Грон не стал останавливаться на калитке и, подозвав пару своих приятелей, начал ломиться в дверь. Из дома послышались детский плач и женские рыдания.
- Да не бойся ты так, мы всего-то поразвлечемся и уйдем! – хохотал однорукий.
Аластор пытался пробиться к краю толпы в сторону Грона: того необходимо было остановить, пока не произошло непоправимое. Лесорубы слишком увлеклись зрелищем, но Аластор видел, как в тенях за домами мелькали силуэты жителей деревни, они собирались защищаться и не с пустыми руками.
Дверь поддалась и провалилась внутрь дома, детские крики перешли в захлебывающиеся рыдания, а на пути Грона появилась девушка с лицом, мокрым от слез и перекошенным от страха.
- Уходи, папа придет и побьет тебя, – ее била крупная дрожь, но голос не дрогнул. Девушка верила, что это все не совсем взаправду.
Грон схватил её за волосы, в то время как Аластор прорывался сквозь последний ряд внезапно притихшей толпы.
- Посмотрим, как твоему папке понравится то, что я сейчас сделаю. Иди ко мне, кхх…
Из темноты дверного проема сверкнули вилы и вонзились в горло Рубаки. Тот сделал шаг назад, отпуская волосы девушки и пытаясь выдернуть вилы из горла, захрипел и упал на землю, окатив дверной проем фонтаном крови. Его падение стало негласным сигналом, потому что со всех сторон раздался крик, и в ватагу лесорубов полетели камни, а один из помощников Грона упал со стрелой в глазнице.
Точка невозврата была пройдена, и так долго переполнявшаяся чаша треснула и раскололась, расплескав вокруг свое багровое содержимое. Наспех вооружившиеся жители деревни, с поддержкой в виде нескольких хорошо вооруженных людей, называвших себя Серыми Полосками, набросились на лесорубов: кто с вилами, кто с косой или топором, а кто и голыми руками начали бить и кромсать захватчиков своей земли.
Аластор заметил их еще до начала бойни. Но, когда он попытался выбежать и встать между молотом и наковальней в отчаянной попытке предотвратить кровопролитие, что-то ударило его по затылку, в глазах Аластора потемнело и он упал. Последним, что он видел, был Герел, сносящий топором голову местному егерю, больше всех выступавшему против вырубки лесов.
***
- Аластор, ты должен отнести отцу еды. Сегодня ему придется задержаться, так что без твоей помощи нам не обойтись. Поторопись, он очень занят и не сможет долго ждать! – Кассандра потрепала Аластора по голове и передала ему сверток с едой. – Не задерживайся, иначе твой отец будет сердиться!
- Конечно! – десятилетний мальчишка усердно закивал, принимая свой самый ответственный вид, и, взяв из рук матери сверток, вихрем помчался по улицам Лотера, направляясь на Северный рынок, где его отец установил торговый лоток для продажи самодельных украшений.
Мальчишка бежал вприпрыжку по вымощенной булыжником дороге, стараясь не наступать на линии между камнями. Скоро день Солнцестояния, а значит будут праздники по всему Лотеру и его день рождения. Замечтавшись, он споткнулся и едва не уронил сверток с едой. Вспомнив указ матери и представив, как разозлится отец, если ему не принесут еду, Аластор сбавил темп: все равно до рынка идти немногим больше четверти часа.
Замедлившись он начал с любопытством глазеть по сторонам. Улица пестрела людьми всех профессий и достатков: богатый горожанин степенно шел, перебирая перстни на руках, а за ним, словно тень, следовал его безмолвный телохранитель; две гадалки пудрили мозги немолодой броско одетой женщине, Аластор усмехнулся: он не верил в гадание, тем более его учитель, профессор Сандро, рассказывал, что все гадалки мошенницы; группа бедно одетых подростков с цепкими взглядами стояла у входа в подворотню, а за ними в свою очередь очень внимательно наблюдал стражник, делавший ежечасный обход улиц города.
Вдруг глаза мальчика наткнулись на моментально привлекшее его внимание происшествие. Между двумя стоящими почти стена к стене домами он увидел странно одетого пожилого мужчину, хромавшего к выходу из проулка, а потом упавшего за груду мусора.
