Марья поднялась, ожгла Виталия взглядом, таким типичным «не-подходи-ко-мне-иди-сюда», и вышла. Я, естественно, последовала за ней, инспектор – это же был Андрей, отчего бы не взглянуть на него лишний раз.
Андрей ждал Марью не один, тут же, в кабинете, была и Елена, сидевшая в чрезвычайно напряженной позе, и для нее я, конечно, была видимой – но особо реагировать на меня она не стала, у нее явно были дела важней.
– Марья Валерьевна, – Андрей сдержанно улыбнулся племяннице хозяина дома. – Насколько я знаю, именно вы обнаружили пропажу бриллиантов.
– Да, – ответила она, немножко смущаясь, немножко нервничая, и одновременно заглядывая Андрею в глаза.
– И вы… Э-э-э… – он стал перебирать бумаги.
– Расскажите, что конкретно произошло, – жестко произнесла Елена.
– Утром я поднялась в свой кабинет, я помогаю дяде в систематизации его коллекций, у него их несколько…
– Что именно произошло? – повторила Елена.
– Я услышала, как хлопнула створка окна, – торопливо сказала Марья. – Это меня очень удивило, в этой части дома спален нет, и все окна обязательно запираются. Я пошла проверить, в первую очередь, я хотела проверить кабинет дяди, потому что там хранится самое ценное. Но ключей у меня нет, поэтому я спустилась в комнату дяди, мы вчера вернулись с охоты очень поздно, под утро, поэтому дядя еще спал, но тетя отдала мне ключи от кабинета. Я поднялась, открыла кабинет, и увидела, что окно приотворено. Сначала, я подумала, что его просто забыли закрыть, но витрина была открыта тоже, так что… Я много раз говорила, что неразумно хранить бриллианты просто под стеклом, – произнесла Марья, понижая голос. – Надо было дяде держать их в сейфе.
– Хорошо, – деловито произнесла Елена. – Спасибо вам, можете идти.
Марья поколебавшись, поднялась и послав Андрею неуверенную улыбку, вышла.
– Так что, Елена Александровна? – спросил Андрей, – Вы услышали то, что хотели?
– Да, – Елена приосанилась. – Я услышала все, что мне нужно. Я знаю, кто совершил это ограбление.
– Правда? – Произнес Андрей недоверчиво.
Елена очень хотела произвести на Андрея впечатление – это бросалось в глаза. Во внешность свою она не верила, и поэтому хотела поразить его профессионализмом, на это было рассчитано все – и синий костюм не по погоде, и лицо, старательно изображавшее «морду кирпичом», и это вот внезапное заявление.
– Да. Я знаю. Это Марья Захарова.
Она хотела поразить – и поразила. Андрей сверкнул взором, поднялся и зашагал к двери. Правда, он тут же вернулся (наверное, успел сосчитать до десяти) – но отнюдь не для того, чтобы пасть на колени, и восхититься умом Елены.
– Мне рекомендовали вас как очень перспективного специалиста… – начал он, и голос его был полон сдержанной угрозы. – И я не могу сомневаться в рекомендациях данных мне…
– У меня есть доказательства! – взвизгнула Елена, но Андрей ее не слушал.
– …Рекомендациях данных мне ректором университета, но я никак не могу понять…
– Я утверждаю не голословно, выслушайте!
– Я не могу понять ваше поведение.
– Просто выслушайте меня, – произнесла несчастная Елена, чуть не плача.
– Я выслушаю вас позже. И, надеюсь, это будет информация, касающаяся вашей непосредственной работы. Не забывайте, что вы прибыли сюда в качестве криминалиста. Определять, кто украл бриллианты – это моя задача.
Он снова двинулся к двери, и на этот раз действительно из нее вышел.
– Что я не так сказала? – Елена подняла ко мне заплаканное лицо.
Я принялась ее утешать, произнося какие-то общие фразы, что не все еще потеряно и тд. Но как оказалось, сочувствие требовалось не только ей, но и мне, потому что через полчаса Андрей вернулся, и ледяным тоном осведомился у Елены:
– А где ваша помощница, госпожа Старжинская, специалист по допросам? Я хотел узнать, каких успехов она добилась.
А ведь госпожа Старжинская, специалист по допросам – это была я!
7.
– Выяснили что-нибудь, Элеонора Сергеевна?
