Все, последние шаги в обустройстве временной базы, — Тит отошел от шипящего шкафа, немного подождал, прислушиваясь (хотя через шлем скафандра весь мир звучал приглушенно), затем выбрал на запястном экране программу адаптации давления. — Хм… Жизнь предстоит интересная. Через час — полтора мой голос станет немного писклявым. Не удивляйтесь. Атмосферное давление на моей Лилии в пять раз выше земного, а это значит, что, если бы я хотел жить по-человечески, мне пришлось бы притащить с собой такой дом, стены которого выдержали бы четыре бара. Один давит изнутри и пять — снаружи. И это, на секундочку, очень большие цифры. А большие цифры — это большие деньги. «Гуд Кол.» никогда бы не стали просто так давать мне столько без особой уверенности в том, что я смогу вернуть все до последней копейки. И уверенности у них, поверьте мне, никакой не было. Они на мой счет иллюзий не питали изначально. Так что, пока я живу в этой времянке, мне придется приспосабливаться к среде. Мое внутреннее давление должно быть таким же, как и внешнее. Вернее, не мое, а давление воздуха в палатке. Потому, что, даже не смотря на крепость железных ниток, под весом четырех бар этот шалаш схлопнется, как карточный домик. Вот и выходит, что я буду жить как корпоративный работник среднего звена в период сдачи проекта, ощущая на себе колоссальное давление, — он рассмеялся собственной шутке. — Это же надо, сам себя насмешил… Короче говоря, пока я зарабатываю себе на нормальный дом, система жизнеобеспечения будет выдавать мне вместо воздуха специальную дыхательную смесь на основе гелия и кислорода, чтобы уменьшить негативное влияние давления на мой организм. А из-за гелия голос станет писклявым.
Пока скафандр нагнетал атмосферы, а система жизнеобеспечения выгоняла из жилого модуля непригодные для дыхания газы, заменяя их пригодными, Тит распаковал обогреватель. Вещица оказалась незамысловатой. В набор входили пара рулонов теплоотражающего покрытия, в сущности являвшегося ничем иным, как обыкновенной фольгой с одной клейкой стороной, и сам электрический нагреватель. Таких Тит на Марсе повидал немало и совсем ему не удивился. Хоть что-то привычное в далеких от дома краях.
Включив обогреватель в розетку, Тит, как мог, облепил стены жилого модуля фольгой. В некоторых местах, видимо тех, на которые попала Лилианская пыль, клей ни в какую не хотел липнуть, и приходилось импровизировать, подтыкая уголки под соседние куски.
К тому моменту, когда скафандр выдал оповещение о том, что разница в давлениях скомпенсирована, система жизнеобеспечения уже давно справилась со своей задачей, заполнив палатку смесью из гелия с кислородом.
Тит проверил запястный экран. Тот сообщал, что температура за бортом уверенно поднимается. Благодаря работе обогревателя Лилианские летние минус пятьдесят пять переросли в не такие страшные минус два. С этим уже можно было мириться.
Лишний раз перепроверив панель системы жизнеобеспечения и убедившись, что все правильно, Тит снял шлем. Это было одновременно волнительно и страшно. Как первый выход в открытый космос. Когда лично, лицом к лицу сталкиваешься с бесконечной бездной, с чернотой, готовой убить тебя миллионом способов. Ты боишься, все твое естество сжимается от осознания того, насколько ты ничтожен по сравнению с вселенной. Насколько хрупок и беззащитен.
Тит глубоко вдохнул, пробуя на вкус дыхательную смесь, а затем так же глубоко выдохнул. Из его рта вырвалось облачко пара.
— Хм… странно. Ничем не пахнет, — он положил шлем на ящик с консервами и прошелся по палатке, принюхиваясь. — Я думал, что будет чем-то пахнуть… Голос стал выше, это да. Но вот не пахнет ничем. Ну, в смысле, разным пахнет. В основном резиной железом и клеем, но это все ерунда. Воздух на вкус никакой. Хотя, а какой он должен был быть? Вкусный? Или не вкусный? Воздух, как воздух. Ничего такого…
Снаружи опять поднялся ветер, и Тит услышал, как он шумит, ударяясь о стены жилого модуля, как поскрипывают крепежные тросы и под фундаментом перекатываются мелкие камешки. Звуки нового дома. Такие чужие, такие непривычные для человека, прожившего большую часть жизни в местах, где воздух движется только благодаря системам вентиляции.
