— Аврелий? Это правда ты? Как дела? Я скоро возвращаюсь на Марс и хотел повидать тебя.
— Тит, мы с мамой не хотим, чтобы ты приезжал.
— Что? — от того, что его собственный сын назвал его по имени у Тита внутри что-то оборвалось. — Но… это она сказала тебя так сказать?
— Нет. Пока, — мальчик вернул телефон матери.
— Так будет лучше для всех. Мы уже живем своей жизнью, в которой для тебя нет места. Пора бы и тебе начать жить своей. И больше не звони сюда. Мне не хочется менять номер, но если придется, то я сделаю это.
Она повесила трубку.
Тит еще какое-то время сидел с прижатым к уху телефоном. Он силился переварить услышанное, но кусок оказался слишком большим. Конечно, где-то глубоко внутри он знал, что все закончится именно так, ведь нельзя пропасть на целых три года, а потом ожидать от других понимания. Но тот факт, что Аврелий назвал его по имени… Не «папа», ни даже холодно «отец», а по имени. Это никак не могло уложиться у него в голове.
Немного придя в себя, Тит вернулся к барной стойке. Он изо всех сил старался сохранять самообладание, насколько это позволял алкоголь, чтобы не вынуждать своих бывших соратников-демонтажников спрашивать его: «Что случилось?». Ведь тогда ему придется все рассказать, а этого он совсем не хотел.
— Что-то ты долго, — прокомментировал его возвращение Ленни.
— Какая тебе вообще разница, сколько пацан в туалете сидит? — заворчал Гершман.
— Ну мало ли? Может у него там случилось чего?
— Где? В туалете? Что там такого может случиться? Он же еще совсем молодой, чтобы у него что-то в туалете случалось.
— Мне двадцать восемь, — выдохнул Тит. — И давайте сменим тему.
— Да пожалуйста, — Гершман звякнул металлической ладонью о стойку, подзывая бармена. — Только с этим алкашом нормально не поговоришь. Он любую дрянь из телека оправдает.
— Во-первых, — начал Ленни, — я единственный, кто здесь трезвый. И во-вторых…
— Это потому, что ты надрался раньше всех!
— … и во-вторых, я никого не оправдывал. Просто у тебя любой разговор сводится к тому, что все вокруг куплено, продано и разваливается. Люди, между прочим, хорошим делом заняты. Правильным! Космос заселяют. А ты бухтишь без умолку.
— Вы что, до сих пор про этот «Гуд Кол.»? — удивился Тит.
— Я уже даже не знаю, — Ленни вздохнул и попросил у бармена таблетку от головы для себя и еще порцию водки для Гершмана, но бригадир жестом показал, что ему хватит.
— А я тебе еще раз повторяю, что ни черта они не заселяют. Для такого сложного дела, как колонизация, нужна хорошая организация, люди толковые, оборудование. Эти же, вон, — он кивнул на экран, — дают попробовать кому попало. Что ж с таким подходом выйдет? Ничего толкового, вот что!
— Прямо всем желающим? — поинтересовался Тит.
— Ну уж точно отборы не проводят, как при госпрограмме было.
— А что, захотел колонию свою устроить? — хмыкнул Ленни и ткнул Тита локтем в бок.
— Может и захотел.
— Не лезь в это, пацан, — Гершман неодобрительно покачал головой. — Обуют тебя. Все здоровье себе погубишь, еще и должен им останешься. Не лезь…
— Я не пацан, и никто меня не обует. Я сам кого хочешь обую, если нужно будет, — Тит раздосадовано сдавил пакетик с пивом, отчего на конце клапана выступила колышущаяся золотистая капелька. Конечно, он злился не на то, что его все время называли пацаном, и не на снисходительный тон, с которым это говорилось. Он злился на самого себя, на свою глупость и мягкотелость, которую он проявил однажды и теперь вынужден был пожинать ее плоды.
— Во как завелся, — Ленни опять хмыкнул. — Так глядишь и на зло тебе, старый, действительно полетит колонию делать.
— И полечу, — Тит посмотрел им обоим в глаза. В его взгляде отчетливо читался вызов и хмель. — И полечу! И сделаю! Вот посмотрите!
— Ладно, ладно, полетишь. Никто не спорит, — почти по-отцовски сказал Гершман, положив руку ему на плечо. — Пойдем, лучше спать. Время уже позднее, пора.
