Капище - Ланиус Андрей 42 стр.

   И тут меня обожгла догадка, от которой даже дыхание перехватило.

   - Уведи матушку на кухню, - шепнул я Кларе, улу­чив момент. - Займитесь карасями. И вообще, побеседуй с ней о том, какие замечательные у нее сыновья! А я пока позвоню конфиденциально.

   Мои дамы скрылись на кухне.

   Я уже протянул руку к аппарату, но тут телефон зазвонил сам.

   На проводе был Багрик.

   - Слава, здравствуй!

   - Привет, Женька! Надеюсь, тебе удалось-таки отоспаться?

   - Какой там!

   - Новых сенсаций не предвидится?

   - Тьфу-тьфу! Как говорит мой сосед: "слишком хорошо - тоже нехорошо".

   - Да уж хорошего мало.

   - Я в переносном смысле, - тут же смешался он. - А вообще, Слава, хочу тебе сообщить, что твою информацию я передал по назначению без задержки в тот же вечер.

   - Да-да, Женя, знаю, что ты - образец обязательности, спасибо тебе. Но надо бы поговорить еще кое о чем. Ты будешь на месте?

   - Сейчас не получится, Слава! Меня посылают в командировку на два дня.

   - Ладно, вернешься - позвони.

   - Обязательно. Ну, пока!

   - Удачной тебе поездки!

   Едва я опустил трубку в гнездо, как телефон зазвонил снова.

   - Здорово, столичный гость! - послышалась ско­роговорка Алеева.

   Ух ты! Ишь, какая персона снизошла до звонка в обычную квартиру! Как тут было не почувствовать себя польщенным!

   - Погоди, - продолжал Алый, - тут рядом со мной сидит Шашков, он хочет сказать тебе пару приятных слов.

   - Доброе утро, Краснослав! - раздался стерильный го­лос Эдика. - Надеюсь, ты убеждаешься постепенно, что имеешь дело с серьезными людьми, да? Чтобы окончательно развеять твои сомнения, сделаем так. Приезжай вместе с мамой в пятницу утром в коми­тет по недвижимости. И пускай Людмила Никола­евна прихватит с собой документы, включая на­градные книжки. Вот посмотришь, такие ли мы бюро­краты, какими нас изображают в кино. Мы бы пригласили тебя еще раньше, но нас с Геннадием сроч­но вызывают в область на важное мероприятие. Вер­немся только в четверг вечером. Ты все понял?

   - Давай, Славка! - подхватил эстафету Алый. - Метеорологи обещают отличную погоду! Наслаждайся красотами нашего славного Белособорска! А всех на­ших врагов мы раздавим, как мух! Одной левой! Хрясь, и готово! Кстати, в пятницу не забудь прихватить с собой известный тебе товар.

   Я пожелал им удачной поездки, затем достал бумажку, полученную от Васи­лия Федоровича, и набрал номер Леонида.

   Тот отозвался сразу же, будто поджидал моего звонка.

   - О, Дима! Физкульт-привет! - бодро закричал он, едва узнав мой голос. - Хорошо спится в древнем, но вечно юном Белособорске, а?!

   - Прилично. Видели Василия Федоровича. Он-то и передал твою просьбу. Есть кое-какие дачные ново­сти, но это терпит.

   - Кстати, читал сегодняшнюю газету? - развесе­лился вдруг Леонид. - Рекомендую! Оказывается, в Ракидоне водятся крокодилы, ха-ха! Ладно, шутки в сторону! А ищу я вас с Кларой в срочном порядке потому, что надо бы встретиться, но со временем у меня туговато, дела тре­буют моего отъезда на пару деньков. Вот я и подумал: если не встретиться оперативно, то ты, пожалуй, ре­шишь, что Леонид Бокай - пустозвон и балаболка. За­чем такие недоразумения, а?

   - Логика смахивает на женскую. Но будем счи­тать, что все недоразумения между нами задушены на корню. Где встречаемся и когда?

