– Да ну, – не поверила она. – С чего бы это такая честь? Нас самих в слуги отрядят. Не иначе.
– Вот и проверим, – подмигнул я ей и убрал свою руку. Девушка тут же с подозрением сощурила глаза.
– Ты что-то скрываешь.
– Раскусила! – засмеялся я. – Дело в том, что Лайрэм присмотрел тебе местечко. Если научишься более достойным манерам, то станешь кем-то из тех высокомерных типов, что заставляют обращаться к себе со слов Ваше магичество.
– Серьёзно? Городской маг?! – воскликнула она от радости. – Это же… Это же… Да это же мечта просто! Меня все уважать станут. Уважать и бояться. Да-да! Бояться! Так, чтоб аж ух!
– И откуда в тебе только такая тяга к господству над всем сущим?
– От тебя?
– Ну, – протянул я задумчиво, – может и от меня. Потому что слушай-ка мой приказ, малыш! Пока этот пирог ещё горячий его надо доесть. Сворачиваем все разговоры и начинаем активнее двигать челюстями.
Дальше мы спокойно закончили ужинать и отправились спать. А по утру выехали на тракт. Дорога казалась мне лёгкой. Не было ни затяжных дождей, ни сильного порывистого ветра, в котомках хватало еды и, кроме того, мы никуда не спешили. Это было скорее удовольствие, чем вынужденное путешествие. Расстроило только то, что к вечеру мы добрались до деревушки, где намеревались заночевать, но красные флаги на частоколе говорили, что её затронула какая-то лихая болезнь. С учётом того, что в Аврице об этом не судачили, она только что появилась. И совесть вроде бы тянула предложить услуги лекаря, но тяжёлый многодневный труд не воодушевлял. Наверное, лучше было бы проехать селение стороной, поэтому я с скосил вопросительный взгляд на Элдри и… тут же нарвался:
– Поможем им?
– Ладно. Почему бы и нет?
Мы подъехали ближе, но, к моему облегчению, наши услуги не потребовались. Оказывается, в деревне родилась тройня и некий местный обычай требовал никого не впускать и не выпускать из села три дня кряду. Якобы нечистая сила может принять человеческое обличие и утащить к себе уникальных младенцев, дабы их чего-то там. Поэтому, чтобы не нарываться на неприятности на ровном месте, мы продолжили путь и проехали с две версты, прежде чем развели костёр. Предстояла ночёвка на природе.
Ветви сухого дерева полыхали в пламени, приятно потрескивая. Я жарил на прутике нанизанные на него крупные листья – просто развлекался. Элдри чистила котелок от только что съеденной каши. По близости не было даже ручья, а потому посудой следовало заняться, пока крупинки не засохли на стенках чугуна. На дереве голосила какая-то пичужка, а звёзды на небосклоне намекали, что пора бы уже ко сну готовиться.
– Очень холодно, – вдруг пожаловалась Элдри и шмыгнула носом.
– Это да. Не думал, что начнутся заморозки, – согласился я.
Меня внезапное похолодание и правда удивило, но при этом ни капельки не смутило тоже. С Элдри всё было иначе. Мне было прекрасно известно, как она завсегда мёрзнет.
– Давай-ка не по разные стороны от костра спать, а ложись ко мне. Теплее будет.
Она искренне улыбнулась предложению и, когда я поудобнее устроился на ночлег, девушка прижалась ко мне, прикрываясь и моим, и своим плащом. Про себя я даже горько усмехнулся. Это напомнило мне времена наших прежних путешествий. Всё вернулось на круги своя. Снова дорога. Снова догорающий костёр, и снова я прижимаю к себе холодные ладошки Элдри.
…Тоже мне маг огня!
Мне не была понятна её непереносимость холода. Но, главное, чтобы по утру все проснулись без простуды. И думая о всяких вирусных болячках и прочих коварствах промозглой погоды, я сам не заметил, как заснул.
Однако спал я недолго. Может, час или два. И проснулся от того, что Элдри суетно завертелась, как если бы поворачивалась посмотреть на меня и снова отвернулась. Наверное, всё было именно так, потому что моя ладонь, лежащая под её грудью, прекрасно ощущала чрезмерно быстрое биение сердца. Девушка определённо бодрствовала. Мне сразу же захотелось спросить её в чём дело, но не отпускающая сонная дремота словно сковала все мышцы. Даже веки удалось с трудом разлепить. Чудовищным усилием воли, едва удерживая себя от неприличного зевка во весь рот, я приподнялся на локте. Тело настолько не хотело работать, что нервные клетки никак не могли дать команду языку задать элементарный вопрос. А вот Элдри, поняв, что я проснулся, легко, но плавно перевернулась на спину.
