— Добрый день, господин экзарх, — с трудом взяла себя в руки побледневшая хозяйка ателье, поднимаясь и приветствуя вошедшего легким поклоном. — Позволите узнать, что привело главу особого отдела КГБ в мою скромную мастерскую?
Высший устало махнул рукой.
— Присаживайтесь, Ирина Валерьевна. Мой визит носит неофициальный характер и будет краток, так что обойдемся без церемоний.
Женщина вновь опустилась в кресло, переплетая дрожащие пальцы и вопросительно глядя на неожиданного посетителя.
— Ирина Валерьевна, не стоит так нервничать, — Высший плавно, словно тигр или акула, переместился и занял кресло напротив. — Я не собираюсь заточить вас в казематы. Мне просто нужна ваша помощь.
Голубые глаза вспыхнули удивлением, пальцы Ирины сами собой сложились в обережный знак от галлюцинаций.
— Чем именно я могу вам помочь?
— Нужно одеть девушку, — Высший щелкнул пальцами, и рядом с ним материализовался голем в виде полуобнаженной худенькой брюнетки. Интимные места голема маг деликатно прикрыл иллюзорным бельем. Ирина вздрогнула от неожиданности — такой магии ей видеть еще не доводилось.
— Платье, блуза, брюки, жакет? Или верхняя одежда? — уточнила Ирина, слегка удивленно, но уже уверенно. Привычные профессиональные моменты были ей близки, понятны и даже приятны.
— Все, — обозначил задачу иерарх. — Плюс разные необходимые женские мелочи. Шляпки, шарфики, драконья чешуя, демоновы рога — я не белошвейка и в этом совершенно не разбираюсь. Да и некогда такой ерундой заниматься. Вам лучше знать, что нужно девушке.
— Мы не успеем сшить столько, даже если будем работать круглосуточно, — опустила глаза хозяйка ателье.
— Мне до Первородного Хаоса, сошьете вы это, свяжете, купите или сотворите. Главное, чтобы ей понравилось, а я не терял время на такие пустяки. Вы — профессионал, вот и занимайтесь. Я, конечно, мог бы поручить это своим людям, но, боюсь, у них несколько иной профиль, — усмехнулся начальник особого отдела КГБ. -
Ирина задумалась, крутя в пальцах ручку. Заказ оказался сложным: ну откуда ей знать, что нужно незнакомой девушке? Что ей нравится, к чему привыкла, к чему лежит или наоборот, не лежит душа? Но задача казалась все интереснее, женщину уже охватил знакомый азарт. О посторонней девушке Ивашин бы так не заботился, так что одевать, по-видимому, предстоит родственницу или даже подругу иерарха. И это очень льстило Ирине, как профессионалу.
— Сколько у меня времени, господин экзарх?
— Недели хватит?
— Вполне, — кивнула Ирина. — Только нужно снять мерки.
— С голема снимайте.
Хозяйка мастерской вновь скрупулезно осмотрела голема, отметив точность и детальность копии девушки. Даже маг легко мог перепутать ее с оригиналом: кожа магического двойника была мягкой и теплой, волосы — гладкими и шелковистыми, на щеках играл легкий румянец. Голем отличался от живого человека разве что отсутствием души и искры жизни. Как бы искусно ни был создан двойник — он оставался всего лишь имитацией. Хотя имитацией высококлассной: Высший воссоздал даже родинку над правой грудью. “Судя по таким пикантным особенностям голема, отношения их связывают явно не платонические”, - шепнуло женское любопытство. “Мне-то какое до этого собачье дело? — оборвал его здравый смысл. — Мое дело — выполнить работу, и выполнить ее с блеском”. Здравый смысл оказался сильнее. Вытащив из кармана сантиметровую ленту, Ирина ловко сняла с голема мерки и записала в амбарную книгу. Это заняло у нее лишь пару минут, после чего ставший ненужным голем бесследно растаял.
— Куда доставить заказ? — по-деловому уточнила Ирина.
— В штаб-квартиру на Лубянке, я разберусь. Держите задаток, — на стол шлепнулась увесистая пачка купюр. — Мужу передавайте привет и скажите, что для него тоже есть непыльная работенка, — услышала Ирина напоследок.
— Здесь слишком много, — пробормотала ошарашенная женщина. Но глава особого отдела уже исчез в серебристой дымке портала.
