- Ребята, я нашел его! - Раздался из-за угла довольный голос Майки. - Хотел сбежать от меня, - продолжил он, когда все братья были в сборе. - Но я его!..
- Это не автомат, ребята, - вынес вердикт Донни, осмотрев “Чародея”. - Это даже сделано не из земных материалов: мои сенсоры на них плохо реагируют.
- Ты хочешь сказать, эта консервная банка - пришелец? - Скептически хмыкнул Раф.
- Вполне возможно, - поправил очки Дон. - Чтобы это проверить, нужно…
- Вставить монетку! - воскликнул Майки. - Парни, у кого-нибудь есть четвертак?
Когда четвертак нашелся, он был бережно вложен в лунку автомата, раздался щелчок, все черепашки замерли, но… ничего не произошло.
- Ах ты ж зараза, слопал мой четвертак! - озверел Микеланджело, пнув автомат. - Зараза какая, я ведь читал инструкцию…
В этот момент автомат зашевелился и затрясся, а от торса Чародея стал исходить какой-то непонятный и яркий свет.
“Майки, осторожно!” - воскликнул Дон, в одно движение заслонив брата от луча, внезапно вырвавшегося прямо из груди Чародея и окутавшего Умника полностью. Донателло застыл на месте.
Майки рванулся в сторону автомата, но Леонардо преградил ему путь, однако, сын джунглей не учел, что Рафаэль в эту минуту постарается сокрушить неведомый аппарат кинжалом сай.
Он поспешил к брату, но не успел - на полпути его остановил луч, вновь вырвавшийся из груди Чародея.
Раф и Майки отошли в сторону, наблюдая, как тела их братьев, объятые космическим лучом, стали меняться: в свечении еле видно проступали очертания фигуры, панцирь исчез, голова уменьшилась, а тело стало стройнее и изменило цвет.
- Что с ними такое, мать вашу?! - вскричал Рафаэль. Но космический луч не дал ему договорить; Рафаэль застыл на месте, подобно остальным.
Майки растерянно смотрел на братьев, окутанных свечением луча, появившегося из неоткуда. Он прошел мимо Донни и Лео, подошел к автомату и постучал по нему двумя пальцами.
- Э-э-й! А я? - грустно обратился он к Чародею.
Он был удивлен, когда автомат ему ответил.
- Я слышал ваш разговор!
- Чтоб тебя! Так пугать! - Майки от неожиданности отскочил в сторону. - Что с моими братьями? Что ты с ними сделал? Отвечай мне!
- Всего лишь то, что вы просили. - отвечал ему торс Чародея, разведя руками в огромных красных рукавах восточного халата. - Нужно быть осторожным в своих желаниях, Микеланджело.
- Откуда ты знаешь мое имя? Что происходит? - Но поток его вопросов был остановлен лучом света, окутавшим его, как и остальных, полностью.
Чародей смеялся как Волдеморт(громко и раскатисто), пока трансформация не прекратилась.
Свет вокруг ребят рассеялся. Они посмотрели друг на друга.
Донни судорожно поправил очки, не веря своим глазам: он почувствовал, как на его руке прибавилось два пальца, а голову стали покрывать волосы. На месте его братьев стояли трое рослых прекрасно сложенных парней, в чьих глазах застыл смертельный ужас.
Предвосхитив реакцию Микеланджело, Лео поспешил прикрыть ему рот рукой.
- Кричать сейчас бесполезно. - сказал он ему и отпустил.
Он сохранял необычайное спокойствие.
- Что с нами стало? Почему? Это ты сделал! - раздались возгласы с четырех сторон.
- Аха-ха-ха-ха-хах! - Снова загоготал Чародей. - Не благодарите меня, - он смущенно махнул рукой.
- Я и не подумаю, пыльный мешок! - Крикнул Раф, решительно шагнув в сторону аппарата, держа кинжалы сай наготове.
- Я бы не советовал, - спокойно отвечал автомат. - Только я один могу вернуть вас “обратно”, больше никто.
- Зачем ты сделал это с нами? - обратился к Чародею Дон.
- Мне было скучно, а впрочем… вы сами попросили меня.
- Но как? Когда? Что за бред он несет? - снова послышался протест.
- Вы сидели в своей вонючей канализации, рассуждая о том, как “хорошо было бы стать людьми”. Вы пожелали - я исполнил.