— Ну да, — поддержал его Никсон. — Это ты у нас птица вольная, а нам завтра еще лайнер разбирать.
Они оба без излишней настойчивости подхватили Тита под руки и вместе полетели к выходу из бара.
— Вот посмотрите… — промямлил тот, не сопротивляясь.
Глава 2 А-Акклиматизация
Тит проснулся с жуткой головной болью. И хотя некоторые моменты прошлого вечера поблекли в его памяти, а иные и вовсе выветрились, телефонный разговор с Лилией и Аврелием, напротив, отпечатался горящим клеймом. Он саднил, будто свежая рана и не давал думать ни о чем другом.
Тит огляделся по сторонам и понял, что смена уже началась. Большинство чехлов для человеков пустовало. В остальных же спали те, кто вернулся с ночной. Хотя, на «Кориолисе», где солнце светит всегда с одной стороны, понятие дня и ночи было простой формальностью.
Одевшись и почистив зубы, Тит забрал мешок со своими немногочисленными пожитками, и отправился в отдел кадров, где получил обратно свои документы вместе с последней зарплатой демонтажника.
— Ну вот и все, — выдохнул он, вылетев в широкий магистральный коридор станции. Схватившись одной рукой за поручень, а другой прижимая к плечу лямку вещмешка, он завис у стены, пытаясь сообразить, что делать дальше. Тем временем мимо него пролетали люди. Они спешили по своим делам, говорили по телефону, некоторые особенно ловкие умудрялись в полете смотреть что-то в инфосети. В этот момент Титу показалось, что это не люди, а сама жизнь пролетает мимо него. Ее бурный, пенный поток бушует где-то там, впереди, а он, выброшенный неудачной волной на берег, смотрит на все со стороны. Простой, неприметный наблюдатель, и ничего больше.
Сейчас у Тита не было никаких планов на будущее. Вообще никаких. Он просто пялился на человеческий поток, и думал о том, как пустил все под откос. Как вместо того, чтобы прислушаться к голосу разума, послушал свой член и стал отцом в шестнадцать. Как вместо того, чтобы прислушаться к своим родителям, послушал свое эго и разорвал с ними все связи. Возможно, навсегда… Как он потратил треть жизни на ее же уничтожение. Но если так подумать, то в этом нет ничего удивительного. Он всегда все разрушал. Сколько себя помнил. На Марсе, работая на мусороперерабатывающем заводе, он сжигал отходы, а в шахте — крошил камни. На «Кориолисе» он уничтожал корабли. Свою семью он тоже разрушил, как и семью Лилии… Да господи боже, он уничтожил даже будущее собственного сына. Это водоворот, засасывающий его все глубже и глубже, тянущий на дно. Замкнутый круг, из которого есть только два выхода. Или он продолжит быть тем, кем он есть, останется верным своему естеству до конца, пока в один момент не разрушит самого себя, либо попытается измениться. Попытается сделать что-то, что-то создать…
Достав из кармана телефон, Тит зашел в инфосеть и набрал поисковый запрос «Гуд Кол.». Через мгновение на его сетчатку вывелась проекция сайта компании. Тит быстро пробежался по нему взглядом, пока не уперся в надпись: «О нас». Он нажал на нее и перед ним в воздухе поплыли адреса электронной почты, контакты отдела связи с общественностью, но самое главное — координаты филиалов. К его огорчению, на Марсе не оказалось ни одного.
Еще раз пересчитав полученные от «Кориолиса» деньги, Тит мысленно прикинул, сколько могло понадобиться для такого длинного путешествия. Цена билета до Земли плюс местные перелеты, питание, ночлег… Всех его накоплений хватало впритык.
Тит недовольно поморщился, заново пересчитал все, чтобы удостовериться в правильности цифр, после чего отправился в космопорт.
Этот этаж станции был набит людьми до предела, за что Тит его никогда не любил. Здесь негде было остановиться и перевести дух. Сплошные автоматы с быстрой и вредной едой. Шум надрывающейся вентиляции, гомон нескончаемых разговоров, перебиваемый объявлениями, доносящимися из настенных динамиков. Суматоха и спешка, будто весь мир стоит на грани неминуемой катастрофы, и пора спасаться бегством.
