Мы обе не могли забыть сегодняшнее приключение в усадьбе Погорелицы, но делали вид, что ничего не произошло. Как назло из окна хорошо просматривались развалины и заброшенный сад. За ними река, недалеко от места слияния двух рукавов. Лесистый остров был хорошо виден, но мой взгляд все время опускался вниз, на усадьбу. Там царило запустение и тишина. Лучи солнца скользили по верхушкам деревьев, и в самом саду постепенно сгущался мрак. В какой-то момент мне показалось, что все дневные приключения неправда, что ничего этого не было. Тут над темным пепелищем появилась тонкая полоска света, словно кто-то открыл дверь, мелькнула фигура в черном, и полоска света исчезла.
Саша ойкнула и схватила меня за руку. Фигура внизу скрылась под густыми кронами деревьев. Затаив дыхание, мы ждали, когда она появится у калитки. Но она не появилась, а примчался Матвей звать нас ужинать.
Глава 4
Подготовка к пикнику
Тетя Оля любила готовить, поэтому мы ели очень разнообразно. Сегодня она сотворила лазанью. Я такое пробовала впервые. Мама дома не заморачивалась, а когда папа пытался выпросить что-нибудь эдакое экзотическое, твердо говорила:
- Жениться надо было на поварихе, а не терапевте! Жуй, пока это не отняла.
Вот, а тетя Оля тоже терапевт. Надо будет маме об этом сказать. Так я думала, уплетая вкуснейшую еду. За окном почти совсем стемнело. Взвыл и тут же замолк Ром, и у меня пробежал мороз по коже. Дядя Гена поднялся.
- Есть хочет, наверное, - сообщил он, насыпал в собачью миску сухой корм и вышел.
Мы с Сашей понимающе переглянулись, решив, что Погорелица ушла в поля. Мы думали, что изучили ее привычки, и до утра она не вернется.
- Завтра едем на пикник, - сообщил, вернувшись, дядя Гена.
- Па, а можно близнецы с нами поедут? - спросил Матвей.
- Можно.
- Я сгоняю, предупрежу, - Матвей кинулся к двери, но дядя Гена успел его схватить за майку, а тетя Оля вскричала:
- Нет! - и добавила уже спокойней: - Со двора не выходить.
- Я заезжал к ним, мальчики будут ждать нас в пять утра во дворе.
- В такую рань? - я растерянно посмотрела на дядю Гену.
- Конечно! - он улыбался. - Рыбу ловят по утрам. Ты ловила раньше рыбу?
Я отрицательно покачала головой.
- Ну вот, рыбачить научишься. Уху сварим на костре. Настоящую! Так что, начинаем сборы.
Чтобы не мешать, я вышла во двор и села на освещенное крыльцо. Ром гремел уже пустой миской. Как только я уселась, он прибежал ко мне. Со стороны огромный пес казался свирепым, но на самом деле он ласковый и любит, когда его гладят. Ром лег рядом и положил голову мне на колени. Я почесывала его за ухом, глядя на дорогу. Пес даже поскуливал от удовольствия.
Вдруг он напрягся, уши встали торчком. Ром открыл глаза и зарычал, всматриваясь в темноту дороги.
- Тсс, фу, Ром, - тихо скомандовала я.
Ром продолжал порыкивать чуть слышно. Я всматривалась в темноту. Едва заметная черная фигура проскользнула в калитку напротив. Следом за ней метнулась продолговатая тень, похожая на крупную собаку. Ром подскочил и залаял. Тут же вышел дядя Гена.
- Что тут?
- Пес какой-то пробежал, - ответила я, стараясь говорить спокойно. Ром снова лег рядом со мной.
Дядя Гена огляделся, вышел за ворота, осматривая дорогу. Вернувшись, сказал:
- Пора уже спать. Мы все приготовили на завтра. Пойдем в дом.
Ром остался во дворе. Сегодняшние треволнения так меня утомили, что, едва коснувшись подушки, я провалилась в сон. Мне ничего не снилось. Проснулась я вдруг, не сразу сообразив, где нахожусь. Услышала вой и вспомнила все. Я села в постели. Саша уже взобралась на подоконник, я кинулась к ней. В свете луны ее лицо казалось белым, как лист ватмана.