***
Бумажная волокита и бюрократия раздражали полковника Ивашина всегда. Но маг понимал, что без этого не обойтись, и относился к работе с документами философски, как к суровой неизбежности. Не оперативной работой единой жив КГБ. Рапорты, приказы, донесения, отчеты, оперативные сводки слились в один сплошной поток. Сегодня это раздражало мага особенно сильно, отнимая его время и отвлекая внимание от действительно важных дел. И от беспомощной человечки, запертой в его загородной резиденции.
Андрей мысленно завернул многоэтажное проклятие — бросать ослепленную и перепуганную девушку совершенно одну на укрепленном секретном объекте с плавающими координатами ему не хотелось. Но другого выхода все равно не было: все доверенные лица загружены под завязку, кому попало не место в тайном убежище, а от хвостатого недоразумения, как оказалось, мало толку. Заботиться о девушке Андрей решил сам, больше не доверяя это дело другим. Что греха таить, заботиться о Полине было слишком приятно, чтобы лишать себя такого удовольствия. Заботиться, беречь, кормить, купать, одевать, держать в объятиях. Уж перед собой можно признать откровенно: ему нравилось, что она находится в его резиденции, такая беспомощная и беззащитная, нуждающаяся в нем, вынужденная ему доверять и в какой-то степени принадлежащая ему. Словно наяву, он ощутил своими ладонями тепло ее кожи и шелковую мягкость волос. Рапорт капитана Петренко на выезд за пределы гарнизона, отчет кадровиков по переводу Ветрова, служебная записка аналитиков, приказы по личному составу и прочее увлекательное чтение сменились золотисто-янтарными глазами на бледном личике, маленькими ручками, в попытке защититься обхватывающими коленки, упругой грудью, по которой струйками стекала вода, манящим треугольником, темнеющим между стройных ножек.
От девочки пахло весной и самой жизнью, а ее нижние губки казались нежными, как лепестки цветка. Как испуганно она вздрагивала и сжималась, когда он касался ее там. А он просто бессовестно наслаждался каждым прикосновением, словно пацан дурной. И хотел, чтобы она наслаждалась не меньше. Тысяча демонов, он был уже на грани того, чтобы присвоить девчонку. Забрать себе эту раненую, но смелую малышку, которая не побоялась стащить, мать ее, ствол и рвануть в опасный лес аномальной зоны. Полная беззащитность Полины, ее зависимость от его воли пробуждала в иерархе один из самых древних мужских инстинктов — инстинкт защитника. Он сам по себе был сдерживающим фактором, не позволяющим взять верх другим, животным инстинктам. Хрупкая трогательная красота нуждается в защите, драгоценность — в надежной оправе и сильной руке. Бабочка, неосторожно залетевшая в его ладони, даже не представляла, насколько близка к тому, чтобы остаться в них насовсем. Стать ЕГО бабочкой. Будь на то его воля. Воля мага, которая меняет мир.
Вновь и вновь иерарх прокручивал в памяти, как купал Полину, как касался ее тела, делясь исцеляющей магией. Он был предельно деликатен и мягок с девчонкой, только она все равно боялась и пыталась закрыться от него, спрятаться, свернуться, словно ежик. Тысяча демонов, но как же приятно было касаться ее. С головы до пальцев ног, каждой клеточки кожи, везде, где омывает вода. По-детски трогательная и беззащитная, в остальном она ничем не походила на ребенка. Красивая, притягательная юная женщина, сама не осознающая своей манящей женственности и хрупкой, изысканной красоты. Неограненный, грубо выломанный алмаз, считающий себя шлаком и пустой породой. Сладкая девочка с погасшим солнышком в глазах-осколках янтаря. Ароматные капли так соблазнительно стекали по шелковистой коже, оставляя влажные дорожки. Сочные вишенки сосков от прохладного воздуха напряглись и затвердели, от чего ему до одури захотелось согреть их дыханием, коснуться уже не руками — языком, осторожно слизывая и собирая губами прозрачные капельки.
Последнее воспоминание оказалось особенно соблазнительным. Ее тело, такое хрупкое, манило, подобно древней тайне. Как можно сделать ей больно? Нанести рану? Убить? Он был бы с ней нежен и аккуратен, но об этом лучше и думать забыть. Тяжелый, густой и терпкий страх Полины, смешавшийся с горькой болью, отдавал гарью и металлическим привкусом. Он в ее глазах — монстр, ничем, кроме погон, не отличающийся от прочих. Хорошо еще, что человечка не увидела его пульсирующих вытянувшихся зрачков, не осознала его возбуждения и желания, иначе испугалась бы еще сильнее. А это ни к чему. Нельзя пугать, хватит с него уже случившейся попытки побега.
