- Какая ловкая бестия, эта девчонка! Как все провернула, а?! Убежден, что ее мнимая болезнь это тщательно спланированный спектакль, и этот спектакль начался еще на ужине в честь помолвки нашего обожаемого принца. Ты со мной согласна, сестрица? - герцог со своей сестрой стояли несколько поодаль от основной группы гостей приглашенных на коронацию, и поэтому могли разговаривать, не опасаясь быть подслушанными.
- Ты точно видел, как она подсыпала яд своей мамаше, Диего? - вполголоса спросила Летиция, почти полностью спрятав за пышным веером свое лицо.
- Как тебя, сейчас, дорогая, - не разжимая губ, процедил Кастилья, продолжая внимательно наблюдать за Элизабет.
- Более того, - продолжал он, после небольшой паузы, - я также уверен, что она и свою сестричку отправила на тот свет вслед за мамашей.
Летиция отняла веер от своего лица и пристально посмотрела на брата.
- Ты, в самом деле, так думаешь?
- Безусловно. Она рвется в королевскую семью. Это же очевидно, Летиция! - в возбуждении герцог на мгновение потерял бдительность, и концовка его фразы прозвучала, довольно, громко. Несколько человек обернулись и с укоризной посмотрели на Кастилью, тот, в свою очередь, приложив ладонь к губам, принес извинения за свою несдержанность.
- Бога ради Диего! Говори, пожалуйста, тише! Тут повсюду уши, и, отнюдь не наших доброжелателей, - герцогиня снова спрятала лицо за веером.
- Прости, дорогая. Ты права. Впредь я буду осторожнее, - виновато произнес Кастилья, значительно понизив голос.
- Скажи Диего, а почему бы тебе не рассказать обо всем королю. Тем самым, мы бы убили двух зайцев, убрали бы эту выскочку и нанесли бы королю очередной моральный удар. Кто знает, сможет ли он выдержать его, думаю, что его раны от предыдущих несчастий еще не затянулись.
- Ты говоришь все правильно, Летиция, но в твоем предложении есть существенный изъян.
- Какой же?
- А что если Карл, который и так не питает ко мне доверия, не поверит? У меня же нет надежных свидетелей, показания которых смогли бы убедить его, что я говорю правду. Нет, дорогая, так мы рисковать не будем.
- Тогда, какой прок от того, чему ты стал свидетелем? - недоуменно спросила герцогиня.
- Карлу, я ничего рассказывать не буду. А вот с девчонкой поговорить стоит. Я хорошо знаю, эту породу людей, сам такой, - герцог усмехнулся, - такие пойдут по трупам, лишь бы добиться своей цели, а ее цель, как я понимаю, власть. Мне, правда не совсем понятно, зачем она прикончила свою мать, наверное, потому, что та, по каким-то причинам, хотела видеть королевой младшую дочь. Впрочем, сейчас, это неважно. Важно то, что с помощью старого доброго шантажа, мы можем держать эту интриганку на коротком поводке. Ну, теперь тебе все ясно?
Герцогиня кивнула, ее глаза загорелись, и она снова смотрела на брата с немым обожанием.
- Ни о какой любви к Карлу с ее стороны, и речи быть не может, - продолжал тот, - такие люди не способны любить в общепринятом понимании этого слова. Им нужны отношения опасные, сопряженные с каким-нибудь риском, и я готов дать ей то, чего она непременно захочет, - Кастилья плотоядно улыбнулся, - так, что пусть себе становиться королевой, похоже, именно этого она так упорно добивается. Что ж, не будем ей в этом мешать, подождем. Время нашего выхода на сцену, еще не наступило, дорогая моя Летти, но оно обязательно наступит, и ждать, я думаю, осталось совсем недолго.
Продолжение этого разговора более не представляет для нас интереса, а посему вернемся в замок Бирхоф, который гостеприимно распахнул свои массивные ворота перед высокими гостями. Появление короля вызвало бурю восторга среди встречающего его народа. Узнав о том, что его величество, намерен нанести визит в замок, почти все жители окрестных деревень собрались на его площади, чтобы приветствовать короля. Карл был несколько смущен таким приемом, он еще не привык к столь массовым проявлениям народной любви.