Здесь пока что еще немного прохладно, но в целом, довольно неплохо получилось, — Тит медленно окинул взглядом бардак внутри жилого модуля. — Не президентский номер, но жить можно. Главное, что есть, что есть, и чем дышать. На первое время мне больше и не нужно. Так что, думаю, стоит на этой счастливой ноте закончить мою сегодняшнюю запись. Дальше начинается скучная часть, где я буду пытаться хоть как-то организовать весь этот бардак. Ничего интересного, в общем. А завтра мы с вами как следует осмотрим окрестности и займемся НАУЧНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ. Если, конечно, за ночь я не замерзну насмерть или не задохнусь. Хотя, вам, наверное, так будет только веселее.
Короче, это был Тит Новак. Надеюсь, еще свидимся.
***
В первую ночь Тит почти не спал. Он, переведя светильник, являвшийся единственным источником света в жилом модуле, в минимальный режим, лежал на раскладушке и нервно вслушивался в непривычные звуки, доносившиеся снаружи. Сперва, его донимал ветер, неустанно бившийся о стенки палатки. Иногда с таким протяжным завыванием, что Титу казалось, будто крепежные тросы сейчас сдадутся, не выдержат натяжения, лопнут и отпустят его маленький домик в свободное плавание по бескрайним каменистым равнинам. Как в старинной сказке про поросят: «… а не то я как дуну, и твой домик разлетится!»
Мысленно Тит успокаивал себя, думая о том, как заработает немного денег и купит себе нормальный дом. Основательный, с несколькими комнатами и настоящим фундаментом. Но спокойствия эти мысли не приносили, а только заставляли и без того уставший за день мозг погружаться в раздумья о том, каким образом на безлюдной планете можно накопить на целый дом, да еще и с доставкой. Не говоря уже о том, как он собирался строить его в одиночку в неудобном скафандре, годящемся только для поднятия тяжестей.
К середине ночи к шуму ветра добавился новый звук. Лилия повернулась спиной к своему светилу, атмосфера на ее теневой стороне начала остывать и светлые облака, пролетавшие над вздыбившимся краем тектонической плиты, разродились аммиачным дождем. Мелкие капельки забарабанили по куполу из металлических ниток. Тит недовольно заворочался на раскладушке, зарывшись в тонкое одеяло с головой. Это не помогло. Шум ветра и стук капель прорывались в его убежище, дергая за нервы.
Промучившись почти до самого утра (по марсианскому времени) он решился на отчаянный шаг — перебрался с раскладушки в медицинскую капсулу. Оказавшись за толстым слоем стекла, он почувствовал себя в безопасности. Конечно, это была иллюзия, обман восприятия. Случись что с жилым модулем, и он окажется запертым в прозрачной коробке с ограниченным запасом дыхательной смеси, без возможности добраться до спасительного скафандра. Но теснота и тишина сейчас были важнее. Они его успокаивали. Где-то в самом далеком уголке мозга незаметно всплыло воспоминание о том, как тепло и уютно было в материнской утробе, но Тит этого не осознал. Он наконец-то уснул.
***
Клей плохо взялся, и рама шлюза отвалилась от стены жилого модуля! Через образовавшуюся щель дыхательная смесь всю ночь выходила в Лилианскую атмосферу, пока баллоны системы жизнеобеспечения не опустели! Палатка заполнилась аммиаком, сероводородом, угарным газом! Нагреватель, стараясь бороться с холодом планеты, раскалился и горячий аммиак, вступив в реакцию с остатками кислорода из дыхательной смеси взорвался!
Тит вынырнул из сна так быстро, будто и не спал вовсе. Он резко попытался встать, но тут же со всего размаху врезался лбом в стеклянную крышку медицинской капсулы. Ничего не понимая, он огляделся по сторонам, ожидая увидеть вокруг себя разбросанные ошметки жилого модуля и уносимые ветром остатки его немногочисленных пожитков, но все было в порядке. Светильник тускло освещал внутренности жилого модуля никак не изменившиеся с тех пор, как Тит уснул. И тогда до него дошло, что это был обыкновенный кошмар.