«Он не похож на бездомного» - Аластор остановился. Кассандра учила сына всегда помогать тем, кто нуждается, и семена воспитания упали на благодатную почву. Мальчик рос чутким и добрым, что не слишком радовало отца, постоянно называвшего сына простаком. Убедившись, что мужчину больше никто не заметил: окружающие продолжали заниматься своими делами, Аластор заколебался.
«Тот человек мог нуждаться в помощи, но мама сказала торопиться к отцу».
Сверр очень не любил опоздания, особенно по причинам, которые считал глупыми.
«Я просто проверю, все ли с ним в порядке» - приняв решение, Аластор направился в узкий переулок, в котором едва могли протиснуться плечом к плечу два мужчины, но ребенку он казался достаточно просторным.
- У тебя все в порядке? – слегка сморщив нос из-за запаха, доносившегося от кучи мусора, рядом с которой лежал мужчина, Аластор осторожно потряс его за плечо. Мальчик помнил рассказы матери о людях, притворяющихся больными и слабыми, чтобы совершать преступления, но в десяти шагах пролегала оживленная улица, так что он решил, что в случае чего его крик обязательно кто-нибудь услышит.
Осмелев от таких размышлений, Аластор нагнулся и попытался перевернуть мужчину. Тот тяжело дышал, словно после долгого бега, и совершенно не хотел переворачиваться, а сил десятилетнего ребенка категорически не хватало.
- Если нужна помощь, я могу позвать кого-нибудь, – он отчаялся перевернуть мужчину и хотел было выйти на улицу, чтобы позвать на помощь, но тот пошевелился.
- Не стоит звать сюда других, сынок, – хриплый, но глубокий голос удивил Аластора: он чем-то походил на голос профессора Сандро. Мужчина перевернулся и сел, опершись спиной на стену: передняя часть его дублета покрывала кровь, и Аластор испуганно отшатнулся, но тот поднял руки, словно сдаваясь. – Я не желаю тебе зла! Я правда не желал и не желаю никому зла.
Мальчик подозрительно прищурился, соблюдая, как он думал, безопасную дистанцию.
- Кто ты такой? Тебе точно не нужен доктор? У тебя ведь кровь!
Мужчина печально усмехнулся.
- Я и сам доктор: более того, я профессор медицины, – он откашлялся. – Правда, после того, что я совершил, не видать мне больше ни медицины, ни профессорства.
- Ты кого-то убил? – Аластор насторожился и крепче сжал кулек с едой. Профессор не выглядел опасным, но ребята на улице рассказывали про старика, который убил больше сотни детей и умел бегать также быстро как лошадь.
- Хуже. Я создал кого-то, но до сих пор не знаю кого именно… – его голова бессильно опустилась, и мужчина похлопал себя по щекам, приводя в чувство. – Уже два дня не ел, и, кажется, больше уже и не придется.
- У меня есть еда! – Аластор смотрел на профессора завороженным взглядом. Тайны, скрывавшиеся в его усталых глазах, будоражили сознание мальчишки, и он протянул мужчине кулек. – А кого ты создал? Это был дракон?
- Спасибо тебе, добрый мальчик, – приняв еду, профессор благодарно кивнул и жадно вгрызся в кусок мяса, закусывая сыром. – Нет, не дракон. Мы создали кого-то очень похожего на человека, но несоизмеримо более страшного.
Вдруг мужчина резко повернул голову, словно что-то услышав, и его лицо побледнело. Быстро овладев собой, профессор передал Аластору кулек с остатками еды.
- Спасибо мальчик. Прошу, выполни еще одну мою просьбу, и я буду благодарен тебе до конца дней.
Аластор воодушевленно закивал: еще бы, такой таинственный человек просит его о чем-то.
- Мне необходим особый напиток. Беги домой и налей вино во флягу, потом добавь туда кружку воды, размешанной с толченым углем, и принеси. Сделай все именно так как я сказал.
Аластор послушно кивнул и пулей помчался домой, совершенно забыв об отце, который ожидал свой обед.