- Надеюсь, мой народ искренен в своих чувствах ко мне, - пробормотал он себе под нос, и помахал собравшимся рукой, благодаря за теплый прием. Среди толпы без устали славящей молодого короля, лишь два человека испытывали смешанные чувства от его приезда. Конечно же, это был Питер и его жена Матильда, которые хотя и внешне не показывали своего волнения, в душе очень нервничали, предполагая, чем может закончиться для них этот визит. Питер с тревогой искал глазами д-ра Дижона и очень обрадовался, убедившись в том, что его нет среди приехавших с королем гостей. Он переглянулся с женой и ободряюще подмигнул ей, та в ответ с облегчением вздохнула и заметно повеселев, присоединилась к радостным крикам толпы. Но, как выяснилось позже, отсутствие д-ра Дижона, вовсе не означало, что он не получил разрешения для повторного осмотра покойной.
Накануне отъезда короля, доктор места себе не находил, мучительно раздумывая о том, рассказать ли его величеству о странной смерти Анны или, все-таки, оставить это в тайне. Наконец, он решился. "В конце концов, - рассуждал д-р Дижон, - я не только врач, но и ученый, и мое профессиональное любопытство должно быть удовлетворено"! Однако, против ожидания, реакция Карла на сообщение г-на Дижона была весьма сдержанной. Скептически оглядев доктора с ног до головы, король улыбнулся: " Я не узнаю вас доктор, вы же материалист, а рассказываете мне какую-то сказку, о спящей красавице. Неужели вам так хочется посмотреть, что у нее внутри?! Вы же сами уверяли меня, что версия отравления сестер полностью отпадает, и чудесное выздоровление Элизабет тому подтверждение"! "Уверяю вас, сир, я и не думал...". "Полноте, г-н Дижон, я не хочу слушать ваши объяснения, и не хочу возвращаться к вопросу о вскрытии тела Анны. Единственное, что я могу для вас сделать, так это разрешить осмотреть ее тело еще один раз, и на этот раз в последний. Делаю это только из уважения к вам, доктор. Цените это". "Благодарю вас, сир, - сухо сказал Дижон, - но, в таком случае, мне нечего делать в замке. Доктор Штауф прекрасно справится с осмотром и без меня, а потом напишет мне подробный отчет". "Как хотите, доктор, как хотите", - и Карл сделал знак Дижону, давая понять, что разговор окончен.
Так что радость бывшего дворецкого оказалась несколько преждевременной, и в этом ему совсем скоро пришлось убедиться.
Когда суета, связанная с приездом короля, наконец, улеглась, и высокие гости разместились в отведенных им покоях, чтобы отдохнуть в ожидании ужина, в дверь бывшей спальни Генриетты Бирхоф, в которой временно поселился король Мармонта, осторожно постучали.
- Да, да. Кто там? Войдите! - разрешил Карл и переглянулся с Элизабет. Девушка сама распорядилась, чтобы королю предоставили именно эту комнату, пожалуй, самую уютную во всем замке, в том числе и благодаря, великолепной работы, камину, предмету особой гордости покойной графини. Дверь опочивальни приоткрылась и в ее проеме показалась лысая голова д-ра Штауфа.
- Разрешите, ваше величество? - спросил он тихим заискивающим голосом. Но увидев сидящую в кресле перед пылающим камином Элизабет, замер.
- О! Простите ваше величество, я не знал, - пролепетал д-р Штауф и сделал попытку скрыться за дверью.
- Постойте, доктор, - сказал Карл, - вернитесь и заходите. Надеюсь, вы уже получили письмо от вашего коллеги?
- Да, ваше величество, получил, и поэтому посчитал своим долгом спросить вас, не хотите ли вы присутствовать при осмотре?
- А когда вы собираетесь его произвести, доктор? - вопросом на вопрос ответил король.
- Чем скорее, тем лучше ваше величество, время работает против нас, - поклонился д-р Штауф.
- Хорошо. Делайте свое дело, г-н Штауф, даю вам ровно час. Не уложитесь, пеняйте на себя. Примерно, через час, мы собираемся посетить место, где покоится Анна, чтобы почтить ее память, поэтому, к нашему приходу, все там должно выглядеть пристойно. Вы меня понимаете?
- Понимаю, ваше величество. Разрешите откланяться? - и д-р Штауф, склонившись чуть ли не в три погибели, попятился к двери.
- Идите, доктор, - разрешил король, - да, вот еще что, о результатах осмотра доложите мне лично.
- Слушаюсь, ваше величество, - не разгибаясь, пробормотал д-р Штауф и вышел.
- Бог мой! - с негодованием воскликнула Элизабет, когда за доктором закрылась дверь, - Неужели это правда, сир?! Вы все-таки поддались на уговоры г-на Дижона?!