Лицо её оказалось очень близко к моему, однако в больших глазах всё равно отразился лунный свет. Отблеск был очень красивым. Я помню, что смотрел на него и думал, как хорошо было бы сложить складное стихотворение про всё это. Мне захотелось написать про свет звёзд над долиной – такой же красивый и заковыристый, как полное имя Элдри. Могло получится глубокое философское произведение. Но, видимо, я настолько увлёкся составлением строк, что совсем забыл о том, что хотел сделать. Я молчал, глядя девушке в глаза, а она отчего-то медленно приподнялась на локтях и поцеловала меня в губы.
Наверное, сначала я испытал страх.
Или нет. Сначала я ощутил бушующий огонь в своём теле.
Нет-нет! Пожалуй, всё же страх.
…Или наоборот?
Не знаю. Могу сказать только, что подобное я ощущал лишь единожды в комнате постоялого двора неподалёку от Чёрной Обители. Я словно бы горел заживо и всецело наслаждался этим. Точнее, мог бы наслаждаться этим, если бы моё тело не сковал ужас. Я не мог ни отстраниться, чтобы прервать поцелуй, ни ответить на него со всем жаром, как мне вдруг захотелось. У меня аж волосы на голове встали дыбом. И, наверное, не отодвинься Элдри, чтобы посмотреть на меня, до сих пор бы я так и лежал истуканом на той поляне.
– Прекрати, – хрипло и с угрозой в голосе произнёс я, резко отдёргивая руку, ранее лежавшую на девушке.
– Морьяр, – жалобно произнесла она.
Теперь в её глазах обозначился страх. Я же резко поднялся на ноги, надеясь хоть так унять разбушевавшееся во мне желание.
Великая Тьма! Я не был готов к такому испытанию над чувствами и разумом! Во всяком случае не с ней. Не с Элдри!
– Прекрати, – повторил я с той же интонацией, но на этот раз смог добавить. – Ты хоть мыслишь о том, что творишь?!
– Я… я, – начала заикаться она.
Издаваемые ею прерывистые звуки вернули мне почву под ногами. Эта земля была ещё шаткой, но удержаться на ней уже можно было.
–Знаешь что, девочка, – сурово начал было я неподготовленную поучительную речь, но обращение заставило глаза Элдри засверкать гневом.
– Я не девочка! Не девочка уже! – завизжала она и тоже поднялась с земли. – Почему только ты этого не видишь? Почему не никак не услышишь, когда я говорю, что люблю тебя?!
– Любишь меня? – глупо переспросил я с неподдельным удивлением.
– Да, Морьяр. Я люблю тебя.
Жаль, что мне некуда было уйти, чтобы трусливо сбежать от разговора. Не мог же я оставить её одну в самом-то деле?
– Ты мой ребёнок, Элдри. Ребёнок. Я тебя за дочку считаю, – попытался донести я истину то ли до неё, то ли до самого себя. Тело настойчиво требовало заключить девушку в объятья с такой пылкостью, как будто кто-то совершил надо мной приворот.
… Хм?
Не. Приворота не было.
Она замерла, не зная, что ей говорить или делать. Да и я сам не знал, что теперь.
– Ложись спать, – наконец примирительно произнёс я и указал ладонью на место, где девушка только что лежала. – Если захочешь, завтра поговорим.
Элдри нервно потёрла руки, но всё же легла. Я присел рядом и накрыл её как своим, так и её плащом. Она слабо улыбнулась, и в её улыбке мне померещился испуг… хотя, наверное, не померещился. Страх был обоснован. Её признание вышло отнюдь нелёгким. Ни для кого не лёгким.
– Спи давай, – мягко сказал я, через силу приподнимая уголки губ.
Хотелось верить, что доброжелательная маска мне удалась, и моё лицо никак не отразило истинных чувств.
– И тебе хорошей ночи.
– Да. И мне.
Я сел на бревно по другую сторону от костра и вновь пожалел, что не курю. Мне казалось, что выкурить Данрадскую трубку после такого стоило.