— Да уж… — он с помощью импланта проверил время. На Марсе сейчас было семь утра. Лилия же, вращаясь вокруг своей оси почти в два раза медленнее, только подходила к местной полуночи. — Вот и поспал…
Тит нехотя вылез из капсулы, активно протирая родной глаз. Чертовски не выспавшись, он чувствовал себя скверно, к тому же на лбу от удара о стекло медленно надувалась шишка. Доброе утро, ничего не скажешь. Но были в происходящем и определенные положительные стороны. Жилой модуль пережил ветер и дождь, не треснул не развалился. Система жизнеобеспечения исправно работала, так же, как и нагреватель. Это вселяло надежду, отодвигало страхи на задний план.
Порывшись в ящике с консервированной едой, Тит достал банку фасоли, к которой успел прикипеть за три года на «Кориолисе», открыл ее и поставил сверху на нагреватель, а сам отправился в душ. Первый душ на его собственной планете.
В передней части шкафа системы жизнеобеспечения имелась ниша, в которой находилась тесная душевая кабинка и сидение унитаза. Помывка производилась так же, как и на большинстве дешевых космических станций — водяным паром с примесями антисептика. Мера, призванная сэкономить ценный ресурс. Все жидкие отходы после мытья и справления нужды очищались, фильтровались, вода возвращалась в бак, а остальное в сухом виде упаковывалось в специальный пакет. В будущем эти пакеты пойдут на удобрения для теплицы. Конечно, если это будущее настанет.
Закончив с гигиеной и плотно позавтракав, Тит опять облачился в скафандр. Сегодня ему предстояло множество дел. Он должен был, так сказать, отбить свой стартовый набор. А для этого ему нужно разместить научное оборудование для сбора ценных данных, и установить систему связи с орбитой, по которой он будет передавать эти данные Шину. Ну, или отправлять сигнал SOS. Тут как повезет.
Вообще, передача информации на космические расстояния для человечества стала настоящей проблемой. Раньше, до изобретения телеграфа, люди обходились почтовыми услугами. Они упаковывали послания в конверты и отправляли их вместе с посыльными, после чего неделями ожидая ответа. Но прогресс не стоял на месте, а вместе с ним и способы связи. Сперва, появился телеграф, позволив обмениваться короткими текстовыми сообщениями, затем телефон с его передачей звука, а после и универсальный интернет, которого было достаточно, пока человечество не вышло за рамки родной планеты. Здесь-то и начались проблемы, ведь одно сообщение доходило до Марса за двадцать минут, а ответ возвращался еще спустя двадцать. И это ближайшая заселенная планета, чего уж тут говорить о дальних мирах.
Изобретя способ передвижения быстрее скорости света, люди решили одну проблему, и сразу уперлись в другую. Ведь к радиоволне невозможно прикрутить двигатель помощнее? Так колесо истории сделало очередной оборот, вернув человечество во времена почтовых отправлений. Только место конвертов заняли портативные хранилища данных, а посыльных заменили космические дальнобойщики. Без устали перемещаясь из одной точки исследованного космоса в другую, они перевозили не только полезные грузы, но и знания, тем самым образуя инфосеть — своеобразный аналог оставшегося на Земле интернета. Медленный и очень ограниченный в своих возможностях.
Выбравшись через шлюз из жилого модуля, Тит увидел Лилию в новом свете. Тусклом, отражавшемся от газового гиганта и придававшем всему вокруг необычные оттенки. Огромный полосатый шар незаметно глазу плыл по небу к горизонту, а вихри невообразимых масштабов, способные проглотить планету целиком, будто подсвечивались изнутри местным солнцем.
— Красота… — Тит увеличил изображение в нашлемном визоре, чтобы получше разглядеть подробности. Вдруг, откуда-то из далека до него донесся странный скрежещущий звук. Он повернулся и увидел, как в километрах двух, от того места, где стоял челнок, кусок породы отделился от кромки тектонической плиты и, разваливаясь в полете на части, устремился вниз. Он падал, ударяясь о камни, крутясь, разбрасывая вокруг собственные ошметки, а кода долетел до земли — врезался в нее с гулким звуком, похожим на взрыв.