Тит, неуверенно лавируя между людьми, пролетел к автоматам с билетами, у которых, к слову, всегда стояли очереди. И это не удивительно, ведь «Кориолис», как станция, исполняющая функцию транспортного узла, был своеобразным бутылочным горлышком в межпланетных перелетах. Дождавшись своей очереди, Тит бездумным взглядом уткнулся в покрытый жирными пятнами от многочисленных пальцев монитор. На экране отображался ветвистый список рейсов и направлений. Тит прокрутил его несколько раз, в поисках нужного пункта и нажал на него.
«МАРС»
Ветка направлений развернулась, показав все ближайшие рейсы. Тит снова прокрутил список, нашел номер корабля, идущего в колонию «Маринер» и… Его палец застыл над матовой поверхностью экрана в нерешительности.
«Он назвал тебя по имени, — мелькнуло в голове у Тита. — Разве этого недостаточно? Теперь ты для него посторонний. А Лилия найдет себе другого, если еще не нашла. И он будет там, рядом с ними. Рядом с ним. И в конце концов, может через год, или два, Аврелий назовет отцом его. Его, не тебя».
— Sbrigati! Sbrigati! — раздраженно сказал человек, стоявший следующим в очереди к автомату.
— Извините, — Тит не понял, языка на котором тот говорил, но был уверен, что это была просьба поторопиться. Он вернулся к экрану и быстро распечатал билет.
На посту таможенного контроля полноватый мужчина в форме марсианской армии объединенных колоний принял у Тита документы через маленькое окошко, проверил их на наличие всех необходимых знаков подлинности, затем окинул самого Тита оценивающим взглядом и спросил: «В первый раз на Землю?»
— Да, — незамедлительно ответил тот.
Получив обратно документы, Тит проследовал к отмеченному на билете шлюзу, где прождал посадки около часа.
Тит слышал о межпланетных перелетах от знакомых, разбирал корабли, бывавшие далеко за пределами родной солнечной системы, но сам ни разу не покидал юридических пределов Марса. А потому, все, что произошло дальше, стало для него своеобразной отправной точкой, первым маленьким шажком в большую и черную неизвестность. И этот шажок начался с симпатичной девушки.
Когда корабль был готов принять на свой борт пассажиров у входа в шлюз появилась миловидная работница транспортной компании, одетая в облегающую форму пронзительно синего цвета. Она проверила билет Тита и вежливо пригласила его пройти внутрь.
Пролетев через телескопический рукав шлюза, Тит очутился у начала длинного коридора, тянувшегося, по всей видимости, вдоль всего корабля, где его встретил не менее миловидный молодой человек в такой же пронзительно синей форме.
— Простите, — заранее извинился Тит, — я в первый раз летаю и…
— Не волнуйтесь, — лицо молодого человека растянулось в натренированной улыбке. — Компания «СолТранс» гарантирует, что ваше путешествие будет быстрым и удобным. Можно? — он попросил у Тита билет. Тот машинально протянул его. — Ваше место — 17-в — сверившись с напечатанным, продолжил молодой человек, — Двигайтесь по салону и смотрите на цифры у поручней. Когда доберетесь до семнадцатого ряда, ищите камеру «В». У вас нет ручной клади? Это хорошо. Тогда, просто располагайтесь в камере. Я к вам еще подойду.
Тит поблагодарил стюарда и вылетел в коридор шестигранной формы, где тут же уперся в очередь из пассажиров. Она двигалась довольно медленно и у Тита было достаточно времени, чтобы рассмотреть внутренности корабля как следует. Хотя смотреть тут было не особо на что. Через равные промежутки в стенах коридора, подсвеченные лампами, располагались небольшие лючки баллистических камер, в которых один за другим скрывались люди. С точки зрения демонтажника это был самый настоящий ад, ведь чтобы снять все это добро нужно было потратить невероятное количество человеко-часов. Хорошо, что такие никогда не пригоняли на полигон «Кориолиса».
Добравшись, наконец, до семнадцатого ряда, Тит повертел головой, нашел камеру с подписью «В» и, последовав примеру остальных, кто, видимо, уже не в первый раз летал, ногами вперед забрался внутрь. Сама камера представляла из себя металлический «гроб» с болтавшейся у стены дыхательной маской, шланги которой уходили в одну из стен.
Боясь сделать какую-то глупость, Тит не стал рисковать, проявляя инициативу, а решил дождаться стюарда. Тот, к слову, появился у изголовья камеры через долгих десять минут.