Глава 5
По утру в своей тарелке себя чувствовали разве что кони. Они беззаботно хлестали хвостами бока, отгоняя мошкару, и жевали свежую траву. Солнце на небосклоне намекало на жаркий день и то, что капризная зима окончательно изгнана. Оно словно бы обещало, что вчерашнее безобразие не повторится.
… Ох, уж это вчерашнее безобразие!
Мы ехали уже долго. Давно перевалило за вторую половину дня, а мысли мои нет да нет, а возвращались к одному и тому же. Мне казалось, что я то бледнел, то краснел, да и вообще меня отчего-то мутило. Наверное, перенервничал. На Элдри же я и взгляда бросить не мог, ибо взор мой сразу зацикливался то на её красных манящих губах, то на небольшой груди, выгодно подчёркнутой корсетом, то на тонкой талии, которую можно было обхватить двумя ладонями, чтобы после притянуть девушку к себе.
В какой-то момент я даже размыслил, что у женщин, наверное, вообще нет частей тела, не способных вызвать желания в мужчине!
Но постепенно мой пыл спадал. Всё-таки я был не восторженным малолетним юнцом, а довольно-таки много чего пережившим степенным взрослым магом. И вместе с холодной рассудительностью ко мне пришло некое душевное равновесие. Я даже дозрел до того, что стал задумываться о том, что может ощущать сама Элдри. Непросто в её возрасте вот так вот вывернуть на изнанку душу, а в ответ получить кусок льда, в котором нет ни малейшей надежды на искру жизни. Поэтому, поглядев на решительно устремившееся к горизонту солнышко, я объявил долгожданный привал. Во мне горела решимость поговорить с Элдри по душам, как только мы обустроимся. Нужно было вернуть в мой тандем с Шершнем хоть какое-то спокойствие, и задумка в меня голове уже сформировалась.
– Мне за ветками пойти? – робко спросила девушка, когда мы привязали коней. Это было первое, что она произнесла за день.
Я просканировал пространство и ответил:
– Да, давай. Только достань сперва из поклажи котелок для алхимии. Хочу его осмотреть.
– Зачем? – нахмурилась она. – Нам понадобится что-то варить?
– Сначала поедим, а потом будем готовить очень редкое зелье. Ты его ещё не знаешь, – безо всяких эмоций произнёс я и отвернулся, сделав вид, что занят какими-то делами.
За моей спиной ощущалось тревожное непонимание, а затем послышались шаркающие шаги. Элдри пошла искать хворост. Я же очистил от прошлогодних, так и не перегнивших листьев, слабо бьющий родничок и умылся. Вода была очаровательно ледяной и освежала не только тело, но и мысли.
Вокруг нас стало очень темно. На небосклоне проявились первые звёздочки, но огонь давал и тепло, и свет. Ароматно пахло бурлящей жидкой кашей. Наконец, она поспела. Элдри сразу сняла котелок с треноги и поставила на траву, чтобы блюдо остывало. Я уверился, что посудина стоит уверенно и подал девушке другой чан. Для алхимии.
– Так что варить будем? – снова полюбопытствовала она. – Вода понадобится?
– Нет. Просто держи покрепче.
Сказав это, я вытащил заранее подготовленные порошки и начал ссыпать их в ёмкость.
– …молотый орех, корица, гвоздика, – задумчиво бубнила Элдри, наблюдая. – А чего одни специи?
– Цыц! Запоминай просто.
Шикнув на неё, я вытащил бутылку шрай-ханского вина, которую рассчитывал выпить то ли по прибытии в Рейград, то ли в Грах’морннор… если бы, конечно, мы всё‑таки встретили проводника Арнео, и тот невероятным образом сумел бы уговорить меня на путешествие через Амонранд! Затем вылил содержимое в котелок и повесил его на треногу. Изумительный аромат тут же разнёсся на весь перелесок.
– Какое же это зелье, раз ты не используешь магию! – наконец, не сдержалась девушка от возмущения.
– Магия глинтвейна в другом заключена.
– Гливейна?
– Глинт-вейна, – почти по слогам произнёс я, а там, перестав мешать варево ложкой, через некоторое время всё же снял с огня тёмную пряную жидкость, вытащил из поклажи деревянные стаканы и разлил по ним содержимое котелка.
– Держи.