Солнце заливало лужайку ярким светом, Андрей стоял передо мной, совершенно сногсшибательный в своем строгом костюме, и хмурил бровь.
– Андрей Германович, такая прекрасная погода, а вы все о делах, – сказала я.
Бывают такие мужчины: вы подходите к ним с каким-то рабочим вопросом, составить, например, ведомости на подотчетных лиц, – а он не готов обсуждать с вами дела, он пускает слюни, кокетничает и смотрит масляными глазами. Поначалу это лестно, но когда с такой реакцией сталкиваешься изо дня в день, начинает бесить. И тут, – на тебе! – оказывается, и я способна вести себя так же. Он мне о работе, я ему про то, какое он солнышко. Но, даже проведя эту аналогию, поделать что-то с собой я не могла. Андрей был такой классный! Видеть невероятно красивого мужчину, не надменного при этом, не «я-звезда-налетайте-девки», а такого серьезного, спокойного, мужественного, и не опьянеть от этого зрелища было мне, лично, не по силам. Кроме того я никогда не понимала смущающихся девушек – ведь с мужчинами так просто!
Но Андрей свободы моего общения не оценил. Он моргнул. Один раз, другой. Он отвел взгляд, он был весь в сдержанном гневе – он был потрясающий.
– Простите, – произнес он, сверкая глазами. – Вы сюда приехали работать?
– Да, конечно работать, – сказала я, но не потому, что в данный момент собиралась ретиво искать бриллианты, просто красавец мой был недоволен, и мне надо было его успокоить.
– Тогда, может, займетесь своими непосредственными обязанностями?
– Да, – улыбнулась я ему. – Куда надо идти?
И мы пошли к охранникам.
– Стойте! – сказала я на подходе к длинному строению, видимо бывшему чем-то вроде казармы для этих двадцати охраняющих человек. – Стойте, внутрь я не пойду.
– От чего не пойдете? – спросил Андрей, а на лице его было написано «так я и знал».
– Не пойду, мне там будет неудобно.
Я там исчезну, и будут долгие разбирательства почему и как – а мне оно надо?
– Вы, пожалуйста, позовите их всех сюда, – предложила я Андрею.
– Всех? – удивился он. – Всех сразу?
– Да.
Нет, я конечно, прекрасно представляла себе, как проходят допросы, детективы и разного рода полицейские боевики мы все смотрим. Напряженный тет-а-тет неподкупного (или наоборот, подленького, все зависит от того, за кого должен болеть зритель) полицейского и хмурого подозреваемого, а за зеркалом, которое с другой стороны прозрачное стекло, стоят какие-то аналитики, высокие начальники или еще какая-то такая шушера. Все в серо-синих тонах.
Но у меня не было никакого желания опрашивать таким образом двадцать человек, тем более, что Елена преступника уже и так назвала – а я, в отличии от Андрея, ей, почему-то верила. Так зачем напрягаться?
– Ведите их сюда, – отдала я указание Андрею. – Пожалуйста. – Добавила я, улыбнувшись.
Андрей нахмурился, но стерпел и пошел. Через минуту он вернулся в сопровождении целой толпы молодцеватых парней, и я сразу почувствовала себя как дома, я вновь почувствовала себя собой, потому что парни улыбались мне, кто просто дружелюбно, кто с оттенком « вау, да тут красавица», но в любом случае, я всем им я явно понравилась.
– Ребята! – я захлопала в ладоши. – Ребята, у меня к вам разговор.
Ребята перестали болтать и пересмеиваться и расслабленно воззрились на меня.
– Тут такое дело, вы все, наверное, в курсе, что вашего хозяина ограбили?
– Ну… Конечно. Да. – Ответил парень, стоявший ко мне ближе всех, и другие поддержали его кивками.
– Проблема в том, что никто посторонний на территорию поместья не проникал, поэтому в краже подозревают вас.
И дружелюбия как не бывало. Парни напряглись, Андрей застыл, переводя пристальный взгляд с одного лица на другое, тот охранник, что отвечал мне, бывший, видимо, лидером этой оравы, нервно оглянулся на своих товарищей.
– И зачем вы нам это говорите? – спросил он.
– Я просто хочу спросить видели ли вы что-то подозрительное.
Это действительно было все, что я хотела спросить.
