Дал радость, страха, подлости лишил,
И стал народ весь - как единая семья,
В которой счастлив он, она, и ты, и я!
3
Как только свет вновь потух, Андрей отсоединил брюки от заряжающего устройства. Входившая в комплект верхней одежды такая же куртка из углеволокна, едва он её одел, автоматически застегнулась - сработали электромагнитные застёжки, питаемые энергоблоком, вмонтированным в брючной ремень. Теперь Андрей был облачён в очень лёгкий и тонкий на вид, но вместе с тем прочный и тёплый комбинезон. Прилегающий к телу слой ткани содержал тончайшую сетку, проводящую ток, благодаря которому обеспечивался подогрев и сохранялась нормальная для человека температура. От внешней среды его отделяло ещё несколько слоёв ткани, в которую были зашиты микроскопические кусочки термоизолирующего аэрогеля.
Одев шапку-капюшон, тут же пристегнувшуюся к воротнику, Андрей улыбнулся Наталье на прощание и подошёл к входной двери. Они выломали её ещё в первый день и однажды даже отразили атаку 'моторов' - кто знает, возможно, это были как раз хозяева квартиры, пытавшиеся вернуться домой. У 'мото' все воспоминания пропадали начисто, но сохранялась так называемая 'двигательная память', условные рефлексы, нередко приводившие больных в хорошо знакомые им места. Тогда произошло настоящее сражение, и если бы не лазерный резак, они бы наверняка проиграли. Андрей с тоской вспомнил о лазерном резаке-ножовке, обнаруженном им в одном из магазинов, торгующих товарами для дома. Это было самое грозное их оружие - Светлан, исчезнувший два дня тому назад, имел её при себе. Он глубоко вздохнул, говоря себе, что эта вещь, практически бесценная в их обстоятельствах, не пропала даром - Светлан, должно быть, дорого продал свою жизнь.
Обычно забаррикадированная, дверь уже была открыта - Геворкян, демонстрируя всем свою отвагу, уже по-хозяйски выглянул в коридор. Конечно, 'мото' там не оказалось - они обычно производили шум, слышный издалека. Геворкян подозвал Андрея жестом, вызвавшим у того раздражение - словно маленького ребёнка. Однажды он к нему так и обратился: 'Ты ещё мальчишка, и многого не понимаешь!..'.
Андрей, не удержавшись, хлопнул Геворкяна по плечу - так, что тот пошатнулся.
- Саша, не бойтесь за меня - я скоро вернусь.
У Геворкяна от такой фамильярности в горле заклокотало - сказывалась кавказская кровь и привычка командовать. Однако, видимо, поняв, что их могут услышать те, кто сейчас охотится во тьме, он промолчал. Сегодня Андрей вышел на разведку - самостоятельно, вооружённый лишь самодельным копьём, и Геворкян это отлично понимал. Оставаясь дома вместе с женщинами, он должен знать своё место.
Дверь закрылась; послышался неожиданно громкий звук, почти грохот - Геворкян двигал мебель.
Андрей выругался вполголоса - наверняка, этот шум был слышен и на других этажах. Геворкян, похоже, поступил так умышленно, пытаясь привлечь к ним внимание. Андрей вдруг вспомнил, что когда они в последний раз провожали Светлана, дверь тоже хлопнула неожиданно громко - и закрывал её всё тот же Геворкян. И неизвестно, в какой мере это было причиной гибели - в этом никто не сомневался - Светлана.
Глубоко вздохнув, Андрей пошёл по коридору, держа сделанное собственноручно копьё наперевес. Благодаря биолинзам, купить которые его уговорил один из приятелей по работе - да упокоит Единый Дух его душу, - Андрей отлично видел в темноте. Биолинзы, одно из чудесных достижений науки, позволяли рассматривать предметы, находящиеся вдалеке, с шестнадцатикратным увеличением. Наноэлектронные линзы действительно были 'живыми' - созданные из клеток носителя, они не вызывали отторжения, получая все необходимые для генерации биотоков вещества из его организма. Реагируя на активность глазного нерва и движения мышц лица, они фокусировались соответствующим образом, улучшая как дальнее, так и ближнее зрение. В темноте их светочувствительность повышалась, создавая достаточно ясную картинку.