– А что в этом зелье такого? – принимая посуду, дотошно выспрашивала Элдри. – Просто варёное вино. Вроде бы.
– Это вино мира.
– А?
– Сейчас мы с тобой протянем друг к другу чашки так, чтобы они стукнулись позвонче, а затем выпьем глинтвейн и снова станем друзьями.
– И всё?
– Нет. Потом нам надо будет трижды по очереди перепрыгнуть через костёр, – отчего‑то дополнил я бредом вполне так неплохую затею.
Испарения алкоголя в воздухе, что ли?
– Уже больше на ритуал похоже, – по полном серьёзе решила Элдри и протянула в мою сторону стакан.
Пили до дна мы неторопливыми глотками. Было очень горячо и вкусно так, что не хотелось спешить. Но, наверное, сперва надо было всё же поужинать кашей, а потом уже в себя спиртные напитки вливать. Уж очень у меня повеселело на душе. Элдри тоже глупо заулыбалась. У неё-то поди и вовсе голова закружилась.
– Всё. Давай, теперь через костёр, – с энтузиазмом произнёс я, потирая ладони, и подкинул в пламя сучьев. Сухие ветки быстро разгорелись. Искры взвились к чёрному небу. Луны словно ехидно посмеивались…
Великая Тьма, чего я там раньше писал про умудрённого жизнью степенного мага?!
– Давай!
– Я, чур, первый!
Не могу сказать, что перепрыгивал я грациозно, так как подкормленный огонь вышел не таким уж низеньким, а я никогда ранее в деяниях такого рода замечен не был. Элдри звонко захохотала во весь голос и, приподнимая юбки, сразу повторила мой подвиг с грацией горной козочки.
– Снова ты!
– Ага! – радостно подтвердил я, беря разбег, и уже почти оттолкнулся от земли, как ощутил сигнал контура.
К нам чрезвычайно быстро приближалась некая нежить!
Осознание близкой опасности основательно испортило предстоящий прыжок. Я буквально-таки сверзился на горящие ветки и, лихорадочно сбивая с себя пламя да ощущая, как зажгло кожу, постарался как можно скорее выбраться из кострища. Но всё равно опоздал. Увы, человеку никогда не сравниться по скорости с высшим вампиром, а охрану супротив такого противника мне в спокойном Ингшварде не виделось нужды ставить. Так что теперь мне предстояло лишь стереть липкий пот страха со лба, так как вампир этот не напал, а замер, корёжа рот в приветственной улыбке.
– Ой! – растерянно воскликнула Элдри и я, ощутив, что она вот-вот начнёт волшбу, предупредил:
– Нет! Не трогай его пока.
– Как мило, когда люди столь радушно принимают гостей, – хмыкнул вампир, внимательно оглядывая нас своими холодными мёртвыми глазами багряного цвета.
– Зачем ты пришёл сюда? Да ещё и так? – холодно осведомился я, собирая силы для вероятной атаки. – Ты не мог не почувствовать контур.
– Поэтому так и пришёл. Я не знал, ты его поставил или эта юная особа. Мне подумалось, что она может не вспомнить меня. И, судя по всему, я не ошибся.
– Морьяр, а кто он? Он не живой и… я действительно его знаю?
– Это Владмар, высший вампир. Ты гостила у него с полторы недели в одном из городов Диграстана.
– Вцалбукут, – напомнил Владмар название, как если бы я мог его когда-либо забыть.
– Да? Что-то я не помню.
– Марви. Тогда мы хоронили Марви.
– А, Марви!
Девушка обрадовалась, услышав знакомое имя. А я, наоборот, помрачнел. Даже плечи ссутулились.
– Да, кажется, я теперь вспоминаю. Мы же ещё по крышам лазали.
– Верно, – подтвердил Владмар с грацией вельможи кивая головой, а затем, словно забывая играть в человека, хищно принюхался и уставился на котелок с глинтвейном. – Какие интересные здесь забавы. Пряные вина и торжественные сжигания на кострах… Можете продолжать. Я посижу тихонько и просто понаблюдаю. Нечасто созерцаешь безумство магов, попахивающее не алчностью, а идиотизмом.
– Я спрашивал тебя, зачем ты пришёл, – проигнорировал я сарказм и скрестил руки на груди. Вампир повторил как мою позу, так и ледяную интонацию.
– А я спрашиваю тебя, почему ты не пришёл ко мне?