- И да, и нет, дорогая моя Бетти. Успокойся, прошу тебя. Я всего лишь разрешил доктору Штауфу произвести внешний осмотр Анны, чтобы подтвердить или опровергнуть, кое-какие предположения, относительно природы возникновения этой страшной болезни. Вот и все.
- А почему, вдруг возникла такая необходимость, сир? Неужели есть что-то, чего я не знаю?
- Видишь ли, Бетти, - немного смущаясь, пояснил король, - я понимаю, что то, что сейчас скажу, звучит дико. Но, тем не менее, прошу тебя, выслушай меня спокойно. Хорошо?
- Я постараюсь, ваше величество.
- Перед самым отъездом, у меня состоялся разговор с д-ром Дижоном, по поводу смерти твоей сестры, моей дорогой Аннушки. в котором он сообщил мне, что твоя сестра на протяжении нескольких дней после своей смерти, выглядела очень странно.
- В каком смысле? - спросила Элизабет, и голос ее предательски задрожал.
- Она выглядела так, как-будто только что уснула.
- Господи боже! Вы хотите сказать, что ее похоронили живой?! - на девушку жалко было смотреть. Руки ее дрожали, на лбу выступили капельки пота, она была на грани обморока.
- В том то и дело, что нет. По словам доктора, у нее отсутствовало дыхание, первый и самый верный признак смерти. Но внешний вид и температура тела, говорили о том, что это не совсем так, - уловив безумный взгляд Элизабет, король поспешил успокоить ее.
- Успокойся, Бетти! Я цитирую д-ра Дижона, и только. Сам я не верю в эту чепуху, возможно, нашим эскулапам что-то и показалось тогда, не знаю, но я благодарен доктору Дижону за то, что он поставил тебя на ноги, и не мог отказать ему в этой пустяковой просьбе.
При этих словах короля, ироническая усмешка тронула губы Элизабет.
- Пустяковой?! Вытащить несчастную из могилы, распороть ей живот и все это, чтобы удовлетворить любопытство этого настырного докторишки?! Вы это называете пустяковой просьбой, сир?!
- Ну что ты Бетти! Как ты могла такое подумать! Ни о каком вскрытии тела речи не идет, только внешний осмотр, не более того.
- Ну, что ж, воля ваша, ваше величество! Надеюсь, этот грех не слишком обременит вашу совесть. Что касается меня, я не собираюсь быть свидетелем этого кощунства.
- И не надо. Я тоже не собираюсь присутствовать на осмотре, потому что абсолютно уверен, что г-н Штауф, ничего необычного не обнаружит.
- Тогда зачем все это? - спросила все еще очень взволнованная Элизабет.
- Я тебе уже объяснял, зачем, Бетти, - немного раздраженно сказал Карл, явно начиная терять терпение, - и не воспринимай, пожалуйста, это, так близко к сердцу. Все, на самом деле, выеденного яйца не стоит. Вот увидишь, скоро все прояснится.
- Что прояснится?! Что?! А если она действительно и сейчас, выглядит так, как-будто не умерла?! Что тогда?! Вы попытаетесь вернуть ее к жизни?! Так?! - Элизабет, по-видимому, потеряв над собой контроль, была близка к истерике.
- Успокойся, дорогая, успокойся. Тебе вредно так волноваться, ты еще не совсем здорова, - Карл был в легкой растерянности, он явно не ожидал такой реакции.
- К черту спокойствие! К черту! К черту! - Элизабет закрыла лицо руками и бросилась в объятия Карла, тот едва успел развести руки, чтобы обнять рыдающую девушку.
Между тем, д-р Штауф, сгорающий от нетерпения, чуть ли не бегом спешил к фамильному склепу. За ним еле поспевали двое дюжих слуг и конюх Питер, который совершенно случайно, узнал, что то, чего он так боялся, все же случится. Д-р Штауф был полон решимости, разрешить, наконец, загадку, которая не на шутку взволновала двух ярких представителей современной медицины, лишив их покоя почти на целый месяц. Когда слуги, с трудом сдвинули надгробную плиту, у Питера подкосились ноги, чтобы не упасть, он прислонился к стене и замер в тревожном ожидании. Его старческое сердце готово было выскочить из груди, казалось, что стук его слышат не только те, кто находился сейчас в склепе, но и те, кто был снаружи. Высоко держа зажженную свечу, д-р Штауф заглянул в открывшуюся могилу и, тут же, брезгливо поморщившись, зажал свой крючковатый нос платком.