком Келейдур. — Я, конечно, задержу остолопов, что припёрлись вместе с ним спасать беззащитного лапочку Леголаса, но ворота-то восстанавливать кто будет? С гномами ты на ножах ещё с конца Второй Эпохи!
— Моргот!.. Ну прости, задумался на секунду, потерял контроль. У меня тут младший сын, знаешь ли, в обмороке валяется и в себя не приходит уже полчаса! — проворчал отец. Сталь запела, покидая ножны.
За грозным воином бежала вся королевская рать, пытаясь скрутить безумца. Но куда уж им немощным!
— ГДЕ МОЙ МУЖ И МОЙ СЫН, ПОДЛАЯ ЛЕСНАЯ ФЕЯ!!! — пронёсся по дворцу разъярённый рык раненого льва. Фонарики закачались, стены катакомб всколыхнулись, а кое-где даже проступили новые трещинки.
— Он здоровый, как горный тролль! И наша магия на него не действует, между прочим! — спокойно заметил Келейдур, погладив младшего брата по волосам.
— Я его уделывал ещё тогда, когда тебя даже в проекте не было! — парировал Король и с каким-то демоническим оскалом взмахнул мечом. Сталь разрезала воздух, хотя оскорблённый отец семейства скорее всего представлял на месте пустоты голову обидчика. Трандуил хищно улыбнулся и прошипел:
— Не встревай! ОН МОЙ!
— Да на здоровье! Очень надо! — огрызнулся старший сын и переключил всё внимание на младшего брата, который всё так же лежал на полу без единого движения. — Эй, мелкий. Ну вставай уже! Хватит истерить! Твой благоверный здесь, тебя ищет. Вон сейчас дуэль с отцом устроят и развяжут новую войну из-за одной прекрасной спящей красотки! Вставай, эгоист хренов!
Глорфиндел триумфально прогарцевал на Асфалоте по запутанным туннелям дворца Лесного Короля, с безошибочной точностью и поразительной быстротой разыскав тот, что вёл в тронный зал.
— ТРАНДУИЛ!!! — прорычал воин, слетел с боевого коня и направился прямиком к Его Величеству. Тяжёлые шаги убийцы балрога эхом отскакивали от стен тронного зала, отдаваясь в сердце Леголаса.
— Глорфиндел! Какая неприятная встреча! — спокойно озвучил очевидную истину Король и невинно поинтересовался:
— Что привело тебя в мой лес на этот раз: разбой, грабёж, вандализм или, может быть, изнасилование планируешь?!
Огонь и лёд схлестнулись, и по спине Леголаса пробежала огромная такая стайка мурашек.
— ВЕРНИ МНЕ МОЕГО МУЖА И СЫНА ИЛИ Я КАМНЯ НА КАМНЕ НЕ ОСТАВЛЮ В ТВОИХ ПОГАНЫХ КАТАКОМБАХ! — прорычал разъярённый зверь, испепеляя величественного эльфа, стоявшего подле экстравагантного трона под стать Королю, что на нём восседал.
— Ты, наверное, имел в виду, моего сына, потому как я разрешения на этот брак не давал! А мой сын, если ты до сих пор не в курсе, ещё не вошёл в возраст! Так что этот твой так называемый брак недействителен по законам Эльдар!
— ОН ОТЕЦ МОЕГО СЫНА! ОН НОСИТ МОЁ КОЛЬЦО НА ПАЛЬЦЕ И МОЁ ИМЯ! — взвыл Глорфиндел, доведённый до белого каления спокойным безэмоциональным голосом Трандуила. — ОНИ МОИ, ЛЕСНОЙ КОРОЛЬ! ВЕРНИ ТО, ЧТО МОЁ ПО ПРАВУ! ИЛИ ЗАВТРА ЖЕ У ГРАНИЦ ТВОЕГО КОРОЛЕВСТВА БУДЕТ АРМИЯ ИМЛАДРИСА И ЛОРИЭНА!!!