- Ничего мы не желали. - обиженно буркнул Рафаэль.
- Не ври мне, юноша, ибо если бы не вы, меня бы здесь не было.
- Тогда почему ты прятался? - Спросил Лео, потирая руку.
- Чтобы вы сами меня нашли - так интересней.
- Нет, парни, сейчас я надеру ему его инопланетную задницу! - решительно воскликнул Раф, но его удержали рядом стоящие братья.
- И что нам теперь делать? Как нам стать обратно черепашками? - Вопрошал Майки.
- Да когда захотите. Только… тут одна проблемка: нужно захотеть вернуться обратно так же сильно, как в первый раз. И если кто-то один не будет разделять этого желания, то, увы, ничего не получится.
- Нет, тут есть определенно какой-то подвох… - проговорил Донни.
- Вы умный юноша, тут действительно есть “какой-то подвох”. - восторженно воскликнул Чародей в чалме, явно довольный вопросом и получающий большое удовольствие от процесса.
- И какой же?
- А тебе недостаточно того, что ты совершенно без одежды стоишь в центре Нью-Йорка и разговариваешь с автоматом, которого никто, кроме вас четверых, не видит? - ответил ему Чародей.
Все разом посмотрели на нижнюю часть туловища и поспешили кое-как прикрыться руками.
- То-то. - Улыбнулся Чародей в чалме. - А теперь, позвольте откланяться. Моя помощь вам больше не нужна. - с этими словами он рукой открыл нижнюю часть автомата, скрывающего его нижнюю часть, и вышел из него на улицу. Он выглядел совершенно обычно, за исключением яркого халата.
- Так ты человек? - скептически посмотрел на него Раф.
- Еще пять минут назад я превратил вас из черепашек в людей, а потом вы лично собирались надрать мне мою, хм, “инопланетную задницу”. Так я “человек”?
- У нас тут нет времени на разговоры. Кто ты? - не выдержал Лео.
- Я Франсуа Ноктерн де Ку-Бертен.
- Всегда подозревал, что французы не люди. - шепнул Дон Леонардо.
- Я с планеты Шеврон. Меня там учили помогать людям. Я выбрал себе имя Чародей и этим поклялся исполнять их желания. Это, - он посмотрел на будку аппарата, из которой недавно вышел, - не совсем то, чего я ожидал, но все же…
- Так, что же нам нужно делать, чтобы вернуться?
- Я же сказал: захотеть. Вы сможете вернуться, когда сильно захотите. Ты сам почувствуешь этот момент, - он похлопал Майки по плечу, - и трансформация начнется в обратную сторону. А пока, - в его руке появился изящный зонтик, - я желаю вам удачи, а Вам, молодой человек, - он посмотрел на Рафаэля, - купить хорошие брюки. Оревуар!
Чародей взмахнул зонтиком и исчез.
- Весьма противоречивая личность: Араб, который выглядит, как автомат-предсказатель, который ведет себя, как француз. - Изрек Лео.
- Тут некогда философствовать. - Буркнул Раф. - Надо убираться отсюда.
- Меня волнует больше, как мы объясним мастеру Сплинтеру, что с нами произошло? - Озабоченно проговорил Дон.
- О, это, как раз для тебя, Вундеркинд! - Недовольно ответил Раф. - Это вы трое все мечтали: “Ах как бы хорошо стать людьми!”, мать вашу! Сплинтер нас за это по головке не погладит. Скажет: “Зачем вы поперлись наверх?! Я же вас предупреждал!”.
- А потом отправит в ха-ши. - Грустно добавил Майки.
Продолжение следует…
========== Часть 2 ==========
Меня зовут Рафаэль. Я с моими братьями живу в канализации под Нью-Йорком.
За 24 года своей жизни я повидал многого, бывал во многих передрягах и боролся с разными злодеями (я даже разок надирал задницу Шреддеру), но моя жизнь изменилась, когда я услышал одно имя : Франсуа Ноктерн де Ку-Бертен. Этот Чародей околдовал меня и моих братьев, потому что “ему было скучно”, и теперь мы выглядим совсем по-другому.
Нам было непросто объяснить это мастеру Сплинтеру, но сейчас меня волнует только одно: халат сэнсея очень давит в плечах.