   - Ха! Ты "Пентагон" помнишь? Теперь он мой. Вот сюда и приезжай со своей красавицей около четырех.

   - Постой, у тебя же было кафе возле вокзала?

   - Оно и осталось. А "Пентагон" я приобрел в про­шлом году. Хорошая кухня, казино, варьете... Девчон­ки - шик! И все меня слушаются, как родного папу. Я, конечно, понимаю, что твоя Клара - отрада и бальзам на душу, но ведь иногда хочется и чего-ни­будь солененького, а? - Он выдержал чуть заметную пау­зу и, не получив ответа, продолжил в прежней манере: - И публика у меня собирается порядочная. Сливки общества. По посещаемости я держу второе место после кабака в "Ракидоне". Но теперь тот закроют, и желтая май­ка лидера перейдет ко мне.

   - Уж не ты ли поджег гостиницу, дабы избавиться от конкурента? - не удержался я от язвительной реплики.

   - Ха-ха! - залился он радостным смехом. - До этого я не додумался. Но, похоже, кто-то постарался за меня. Я ведь везучий, ты знаешь.

   - Смотри, а то сглазишь!

   - Вот тут ты прав, старина, на все сто! Умолкаю! А Кларе передай, что я до сих пор под впечатлением ее шарма. Ха-ха! Славка, без всяких двусмысленностей, чисто по-товарищески!

   - Передам чисто по-товарищески, не волнуйся. Ну, до встречи!

   Некоторое время я размышлял об услышанном от Леонида.

   Телефон снова затрезвонил. Я сорвал трубку:

   - Слушаю!

   - Парень, это ты? - послышался далекий-далекий, будто сознательно искажаемый голос. Но я сразу же узнал Дрючкова. - Только не называй имен.

   - Ты звонил сегодня утром?

   - Я. Вот что... Будь сегодня около полуночи в дач­ном домике. Есть важные новости. Обязательно при­ходи. Потому как я должен уехать до пятницы. А потом будет уже поздно...

   - Что - поздно? Новости - хорошие или плохие? Намекни хотя бы!

   - Все! До встречи...

Связь оборвалась.

   У меня появилось странное ощущение надвигаю­щейся бури. Вопреки прогнозу метеорологов, на кото­рых ссылался Алеев.

   Практически все действующие лица продолжавшейся драмы в каком-то спешном порядке покидали город на два-три дня. Багрик, Алый, Шашков, Леня Бокай, а теперь еще и Дрючков будто освобождали сцену для некоего финаль­ного акта.

   Даже мой Алешка уезжал до завтрашнего вечера!

   Но совершенно точно в городе оставался следователь Цинюк, приславший на завтра, на среду, повестку моему брату, приславший ее вопреки обыкно­вению, да еще указавший в ней странное время - 21.00. Будто нарочно подгадал к его возвращению с похорон!

   Наверняка, в городе останется и Роза Румянова - удивительно информированная (а может, и влиятельная?) особа.

   Вместе с тем, вокруг нас с Кларой словно бы образовывался некий вакуум, делавший нас своего рода мишенями в чистом поле.

   Правда, в течение сегодняшних суток предстояло услышать две важные новости: одну от Ле­онида, вторую от Дрючкова. Может, они, эти новости, повлияют каким-то образом на расстановку сил?

   А ведь персонажи не только уезжают, коль­нула вдруг мысль. Кое-кто приезжает. Карманов, на­пример...

   Через полчаса, отведав жареных карасиков, мы с Кларой отправились на прогулку. По дороге зашли в хозяйственный магазин, где купили подходящую "кошку" и моток ве­ревки. Я безо всякой утайки рассказал Кларе об ут­ренних звонках и о своих опасениях, после чего снова предложил ей вернуться в Питер.

   Клара на меня рассердилась.