За окном выл и выл Ром, будто звал на помощь. Я выглянула. Луна заливала блеклым серебряным светом дорогу. Возле поваленной калитки в сгоревшую усадьбу стояла женщина в черном. Она подняла с лица вуаль. На бледном, изрезанном лучами послеожогового шрама лице выделялись глаза, черные, словно сажа и глубокие, как пропасть. Она криво улыбалась щелкой обгорелых губ. Мне показалось в этой улыбке злорадство. У ее ног сидела крупная серая собака. Вдруг пес поднял морду вверх и оскалил зубы, глядя на наше окно.
- Волк! - воскликнула Саша, отшатнувшись от окна.
- Что она хочет? - прошептала я, меня бил такой озноб, что стучали зубы.
Саша молчала. В этот момент хлопнула входная дверь. Раздался щелчок и грянул выстрел. Я увидела, как волк дернулся и повалился на бок, и зажмурилась. Когда я открыла глаза, ни волка, ни Погорелицы не было. Дядя Гена стоял посреди дороги и растерянно оглядывался. Ром перед воротами заливисто лаял.
- Фу, - приказал дядя Гена, возвращаясь во двор. В руке его еще дымило ружье, а в воздухе носился запах пороха.
- Они исчезли, - прошептала Саша.
Мы слезли с окна, боясь, что нас увидит дядя Гена. Меня морозило. Мне казалось, что Погорелица охотится за мной. Ведь до моего появления здесь, она не показывалась. У меня разболелась голова. Я забралась под одеяло, укрылась с головой и бессильно расплакалась. Как заснула, я не заметила.
Во сне за мной гналась стая волков. Я бежала по холмам, путаясь в траве, а волки, догоняя, словно серые смерчи беззвучно стелились по земле, озлобленно скалясь. Их с каждой минутой становилось все больше. Серая туча. Молчаливая стая. Они приближались неотвратимо. Догоняли. Неслись сквозь пространство, не замечая травы, путавшей мне ноги, хлеставшей по щиколоткам. Последний рывок, я падаю, серая стая тенью накрывает меня. Тут я проснулась на мокрой от слез подушке.
Сердце колотилось, словно птица в клетке. Ночная рубашка промокла. Но за окном уже серело, вскрикнула первая птица, потом вторая. Близился рассвет. Я переодела рубаху и подошла к окну. Осторожно выглянула. Первые лучи солнца выглядывали из-за леса и золотили облака, над рекой клубился туман. Пахло молодой листвой и свежестью. Показалось, что наступил покой. Но это было не так. Я чувствовала, что это не все. Только не подозревала, насколько не все и не так.
В голове крутилась мысль: "Надо понять, почему она преследует нас? Тогда найдется и выход".
Я думала, что проснулась первой, но тут хлопнула входная дверь, и под окнами показался дядя Гена с сумкой. Он прошел к машине и поставил сумку в уже открытый багажник. Рядом крутился взволнованный Ром. Он чувствовал, что хозяева собираются уезжать, заглядывал в багажник, бежал следом за дядей Геной к двери, потом обратно. Дядя Гена вынес связанные между собой удочки, ведро и котелок.
Я услышала шаги на лестнице, скрипнула дверь в комнату Матвея, и раздался голос тети Оли:
- Матвейка, вставай! - щелкнул выключатель. - Ну что ты опять у себя тут грязь развел! Не детская комната, а хламовник какой-то!
Потянулась в постели, просыпаясь, Саша. Она быстро подскочила, увидев меня у окна.
- Что, опять? - выдохнула она.
- Нет, просто проснулась, - я не хотела пугать подругу рассказом о кошмарном сне. - Тетя Оля будит Матвея.
- Слышу, мама всегда идет к нему, а я просыпаюсь, потому что она его ругает за беспорядок. - Саша поднялась. - Как же рано! - Она снова потянулась. - Что там?
- Дядя Гена уже и машину загрузил.
- О, надо поторопиться. Знаешь, он такую вкусную уху варит! На костре. Раз попробуешь, другую есть не будешь.
Мы торопливо одевались, когда заглянула тетя Оля.