– Но мы уже отвечали, – подал голос кто-то из задних рядов. – Мы все уже сказали.
– Или вы хотите, чтобы мы выдумали вам преступника? – Спросил еще кто-то.
– Конечно, нет! – запротестовала я. – Но если кто-то из вас, что-то вспомнит, что-то нехорошее, дайте нам знать, ладно?
– Ладно, – ответил главный из них. – Грабителя мы покрывать не будем, правда? – Повернулся он к остальным охранникам, и те ответили согласным гулом.
– Вот и отлично.
Андрей молчал, глядел он при этом серьезно и задумчиво, из чего я сделала вывод, что, пусть я и не продвинула расследование вперед, но хотя бы, не опозорилась.
– Можете идти, – махнула я парням, и те, переговариваясь, вернулись в свою казарму.
Андрей все еще был в своих размышлениях, и я шагнула к нему – мне просто хотелось быть ближе. Но как-то отреагировать на такое нарушение личных границ Андрей не успел, потому рядом кто-то громко фыркнул.
– Ищейки…
Я резко обернулась – позади, у кустов, на песчаной дорожке, стоял худощавый молодой человек, светлые глаза его враждебно блестели.
– Простите? – Андрей, верный своему стремлению защищать и оберегать, шагнул вперед, заслоняя меня от странного молодчика.
– Да я так… Я не вас имел в виду, – нагло ответил ему светлоглазый, и, дернув плечом, зачесал по направлению к дому .
В походке его, вкрадчивой и напряженной одновременно чувствовалась какая-то угроза. Честно, я бы такого к себе на порог не пустила бы, но Игнатий Захаров, стоявший на крыльце, не только дружески улыбнулся этому человеку, но еще и взял его под руку.
– Кто это вообще? – Спросила я Андрея, когда они оба скрылись в доме. – Что он здесь делает?
– Это один из гостей господина Захарова, – раздумчиво произнес Андрей, – один из будущих участников полярной экспедиции, которую финансирует Игнатий Олегович.
– Это тоже полярник? Как Блохин? – спросила я Андрея.
– А вы уже познакомились с Блохиным? – спросил он, внимательно на меня глядя.
– Да. – Ляпнула я, и только потом спохватилась, как легко будет раскрыть мой обман.
– Нет, он не полярник. Его зовут Вадим Маврин, он проектировщик дирижаблей.
Меньше всего этот тип, со своим лицом прожженного уличного бандита, был похож на человека способного построить дирижабль. Но, с другой стороны, чего только не бывает, да и вообще тип этот явно добавлял интриги.
– Я знаю, что вас ждет Елена Александровна, – сказала я Андрею и сделала шаг назад. Мужчины мужчинами, но кто и как стащил бриллианты, мне тоже интересно.
– Вы со мной не идете? – спросил Андрей.
Он сказал «со мной», он почти позвал меня с собой, и как бы я хотела сказать ему – «конечно, я с вами», но треклятая моя эта невидимость…
– Нет, – вздохнула я. – Нет, я еще похожу тут, порасследую. Идите, Андрей Германович, один.
Два раза просить его не надо было, он тут же поклонился мне, и зашагал прочь . Убедившись, что он отошел достаточно далеко, я отправилась следом, чтобы из первых рук узнать, какие доказательства есть у Елены против неотразимой Марьи Валерьевны.
8.
В моем не долгом и, по итогу не слишком счастливом замужестве была, все-таки, пара-тройка приятных моментов. Один из них был связан с выбором дома – мы только поженились, и как-то вдруг решили, что квартира это не то, нужен свой дом. И вот, одним прекрасным вечером, мы шерстили сайты в поисках подходящей недвижимости. Сначала мы смотрели у себя и по средствам, потом вдруг решили посмотреть в ближайшем миллионнике, потом в областном центре, а там добрались и до Москвы. Полет нашей фантазии был безграничен, и заканчивали мы просмотр уже дворцами, возможно, мы пошли бы и дальше – на баннерах уже мелькали предложения подыскать себе элитную недвижимость в Европе, – но было четыре утра, завтра на работу и тд. Дом в итоге мы так и не купили, впрочем, в этих моих отношениях многое осталось так и не осуществленным. Зато теперь я знаю, как выглядят архитектурные фантазии людей с неограниченным доступом к деньгам.
