Малик печально отвернулся: он чувствовал себя чужим и лишним. Даже в поисках одежды - его прямой обязанности - от него было мало помощи.
- Малик, помоги, - обратился к нему Саиф. - Подержи крышку. Господин приказывает.
Невольник подчинился.
Ранвир замахнулся на Саифа и выпустил крышку. Канди пискнула, но Малик удержал свод.
Наконец девушка извлекла из недр хранилища изумрудно-зелёный свёрток, прогнала наглых кшатриев с чужой постели и разложила на ней дхоти во всю длину.
- Вот смотри, Малик, дхоти носится так, - она решила с пользой развлечь пригорюнившегося юношу, отобрала у Ранвира свой палантин и заслонила его спереди - собой, а со спины - полотнищем. - Обматываешь вокруг бёдер, завязываешь, ещё обматываешь. Теперь смотри внимательно: делаешь складки, можно прям по пальцам. Складываешь. И за пояс. Конец вот так свешиваешь.
- Это ещё называется лунги, - вставил Саиф.
Малик послушно кивнул.
Ранвир оценил себя в зеркале.
Но Канди не закончила.
- А теперь смотри: если ноги. Смотри и запоминай, будешь сам носить. Придётся одеваться как мы... Ноги сделай, - шепнула она Ранвиру.
- Что? - не понял он.
- Я хочу показать, как дхоти пропускается между ног. Мне нужны ноги. Твои.
- Вот на Малике и показывай.
- Мне на тебе привычнее.
- Нет.
- Мой господин, явите милость несчастной служанке, - шутливо сложила ладони Канди. - А вечером ты меня раздеваешь, договорились?
Ранвир с улыбкой сложил ладони в ответ - и нетерпеливо переступил с ноги на ногу.
- А теперь ты, - Канди пригласила Малика, во второй раз одев и раздев своего повелителя.
Малик несмело приблизился и принял от девушки отрез шёлка.
- Это никогда не закончится, - вздохнул Ранвир, обращаясь к друзьям.
- Давай мы тебя подменим, - предложил Викрам.
- Нет уж, - удержал его Саиф. - Царь всем являет образец. Вот пусть являет.
Малик не слышал их. Он без труда повторил, чему научила его нагиня. Но ощутив, что обнимает бёдра господина, помедлил, борясь со внезапной негой.
- Ты что там, заснул? - поторопил его хозяин дхоти.
Малик довершил начатое - и в знак покорности коснулся ступней господина. С удовольствием отметив, какие изящные у того пальцы и как украшают их два тонких золотых колечка, которые прежде были на кончике хвоста.
- Неплохо, - оценила Канди.
Малик отправился к другому сундуку - на миг представив, что они с Ранвиром поменялись бы местами и тот собственноручно снял бы с него перед сном кандуру.
Непочтительный стук в дверь прервал размышления и любования. Прислужник впустил обеспокоенного Даману.
Викрам и Саиф тотчас вытянулись в струнку.
Малик схватил шкатулку с драгоценностями.
А Канди схватила расчёску и принялась укладывать Ранвиру волосы.
- О мой повелитель, - склонился перед ним визирь, - гости спрашивают, явитесь ли вы сегодня к ним.
- Разве они не отдыхают после всех наших развлечений? - удивился царь.
- Немного отдохнули прямо в зале, но отказались разойтись по комнатам для гостей, - покачал головой Дамана. - Ссылаются на некую безотлагательную просьбу.
- А можно отложить это до завтра?
- Боюсь, что нет, мой господин...
- Куда я попал?.. Или это гнев Индры перевоплотился в просителей? Насколько я помню, Сурьяварману просители не досаждали.
- Бывало, он совещался с нами ночи напролёт, вы, возможно, не помните.
Раджи и сахибы ждали его в окружении утвари и оружия, выловленных с крыши дворца, где они застряли, и с улицы.
- Так вы усмирите Северный Инд? - сказала вместо приветствия Нилам.
- Разве самим вам это не под силу? - спросил её Ранвир. - Или без знамени махараджа вы не способны объединиться и прогнать разбойников?
- Мы придём к ней на помощь по первому зову, - отрезал Чандан. - Но воинов у нас - не бесконечное число, - он бросил выразительный взгляд на свою отнятую по локоть руку.
- Бороться с северянами - всё равно что рубить ветви, когда нужно выкорчевать корень, - погладил бороду Гаятвиндер. - Нужно разрушить плотину.
- Ну так разрушили бы, - трёхдневная усталость давала о себе знать, и Ранвир начинал злиться.
- Она принадлежит не нам. А люди хотят разговаривать только с верховным правителем, - развёл руками Салим, с трудом сдерживаясь, чтобы не улыбнуться от удовольствия. - Точнее, их верховный правитель станет говорить только с тобой.
- Так значит наместники гибли от рук злобных людей?
- Я этого не сказал.
- Да хоть бы и так! - вспылила Нилам. - Всё равно от них я не смогла ничего добиться, значит туда им и дорога! Но я продолжу приезжать сюда, и буду повторять и повторять свои слова, пусть даже мне придётся поселиться у вас на ступенях!
- Бедная женщина превратилась в кочевницу, - подхватил Раджул. - Каждый год катается с севера на юг и обратно, даже детей рожает в дороге. Имейте сострадание!
Только сейчас Ранвир обратил внимание, что служанка рядом с Нилам держит корзину, полную яиц.
- Я всё понял. И тем больше я хочу познакомиться с её мужем.
- А с женщиной договариваться вы считаете ниже своего достоинства?! - самообладание совсем покинуло гадюку, и она поспешила прочь, трясясь от рыданий.