Когда он вместе с матерью прибежал в подворотню, разочарованию мальчика не было предела: мужчина испарился, словно его там никогда и не было. Сначала Кассандра была крайне недовольна поведением сына, списав историю на богатое воображение, но потом, подняв что-то с земли, она изменилась в лице и, не оглядываясь, увела сына домой, позже прочитав ему очередную нотацию о том, что нельзя подходить к странным незнакомцам.
- Мама! Он был профессором как Сандро! А еще он создал человека, но не человека! – негодуя восклицал маленький Аластор. Он отказывался признавать, что человека можно оставить в беде из-за того, что он кажется не слишком безопасным.
- Хватит! Это тебе не бездомная кошка, которых ты постоянно таскаешь домой. Такие люди могут быть опасны! – кажется, в этот раз Кассандра действительно не на шутку разозлилась. – Ты еще поймешь, о чем я говорю, но пока ты не вырос, будь добр слушаться меня, или я расскажу обо всем отцу!
Кассандра дождалась пока Аластор уйдет на улицу и без сил опустилась на стул. Она раскрыла ладонь и, покачав головой, посмотрела на серебристую пуговицу с искусным оттиском в форме ворона.
«Лимаран Стальной Ворон» - Кассандра конечно же не была лично знакома с главой тайной полиции Терениса, но слышала о его жестких методах – «надеюсь, они не видели, что Аластор разговаривал с тем несчастным стариком».
***
«Как же болит голова».
Аластор очнулся и попытался открыть глаза, но веки не поднимались: они словно приклеились друг к другу и одновременно отяжелели. Мужчина ощупал голову и лицо, рука сразу стала липкой от крови, из-за которой и слиплись его веки. Голова гудела, а все мышцы затекли от лежания в неудобном положении.
«К чему было это воспоминание?»
Перед пробуждением Аластор видел сон о своем детстве, невероятно яркий и подробный, будто опять переживая те моменты. Но последние грезы рассеялись, и он вспомнил, что лежит прямо на поле битвы.
Ожидая худшего, Аластор напряг слух, пытаясь понять, что происходит вокруг, не привлекая лишнего внимания. Солнце давно скрылось за горизонтом и поблизости не было никаких источников шума, поэтому он немного приподнялся на локтях и огляделся. Мужчина упал в траву рядом с изгородью, так что видимо в горячке драки его поначалу сочли мертвым, а потом, когда действие сместилось вглубь деревни, о нем совершенно позабыли. Над крышами в центре Абеллайо полыхало яркое зарево.
«Кажется лесорубы подожгли несколько домов» - Аластор нахмурился – «значит их не перебили здесь, и они смогли отбросить деревенских…»
Но что это сулило ему и кого можно считать врагами, а кого друзьями - все еще оставалось неизвестным.
«Жители напали без колебаний: они явно заодно с лесными диверсантами, но вряд ли планировали что-то настолько серьезное сегодня, возможно предполагали лишь защищаться от агрессии, возникшей из-за ловушек, и недооценили уровень напряженности. Лучше держаться от них подальше» - он снова прислушался.
Со стороны зарева послышались жуткие крики.
«Неужели еще не все закончилось?» - если лесорубы перебили всех жителей, то Аластору тоже несдобровать: ведь он один из королевских служащих, пусть и не самого высокого ранга, а значит его долг - донести на них.
«Комиссар! Вот, кто точно должен пресекать подобные конфликты!»
Рикард Шип, так звали комиссара, направленного в Абеллайо, не выглядел человеком, заслуживающим доверия: он спустя рукава относился к своим прямым обязанностям и вместо их выполнения пытался охмурить всех красивых девушек деревни, а в первую очередь Ребекку. Она, смеясь, рассказала Аластору об этих жалких потугах, впоследствии перешедших в угрозы, но закончившихся в итоге ничем.
«Только бы Полоски не пришли туда первыми» - Аластор решил выдвигаться к резиденции комиссара, рядом с которой находились и бараки солдат, призванных защищать порядок в Абеллайо.
«Впрочем, свою задачу эти горе-вояки провалили с оглушительным треском» - горько усмехнулся он.