— Красота, — повторил Тит, попутно отмечая место падения. — Вот тебе и проба грунта.
Ночь на Лилии отличалась от того, с чем Титу приходилось сталкиваться раньше. Несмотря на местное время, только-только перевалившее за полночь, отраженный газовым гигантом свет довольно хорошо освещал все вокруг. Скорее всего со сменой времени года, когда планета окажется полностью отгорожена от солнца, ситуация изменится кардинально, но сейчас об установке внешнего освещения можно было не беспокоиться. Окружение вполне просматривается, а для работы можно использовать нашлемный фонарик.
Тит прошелся вокруг палатки, осматривая крепежные тросы и якоря. На вид они выглядели нетронутыми. Недавний дождь лишь слегка намочил верхний слой грунта. Но нервозности это не убавило, хотя на какое-то время притупило ее. Ненадолго. Только до следующего раза, когда он попробует уснуть. И тогда она вернется, чтобы ударить с новой силой.
Сделав еще один контрольный круг вокруг палатки, Тит сверился с инструкцией. Следующим пунктом в ней была установка научного оборудования. Звучало просто, но после того, как Тит выбрал его, тот развернулся в целый отдельный список указаний.
— По одной проблеме за раз, — Тит выдохнул и хотел было почесать затылок, но, уткнувшись пальцами в шлем, понял, что это невозможно. — По одной проблеме за раз…
Он вывел на запястный экран местное время, поднес его к визору и объявил начало записи.
Всем, кто меня смотрит — с добрым утром! На Лилианских часах чуть за полночь, и я пока еще жив. Кого-то это обрадует, а кого-то расстроит. Понимаю, но ничего поделать с этим не могу. Не хочется мне умирать, и все тут. Даже на потеху незнакомым людям. Но, если это вас хоть как-то обнадежит, то могу сказать, что спал я этой ночью от силы часа три. Не больше. Так что нахожусь не в самой лучшей форме и могу ошибиться в принятии важных решений. А там и до развлекательной кончины не далеко…
Исходя из списка задач, сегодня мне предстоит сделать очень много дел. И для большей части из них мне придется очень много ходить. Так что времени для историй будет предостаточно. С никому ненужными моралями, конечно же, — Тит сделал паузу, а потом добавил: — Осталось только их придумать…
Ладно, чего я тут с вами стою, кислород трачу? Время зарабатывать папочке на нормальный дом!
Глава 6 Ж-Неприятности
Я, конечно, все понимаю. Экономия средств, это важно. Если раскидываться деньгами направо и налево, то никакой бизнес долго не продержится, но не выдать мне в стартовом пакете никакого средства передвижения — форменное свинство, — Тит часто дышал, потому, что шел. И шел уже довольно долго. — Я же ничего такого не прошу. Никаких вездеходов или вертолетов. Для них бы понадобилось второй контейнер снаряжать, а это долго и дорого, я понимаю. Но могли бы хотя бы какой-нибудь самокат положить. Я бы только спасибо сказал. Ладно, жалобы, как задница — есть у всех, но никому не хочется слушать про твою.
Решив начать свой «ночной» день с чего-то полезного, Тит установил по соседству со своим скромным жилищем антенну и передатчик. Сама сборка оказалась проще, чем он думал, но вот с крепежами пришлось немного повозиться, потому что парусность у тарелки антенны могла сыграть лилианскому ветру на руку. Тит решил эту проблему кардинально. Сам передатчик он «заземлил» запасным якорем для палатки, а антенну укрепил незаменимым инструментом любого инженера — изолентой. В несколько слоев. К сожалению, проверить связь с орбитой возможности не представилось, Шин улетел еще вчера, а спутник «Гуд Кол.» только-только вышел из зоны прямой видимости, но соединение с челноком и скафандром было стабильное, что не могло не радовать.
Смотрите, куда я забрел, — Тит обернулся. Сзади в свете газового гиганта виднелась уходящая в даль скальная гряда и две едва различимых точки — жилой модуль с челноком. — Километров на пять отошел, не меньше. Без маячков картография в скафандре пока еще работает плохо. По сути он только мои шаги считает. А из-за ветра шел я как попало, так что никакой точности сегодня от меня не ждите. Да и вообще, вы сюда цифры слушать пришли или смотреть, как я загибаюсь?