Капище - Ланиус Андрей 26 стр.

   - О чем информация, можешь намекнуть?

   - О тайном пороке, которым страдает некий милицейский чин.

   - Я передам, - кивнул Багрик, но, по-моему, он так и не врубился.

   Ладно, не беда, я ведь устрою сегодня утечку информации и по другим каналам.

   Любопытно будет посмотреть, что и где выплывет, и в какой форме.

   Кто знает, может, мне удалось бы выжать из Багрика еще что-нибудь ценное, но тут в тупичок перед калиткой мягко вкатил темно-си­ний "Нисан".

   Вот смолк шум мотора, хлопнула дверца, а еще че­рез минуту на тропинке появился Ленька Бокай с дву­мя внушительными пакетами в руках.

   - Тук-тук! - еще с тропинки издал он громкий клич. - Кто в домике жи­вет? Всем пламенный физкульт-привет! - Он обогнул куст смородины, ловко развесил по сучьям свои пакеты и, подойдя к компании, принялся целовать дама ручки, а мужчин удостаивать крепкого рукопожатия. - Тетя Люда, вы расцветаете с каждым днем! Наверняка, про­знали рецепт эликсира молодости. Питерскому гос­тю - салют! Атланты еще держат Эрмитаж на каменных руках? Нева не вышла из берегов? Наставнице наших оболтусов - особое почтение! Как поживает российская словесность? Что новенького на литературной ниве? О-о, и пресса здесь?! Между прочим, господин редактор, я должен сделать вам серьезное замечание от имени представи­телей спортивных кругов города. Вот уже второй раз вы перевираете фамилию нового директора спортивного комплекса. Надо писать "Ко-пи-тов" от слова "ко­пить", а не "Копытов", как у вас. Нас не интересует, что так было в оригинале. Исправьтесь, пожалуйста! Слава родной науке! Кем бы мы все были без нее?! До сих пор лазили бы по деревьям! Между прочим, госпо­дин профессор, вы поступите мудро, если прямо сейчас передадите на камбуз вон те два пакетика, только аккуратнее, ибо в них содержится хрупкая тара. О-о-о! Никогда еще в нашем славном Белособорске не появлялось столь осле­пительной красавицы! Позвольте вашу ручку!

   Последние фразы адресовались, разумеется, Кларе.

   Леонид не относился к числу моих друзей, нами владели разные интересы. В пору нашей юности было модным деление на "физиков" и "лириков". Поскольку с "лириками" в Белособорске дело обстояло не лучшим образом, исключая разве что нас с братом и Багрика, то моих ровесников разумнее будет разделить на "инженеров" и "спортсменов". Бокай был ярким представителем кла­на "спортсменов". Он играл за сборную школы по футболу, входил даже в молодежную сборную города, затем поступил в областной институт физкультуры и благо­получно закончил его. Впрочем, в ту пору многие белособорские парни мечтали о большой спортивной карьере. В на­шем городе жил Прокофий Цветко - олимпийский призер по троеборью, всеобщий любимец и кумир. В кругах Леньки Бокая пережевывание слухов и спле­тен из жизни прославленного чемпиона было излюб­ленной темой. Цветко побывал на всех пяти конти­нентах, у него полный карман талонов на питание, и сотни девчонок мечтают о том, чтобы оказаться его подружкой хотя бы на вечерок... Не жизнь, а сказка! Олимпийского чемпиона из Леонида не вышло, а статус кандидата в мастера спорта не сулил ни особой славы, ни больших денег. Но в некую струю Леонид попал. Стал ездить на сборы, на бесчисленные межобластные, региональные и всесоюзные соревнования. Бывая в различных городах, он открыл для себя одну простую истину: то, что является дефицитом в городе А, может иметься в избытке в магазинах города Б. Еще тогда, в самый благодушный период советского застоя, он от­правлялся в каждую поездку с двумя чемоданами, вдобавок обзавелся помощниками из числа членов команды. Полагаю, что тогда же он внедрился в теневую эконо­мику и успешно реализовывал левый товар. Ловкость и удачливость не раз спасали его от беды. А может, он был прирожденным купцом? У него не переводились денежки, которые он охотнее всего тратил на девиц. Начало перестройки он встретил во всеоружии и быст­ро сколотил солидный капиталец, который позволил от­крыть сеть магазинчиков и кафе.

   В период дефолта он прогорел, как и многие другие, но, судя по всему, сумел снова встать на ноги.

   Выглядел он недурно - этакий накачанный биток с модно подстриженной русой шевелюрой, в которой выделялась седая прядь, с черными влажными глазами, раздевавшими каждую встреченную милашку, с поро­дистым прямым носом, красневшим после первой рюмки. В одежде Леонид предпочитал простой и удобный западный стиль. Сейчас на нем были натуральные амери­канские джинсы, рубашка в широкую кофейную по­лоску и яркий шейный платок. На безымянном пальце левой руки сверкал массивный золотой перстень с печаткой.

   - Ты чего это на машине прикатил? - укорил его я. - Разве отец не передавал, что у нас намечается грандиозный сабантуй?

   - Белособорская ГАИ деловым людям не поме­ха, - широко улыбнулся он.

   - Леньчик, ты чего там привез? - напустилась на него моя матушка. - У нас в гости принято ходить с пустыми руками.

   - Тетя Люда! Не сердитесь! Было бы о чем толко­вать! Там морепродукты. Не море продуктов, а некото­рые образцы морепродуктов, уловили разницу, ха-ха?! Всего понемножку - по кусочку, по хвостику. Ну и персонально для вас бутылочка сладкой наливки.

   - А как твой папа поживает! Давно его не видела.

   - Что-то до сих пор не вернулся с рыбалки. На него не похоже.

   - Не случилось ли чего? - сразу же забеспокоилась мама. - Ты не пробовал ему звонить?

   - Мобильник не отвечает, разрядился, наверное.

   - Могу вас успокоить, - неожиданно вмешался в их разговор Женька. - Я случайно знаю, что Василий Федорович вместе со своими друзьями-рыболовами отмечают одно интересное событие. Раньше вечера домой он точно не вернется.

   - Это другое дело! - кивнул Леонид. - Батя еще крепкий мужик! - Тут он повернулся ко мне: - А я буквально час назад вернулся из Фурова. Открываю там ма­газин. Первый. Такие вот дела. Ну и задержался. Да еще тут свое хозяйство объехал. Заскочил домой на минуту и между делом включил автоответчик. Оказывается, отец звонил, предупреждал о твоем приглашении. Ну, я тут же ноги в руки и сюда.

   - Вот и отлично! - Я хлопнул в ладони. - Все! Иду закладывать шампуры! А ты, Алексей, помоги женщинам закончить сервировку стола. Пора уже приступать к легкой разминке.

   Стол выглядел очень даже недурственно. Матушка и Лиля проявили чудеса кулинарной изобретательно­сти, приготовив с полдюжины аппетитных салатов, красиво выложив холодные закуски. Великолепно смотрелись и морепродукты, на которые не поскупил­ся весьма расчетливый Леонид. Особенно хороши бы­ли копченые угри, которых матушка поставила все же подальше от себя.

   Над садом уже поплыл шашлычный аромат, когда у калитки - впритык к "Ниссану" - остановился второй автомобиль.

   - Пока свободен, - послышался за калиткой на­чальственный голос. - Но от связи не отключайся. Я сообщу, когда нас забрать.

   Ага. Вот и сильные мира сего пожаловали.

   Наташа впереди, за ней Шашков с позвякиваю­щим пакетом в одной руке и огромным букетом роз в дру­гой.

   Честное слово, время будто не трогает их обоих! Наташа... Есть цветы, не очень броские, но радующие глаз, которые расцветают не вдруг, зато долго сохраня­ют свою прелесть. Сравнение Наташи с таким цветком напрашивается само собой. Что же касается Шашкова, то он относился к тому скандинавскому типу, предста­вители которого сохраняют юношескую стать и моло­жавый облик до глубокой старости. Правда, в Шашкове присутствовала и некая блеклость. Вот она-то с го­дами становилась все заметнее.

   После взаимных приветствий поднялась обычная в таких случаях суматоха. Эдик попросил извинить их за опоздание. В ответ моя матушка возразила, что это они должны извинить хозяев, поторопившихся начать обед, и принялась усаживать гостей на почетные места. Лиля стремглав помчалась на веранду за дополнительными столовыми приборами. Алексей принялся напол­нять бокалы. Я же сбрызнул подрумянившиеся шашлыки особым составом и вернулся к столу, пытаясь по давней привычке уяснить отношения между собравшимися.

   Сюрпризов, похоже, не ожидалось. Багрик, чьи отношения с Алешкой я, похоже, уладил, уже успел обидеться на Шашкова, который едва кивнул ему.

   Зато Леонид, похоже, пребывал в отличном расположении духа. Шашкова он приветствовал уважительно, но без тени подобострастия.

   Клара и Наташа обменя­лись изучающими взглядами.

   Ладно, посмотрим, что будет дальше.

   20. ПИКНИК

   Волей-неволей пришлось взять на себя роль тамады.

   Я постучал тупой стороной ножа о ножку бо­кала:

   - Дорогие друзья! Прошу устраиваться поудобнее. Наш банкет продолжается! Слово имеет Эдуард - один из отцов города, человек, достойно несущий свой тяж­кий крест.

   - Это называется - из огня да в полымя, - под­нялся тот, держа бокал в вытянутой руке. - Уважаемые хозяева! Уважаемые гости! Мы с женой необыкновенно счастливы находиться среди вас, в особенности пото­му, что до последнего часа наше пребывание на этом

замечательном мероприятии оставалось под вопросом. Все знают о сегодняшнем тревожном событии...

   (В этом месте речи Леонид вопросительно завертел головой; похоже, он еще не знал о пожаре, и уж точно не знал о новой страшной находке.)

   - Думаю, не ошибусь, если скажу, что мы с Наташей узнали о нем в числе первых от дежурного по городу, - продолжал между тем Эдуард. - Наташа тут же помчалась в больницу, чтобы организовать прием по­страдавших, а я выехал непосредственно на место со­бытий. И вот сейчас я могу с чистой совестью доложить присутствующим, что пожар ликвидирован полностью, последствия минимальны, жертв практически нет!

   (Про Буклета они с Наташей знают, понял я.)

   Все это было проговорено без мимики, каким-то стерильным, лишенным интонаций голосом.

   Тем не менее, речь вызвала шквал аплодисментов.

   - Предлагаю тост за наших доблестных пожарни­ков, мужественно боровшихся с пламенем и победивших огненную стихию! - заключил Шашков.

   - Ура-а! - закричал Багрик, резко взмахнув ру­кой.

   Как раз в этот момент Алексей передавал мне за его спиной только что заваренный маленький фарфоровый чайник, который я обычно всегда ставлю на столе перед собой.

   Разошедшийся Багрик ненароком задел ладонью горячую поверхность, ойкнул от неожиданности и затряс ру­кой, будто раненый.

   Выглядело это довольно комично.

   - Наташа, а вот и пациент! - хохотнул Бокай.

   Багрик хотел, кажется, обидеться еще пуще, но, по счастью, передумал.

Благодаря этой маленькой сценке общий разговор в самом начале отвернул от набившей оскомину по­жарной темы, а хороший коньяк добавил ему легковес­ности. Не прошло и получаса, как все тревоги и обиды забылись, компания отдалась стихии застолья.

   Я выслушал потоки комплиментов по поводу качества моего фирменного шашлыка - от каждого в отдельности и от всех вместе. Особый восторг вызвал печеночный шашлык: как я и предрекал, Клара попросила добавки.

   Убедившись, что гости заморили червячка, я объя­вил короткий перекур и глазами указал Эдику в сторо­ну старой орешины.

   Согласно кивнув, он выбрался из-за стола.

   Мы уединились на том же пятачке, где какой-то час назад Багрик открыл нам тайну сегодняшнего пожара.

   - Жаль, что нет Алеева, - вздохнул я, протягивая собеседнику пачку "Мальборо". - Как у него? Крепко сидит? Удержится на следующий срок?

   - Неисповедимы пути господни! - ухмыльнулся Шашков.

   - Кстати, о путях... Чего только не случается в на­шей суматошной жизни! Лет этак пять назад некие столичные круги ре­шили подставить одного милицейского генерала. За­манить его в баню на коллективный секс, снять все это на пленку, а затем вить из генерала веревки. В ту пору подобные аферы проходили запросто. - Шашков стал слушать внимательнее. - Так вот. Генерала заловили, задача была выполнена. А несколько позже в силу ряда обстоятельств одна из копий этой пленки попала ко мне. Каково же было мое изумление, когда среди про­чих участников вакханалии, а ведь там был не только генерал, но и его наиболее доверенные сослуживцы, я узнал - угадай, кого? С трех раз.