- Сразу же позвоню из дома. А у нас тоже есть новость. К сожалению, неприятная... - Мы с Кларой, подыгрывая друг дружке, рассказали соседу о мнимом визите ночных воришек. - Только не говорите моей маме и Лиле, - заключил я.
- Это бомжи шалят! - вздохнул Василий Федорович. - Еду ищут. Я на всякий случай всегда оставляю на столе пару банок консервов и хлеб. Авось уйдут по-доброму. Ладно, пойду проверю, раз такие дела... - Он прошагал к своему крыльцу, откуда вскоре известил нас: - Нет, у меня ничего не тронули! Но на крыльце вроде натоптано. Так ведь мой замок похитрее вашего и дверь покрепче, вот, видать, они к вам-то и сунулись...
Признаться, я испытывал чувство неловкости от того, что пришлось морочить голову уважаемому соседу, но выбора не было. Я знал наверняка, что Василий Федорович поверил мне полностью и что в ближайший час он разнесет новость по садоводству, а та обрастет деталями и в таком виде достигнет ушей Леонида, а от него, возможно, о ней узнает заказчик. Весьма существенно, что Василий Федорович грешил на бомжей. А бомжи - народ известный, с развитым "обонянием" на цветные металлы. Поэтому едва узнав о ночном визите неких бомжей, заказчик почти наверняка захочет удостовериться, не пропала ли улика. И предпримет определенные шаги.
Вдвоем с Кларой мы соединили корпус сундука с его крышкой в двух-трех местах посредством неприметных ниточек и вишневого клея. Если с этого момента некто приподнимет крышку, то ниточки оборвутся. Таким образом, вечером мы будем знать в точности, держат ли наш сундук под наблюдением, а также насколько быстро циркулируют по городу намеренно пущенные слухи.
Проделав эту несложную операцию, мы закрыли дверь на оба замка, попрощались с Василием Федоровичем и покинули участок, не забыв, естественно, прихватить пластмассовое ведерочко.
В этот все еще утренний час "Утиная заводь" напоминала плантацию в разгар страды. Повсюду раздавались голоса, визжали мотокосы и пилы, пыхтели насосы, стучали молотки, играла музыка... Огородники возделывали свои грядки с таким усердием, будто надеялись вырастить побеги с золотыми монетами вместо листьев.
Возле пруда мы остановились.
Только сейчас я обратил внимание на то, что вода в нем буквально цветет от ряски. Слой ила на дне, наверняка, весьма пухлый, подумал я. Массивный капкан мог погрузиться в него достаточно глубоко. Притом я осознал не без досады, что не могу в точности определить точку, в которую послал ночью опасный "снаряд". Вдобавок от воды тянуло зловонием. Да и камыши, сухие и острые, обещали встать на защиту своих владений.
- А если "кошка" не поможет? - спросила Клара, заранее жалея меня.
- Тогда придется нырять, - вздохнул я. - Впрочем, до вечера еще много воды утечет.
31. ЧТО-ТО НАЗРЕВАЕТ
Домой мы отправились кружным путем - через Почтовую площадь. Ближайший газетный киоск находился там, а нам не терпелось взглянуть на свежий номер "Зеленого берега".
Газета уже поступила в продажу, и раскупали ее, как я приметил, довольно бойко.
Расплачиваясь за два экземпляра, я увидел прикрепленный скотчем к боковому стеклу киоска пакетик с латунным сувениром "Перстень старого волхва", попросил и его.
Мы расположились на уединенной скамейке в том же тихом скверике и синхронно расправили перед собой газету, каждый свою.
И снова не обошлось без сюрприза.
С фотографии на газетной странице на меня смотрела Наташа в хирургической шапочке.
Подпись под снимком гласила: "Н.Оленева, лучший хирург города, пришила жертве оторванную ступню!"
В репортаже на первой полосе под шапкой "СМЕРТЕЛЬНО ОПАСНЫЙ НЫРОК" рассказывалось о вчерашнем происшествии.
32-летний Павел Таран, уроженец Белособорска, уже несколько лет работал в строительной бригаде в Санкт-Петербурге (во как!), а на малую родину, где у него имелось немало родственников и друзей, приехал в отпуск.
В тот злополучный день он отправился в парк вместе с двоюродным братом Юрием и двумя общими знакомыми.
Его спутники в один голос утверждали, что как раз накануне этого похода они обсуждали известный фильм "Челюсти", ввиду тех слухов, которые с недавних пор гуляли по городу.
Поэтому когда он показался над водой с криком "челюсти!", они решили даже, что он их разыгрывает.
Но оказалось, что всё куда страшнее.
Они сами ныряли на том месте много раз, но не заметили под водой ничего подозрительного или необычного. Правда, Павел нырял гораздо глубже, чем они все, а ведь известно, что под обрывом острова река очень глубока.
В тот момент, когда Павел, уже раненый, показался на поверхности, все его спутники находились на каменном острове.
Осознав, наконец, что с ним приключилась беда, двое его друзей бросились в воду и, подхватив его под руки, "отбуксировали" к берегу. Двоюродный брат Юрий временно остался на острове, специально, чтобы вызвать по мобильнику "скорую".
Хорошо, что медицинская бригада приехала очень быстро.
Далее шли славословия в адрес Наташи Оленевой, заслуженного хирурга, чье врачебное искусство спасло несчастному ныряльщику не только жизнь, но и ногу.
Репортаж подавался вроде бы в строго информативном стиле, но в нем то и дело проскальзывали намеки на то, что связь пострадавшего с Петербургом придает этому происшествию особую окраску.
Для тех, кто читал предыдущие номера "Зеленого берега", намеки были более чем прозрачны.
