— Да они же поубивают друг друга! — возмутился Леголас и попытался вырваться из стальных объятий брата, но это было сродни тому, что пытаться сломать железные оковы иголкой для шитья. — Это мой муж и отец твоего племянника, между прочим! Отпусти меня!
— Не нравится мне твой муж, и ada от него не в восторге. Я подыщу тебе мужа получше этого древнего старпёра. А Гил… Ну что уж тут поделаешь, родителей не выбирают. У него есть ты, наш отец и я. Как-нибудь справимся…
— ЧТО?! — ахнул Леголас. Но, заметив озорную ухмылку на лице брата, сложил бровки домиком и надул губы. — Не смешно, Кел!
— А как по мне, так очень даже! — расхохотался Келейдур.
Между тем, в центре тронного зала историческая битва добра со злом была в самом разгаре. Чаша весов попеременно склонялась то на сторону света, то на сторону тьмы.
— Ты изгнал собственного сына, отказался от малыша, бросил его на произвол судьбы! — рявкнул Глорфиндел, парируя филигранный удар серебряного клинка.
— Я думал, что так ты быстро утратишь к нему интерес. Поиграешься с новой бесполезной игрушкой и выбросишь за порог, когда наскучит! Но нет, ты же прилип к нему, как пиявка! — прошипел Трандуил, играючи уклоняясь от удара меча, способного сокрушить балрога.
— Коварная подколодная змея! — прорычал Нолдо, наседая на Короля Эльфов.
— Похотливое грязное животное! — парировал Синда, перетянув одеяло на себя.
Отчасти Келейдур был, конечно, прав. Встревать между двумя разъярёнными львами было не лучшей идеей, но и спокойно наблюдать за тем, как двое самых любимых эльфов в его жизни пытаются лишить друг друга этой самой жизни, было выше его сил! Леголас набрал воздуха в лёгкие и так пронзительно завопил, что старший брат аж кубок с вином из рук выронил. Это было даже хуже, чем истошные вопли Чёрных Крыльев, переходящие в ультразвук.
— О С Т А Н О В И Т Е С Ь!!!
Глорфиндел болезненно поморщился и, встретившись взглядом с младшим мужем, отбросил тяжёлый меч в сторону. Мужчина опустился на колени перед отцом того, над кем он когда-то надругался самым циничным и жестоким способом из всех возможных. Трандуил был в своём праве требовать компенсации за боль, что он ему причинил. Посмей кто-нибудь так обидеть его сына, Глорфиндел бы порубил подонка на мелкие кусочки и скормил их стервятникам. А он… Он не имел никаких прав в этом доме. Он был монстром, демоном, зверем, который был достоин смерти, но никак не жить долго и счастливо…
Острие серебряного меча Трандуила коснулось горла насильника, надругавшегося над его чистым и невинным мальчиком. Вся гамма разрушительных чувств пронеслась в изумрудных глазах раненого в самое сердце отца: дикая боль, жгучая ненависть, безумная ярость, огненная злоба…
— ТЫ… Ты изнасиловал моего сына, издевался над ним, над моим эльфёнком, который мухи в своей жизни не обидел! Я мог бы бросить тебя на съедение гигантским паукам, покромсать на тысячу кусочков, пронзить тысячей стрел твоё чёрное сердце, заточить в тёмном подземелье и забыть о твоём существовании… Даже орки и те были бы милосерднее к моему мальчику, чем ты, любимчик Валар! — тонкая струйка крови заструилась по горлу воина, и Леголас издал очередной душераздирающий вопль, который ещё долго будет стоять в ушах всех обитателей дворца Лесного Короля. Но на лице Трандуила даже мускул не дрогнул. — Ничто в этой жизни не доставило бы мне большего удовольствия, чем вид твоего тела, бьющегося в предсмертных конвульсиях у моих ног. Но... я вижу тебя в его глазах, и только поэтому ты до сих пор дышишь, лорд Глорфиндел.
Трандуил практически выплюнул ненавистное имя и с явным неудовольствием убрал меч от горла павшего ниже некуда лорда Гондолина. Глорфиндел так и не поднялся с колен. Он знал, что милосердие не входило в число добродетелей лесного Короля, который слишком рано потерял отца, надел Корону и нёс тяжкую ношу на своих плечах. Трандуила, который когда-то был улыбчивым, счастливым и полным надежд и планов юным эльфом. Когда-то в этом красивом эльфе жизнь била ключом, сейчас же от того жизнерадостного юноши, которого помнил Глорфиндел, осталась не более, чем призрачная тень. Как он вообще продолжал жить, похоже, было загадкой даже для самого Трандуила.
Его Величество царственно взошло на свой пьедестал и огласило приговор насильнику младшего сына:
— Я не видел моего сына девять лет. Ты не увидишь своего ровно столько же. Леголас останется с Гилрионом, со своей семьёй, со своим народом, а ты… Ты познаешь все оттенки боли и отчаяния, которые испытал я, лорд Глорфиндел, когда ты отнял у меня моего сына.
Воин даже слова против не сказал. Да и что он мог возразить на это? Трандуил поступил по справедливости. Достойное воздаяние по делам его. Глорфиндел поднялся с колен и чуть не рухнул на пол. Мир померк у него перед глазами, мир, в котором ему предстояло жить без Леголаса и сына. Он снова остался один, наедине со своим демоном, в тёмной жуткой пещере, глубоко под землёй.
Лучик света пробился сквозь кромешную тьму. Тёплые тонкие руки обвили мужчину, не давая ему упасть, нежные губы слизали капельки крови, проступившие на шее любимого, а пухлые губы без конца повторяли слова свадебной клятвы, выгравированные на их кольцах.
— Ada, я не могу жить без него! Я угасну, а со мной умрут и твои внуки! — встал в позу Леголас. Миндалевидные синие глазки, окаймлённые длинными ресничками, наполнились невыплаканными слезами горя, нежные пухлые губки предательски задрожали, чёрные идеально очерченные бровки сошлись домиком, а на высоком лбу проступила складочка… У отца не было ни единого шанса, Леголас выпустил смертельную стрелу прямо ему в сердце, и теперь яд любви со скоростью горного ручья растекался по ледяным венам Лесного Короля.
Келейдура всегда поражала способность младшего братца вить из их грозного и властного отца верёвки. Стоило ему только пустить в ход эту жалостливую мордашку, как тот тут же растекался розовой сиропной лужицей к ног малыша Леголаса. И самое удивительное было то, что стервец даже не догадывался, каким сокрушительным эффектом эта рожица обладала на самого опасного и жестокого эльфа во всём Средиземье.
— Но как же!.. — побледнел отец и снова схватился за меч. — Он же ещё такой маленький! Ему же нельзя опять!.. Так скоро… Чем ты только думал, орк безмозглый!!! Я же прислал Элронду нужное снадобье с подробнейшим рецептом! Похотливая скотина! Да я тебя голыми руками...
— Я… — опешил Глорфиндел и быстро-быстро заморгал, пытаясь восстановить хронологию событий последнего дня зачатия Леголаса. — Я ЖЕ ДАЛ ЕМУ ЛЕКАРСТВО! ТЫ ЖЕ ВЫПИЛ ЛЕКАРСТВО, ЛЕГОЛАС?!!!
Блондин невинно заморгал огромными синими глазками.
— Этот идиот Элронд напортачил с рецептом! — взмахнул серебряным клинком Лесной Король. Не составляло никакого труда догадаться, кого тот представлял на месте пустоты в этот раз. В этом вопросе Глорфиндел был единодушен с Трандуилом: казнить, нельзя помиловать.
— Ada, Глорфиндел… — робко пролепетало белобрысое чудо, опустило глазки долу, скрестило ручки за спиной и зашаркало ножкой. Оба мужчины уже знали, что вылетит из рта юного создания. Он мог просто стоять вот так и дальше водить носочком замшевого сапожка по мраморному, идеально вылизанному полу и ничего не говорить. — Я тут подумал и решил… Я хочу ещё одного эльфёнка… — чудо немного помялось и еле слышно добавило:
— Или двух…
Но в гробовой тишине, воцарившейся в тронном зале, этот шёпот прозвучал скорее, как крик. Крик утопающего о помощи.
— Чудесная новость, не правда ли, ada?! Ты же мечтал о внуках! Теперь у тебя их будет целых три! Только представь, ещё два таких же чудесных малыша с золотыми локонами, которые будут громить твой любимый дворец, — бросил спасательный круг младшему братишке Келейдур и робко сжал плечо отца. Тот смерил его ТАКИМ взглядом, что наследный принц поспешил убрать руку, чтобы не лишиться конечности.
— Ada, — проблеяло белобрысое недоразумение. — Мне почти пятьдесят лет. К тому моменту, как близнецы появятся на свет, я уже буду совершеннолетним. И знаешь, я тут пообщался с Владыкой Элрондом на досуге, так вот он сказал, что нет совершенно никаких причин для волнения. Я здоров и прекрасно себя чувствую. Меня даже не тошнит, ну, разве что по утрам немного…
— Я УБЬЮ ЕГО!!! — хором прорычали отец и старший муж.
Леголас тяжело вздохнул. Что ж, хоть в одном вопросе его мужчины нашли точки соприкосновения. Это вселяло пусть и слабую, но надежду…
Возмездие, настигшее Глорфиндела, оказалось той красной нитью, которая накрепко связала три эльфийских королевства и положила конец многовековой вражде.
После долгих ссор и препирательств компромисс был найден. Элрохир вернулся в Имладрис, а его место занял Глорфиндел. Радости Элладана не было предела. Старший близнец был паинькой целый год и всюду ходил за младшим братом, как хвостик. Именно Элрохир, восемь лет проживший бок о бок с лесными эльфами, смог убрать камни преткновения с дороги, которые мешали двум королевствам разрешить неразрешимые противоречия. Учитывая тот факт, что младший близнец пал жертвой зелёных глаз одной рыжеволосой красотки из древнего рода Эрин Гален, старшему пришлось пересмотреть своё мнение о жителях мрачного леса на севере. А когда в Имладрис заявилась вся семья рыжеволосой зазнобы, дабы договориться о помолвке влюблённых голубков, сердце ледяного красавца дало трещину. Одного взгляда тёмно-зелёных глаз хватило, чтобы Элладан вмиг позабыл о старых распрях. Роковым красавцем, похитившим сердце самого желанного холостяка Имладриса, стал родной брат той самой зеленоглазой зазнобы Элрохира.
Что касается младшего недоразумения королевской крови, то здесь Трандуил избрал ту же политику, что и Элронд, но пошёл ещё дальше. Король во всеуслышание заявил, что младший сын помилован и восстановлен в титуле, ибо случившееся было провидением Валар, пожелавших сплотить три воюющих эльфийских королевства перед лицом надвигающейся тьмы, а несовершеннолетний эльфёнок пал жертвой их воли, влюбившись по самые ушки в эльфа враждебного клана. Влюбился так сильно и бесповоротно, что ослушался отца и сбежал с любимым в Имладрис. А на влюблённых гневаться не должно, ибо разделять истинных — это величайший грех! Бестолкового эльфёнка пожалели, пожурили и простили. Любовь — дело такое, каждому эльфу знакомое, и против неё не попрёшь. Куда уж эльфёнку устоять перед силой притяжения истинных! К тому же, Леголас с пузиком был таким невероятно милым и беззащитным, что ни у кого бы рот не посмел открыться, чтобы сказать про него какую-то гадость. Ну что взять с очаровательного дурачка?..
А вот легендарный убийца балрога на своей шкуре познал все тяготы бытия, которые перенёс Леголас за долгие два года, что он провёл в Имладрисе на правах его раба. Правда, Трандуил вдоволь насладившись травлей провинившегося зятя, всё-таки помиловал беднягу, стойко сносившего изощрённые оскорбления и колкости лесных эльфов. Во многом этому поспособствовала больно уж несчастная мордашка младшего сына.
Холодная война между Трандуилом и Глорфинделом продлилась ровно одиннадцать месяцев и три недели. Ведь именно столько времени Леголасу понадобилось, чтобы выносить и произвести на свет близнецов. Ужасы первых родов могли сравниться лишь с кошмаром вторых. Элронда вызвали в срочном порядке «разгребать дерьмо, что он наворотил». Три древних эльфа почти поседели и перессорились в хлам, когда в королевском крыле Эрин Гален наконец раздался долгожданный крик первого близнеца, а затем и второго. Анорион — голубоглазый непоседа, и Исилрион — зеленоглазый лисёнок. Огненно-рыжие, как пламя костра, и такие же неукротимые.
На радостях трое мужчин упились до поросячьего визга, опустошив запасы личного винного погреба Его Величества, о существовании которого не знал даже его верный дворецкий Галеон. Нашли их случайно, спустя неделю, когда они допивали последнюю бутылку дорвинионского и вели задушевную беседу на темы, недоступные мозгам незатейливых лесных эльфов. После рождения близнецов древним эльфам стало не до склок и старых обид. Глорфиндел натаскивал юнцов Эрин Гален и планировал стратегию защиты границ обширного лесного королевства на случай возвращения Повелителя Тьмы вместе с Трандуилом, Элрондом и Келеборном.
Близнецы Леголаса и Глорфиндела были одновременно и источником радости, и головной болью для Имладриса и Эрин Гален. Но ни одно из эльфийских королевств не могло долго выдерживать натиска неуёмной энергии и воображения рыжих проказников. Поэтому многочисленные родственники и члены семьи частенько передавали мелких засранцев «из рук в руки», чтобы хоть немного передохнуть и привести расшатанные нервы и разгромленные дворцы в пристойный вид. До следующего визита демонического дуэта. Неразлучная парочка унаследовала не только убийственное чувство юмора Глорфиндела, но и талант Леголаса находить неприятности на свою пятую точку на ровном месте. На их фоне Гилрион был просто идеальным эльфёнком. Путеводная звёздочка восприняла свою новую роль старшего брата со всей ответственностью и изо всех сил старалась прикрывать тылы маленьких шкодников, а близнецы Элронда делились с маленькими протеже испытанными на практике трюками и уловками из их личного арсенала.
Трандуил предпринял было попытку серьёзно взяться за воспитание младшего сына, но попытка с треском провалилась, и он переключился на внуков. Тем не менее, отец не оставил надежду перевоспитать белобрысое чудовище и на совершеннолетие сына вручил Глорфинделу подарок со смыслом — устрашающего вида кнут и коробку пряников. Пряники Леголас струщил ещё в ту пору, когда кормил близнецов грудью, а кнут занял почётное место на стене в их супружеской спальне и служил напоминанием строптивому младшему мужу. По назначению его так ни разу и не использовали, хоть Глорфиндел частенько грозился исправить сей недочёт, а вот ручка хлыста побывала в сокровенном месте Леголаса не один раз. Глорфиндел даже прихватил его с собой в Имладрис, как семейную реликвию, когда положенный срок возмездия истёк.
Глорфиндел и Трандуил спорили до хрипоты, но в итоге пришли к соглашению: лето и зиму малыши проводили в Имладрисе, а весной и осенью гостили у дедушки вместе с Леголасом. Те же договоренности действовали и в отношении кос, что носил юный воин: в Имладрисе на его голове красовались косы дома Золотого Цветка, в Эрин Гален — косы королевской семьи. Это только в математике две половины составляют одно целое. В реальности же наш мир разбит на кусочки, и задача каждого собрать свой собственный мир в единое целое, а из скольки кусочков будет состоять твой мир — решать только тебе. Мир Леголаса складывался из множества кусочков, связанных между собой красной нитью судьбы, ведь теперь в каждом из эльфийских королевств билась частичка его сердца.
Отряд Глорфиндела разделил участь своего капитана и последовал за ним в Эрин Гален. Все двадцать пять выживших в бойне головорезов. Собственно, они пошли бы за ним и в Мордор. Файрион и Лайндир обручились под сенью вековых буков и дубов. На золотых кольцах влюблённых была выгравирована клятва: «Вместе и в жизни, и в смерти». Благодаря соседству крепости Дол Гулдур, скучать и прозябать без дела воинам из павшего Гондолина не приходилось, впрочем, как и их капитану.
Отношения же сына и отца, что полвека искали друг друга в тёмном лабиринте недомолвок и тайн, напоминали море. Море, оно смывает всё плохое, что успело налипнуть на суше. Солёная вода сначала бередит, а потом лечит раны. У моря иногда хороший характер, иногда плохой, и невозможно понять, почему. Ведь мы видим только поверхность воды. Но если любишь море, это всё прочее не имеет значения. Ты учишься принимать и плохое, и хорошее… За приливами неизменно наступали отливы, но Леголас всегда возвращался домой, ведь иногда так хочется пробежаться босиком по волнующей глади песчаных отмелей, ощутить щиколотками пенный прилив тёплых волн и погреться в тёплых лучах солнца, для которого ты составляешь целую вселенную…
====== Глава 6. Неразгаданная загадка ======
Леголас с тяжёлым вздохом оторвался от созерцания ныне спокойной и тёмной глади Зеркала и встретился взглядом с лесной колдуньей.
Галадриэль с нежностью посмотрела на юного принца и погладила его по бархатной щеке. Она помнила его ещё совсем мальчишкой, а теперь он был уже взрослым. Годы и страдания, что выпали на его долю, наложили на этого светлого и доброго юношу неизгладимый отпечаток. Леголас изменился, как изменился сам мир. Она чувствовала это в воде, чувствовала в воздухе, ощущала в земле… И всё-таки тот наивный мальчик, который верил в добро и упрямо шёл к своей мечте, всё ещё жил внутри этого взрослого красивого мужчины.