Служанки с корзиной, зонтом и опахалами поползли за ней. Все четверо - Раджул, Салим, Чандан и Гаятвиндер кинулись за ними следом. Салим успел бросить на царя гневный взгляд.
- Позвольте ей остаться во дворце подольше, - прильнул к трону Дамана. - Предложите ей погостить у вас пару месяцев.
- Прошу прощения, но вынужден вас перебить, - вмешался Малик. - Получается, в Шакти ездит только Нилам? А её муж ни разу не показывался здесь? И две старших жены тоже?
- Вот я и хочу повидаться с ними, - кивнул Ранвир. - Похоже, так и придётся туда ехать... Только не завтра.
- Как вам угодно, - согласился Дамана.
- Тем более что нужно будет снарядить войско, - подал голос Саиф. - А это не день и не два.
Князья вернули плачущую Нилам.
Ранвир махнул рукой Канди, наблюдавшей из своего оконца, и она помчалась тормошить прислугу, чтобы скорей готовили покои для гостей из Биладун. А также из Халиджи, Калираты и северной крепости Шакти. Салима, наверное, тоже придётся приютить.
- А у меня один вопрос, - шепнул Викрам, замкнув кольцо, которое образовали прижавшиеся к царскому трону Дамана, Саиф и Малик. - Почему Салим до сих пор не прибрал к рукам власть и сам не решил все вопросы? Неужели они все так тебя ждали? Не хочу тебя обидеть, Ранвир, но они давно уже должны были научиться жить без верховного правителя.
- Если бы я умел читать мысли, Викрам. Мне бы в своих разобраться. Я здесь третьи сутки, а уже голова кругом.
- Время пройдёт, и вы освоитесь, - утешил его Дамана. - Я обещал рассказать вам о вашем прадеде. Мне кажется, самое время немного развлечься.
<p>
VIII</p>
Воспользовавшись временным затишьем, пока все гости были заняты собой и отдыхом, Ранвир обошёл наконец свой дворец. Он протянулся с востока на запад широким прямоугольником, окружая собой пышный сад, который теперь сторожила сеть, точно основа на ткацкой раме. Пёстрым батиком проступали сквозь неё кроны вполне земных деревьев, купы водорослей, яркие мазки цветочных лепестков и ломаные линии кораллов. Именно прадед Мустафа придумал засадить речное дно абрикосами, фикусами, гранатами и бетелевыми деревьями.
Пышные кроны приказал он начертать резчикам на дверях дворца. Золотистый абрикос с востока - нежная заря - и алая древесина сливы - полуденное солнце - раскрасили створы.
Пол выложен был из разноцветного мрамора. Местные художники искали цвета и рисунки среди камней, деревьев, кости и керамики. Самоцветы здесь не выставляли напоказ: их принято хранить в сокровищнице, иначе вездесущая толпа растащит.
Колонны представляли цветущие лотосы и тростник, стены - сплошные ковры из ползучих растений, увековеченных в камне и красках.
Ранвир приказал выставить в тронном зале скульптуры священных быков, а в жилом покое обновил в молельне статуи. Старые он пожертвовал в местный храм: тамошние мастера охотно вызвались поправить краску и позолоту. Последнюю сильно убавила беглая свита наместника-беглеца, соскоблив фольгу без зазрения совести.
Все пологи и занавеси Ранвир решил оставить, а вот циновки и ковры слуги заменили на те, что привезли с собой из Ганга: они цветистее и новее. Старые местной прислуге разрешено было забрать для личных нужд, что и невольники, и наймиты совершили за считанные секунды. Кое-кто уже косился и облизывался и на новые.
Пять подаренных девушек из Биладун потихоньку обживались на женской половине, скудной, как пустыня Тар. Во времена безвластия даже нагини-служанки перебрались на половину мужскую, где была хоть какая охрана и вдоволь хватало топлива для очага. Теперь девушки нехотя возвращались в гарем. Самира так и выпросила разрешение остаться на кухне - не без помощи Малика.
Юноша вовсю заводил знакомства с девушками из низших каст, а нагинь познатнее избегал. Исключение он делал разве что для Канди.
Поэтому на пятерых наложниц приходились две служанки. Всемером они обустраивали сераль, наскоро смётывая лоскутные габба из кусков старых пологов. Мебелью они почти не пользовались, храня на креслах утварь и одежду. Посуду принесли с кухни служанки, вместо покрывал на кровати наложницы использовали собственные дупатты и палантины. Рядом с обеденным столиком они поставили кальян и корзину с бетелями в качестве главного угощения.
Заглянув в гости к первым своим жёнам, Ранвир чуть не поперхнулся при виде пограничного уюта, но девушки так гордились творением рук своих, улыбки их так сияли - ярче многочисленных зеркалец на их одежде, что господин махнул на всё рукой.
Однако, домовитость наложниц не настолько ослепила Ранвира, чтобы он не заметил: Нилам на женской половине нет. Она гостила на мужской, как полноправная участница совета.
- Эта женщина ведёт какую-то свою игру, - Малик как всегда вырастал перед ним внезапно, точно тень, отделившаяся от стены и от своего владельца и обретшая плоть и кровь.
- Почему ты так в этом уверен? - нахмурился Ранвир, смущённый то ли клеветой в устах слуги, то ли его внешним видом: Малик надел дхоти и украсил обнажённую грудь многорядным ожерельем. В кудрявых волосах, над правым ухом, белел цветок магнолии. - Если она просто выполняет приказы мужа?