Так вот, – ради чего и затевалось это долгое вступление, – дом лесопромышленника Захарова от всего виденного мною в тот вечер сильно отличался. Это был просто дом, двухэтажный, прямоугольный, без всяких башенок, эркеров, мезонинов, или что еще там бывает. (Вполне возможно, конечно, что дом этот был сделан и отделан со вкусом, но у меня никакого вкуса в этом вопросе нет, так что подтвердить/опровергнуть этот факт не могу). Планировка его тоже была не самой запутанной – особенно для человека умеющего ходить сквозь стены. Так что неудивительно, что до Елены я добралась быстрее Андрея, степенно вышагивавшего по лестницам и коридорам.
И Елена была не одна. С большим удивлением я увидела ее в компании того самого наглого Маврина, которого только что ввел в дом Захаров. То есть, не совсем в компании, слово «компания» вроде как предполагает какое-то согласие, а его между ними не было. Они остервенело ругались.
– Вы забываетесь! – визжала Елена, топая ножкой. – Вы здесь всего лишь гость! Если в вас есть хотя бы капля достоинства, вы обязаны помогать хозяину дома в поисках пропавшего имущества!
– Я не обязан, – надменно бросал Маврин, развалившийся в грубой и вызывающей позе.
Я бы даже сказала чересчур грубой, тут он, пожалуй, даже перестарался – ноги его были расставлены так широко, что уже напоминали шпагат, а спина была согнута чуть ли не в кольцо.
– Тогда вы мерзавец! – воскликнула Елена, лицо которой исказила самая дикая злоба.
– Да пошла ты, – отчеканил Маврин.
И в этот прекрасный момент в кабинет вошел Андрей. Вошел – и застыл.
– Что вы сейчас сказали? – Спросил он Маврина с угрожающим нажимом на каждом слове .
– То вы не слышали, – произнес Маврин, буравя Елену взглядом. – Она меня оскорбляла. Она позвала меня, чтобы обругать. И я ее послал.
– Немедленно извинитесь!
– Извините, – произнес Маврин, в голосе которого, впрочем, слышалась скорее насмешка, чем раскаяние.
– Ступайте вон!
Маврин опустил взгляд, и, как будто, задумался. Он сидел так довольно долго, слишком долго, сидел до тех пор, пока не стало, наконец, понятно, что с его стороны это просто очередная издевка.
– Что ж, я пойду, – равнодушно произнес он, как раз в тот момент, когда Андрей открыл рот для очередного возмущенного окрика.
Маврин поднялся, криво улыбнулся – поочередно Елене и Андрею, – и вышел.
Я думала, Елена примется страстно благодарить Андрея, я бы поблагодарила, я, в такой ситуации, наверное, вообще бросилась бы к нему на шею, а если получилось, то и рыдала бы, а он бы меня утешал – прекрасное, романтическое начало великой любви.
Но голова Елены была устроена иначе. Она поджала губы. Она сказала:
– Спасибо, – и в сухом голосе ее не было никакой радости. – Знаете, я бы справилась и сама.
– Не сомневаюсь, – вежливо ответил Андрей. – Однако, опрашивать свидетелей не ваша работа.
Елена вспыхнула, на лице ее промелькнула горькая обида – но она быстро справилась с собой.
– По моей непосредственной работе мне как раз есть что вам сообщить.
– Слушаю вас, – сказал Андрей, садясь.
Елена, как бы в поисках поддержки взглянула на меня, и тоже села – Маврина она шпыняла в вертикальном положении, нависая над ним грозной жердью.
– Я изучила следы взлома на окне, – начала она, стараясь говорить сдержанно и сухо. – Сработано, конечно, хорошо. Преступники старались. Все в мелких царапинах, не слишком заметных, но они есть, причем, не только на внешней поверхности замка, но и внутри. Очень тщательная имитация взлома.
– Почему вы считаете, что это имитация? Почему вы думаете, что взлома не было? – спросил Андрей, и очень так заинтересованно спросил.
– Вот, смотрите, фотографии с места преступления, которые делала местная полиция, – продолжила Елена, заметно обрадованная такой реакцией Андрея. – Очень хорошие фотографии, информативные. Видите, здесь под окном следы на мокрой песчаной дорожке? Это следы преступника, они ведут от газона к дому. Не пройти по песку преступник не мог, дорожка окружает дом кольцом.