“Эй парни, как я вам?” - из за угла выскочил Майки (то есть атлетичный человек, в которого превратился Майки) в оранжевой бандане, из-под которой выбивались светлые кудрявые волосы ( своим привычкам он не изменял). Он был облачен в короткое (до неприличия) кимоно мастера Сплинтера, едва прикрывающего хм …, и черные очки.
- Как индюк. - проворчал Рафаэль, сидевший на любимом старом диване в излюбленной позе.
Трансформация пошла ему на пользу. Он был гораздо шире в плечах, чем остальные братья, его рельефные крепкие руки бугрились мышцами, а густые черные брови собрались на широком переносье, почти скрыв горящие огнем черные глаза, в которых радужка почти слилась со зрачком.
В это время в комнате, ответвляющейся от гостиной, где еще несколько часов назад произошел роковой разговор между братьями, сидели Лео и Донни.
Умник, нацепивший свои странные квадратные очки с тепловыми сенсорами на близорукие зеленые глаза, сканировал сердечный ритм брата. За ними наблюдал сэнсей.
- Как тебе новое тело, брат? - спросил он у Лео.
- Ну как тебе сказать… довольно непривычно.
- Мы стали выше ростом, наш теплообмен изменился, поэтому сейчас ты можешь ощущать тошноту или испытывать легкое головокружение… - но Донни прервал радостный крик Микеланджело, донесшийся из гостиной: “Кавабанга”.
- Хахах, его явно не тошнит. - заметил Лео, улыбнувшись.
- Да уж. - Донни встал, снял очки и подал брату зеркало.
Лео пристрастно вгляделся в свое отражение, в широкие волевые скулы, грубоватый подбородок, большие синие глаза, смотревшие из зеркала как прежде… Да. От прежнего Лео остался только взгляд. Он вздохнул.
- Когда я говорил, что вы взрослеете, я имел в виду не совсем это, - донесся из угла комнаты сонный голос мастера Сплинтера, - но все же… Я даже рад, что с вами это произошло.
- О чем вы говорите, сэнсей? - не понял Дон.
- Я уверен, что каждый из вас хотя бы раз в жизни мечтал об этом; это всегда приятно, когда твои желания исполняются.
Когда мастер Сплинтер удалился спать, чтобы с толком провести остаток этой ночи, черепашки еще оставались в гостиной. Майки решил испечь пиццу. По убежищу из небольшой кухни, смежной с гостиной, мгновенно разнесся запах теплого сыра.
- Пойду-ка я кулинаром, - говорил он Рафаэлю, не покидавшему свой диван, - поеду в Италию. Буду там печь пиццку и называться… так и буду называться - хорошо, что мастер назвал нас в честь итальнцев.
Рафаэль был раздражен. Его бесило буквально все в его собственном доме: это странное превращение, этот шизанутый француз со странным и сложным именем, которое он теперь не мог припомнить целиком, и этот Майки, который вел себя как ни в чем не бывало и радовался перерождению, как ребенок, получивший долгожданный подарок на Рождество, и который, похоже, был счастлив даже халату мастера Сплинтера.
- Ты придурок, Майки. - безразлично ответил Раф.
- Но ты ведь не станешь из-за этого меньше любить мою пиццу. - хихикнул Весельчак, ничуть не обидевшись на реплику брата.
От ответа Майки Рафу вдруг стало легче на душе, он выдохнул и сказал:
- Нет. Ты куда?
Весельчак в этот момент проносил мимо него тарелку со свежей и горячей пиццей, на аромате которой, казалось можно было улететь (прямо как в мультиках Том и Джерри); Майки действительно прекрасно удавалась пицца, а приготовить он ее мог из чего угодно.Правда, не все его эксперименты бывали вкусны (или даже съедобны), но братья всегда поощряли его стремление, потому что сами не очень любили возиться с тестом.
- Эй ребята! - в комнату откуда не возьмись влетел Лео, в глазах которого сияло озарение. - Я тут подумал, что хорошего можно извлечь из нашей… новой мутации. Так вот, у нас появилась прекрасная возможность раз и навсегда стереть с лица земли клан Фут, который возомнил нас агрессивными. Мы можем застать их врасплох, ведь они знают нас как “Черепашек”, но понятия не имеют о том, что мы стали людьми.
Все это время Раф терпеливо слушал брата, безразлично глядя в потолок, а когда Лео закончил, сказал:
- А с чего ты взял, что Футов надо стирать? - он заложил руки за голову и приподнялся, чтобы смотреть на Лео. - Ты вот знаешь, например, кто теперь командует Футами после смерти Шреддера?