Укутать девчонку в полотенце и оставить в резиденции оказалось намного проще, чем избавиться от глупого желания и выбросить из головы жаркие мысли.
— Проклятие, — с досадой выругался полковник, ставя на рапорте Петренко размашистую подпись. Отчеты и служебки он решил просмотреть позже. С облегчением в глубине стальных глаз маг шагнул в собственноручно развернутый портал, привязанный к резиденции. В последнее время телепортацией он явно злоупотребляет.
***
Девушка лежала в постели, уставившись в потолок, погруженная в свои мысли. Услыхав шаги, она испуганно вжалась в спинку кровати, подтянув коленки к груди и вцепившись в одеяло. Такая маленькая, тоненькая, как стебелек. Израненная, растерянная, слепая, беззащитная. Иерарх ощутил, как внутри колыхнулось что-то неясное, глубинное, словно заныли давно забытые осколки — память о былой войне. Чужой войне, искромсавшей и перемоловшей эту хрупкую человеческую жизнь. Жизнь, которая неожиданно для него самого обрела в его глазах особенную ценность и придала новый смысл его собственной жизни.
— Лина, не бойся, это я, — мужчина присел рядом, от чего кровать слегка скрипнула. Девушка вздрогнула. — Никто, ни одна живая душа сюда не войдет без моего позволения. Отпусти уже это несчастное одеяло, что вцепилась в него, как салага в парашют. Как глаза?
Полина, хоть и выглядела настороженной, немного расслабилась и даже отпустила одеяло. Андрей мягко повернул к себе ее лицо, чтобы оценить динамику исцеления магическим зрением. Золотисто-янтарные глаза девушки немного потемнели, приобрели насыщенный коньячный цвет. Зрачки на свет еще не реагировали — все-таки человечка есть человечка, восстанавливается дольше, чем маг, оборотень или та же нежить. Но почему-то казалось, что она смотрит прямо на него. В упор, объемно и словно изнутри, хаотично меняя фокусировку потока внимания. Если бы человек мог сформировать этот поток.
— Спасибо, уже не болят. Только вместо комнаты… что-то странное вижу, — девушка явно сомневалась, стоит ли ему говорить об этом.
— Что именно ты видишь? — уточнил маг.
— Черное пятно. Кажется зеркальным, но на самом деле — бездонное. И круги — похожие на те, что на воде, только не плоские, а как бы… объемные. И огненные вспышки — как та, что меня ослепила. Страшно. Может, я просто контуженная? — в голосе Полины прозвучала неприкрытая надежда.
— Покажи мне.
Андрей был уверен — бред или игры подсознания. С контуженными и не такое бывает.
Ее ручка неуверенно поднялась, на мгновение замерла и осторожно коснулась его ауры, всколыхнув Тьму и порождая новые круги. Тьма, черная, как нефть. Холодная, как космические глубины. Бескомпромиссная, безжалостная, всепоглощающая. Затягивающая, как черная дыра затягивает неосторожный звездолет, беспечно подлетевший слишком близко. Прикосновение прокатилось током высокого напряжения по оголенным нервам, хлестнуло огненной лавой, смешавшейся с ледяным дыханием запредельного. В широко распахнутых янтарных глазах мелькнула тень паники и какого-то обреченного понимания. Полина отпрянула, попытавшись отдернуть руку, но ладонь иерарха тисками сомкнулась вокруг тонкого запястья. Девушка протестующе дернулась, по напряженному телу пробежала волна дрожи. Он кожей ощущал трепет ее сердечка и учащенное дыхание.
— Лина…
Собственный шепот показался громче взрыва. Он с трудом узнал собственный голос, прозвучавший, как будто со стороны, с диктофонной записи. Сама того не понимая, девчонка соприкоснулась с его сущностью, тем самым подписав себе приговор куда опаснее смертного, о котором так настойчиво и отчаянно его просила. Приговорена к жизни без права на обжалование его решения, обречена на всю полноту и мощь его страсти. Одно робкое прикосновение разметало к демонам и превратило в пыль все сомнения. Проникновение в ауру для магов сродни интимной близости и интимнее иного секса. Более глубокую близость и тесную связь дает разве что слияние. А дотронуться до ауры иерарха уровня, коснуться глубин его души — неслыханная дерзость, позволенная лишь самым близким. Но откуда об этом знать растерянной и испуганной человеческой девчонке?