- Встали? Молодцы, девочки, спускайтесь, попьем чаю и поедем. - Она развернулась к выходу и напомнила. - Не забудьте закрыть окно.
Дядя Гена вывел машину на дорогу без десяти пять и вышел закрыть ворота. Ром продолжал вертеться у него под ногами.
- Нет, пес, ты остаешься на хозяйстве. Тебе просто нет места в машине.
Ром поджал хвост, опустил голову и поплелся к крыльцу. Мы поехали за близнецами. Я оглянулась, Ром стоял на крыльце и не сводил глаз с отъезжающей машины.
- А не позвали бы близнецов, взяли бы с собой собаку, - дядя Гена оглянулся на Матвея, - не жалеешь?
- Ему и тогда места не хватило бы, - буркнул не совсем проснувшийся Матвей.
Мальчишки ждали у ворот. Их отец привалился к воротам и откровенно зевал.
- Как вы так рано встаете? - спросил он крестного.
- Привычка. Можем вообще не спать. Дежурства, ночи, - дядя Гена улыбнулся, пожимая протянутую руку.
- Вы там с ними построже, - посоветовал отец близнецов, подталкивая их на заднее сидение, где уже было тесно. Матвей сидел на коленях у Саши, близнецы прижались друг к другу рядом со мной. - Надеюсь, здесь ДПС не зверствует? - спросил он.
- Да нам до поворота и вниз, там у меня моторка стоит, - ответил дядя Гена, трогаясь.
Мы доползли до поворота. Над рекой висел густой туман. Вниз вела такая же грунтовая дорога. На парковке возле ряда гаражей у самой кромки реки, уже стояло несколько машин. Там же припарковались и мы. Гаражи были устроены интересно: перед каждым деревянные на железном каркасе мостки, между ними водная дорожка, над которой открывались ворота. Эта дорожка выходила в реку.
- Местные эллинги, - усмехнулся дядя Гена, - здесь стоят лодки почти всей деревни, летом в воде, зимой их поднимают над водой. Все-таки меньше портятся.
Глава 5
Пикник
Пока дядя Гена с Матвеем выводили из гаража лодку, мы освобождали багажник машины и затаскивали на мостки вещи. Когда все было уложено на дно моторки, мы с Сашей и близнецами уселись на нос, тетя Оля и Матвей заняли скамью посредине, дядя Гена встал сзади около мотора, готовясь его завести, раздался голос от припаркованных машин.
- Эгей! Доктор! Ты, чай, на остров навострился? - кричал старик с удочкой, ведром и сумкой в руках, споро семенящий от машин в нашу сторону.
- Да, Тимофеич! - ответил дядя Гена. - Захватить?
Старик кивнул и припустил почти бегом.
- Да не торопись! Подождем! - прокричал крестный, выходя из лодки навстречу старику.
Он подхватил ведро и взял деда под руку, помог взобраться на мостки и влезть в лодку. Он усадил его рядом с тетей Олей.
- Знакомься, - сказал мне крестный, - Тимофеич, местная легенда и ходячий справочник. Чего только о деревне не знает!
Дядя Гена завел мотор и повел лодку поперек течения. Мы обогнули остров слева и вошли в несудоходную протоку. Она хоть и была мелкой, но тоже не маленькой. Я прикинула, что в ширине не меньше двух наших бассейнов по двадцать пять метров. Я взглянула на Сашу.
- Переплывем?
Саша кивнула. Остров был весь покрыт лесом, а берег зарос осокой. Я не представляла, где здесь можно подойти к суше. Но метров через пятьдесят открылся песчаный мысок, с небольшим затоном с одной стороны - туда дядя Гена и свернул.
Мы выбрались на берег и помогли вытащить лодку на отмель. Вещи перетаскивали еще, наверное, минут пятнадцать. Так что когда дядя Гена начал раздавать снасти, солнце уже поднялось, и туман почти рассеялся. В одной из банок был мотыль, в другой - дождевые черви. Увидев, как они нанизывают на крючок извивающихся червей, я почувствовала тошноту. Видимо, я изменилась в лице, потому что дядя Гена вдруг рассмеялся и сказал: