— Громоптах просил посмотреть их подземелья на предмет омонстрения, а я заодно посмотрю и вас всех, - пояснил Бран Гатару. - В движении, так сказать. Я уже видел вас в Альбанде и до этого в лесном поселении, но посмотрю еще раз. Дам советы. Следовать им или нет - дело ваше.
Взгляд Гатара перешел на подпрыгивающего и кричащего от радости Минта, словно и забывшего о притязаниях на руку Марены, и орк наморщил лоб. Бран тоже посмотрел на Минта и тоже наморщил лоб, пускай и мысленно. Пожалуй, стоит отдельно намекнуть Марене, что обещание она дала без срока давности, а певец, Бард, может и подрасти в уровнях, очаровать ее песней, победить мелодией.
Глядишь и будет рвать Марена жилы, дабы Минт ее не обогнал, а там и героиней станет.
Глава 22
5 день 8 месяца 879 года, неподалеку от центрального пика Авиаты
Озеро населяла холодоустойчивая прыгающая рыба, которую авианы ловили на лету и тащили куда-то вдаль, к нескольким величественным вершинам, склоны которых были покрыты снегом. Юные авианы носились на бреющем полете над водами, красуясь друг перед другом, и попутно разглядывали «чужаков». Местные то ли не боялись нелетающих пришельцев, то ли доверяли мнению Громоптаха, мол, если пригласил, значит свои, не нападут.
— Как она это делает? – поежилась Ираниэль, глядя на Марену, плескавшуюся в озере с Моростоном.
Темная эльфийка сидела, укутавшись в походное одеяло, уткнувшись носом в дымящуюся кружку. Нимрод и Гатар проводили дружеский поединок, звенели железом, обозначали удары и оглашали берег возгласами.
— Для нее это практически дом, - рассеянно заметил Бран, тоже отхлебывая горячего напитка на травах.
Никто не предполагал долго тут оставаться и вчера соорудили просто навес, на всякий случай. Дождя не выпало, но замерли все знатно, кроме, пожалуй, самого Брана.
— Все равно, что тебя пригласили бы на верхушку мега-дерева дома.
— Да ну их в пень, - фыркнула в кружку Ираниэль. – Они меня изгнали!
— Как и Марену ее родной клан. Но горы не перестали быть ее домом, - пожал плечами Бран.
— Вы так хорошо разбираетесь в живых, мастер Бран, - вкрадчиво произнесла Ираниэль.
Бран посмотрел на нее, хотел сказать «Нет», но тут же задумался. Марену он уже мотивировал, почему бы и Ираниэль не подтолкнуть слегка? Применить тот же прием, что она использовала с Минтом? Пообещать немного телесной любви по достижении 200-го уровня? Опасно и чревато проклятием маны, Ираниэль – не легкомысленный Минт.
— К героям тянет, да? – спросил он.
— Да, - призналась Ираниэль, бесстыдно улыбаясь. – И чем героичнее, тем больше тянет. Я думала, вы чем-то на меня воздействовали, а это мне сердце подсказывало, что вы герой!
Поединок Гатара и Нимрода подходил к концу, опыт и уровни опять взяли верх над молодостью. Марена тоже замерзла и собиралась выходить из воды. Авианов над озером стало еще больше, похоже, гости, да еще и не летающие тут бывали редко.
— Не сердце, - произнес он, - а тот кусок монстра-оборотня, что ты приживила себе.
— Что?!
— Ты думаешь, что первая, дошедшая до такой оригинальной мысли? Все давно исследовано, описано, разложено по классам, занесено в пирамиды Оценки. Твое счастье, что ты поглотила маленький кусок, потому тебя и пускали повсюду, так как ты не представляла опасности.
— ЧТО?!! – снова вскричала страшным голосом Ираниэль, вскакивая.
— Этот кусочек следует простейшим инстинктам и хочет размножиться, оставить потомство от самых сильных, а так как он мал, то остальное твое тело легко берет верх и ты просто предаешься радостям плоти, - спокойно пояснил Бран, делая еще глоток.
Ираниэль почернела, буквально, словно решила вернуться к форме настоящей темной эльфийки, несколько секунд гневно сверкала глазами и дышала так, как будто хотела порвать грудью одежду. Брану она неожиданно напомнила Скальную Колючую Кошку, с которой он однажды столкнулся в горах, на западе Перты. Несмотря на трехкратную разницу в уровнях, Кошка так же гневно сверкала глазами, взмахивала лапой с когтями и раздувала колючки на спине, стараясь отпугнуть Брана от своего логова.
— Гнилые корни гор! – выкрикнула Ираниэль, срываясь с места.
Она умчалась куда-то в деревья выше по склону. «Куда стремится гном? В горы! А эльф? В лес! Кентавр? В степь! А дурак? В могилу!» неожиданно вспомнилось Брану присловье из детства. Идиотское присловье. В родном селении не было дураков, а все легли в могилу, а потом поднялись из нее.
С тех пор некромантов, нежить и всяких Лордов Скелетов Бран не любил до дрожи в кулаках.
— Ира! – крикнул Гатар, но эльфийка даже не замедлилась.
— Чего это она? – подбежала встревоженная Марена.
Полуголая, с волос капала вода, но молот в руке она держала крепко. Следом уже ковылял-спешил Моростон, грозно клацая лапами по камням.
— Она опять стала предлагать мне свое тело, а я рассказал немного правды о нем, - равнодушно ответил Бран, глядя в тлеющие угли под котелком.
— Дед, ну зачем ты так? – с укоризной сказала Марена, успокоившись и начиная отжимать волосы.
Мотивация собственным телом не слишком удалась, подумал Бран. Да и плевать.
— Тебе не понравится мой ответ, - честно предупредил он Марену.
— Как он не понравился Ираниэль?
— Правда зачастую бывает обидна, даже если рассказывается без цели задеть, - пожал плечами Бран. – А прежде чем возмущаться, что я не собираюсь извиняться, припомни, сколько раз таким занималась твоя бабушка?
Марена замолчала, сердито поглядывая в сторону леса, покрывающего склон. Бран ощущал, Ираниэль носится там, прыгает, задыхается, останавливается, обнимает деревья, снова скачет. Разве что не пытается вырвать из себя тот кусок монстра.
— Мне очень хочется стать вашим учеником, мастер Бран, - заметил Гатар, подходя ближе, - но и напарница мне очень дорога. Надеюсь, вы не пробудите в ней монстра.
Вежливо, сдержанно, но и с почти открытой угрозой. Воин. Воин, но не командир. Командира из Гатара, скорее всего, не выйдет. Выдвинуть Марену? Добавить мотивации Гатару? В груди заныло, потянуло холодком прошлого.
— Он мог пробудиться и позже, когда Ираниэль уже стала бы героиней, - равнодушно ответил Бран. – Сейчас ее удержали страх и желание, но удвой она свои уровни, могла бы и не сдержаться. Такое уже бывало среди героев, Тиана Прелестница и Пректор Пять Копыт тому порукой. Монстр в них взял верх и они без всякого проклятия маны отдались своим желаниям, начали портить жизнь людям.
После чего их убили другие герои, как раз за то, что Тиана и Пректор из защитников превратились в угрозу. Перестали быть героями, стали еще одними Лордами Плоти. Пускай профессии «герой» и не существовало, но путь героя нес в себе не меньше опасностей, чем любой другой. Живые небольших уровней обычно не различали таких деталей, герои и аристократы им казались сияющим воплощением счастья на земле.
— И тогда вы убили бы ее? – насупился Гатар.
— Не я, так другой герой.
— Так же, как вы убили Рыжую Бороду? Кстати, а как вы его так убили? Он же был выше вас на…
— Двадцать три уровня, - подсказал Бран. – Теперь уже двадцать два. Тысячу опыта не дотянул до 305-го уровня.
С годами пыл погони за уровнями прошел, Бран занялся больше оттачиванием умений. Иначе вполне мог бы и до 400-го добраться, поставь он себе такую цель.
Неуклюжая смены темы Гатаром вполне отвечала целям Брана и поэтому он ответил орку.
— Это много, - заметил Гатар. – Особенно после 300-го уровня.
— Много, - согласился Бран. – Если сравнивать только цифры, то разница в 700 единиц Атрибутов и 70 очков Умений, не считая повышения уровня профессии, при которой растут все умения. Но все не сводится только к цифрам, иначе Проклятые и демоны давно взяли бы верх и истребили бы всех живых.
— Бабушка всегда первым делом говорила об Особенностях, - вмешалась Марена, уже успевшая переодеться, ухватить свою порцию кипятка и сунуть Моростону камушек. – Сколько их у тебя, дед?
Новая версия отношений и обращений была непривычной. Сказал бы настоящий дедушка Марене правду? Бабушка бы точно сказала.
— Восемь, - ответил Бран, продолжая вглядываться в тлеющие угли. – Теперь восемь.
Собиравшийся что-то сказать, судя по всему насчет «деда» и Минта, Гатар так и застыл с восхищенно открытым ртом. Сам Минт, ни о чем не подозревая, уже наладил контакт и ухлестывал за двумя молоденькими прекрасными птичками. По крайней мере, он так думал. Два молодых авиана, с прекрасно развитыми грудными мышцами, введшими Минта в заблуждение, мало того, что плохо знали общий, так еще и робели перед чужаком, почему-то считая Минта личным другом Громоптаха. Они говорили, страшно коверкая слова, а Минт считал, что они просто робеют перед его обаянием и усиленно намекал на то, что они втроем прекрасно проведут время. Авианы, в силу плохого знания языка, понимали его иначе и робели, считая, что Минт предлагает им познакомиться с Громоптахом.
— У бабушки было пять, - прошептала Марена.
Бывало, с пятью особенностями громили армии, захватывали страны.
— Так и у Рыжей Бороды было, как минимум три, - рассудительно заметил Гатар. – Я вот получил «Мастера Оружия» на 100-м уровне. Прекрасная Особенность, пару раз выручала меня, но ведь она не увеличивает урон и не дает мне возможности одним ударом убить кого-то на 70 уровней выше меня, я просто владею любым оружием.
— Ты тоже хочешь знать правду? – спросил у него Бран, не поднимая головы. – Не боишься обжечься, как твоя напарница?
— Не боюсь! – вскинулся Гатар.
Бран извлек свою верную перчатку и протянул орку. Тот немного недоуменно взял, начал всматриваться, принюхиваться, разве что не лизнул. Траин Молотобоец специально, по просьбе Брана, когда-то сделал перчатку обычной на вид, чтобы не тянулись высокоуровневые Воры, желая украсть вещь из адамантита. Потом перчатка изменилась – украсть ее еще можно было, а вот использовать вряд ли.
Гатар даже надел (еле налезла) на свою ручищу перчатку и со вздохом признал:
— У меня нет оценки вещей в умениях.
— У меня есть, - пришел на помощь Нимрод, протягивая руку. – Да и кристалл оценки где-то лежал.
Он принял латную перчатку, сосредоточился на секунду и начал озвучивать вслух то, что узнал.
Легендарная Несокрушимая Перчатка Силы.
Сила +2000.
Выкованная знаменитым Траином Молотобойцем из сплава мифрила с адамантитом, эта перчатка некогда испытала прикосновение бога. Только те, кто достоин, смогут раскрыть всю мощь перчатки и получить частичку его силы.
Условие использования перчатки Силы: продержаться три минуты в поединке с Теруном.
Гатар застыл, замер, словно впав в ступор. Нож выскользнул из его рук и с лязгом подпрыгнул на камнях.
— Чего это он? – удивился Нимрод.
— Две тысячи Силы, - прошептала Марена, - я бы тоже остолбенела.
— Дело в том, - усмехнулся Бран, - что Гатар ревностный последователь Теруна.
Нимрод понимающе кивнул, затем сообразил и удивленно приподнял седеющие брови.
— Обычно в таких случаях говорят, что-то вроде «я был молод и глуп», но нет, - искривил губы Бран, отлично понявший его без слов. – Я был уже в годах, опытен и умел, может потому и сумел продержаться три минуты.
А еще не распознал обманку, так как Терун использовал какую-то божественную версию Покрова Тайны (да и уровни, наверное, урезал). Собственно, в этом и был смысл, конечно, иначе никто не стал бы вступать в схватку с богом, но Брану от того легче не стало. Он стоял на волосок от смерти, когда Терун отступил и рассмеялся, мол, давно не встречал таких достойных противников. Как раз после того поединка Бран и приналег на умения, даже слишком, в ущерб уровням.
— Пришлось немного изменить стиль боя под перчатку, но не слишком, - пояснил Бран.
Собственно, несокрушимая перчатка ему и требовалась как броня для хрупкого алмазного кулака, сочетание физической и магической несокрушимости. Без несокрушимости перчатка давно бы сломалась.
— И что было дальше? – прохрипел Гатар, похоже, возносивший молитву Теруну. – Вы стали противником моего бога?! Скажите правду!
Голос его звучал угрожающе и умоляюще одновременно. Похоже, Гатар помнил, что Бран не верит в богов, но при этом, вот же она перчатка, доказательство милости (сам Бран считал иначе) Теруна! Но поединок, длившийся три минуты? Поэтому орка раздирало на части изнутри.
— Он предложил мне место в своей небесной дружине, - отсутствующим голосом ответил Бран, продолжая глядеть в угли, - предложил возглавить в ней первую сотню. Я отказался и заявил, что не верю в него, да и в любых других богов.
Гатар, не выдержав правды, сорвался с места и с громким воем убежал вверх по склону, вслед за напарницей. Возможно, даже волосы рвал бы на бегу, не брейся он налысо. Хорошо, хоть в обморок не грохнулся аки девица, подумал Бран, провожая спину орка взглядом. Потом же не простил бы себя!
— Правда героев, похоже, опасная штука, - усмехнулся Нимрод, протягивая перчатку обратно Брану. – А что было дальше?
— Думаешь, тебе правда героев не опасна?
— Я много лет прожил рядом с Платой Укротительницей, думаю, как-нибудь выдержу, - спокойно ответил Нимрод.
— Терун улыбнулся, заявил, что, мол, зато он верит в меня, коснулся перчатки и ушел. Больше я с ним не сталкивался, но тот поединок неожиданно пригодился много лет спустя.
В драке с Обольстителем, когда Ролло пронзил его божественным оружием. Да, те раны от оружия Теруна заживали долго, но молиться ему Бран так и не стал.
— Так боги являются вживую? – задумчиво спросила Марена.
— Обычно героям, которых хотят склонить на свою сторону, - ответил ей Бран. – Если тебя интересует, то нет, я не встречался с Эммидой, во мне было маловато справедливости, как ни крути. Но мне являлись Ордалия и Гарос, с похожими словами, дескать, я спас столько живых и убил, что достоин их расположения. Ну и с Серканой встречался, но она вселялась в своего чемпиона и моего друга, Ролло Скрытника, а это немного иное.
— Вселялась, - прошептала Марена под нос.
— И чем все закончилось? – спросил Нимрод.
— Ордалии я просто отказал, а с Гаросом едва не дошло до драки, но он не стал насылать свои легионы мертвых, - воспоминание до сих пор вызывало у Брана легкое подергивание щеки.
— Какая насыщенная жизнь, - уважительно отозвался Нимрод. – А Трентору Громоптаху кто-то являлся? Мы же его ждем?
— Его, - кивнул Бран, - или когда Минта начнут бить по лютне за попытку добиться благосклонности авианов мужского пола.
Нимрод, чуть переменившись в лице, вскочил, безошибочно определил направление и помчался прочь.
— Не, дед, - вскинулась Марена, - знаешь, я передумала, ты мне лучше правды не рассказывай. Опасное это дело.
Бран лишь усмехнулся и снова склонил голову, глазея бездумно на тлеющие угли.
Глава 23
5 день 8 месяца 879 года
— Эй! – громко возмущался Минт. – У меня уже почти получилось! И они были не против!
Он пытался вырываться, но Нимрод держал его крепко, тащил, казалось, без каких-либо усилий. Как выяснилось, Нимрод немного знал язык авианов и парой фраз вроде «он хотеть ваша любовь» сумел погасить в зародыше намечающийся конфликт. Не из-за страсти, конечно, а потому что молодые авианы решили, что ученика Громоптаха обижают.