Впрочем, тут же сообщалось, что пострадавший находится в коме, и опросить его по существу дела удастся, очевидно, еще не скоро.
Здесь же публиковался целый блок не слишком внятных снимков, сделанных, вероятно, кем-то из свидетелей происшествия.
Половину второй страницы занимала статья "академика" Полуденного "РЕЧНОЙ ЗВЕРЬ ПРОМАХНУЛСЯ!"
Автор снова возвращался к своей гипотезе о том, что в Старощанских болотах обитает неизвестный науке зверь, симбиоз крокодила и волка.
Именно это существо, утверждал автор, напало на П.Тарана, которому, честно говоря, очень повезло. Ибо хищник, похоже, откусывает своим жертвам, прежде всего, не конечности, а головы.
На этот раз Речной Зверь просто промахнулся!
Далее автор снова призывал начать сбор средств для исследования Старощанских болот.
От редакции следовала приписка: мы, мол, не собираемся сознательно сеять панику, но в связи с последними событиями, не рекомендовали бы горожанам и гостям города посещать парковый пляж.
- Вот видишь, - сказал я Кларе, свернув газету, - народ все же более склонен верить в крокодила.
- Я не знаю, капкан там был или живой крокодил, - ответила она, - но мне совершенно ясно, что это не несчастный случай, а покушение. Если угодно, пятая жертва, из той же серии.
- Ты не находишь, что для жертвы, в сравнении с остальными, этот Таран легко отделался?
- Может, так и было задумано? - сощурилась Клара. - Не убить, а смертельно перепугать, чтобы он выдал некую тайну? Может, именно он был организатором группы, куда входили погибшие?
- Если так, то его преследователи просчитались. Ведь он пребывает в коме.
- Но ведь когда-то он выйдет из нее. А для них, преследователей, фактор времени, может, вовсе не важен.
- Я не исключаю, милая, что ты права. Но все эти предположения здорово смахивают на версию "народного академика" Полуденного. Фантазировать в таком духе можно до бесконечности.
- Иронизируешь? А сам-то можешь предложить что-нибудь бесспорное?
- Бесспорно то, что капкан в этой истории имеет четко выписанную роль. Не главную, не слишком заметную, но весьма важную, связанную со всеми прочими персонажами драмы, разыгрывающейся на наших глазах. Если мы поймем, для чего капкан похитили из музея, какое отношение он имеет к жертвам, и почему его подбросили в наш сундук, то мы, быть может, доберемся до истины в целом. Боюсь только, что мы по-прежнему очень далеки от разгадки. И все же будем уповать на то, что в сознании проблеснет яркая молния и укажет нам правильный путь.
- Уповаешь на молнию? - сощурилась Клара. - Вот это уж точно в духе "академика"...
Нанеся таким образом друг другу по легкому уколу, мы поднялись и двинулись по бульвару.
- Ты вроде бы купил сувенирный перстень? - напомнила Клара.
- Точно! Вот, возьми, - я протянул ей пакетик. - Как видишь, здесь семь элементов. Каждый представляет собой коленчатый виток с множеством рубчиков. Надо соединить все семь в единое целое. Между прочим, любые два элемента сцепляются между собой довольно прочно. Но как только начинаешь прилаживать к ним третий, конструкция тут же рассыпается. Слышал я, что кое-кому будто бы удавалось собрать перстень целиком и даже надеть его на палец. Но через какое-то время элементы расчленялись сами по себе. Прямо на пальце. А надо, чтобы перстенек сидел как литой. Такая вот головоломка.
- Слава, а это точная копия настоящего перстня? Может, тут не хватает какого-нибудь рубчика?
- Чего не знаю, того не знаю!
- Ладно... - Она спрятала пакетик в сумочку. - Будет чем заняться на досуге.
- Если только у нас будет этот самый досуг, - вздохнул я.
* * *
Мама была дома одна.
После вполне прогнозируемой порции ахов, охов и расспросов она объяснила, что Лиля ушла по делам, а Настенька, умничка, отправилась на дачу прополоть сорняки. Очевидно, она пошла короткой дорогой, потому мы и разминулись. Далее мама сообщила, что с утра было три телефонных звонка, все спрашивали меня и обещали перезвонить позднее. Первым звонил Леня Бокай, затем Шашков, а третий себя не назвал, по голосу же она его не узнала, хотя готова поклясться, что слышала где-то этого человека.
Затем безо всякого перехода матушка огорошила нас с Кларой известием, что четверть часа назад принесли повестку из прокуратуры. Алексея вызывают завтра в 21.00 к следователю Цинюку. Она, матушка, так растерялась, что машинально расписалась в получении. Может, не нужно было? Никогда прежде Алешу не вызывали повесткой. Просто звонили домой или на работу, и он без звука шел к этому Цинюку. А теперь вот повестку прислали. И почему назначено такое позднее время? В 21.00 добрые люди занимаются домашними делами, а то и ко сну готовятся. А бедного Алешу все дергают и дергают, словно преступника какого-то...
- Да что же это такое творится, Слава, сынок?! - Матушка со слезами на глазах посмотрела на меня. - Я была уверена, что ты уже везде побывал, всех убедил в полной невиновности брата, а его опять начинают таскать, да еще по повесткам! Стыд-то какой!
- Успокойся, мамочка! - Я привлек ее к себе. - Это пустая формальность. Завтра я пойду в прокуратуру вместе с Алешей.
"Давно пора познакомиться с господином по фамилии Цинюк", - подумал про себя.
- Вот было бы хорошо! - Мама просияла. - Пойди с ним вместе, Слава, это правильно! Он так переживает...
Сказать откровенно, эта повестка, первая за весь период следствия, здорово мне не понравилась. Этот Цинюк явно вел какую-то самостоятельную игру, держа ее в секрете от Дрючкова.