- Ну и кто?
- Кто, Караи.
Лео резко изменился в лице, сейчас это было особенно заметно. Он явно погрустнел, в его глазах замелькали воспоминания. Майки уже собрался предложить ему пиццы, чтобы хоть как-то подбодрить брата, но Лео сказал: “Я должен побыть один” - с этими словами он скрылся в дверном проеме гостиной.
- Иди, иди, сын джунглей. - прикрикнул ему вслед Рафаэль и снова откинулся на диване, уставившись в потолок, сразу позабыв о Лео. На секунду он забыл и о Микеланджело, который, присев на краешек дивана и держа в руке тарелку с пиццей, застыл и не двигался все время, пока старшие братья разговаривали. Но через секунду Раф снова вспомнил о Майки и том, что он куда-то шел.
- Так куда ты шел?
- Это для Донни. - Майки кивнул на пиццу, обрадовавшись, что про него вспомнили. - Он не выходил из комнаты с тех пор, как мы вернулись, вот я и подумал, что пицца его развеселит.
- Не трогай Донни, он никогда не спит ночью в четверг. - безразлично ответил Раф.
- Почему? - наивно поинтересовался Майки, и маленькие веснушки заиграли на его круглом и очень симпатичном личике.
- Пойдем.
Раф шел, осторожно ступая, чтобы не наделать шума, выставив назад правую руку, таким образом создавая между Майки и комнатой, где Донни развернул главный компьютерный пункт, безопасную дистанцию.
- Стой, - рука Рафа уперлась в грудь младшего брата, Майки чуть не упал.
Сорвиголова остановился у самого входа в комнату и кивнул на крепкого, высокого и очень хорошего собой темноволосого молодого человека. Очки Донни лежали на столе, сам он откинулся на спинку стула и заложил руки за голову, его глаза были закрыты, широкие плечи расслаблены, а во всей фигуре ощущалась какая-то невесомая легкость. Майки нравилось на него смотреть, он про себя улыбнулся, что его лучшему другу досталось такое тело.
- Что? - не понял Микеланджело.
Он сказал это слишком громко, и Раф зажал ему рот рукой.
- Тихо! - шикнул он. - Смотри внимательней.
Майки снова взглянул на брата и понял, что он сидел… в наушниках и, откровенно говоря, кайфовал, ловя каждое слово, доносящееся из динамиков. Майки даже показалось, что он иногда даже раскачивался в такт словам.
- А что он… - хотел спросить Весельчак, но Раф его опередил.
- Пойдем, - Сорвиголова хлопнул брата по плечу, приглашая идти за собой.
Когда парни отошли на безопасное расстояние от комнаты, уединившись в кухне, Раф подошел к старому радиоприемнику, включил его в сеть, покрутил бегунок, настраивая аппарат на нужную волну, а затем слегка прибавил громкость:
“…образ Великого Гетсби в одноименном романе Фрэнсиса Скотта Фицджеральда интригует с момента появления персонажа в романе и не покидает до самого конца. Род его занятий и его прошлое окутано тайной на протяжении всего произведения, в этом человеке поистине есть что-то великолепное и неуловимое, а его скрытый и редкостный дар надежды, в итоге губит все, что он сотворил, и самого Гетсби…”
- Я не читал. - ответил Майки, явно ожидавший от радио большего.
- Да нет! - хлопнул себя по лбу Раф. - Ты там что, истории про Бэтмена думал услышать? Дело не в Гетсби. Дело в голосе.
- Он женский.
- Ну, конечно, женский.
- А-а-а-а, - протянул Майки. - Ты хочешь сказать, что Донни…
Раф убавил громкость.
- Это (он кивнул в сторону радиоприемника) Эллин О’Брайан. У нее какое-то свое ночное шоу на британском радио. Она каждый раз рассказывает о какой-нибудь книге.
- И Донни ее слушает?
- Как видишь.
- И ему нравится?
- Думай сам, Весельчак. У Донни много секретов. - Раф потрепал младшего брата по голове. - Я спать. Надеюсь, на этот раз, мне никто не помешает.
И он направился к выходу.
- Кстати, - он обернулся к Майки, - пицца зачетная!
Микеланджело разом повеселел, моментально забыв о Донни, и поспешил вслед за Рафаэлем.