  -- КАБАРЕ "В ПЕНТАГОНЕ У ЛЕОНИДА"

   Еще в шестидесятых на одной из оживленных го­родских магистралей построили двухэтажную столо­вую по тогдашней моде - из стекла и бетона. Часть первого этажа занимало кафе, где отпускали в розлив пиво и спиртные напитки.

   Особой популярностью сия точка пользовалась у офицеров расположенного неподалеку пехотного пол­ка. Порой люди в погонах заполоняли тут все столики.

   По этой причине, а также с учетом того, что по обе стороны от входа были установлены пятиугольные бетонные вазы с голубыми елями, заведение прозвали в народе "Пентагоном".

   Полк давно уже расформировали, столовая много раз меняла вывеску, переходя из рук в руки, но старожилы по-прежнему именовали эту стек­ляшку "Пентагоном".

   И вот, оказывается, заведение перешло в собствен­ность Леонида!

   Надо отдать должное, приобретением он распорядился с умом.

   Фасад здания был переделан. Сейчас его украшала неоно­вая реклама, об­разующая картинку с надписью "В Пентагоне у Леони­да". Мерцали разноцветные лампочки, привлекая к себе внимание прохожих даже с противоположной стороны проспекта.

   Бокай-младший поступил воистину мудро, сохра­нив народное название и соединив его с собственным именем. Вместо бетонных ваз у входа теперь стояли два стилизованных под гранит сфинкса, а за стеклян­ными дверьми маячили фигуры двух амбалов, чьи тем­но-синие кители с погончиками, серебристыми аксельбантами и блестящими пу­говицами имитировали заокеанскую военную форму.

   Леонид собственной персоной встретил нас в холле.

   На нем были светлые брюки, пиджак в черно-бе­лую мелкую клетку, белоснежная сорочка и красный галстук-бабочка. Его цветущий вид словно бы говорил: ну что, нормально я устроился в этой суматошной жизни, а?

   Стены холла были украшены большими фотопорт­ретами в строгих рамах. Одно лицо показалось мне знакомым. Подойдя ближе, я заметил автограф в углу, сделанный фиолетовым фломастером: "Моему лучшему другу Леониду Бокаю с любовью - олимпийский призер Прокофий Цветко". Не состав­ляло труда убедиться, что и остальные портреты содер­жат дарственные надписи.

   - Все без обмана, все на чистом сливочном масле, - пояснил Леонид. - Это дей­ствительно мои большие друзья.

   Для начала он устроил нам беглую экскурсию, взяв на себя роль гида. Закончили ее мы в уютном кабинете на втором этаже, обставленном с притязаниями на изыск. Необъятные кожаные диваны с целой горой маленьких подушечек наводили на мысль, что ужин здесь имеет продолжение и после десерта. Стены были задрапированы раздвигающимися шторами из темносинего бархата. Горели бронзовые светильники в форме раскрытых цветков лотоса.

   - Это только для самых близких друзей, - сооб­щил Леонид и сдвинул одну из штор. За ней оказа­лось затемненное стекло, через которое прекрасно просматривался лежавший ниже ресторан с эстрадой.

   - Стекло особое, - пояснил Леонид. - Мы видим зал, нас из зала - нет. Очень удобно, ведь народ сюда захаживает разный. Однако, прошу к столу! Соловья, как известно, баснями не кормят.

   Мы расположились на диванах за круглым столом, в центре которого красовалась дорогая ваза с цветами.

   - Ну, как? Впечатляет? - хмыкнул хозяин.

   - Припоминаю, как в студенческие годы, на очередных летних каникулах, когда здесь была еще обыкновенная столовка, мы собрались случайной компанией в нижнем кафе, - сказал я. - Пили пиво, и в какой-то момент деньги закончились, а мы только вошли во вкус. И тогда, Леня, ты заказал ящик пива и расплатился спортивными талонами на питание, - их в ту пору принимали во всех заведениях общепита.