— Ну как вы тут? — спросил он, бегло осматривая Тита. — Устроились?
— Да, наверное… — ответил тот. — Только я не знаю, что…
— Ничего страшного, — стюард ловко нырнул в камеру почти по пояс, взял дыхательную маску, прижал ее к лицу Тита и закрепил лямками на затылке. — От вас больше ничего не требуется. Дальше всю ответственность за вашу транспортировку берет на себя «СолТранс». Главное, не волнуйтесь и просто дышите. Все произойдет быстро, — он перепроверил крепление маски, провел пальцами по трубке, в поисках возможных неполадок, затем вылез из камеры. — И еще одно. Когда загорится сигнал, постарайтесь не касаться стенок.
Прежде чем Тит успел задать вопрос «почему?», стюард захлопнул крышку камеры. Как только это случилось, Тит сразу почувствовал, что в его нос и рот ударила струя прохладного воздуха. Маска заработала. Часть стены, до этого никак не отличавшаяся, вдруг засветилась превратившись в экран. На нем анимированный человечек показывал, как в случае непредвиденных и чрезвычайных ситуаций выбраться из капсулы, где находятся аварийные выходы на корабле и прочую бесполезную дребедень. Тит прекрасно знал, что если вдруг, по какой-то причине, ты очнулся в баллистической камере не в пункте назначения, и вокруг тебя не спасатели, то твои шансы на выживание крайне малы. Но, как сказал бы Гершман, корпоративные крысы все прекрасно знают, и вместо того, чтобы что-то предпринять, снимают дешевый мультик для прикрытия свой задницы от судебных исков. Так дешевле.
Когда инструктаж по безопасности закончился, экран потемнел, и Тит увидел загоревшийся справа от него тусклый красный огонек. Вспомнив наставление стюарда, он оттолкнулся спиной от стенки камеры, и завис в воздухе, ничего не касаясь. Застыв, Тит слушал биение своего сердца, частое и громкое. Он ждал дальнейшего развития событий, но мир, казалось, замер вместе с ним. Вся вселенная застыла в недвижимом ожидании. А потом усыпляющий газ подействовал, и Тит провалился в небытие.
***
Человечество мечтало о том, чтобы покорить просторы космоса уже многие сотни лет, но в связи с его умопомрачительной бескрайностью сделать это было практически невозможно. Все упиралось в колоссальные расстояния между звездами, не говоря уже о галактиках, для преодоления которых необходимы были сотни, а иногда и тысячи лет. Конечно, человечество могло с головой нырнуть в изучение генной инженерии, в попытке создать бессмертных первопроходцев, и некоторые миллиардеры даже делали кроткие шаги в эту сторону. Хотя, скорее от страха надвигавшейся на них неминуемой смерти, нежели в желании постичь тайны черной бездны. Но был и иной путь — изобретение способа передвижения быстрее скорости света. Долгие десятилетия он оставался несбыточной мечтой фантастов-футуристов и физиков-романтиков. И чем больше человечество познавало законы природы, тем несбыточнее казалась эта мечта. Пока в один прекрасный день человек по имени Мигель Алькубьерре не придумал, как обхитрить вселенную.
Все дело в том, что ни один объект, обладающий массой, не может, не то, что преодолеть, даже достичь скорости света, ведь для такого разгона ему потребуется вся энергия во вселенной, а ни одна даже самая богатая, самая могущественная корпорация в мире не сможет позволить себе такой роскоши. Где же это видано, сжечь все, чтобы один кораблик очень быстро полетел вперед. Но Мигель изобрел принцип, по которому совсем не нужно двигать кораблик. Более того, по сути кораблик все время полета будет оставаться на месте, а передвигаться из пункта А в пункт Б будет то самое место, на котором он стоит.
Идея пузыря Алькубьерре заключается в том, чтобы создать область со сжатым пространством-временем перед носом корабля и с раздутым за кормой. Таким образом та часть пространства-времени в которой находиться сам корабль будет как-бы скатываться с горки вперед, разгоняясь все быстрее и быстрее. А так, как на само пространство-время ограничение скорости света не действует, то теоретически островок, на котором путешествует корабль, можно разгонять до любых скоростей. Была бы энергия. И как раз в последнее упирались все расчеты.