Крепко сжимая копьё в руках, Андрей завернул за угол. К его нескрываемому облегчению, на улице никого не было. Конечно, если бы там были 'активиры', он бы услышал их гораздо раньше - существа, не знакомые со сном, они постоянно были в движении. Во время, свободное от охоты на людей, 'активированные' дрались между собой или бестолково и громогласно галдели, подражая человеческой речи. Ещё одним излюбленным способом времяпровождения для больных активирусом был вандализм - они крушили буквально всё вокруг себя, особенно работающие приборы. Тем не менее, когда Андрей увидел, что улица свободна, он почувствовал себя лучше. Один, да ещё и с таким примитивным оружием, он не смог бы отбиться от нескольких 'моторов', мечтающих только об одном - заразить другого, ещё здорового человека. В короткий срок, отведённый им для жизни, они переживали невероятно сильные эмоции, наполнявшие их ужасающей яростью и гневом. Столкнуться с такой агрессией лицом к лицу, да ещё и сражаться с этими беснующимися уродами - это испытание оказалось настоящим вызовом для цивилизации двадцать третьего века.
'Люди давно уже отвыкли от такого варварства, как рукопашные схватки, - подумал Андрей, - и, когда они, казалось, достигли пика своего социального развития, им пришлось вернуться к этой дикости'. Он горько улыбнулся собственным мыслям - вероятно, если бы они не были столь гуманны, если бы их не воспитали в послушании и терпимости, эпидемия не стала бы для них тем, чем стала - воплощённой карой небесной.
Он осмотрелся по сторонам и, запомнив на всякий случай название улицы - Спокойная, уже знакомая ему, - повернул направо. Это было правило, известное с глубокой древности - правило правой руки. Всегда нужно поворачивать направо, а идя обратно - налево. Так можно выйти из самого запутанного лабиринта, а ВОУР, несомненно, был таким. Это был даже не город, а одна огромная постройка из кирпича, металлопластика, углекомпозита, стекла и бетона, возведённая в ударные сроки по единому плану. В высоту ВОУР достигал более километра - и ещё на пятьсот метров уходил под землю. Крыша, не видимая снизу, была сделана из прозрачного поликарбоната - причудливый многогранник, обеспечивавший доступ солнечного света на некоторые, наиболее благополучные улицы. Впрочем, таких было немного. Подавляющее большинство улочек, проулков и проходов были проложены внутри жилых кварталов, формируя сложную многоуровневую систему. Городской транспорт - вагоны на электромагнитной подвеске, двигающиеся по вертикально-горизонтальным маршрутам - был настоящим проклятием. Частые аварии модели 'СМП-08', вошедшие в поговорку, породили новое прочтение аббревиатуры - 'гроб самоупаковывающийся'. Подземные улицы, подверженные воздействию глубинных вод, считались непрестижными. Там селились беженцы, уголовники и нищие, постепенно создававшие свой собственный город, в который нормальные люди заходить избегали. Изначально для 'подземных' была создана система пропусков, ограничивавшая их доступ к солнечному свету и достижениям культуры, существующим 'наверху', однако со временем нужда в ней отпала. Благодаря учёным возникла система генетического контроля, фактически, сделавшая детей ответственными за преступления и ошибки своих родителей. Геноконтроль окончательно разделил общество на касты, быстро превратившиеся в наследственные. 'Подземные' теперь могли увидеть Солнце только во время работ в леднике, на которые можно было попасть принудительно либо - если каким-то образом человеку удалось скрыть своё безумие от придирчивых работников медицинской службы - добровольно. Питание в ВОУР, распределявшееся централизованно, было предметом жестокой критики; лишь очень немногие могли похвастать тем, что едят досыта. Натуральные продукты, доставляемые контрабандой через территорию Европейско-Средиземноморской конфедерации, были не только дефицитом, но и предметом охоты агентов недремлющей Службы Единого Духа. Последняя, являясь одновременно церковью, партией и тайной полицией, раскинула всепроникающую сеть доносчиков и осведомителей, контролирующих каждый шаг обитателей ВОУР. Конечно, случались и бунты, даже восстания. Мегаполис, представлявший собой один гигантский дом, был отнюдь не райским местечком. Однако марсианская лихорадка, которой давно опасались, которую предрекали и которая была почти побеждена, была худшей из бед, которые можно себе представить. И, конечно, она обрушилась на ВОУР, подобно проклятью, произнесённому кем-то, кто обладает могуществом, неподвластным простым смертным.