— Это вряд ли, лорд павшего Гондолина. Ни Элронд, ни Келеборн не станут развязывать войну из-за того, что я вернул то, что моё по праву. Ты пришёл в мой дом, изнасиловал моего сына, забрал его из моего леса и теперь ещё что-то смеешь требовать от меня! — Леголас слышал, как замшевые сапоги мягко скользят по ступенькам пьедестала, как серебряный клинок нетерпеливо дрожит в ожидании, когда же его напоят кровью.
— КАК СМЕЕШЬ ТЫ РАЗЛУЧАТЬ МУЖА И ОТЦА С ЕГО ЛЮБИМЫМ И СЫНОМ! — прошипел сквозь плотно сжатые зубы лорд Гондолина.
— Ну ты же посмел разлучить отца с сыном, так почему я не могу поступить с тобой так же, как ты обошёлся со мной, старый друг?! — парировал Трандуил. Мстительная улыбка расцвела на безупречных губах. Взгляд Трандуила обещал Нолдо мучительную смерть, растянутую в вечности.
— Я заберу их, и ты не сможешь мне помешать, дряхлый друг! — оскалился Глорфиндел, вставая в стойку, и пару раз крутанул в воздухе огромным мечом, который мог свалить горного тролля с одного удара.
— Можешь рискнуть сохранностью своей откормленной рожи и попробовать поставить меня на колени, хрыч надменный! — промурлыкал Трандуил, грациозно и элегантно разрезав воздух совершенным клинком, что ковали ещё мастера Дориата. Ох, где-то Леголас это уже слышал…
— Ну тебе-то уже рисковать всё равно нечем, обугленная головешка! — мрачно ухмыльнулся Глорфиндел.
И понеслось. Огонь и пламя сошлись не на жизнь, а на смерть. Мечи павших эльфийских королевств схлестнулись, высекая искры, и брат пошёл на брата, и то, что следовало бы помнить, было забыто… Леголас представил, как откроет глаза и увидит Эрин Гален, лежащий в руинах, мёртвого отца, или Глорфиндела, или Келейдура… В памяти всплыли слова мудрого Элронда: «Каждый сам вправе положить конец своему путешествию, ибо никто не знает, где граница его мужества и какие напасти подстерегают его на пути».
«Таким будет мой конец?.. Я просто позволю им поубивать друг друга и спрячусь от реальности в тёмном лабиринте, как сопливый мальчишка?» — решил Леголас, но боялся решиться. — «В конце концов, в мире хватает болезней, бед и случайностей, и войны только приумножают их. Плохие вещи случаются даже с очень хорошими эльфами, а тьма не вечна, и не так уж много места занимает она в мире. Есть же ещё любовь и свет, а они гораздо сильнее, чем тьма, и все эти глупые пророчества, и если бы да кабы…».
Принц решительно поднялся на ноги и, помахав волколаку на прощание, поковылял на свет в конце лабиринта.
— Очухался, наконец-то! — ухмыльнулся Келейдур. Потягивая вино из кубка брата, наследный принц Эрин Гален удобно расположился на верхних ступеньках пьедестала трона отца и с нескрываемым удовольствием наблюдал за поединком титанов, что развернулся у его подножья. — Как раз вовремя… Сейчас самое интересное начнётся. Они уже как следует размялись и теперь будут друг друга убивать.
— ЧТО?! Нет-нет-нет! — Леголас хотел вскочить на ноги, но те отказывались его слушаться. Юноша с мольбой посмотрел на восторженное лицо старшего брата, упивавшегося каждой секундой этого боя. — Останови их, прошу тебя!
— И не подумаю. Папочка сказал не вмешиваться. А папочке я перечить не собираюсь, у него, знаешь ли, очень тяжёлая рука! — Леголас злобно фыркнул и метнулся было к мужу и отцу, решившим выпустить друг другу кишки и обновить интерьер тронного зала, но брат схватил его за руку и заключил в железные объятия. — И тебе не советую. Предоставь мужчинам самим выяснить отношения между собой. К тому же, это опасно для малыша. Хотя нет... Малышей.