Да это и неважно. Воля иерарха меняет реальность, и решение, принятое духом и разумом, уже стало Законом. То, что он искал всю жизнь, в разных глазах, лачугах и дворцах, постелях, мирах, и не находил, оказалось рядом, в его руках. И он теперь скорее сдохнет к демонам, чем позволит себе снова ее потерять. Огненная жажда обладания, сплетенная в сеть с холодным сверхчеловеческим разумом военного стратега — поистине взрывоопасная смесь, способная снести все преграды на пути к желанной цели. Девочке с янтарными глазами, пережившей столько боли, что разучилась улыбаться. Теперь он ее не отпустит и не отдаст никому, даже если Дерево миров рухнет в Бездну. Он вытравит, испепелит, сотрет не то, что из ее жизни и памяти — со скрижалей мироздания все, что было до него. В том проклятом тоннеле он силой забрал ее душу, а она непреднамеренно, но изощренно отомстила, проникнув ему под кожу и похитив покой, переворачивая все внутри, подобно разрывной пуле.
— Отпустите, пожалуйста, — Полина встревожилась, но пыталась сохранять самообладание. Ее наивные реакции были для него прозрачнее тончайшего стекла. Но в голосе девушки слышалась мольба и жалобные нотки, проигнорировать которые он просто не мог. Стальная хватка мгновенно разжалась.
— Что это было? — едва слышно спросила девушка.
— Моя аура, Лина. Всего лишь моя аура. Иногда у людей, переживших сильное потрясение или клиническую смерть, открывается магическое зрение, — бесстрастно и спокойно пояснил Андрей. Но за спокойствием таилось что-то такое, от чего по спине девушки пробежал холодок. Словно это был тонкий, слишком тонкий лед, под которым скрывалась, затаившись до времени, бездонная пропасть.
— Ваша аура? — нахмурила лобик девушка.
— Да. Энергетическое поле, которое есть у любого реально существующего объекта.
— Тогда почему я не вижу ничего, кроме…вас?
— Моя аура в миллиарды раз мощнее, чем аура сидящего в углу за камином мышонка, прячущегося в невидимой форме Дэма или того же кресла, — ответил начальник особого отдела. — Я Высший маг, иерарх этого уровня реальности.
— Это как? Вы правитель этого мира? — Полина отшатнулась, янтарные глаза снова наполнились страхом.
— Нет, иерарх уровня — не властелин мира или эдакий царек. Это, скорее, статус в иерархии магов, показатель Силы, мастерства и магических способностей. Степень дара, интеллекта и развития сознания. И степень влияния на мир. Иерарху уровня доступно влияние на реальность этого уровня в очень широком диапазоне. Как высший балл дает возможность выбора любого университета, или высший допуск — право работы с секретными документами и ядерным оружием, так высший ранг дает власть над реальностью. Это и есть то, что вы называете магией.
— Химера тоже маг, но она… другая, — растерянно заморгала девушка. Страх в ее глазах сменился напряженной работой мысли.
— У Химеры довольно высокий потенциал, приличный статус в иерархии и две доступные стихии — Огонь и Вода. Это очень редкий случай, когда магу полноценно доступны полярные Силы, именно это сочетание стихий дает такой необычный цвет глаз, — слегка улыбнулся иерарх, погладив золотистые волосы. — Но до моего уровня ей далеко. Именно поэтому она подчиняется мне, а не наоборот.
— А сколько тогда стихий у вас? — без задней мысли, из чистого любопытства спросила Полина.
— Любому Высшему доступны все стихии, иначе это не Высший, а обычный огневик, землевик, воздушник, водник или смешанный стихийник. А помимо стихий есть и другие Силы.
— Какие? — погасшие глаза девушки впервые ожили, засветившись интересом. Тусклая аура засияла чуть ярче.
— Разные. Но определяющих, основных — три. Свет, Тьма и Хаос. Эти Силы еще называют Первородными или Изначальными.
— Почему?
— Потому, что это те самые три кита, на которых стоит мир. Не этот уровень и даже не ветвь, а вселенная. Вернее, миллиарды вселенных, объединенных в Дерево Миров. Именно их взаимодействие, выделившее из Хаоса островки Порядка, сотворило все миры и все живое в них. И все эти Силы мне доступны.