Теперь город, или гига-здание, или урбанизированный район, выражаясь официальным языком - как ни назови его, он был мёртв. Вернее, не совсем мёртв - периодически энергию подключали, - но жизни в нём уже не было. Витрины, сверкающие мириадами огней, неоновые огни рекламы, бесчисленные эскалаторы, фабрики, электротранспорт - всё это было в прошлом. Десятки миллионов жителей погибли либо превратились в 'моторов'; немногочисленные выжившие прятались по норам, как крысы, надеясь счастливо пережить нашествие чумы двадцать третьего века. Город стал собственным смертным одром; люди - его паразиты - встретились с ещё более страшным противником, поставившим себе целью уничтожить любые проявления разума.
Андрей, несмотря на то, что видел в темноте достаточно хорошо, едва не пропустил 'активированного', скрывавшегося на противоположной стороне пешеходной улицы. Вздрогнув от неожиданности, он повернулся в его сторону всем телом, выставив вперёд копьё. 'Активир' не шелохнулся. Андрей заподозрил, что тот не видит его, что, конечно, было невозможно - у больных марсианской лихорадкой обострялись все органы чувств. После раздумий, длившихся несколько бесконечных секунд, он предположил, что существо чего-то выжидает, а возможно, действительно не заметило его. В то, что это может быть здоровый человек, даже не верилось. Андрей понял, что нельзя терять время - в любую секунду тварь могла позвать своих сородичей, которые растерзали бы его менее, чем за минуту. Он неоднократно видел такое, и не только в ментозаписях или в голографическом кино. Ему следует ударить первым, пока их здесь только двое.
Едва сделав пару шагов, он остановился. 'Активир', сидевший, прислонясь к стене, смотрел совершенно бездумным взглядом, но, что важнее всего, он был ему знаком! Андрей узнал в этом пускающем слюни существе бесследно исчезнувшего Светлана! Его передёрнуло от отвращения. Андрей ухватил копьё поудобнее - если Светлан бросится вперёд, то наконечник, уже почти касающийся груди, проткнёт его насквозь. Андрей почувствовал, как его прошиб холодный пот; костяшки пальцев пальцев, сжимавших копьё, побелели. Прошло пять, а может, и десять секунд, прежде чем он понял, что Светлан спит. Не веря в это, он простоял над ним ещё с минуту, осознав, наконец: произошло невозможное - 'мотор' уснул!
Всё ещё колеблясь, он отступил. Это казалось невероятным: всем было известно, что 'активиры' никогда не спят, а Светлан, судя по всему, 'активизировался'. Да он не мог не заразиться, раз его не было два дня - и тем не менее, он спал. Неуверенно отступив в темноту, Андрей отошёл, то и дело оглядываясь, на безопасное расстояние, прежде чем самообладание вернулось к нему, и он снова смог нормально мыслить. То ли они чего-то не знали о 'моторах', то ли он допустил какую-то ошибку, возможно, худшую в своей жизни: кто знает, а вдруг Светлан не заразился, а принял какой-то психоделик и до сих пор не может прийти в себя? Но нет, многочисленные царапины и укусы свидетельствовали о том, что он стал жертвой нападения. А если он нанёс их себе сам? Заблудился и сошёл с ума от страха и принятых наркотиков? Или, может, активирус подействовал на него как-то особенно? Ругая себя за то, что не нашёл мужества прояснить вопрос до конца, Андрей пошёл дальше.
Наконец, он смог прийти в себя. Ничего плохого в том, что он не смог убить спящего, да ещё и собственного друга, не было. В конце концов, он вышел в разведку, а не убивать, такие вещи требуют определённого психологического настроя.
Вспомнив о цели своего похода, Андрей остановился и внимательно осмотрел ближайшие углы. Но нет, ничего такого не было. Он пошёл дальше. На ближайшем перекрёстке, представлявшем собой переплетение пешеходных и электромобильных путей, ему пришлось отступить от правила правой руки - поворот направо уходил в пропасть глубиной в тридцать этажей. Решив не поворачивать налево, Андрей выбрал самый опасный путь - мост с двусторонним движением, перекинутый к тёмному, неосвещённому дому напротив. Андрей, зная, что его силуэт будет отчётливо виден издалека, осторожно, скользя вдоль стены, подошёл к мосту. Изучая окрестности с помощью максимального увеличения, он всё-таки не смог обнаружить никаких признаков засады или наблюдения за мостом. Впрочем, наблюдатели тоже должны были замаскироваться, и ничего странного в том, что он их е заметил, нет. Нельзя, однако, забывать о Светлане - вполне вероятно, он тоже шёл этим путём, руководствуясь всё тем же правилом правой руки, и тоже предпочёл выйти на мост. Но остальные варианты выглядели ещё подозрительнее - как вертикальные трассы, например. Андрея охватили недобрые предчувствия - заснеженный мост вызывал у него страх и какую-то странную тоску. И тут, присмотревшись, он увидел то, за чем вышел - небольшой оранжевый ящик, уже присыпанный снегом, лежавший как раз посредине моста. Последнее сообщение, переданное по ментосети, кроме требования немедленно покинуть город, содержало и информацию об индивидуальных комплектах для выживания, которые, как говорилось, в 'достаточном количестве' заброшены внутрь. Андрей снова посмотрел на ящик и облизал губы. Внутри должна быть пища и лекарства. При мыслях о горячей пище у него заурчало в животе и потекли слюнки. Тем не менее, он понимал, что идти на мост нельзя - всё это слишком заманчиво, и наверняка, здесь подстроена ловушка. 'Моторы' не раз нападали из засады; возможно, они догадались использовать ящик как приманку.
Наморщив лоб, он попытался вспомнить, что представляют собой данные контейнеры. На деле это были настоящие самодвижущиеся роботы с нейтриноуправлением. Их впустили через многочисленные вентиляционные отверстия в крыше, через ворота, ведущие на открытую местность - даже через подземные каналы. В случае, если контейнера касалась рука, содержащая ДНК, поражённую активирусом, происходил взрыв.
Он почувствовал облегчение - робот, вероятнее всего, сам выехал на мост, подчиняясь заложенной в него программе, и остановился там, где его было хорошо видно. Андрей выругался. Это не отменяло того, что за мостом могли наблюдать. Однако то, что 'моторы' не попытались разбить робот, свидетельствует об их отсутствии.
Собравшись с духом, он лёг на снег и, ощущая холод даже сквозь комбинезон с подогревом, медленно пополз туда, где под оранжевой крышкой его ждала консервированная еда.
4
Группа собралась на кухне почти в полном составе - не хватало только Телегина. Город, вновь погрузившийся в кромешную тьму, был практически не виден за окном - там словно расплылось бесформенное чернильное пятно, поглощавшее любые звуки. Как в древнейшие времена, когда доисторические люди собирались в единое стадо, прижимаясь другу к другу, чтобы согреться, так и они, несмотря на отсутствие пищи, собрались за кухонным столом.
- Я включу нейтрифон, - сказала Маша. - Тогда мы сможем хоть видеть друг друга.
- Не нужно, - возразила Наталья, представив себе, как она будет выглядеть, озаряемая мертвенно-бледным свечением панели нейтрифона. Но Маша, самая молодая из них, видимо, это и имела в виду. Наверняка, ей хотелось подчеркнуть, кто из них обладает наиболее привлекательной внешностью.