- Ладно… что же, пойдем.
- Куда?
- Я тебе спину тут показать должен? Ночь на дворе - смотри, уж засветает скоро. Слуги. Гостиная.
- А-а-а!
В покоях Бард скинул кафтан, рубашку. Повернулся.
Ветка оценила и старые шрамы, и новый - ожоговый. Кожа заросла хорошо, но неровными, красными завитками, как будто лопатка и плечо Барда были покрыты хитрой росписью, повторяющей рисунок языков огня. Мышцы под шрамом были в порядке.
- Надо же! Мне так страшно тогда было!
- Я не мог тебя просить бежать за подмогой, - Бард надел рубашку. - Боялся за тебя. Но ты сама решила. А если бы осталась, могли бы и оба погибнуть. Спасибо.
В дверь требовательно застучали.
- Ранк небось? - шепотом спросил Бард и снова начал беззвучно хохотать.
- Ваше величество! У врат эльфийский витязь, просит впустить!
Бард оставил Ветку, взял кафтан и портупею с мечом, и, откинув черные, чуть вьющиеся волосы со лба, пошел к двери.
- Что за витязь? Что говорит о себе? Сумеречный?
Ветка вприпрыжку затрусила следом. Петр, как есть Петр. Но….
Сердце заколотилось неспокойно – у горла.
Эльфийский витязь. Что за эльфийский витязь?
========== Глава 9. Король жив ==========
- Впустить эльфа в город! Открыть ворота! Приглашайте его ко мне, - выкрикнул Бард, и Ветка увидела, что, несмотря на поздний час, персонала, готового исполнять приказы, у Барда в достатке.
Бард оставался там же - в гостиной своего дома, а на столе все еще были накрыты вина и закуски. Бард глянул - Ветка просто прочитала его мысли, что накрыто как для гостя, надо будет сразу предложить стол и отдых.
Сначала пришла тревога.
За тревогой - эльф.
Ветка, которая считала, что навидалась эльфов всяких и в самой разной обстановке, растерялась.
В зал вошла…
Нет, это все-таки мужчина, подумала Ветка.
Тонкий как хлыст, высокий, очень высокий эльф, с ног до головы забранный в сплошные доспехи. Зазоры между ними были так подогнаны и залиты кольчужной чешуей, что казалось, это металлическая статуя. В руке - шлем, на локте - щит. Мощный поток золотых волос стекал на спину, пара прядей, выбившихся вперед, позволяла определить длину - до ягодиц. И доспехи были вызолочены, полностью, а плащ расшит небольшими золотыми цветками.
Ветка стояла чуть позади Барда. И даже со спины девушка увидела его безграничное изумление.
- Лорд Глорфиндейл! - воскликнул Бард, - не имею чести знать вас, но весьма наслышан!
Эльф - черты лица тонкие, такие изящные, что их легко можно было бы принять за женские - легко и не издавая доспехами ни единого бряцающего звука, подходил к Барду, попутно небрежно бросив шлем и щит на кресло.
- Приветствую, король Бард. Славные выстрелы вы сделали, - говорил манерно, чуть растягивая слова, но голос, вопреки тонкому телу и изящным чертам лица, был низким, почти грубым. - Не имею чести знать вас, но весьма наслышан.
- Какие дела привели вас в наши края? Чем могу быть полезен?
- Я прибыл по просьбе Трандуила Орофериона выследить и убить дракона, - ответил Глорфиндейл.
Ветка вздрогнула. И сама не поняла, как она оказалась прямо перед золотым витязем.
- Трандуил жив? Это… наверняка?
- Король Сумеречного Леса, Владыка эльфов Эрин Галена, жив и вскоре будет совершенно здоров, - в прежней тягучей манере ответил эльф, и посмотрел Ветке прямо в глаза. Зрачки его расширились. - Из какой же незримой дали ты прибыла сюда!..
Потолок перемешался с полом. Комната опрокинулась, а огни свечей закружились в невероятном танце. Вместо золотой фигуры перед Веткой стояла ослепительно белая, сияющая льдистым огнем.
- Ты… видишь меня? - донеслось до нее. Ветка сморгнула - и снова это был Глорфиндейл, который неспешно вытягивал длинный узкий клинок, набитый золотыми рунами и вязью.
- Вот ты! - уверенно сказал он и направил на Ветку клинок. - Змеедева…
Но Ветке это было неважно.
Сомнения, воспоминания, неуверенность, боль, сны, дорога, скачка в буране.
- Трандуил жив! - прошептала она, и, уже зная ответ, на сей раз однозначный и бесспорный, начала падать.
Коричневая с золотом роза, обломленная возле самого цветка…
Юбка легла пышными складками, руки раскинулись…
К Глорфиндейлу сзади подбегал Ранк с топором наперевес.
Бард, который не успел подхватить девушку, выхватил собственный меч…
Но Глорфиндейл замер, вытянув клинок над Веткиным телом, удерживая его плашмя, и не сводя с нее странных, светлых, широко расставленных глаз.
- Нет, это не змеедева… но каковы черные путы…
Витязь встал в Веткиных ногах - Бард не решался вмешаться. Двумя руками перехватив рукоять меча, простертого над девушкой, эльфийский витязь начал вслух, громко произносить слова на синдарине. Прекрасные и грозные звуки образовывали вязь, подобную музыке, словно это была клетка для неведомого существа.
От стоп витязя, потом от самой Ветки по полу побежали золотистые кольца - словно дворец Барда медленно охватывало пламя. Бард глянул на окна - они занялись незримыми языками оранжевого огня. В городе зазвонил колокол на сторожевой башне - звонили, как на пожар.
Глорфиндейл продолжал произносить заклинания. Глаза его закрылись, а голова запрокинулась - поток золотых волос стек водопадом. Меч недвижно висел над телом Ветки, словно его закрепили подставками. Руки у витязя не дрожали.
За спиной эльфа стоял Ранк, изготовившись к удару.
- Король Бард! Что за колдовство?..
- Не трогай его, не нападай! - воскликнул Бард, - мне кажется, светлый витязь хочет ей помочь!
- От эльфов одни неприятности! - вскричал Ранк, - и от их помощи тоже!
Тем временем черная эреборская бляха на шее Ветки также засветилась - налилась изнутри белоснежным огнем, словно на ее шее висела звезда с неба. В дверях зала показались люди Барда, но никто не смел войти.
- Ваше величество! Дворец выглядит объятым пламенем! Половина Дейла явится сейчас сюда с ведрами и лопатами!
- Не входите! Никого не впускайте, если только явится Гэндальф или другие эльфы! - выкрикнул Бард. - Здесь творится великое волшебство!
И четверо, находящиеся в центре уютной, хорошо натопленной гостиной, снова замерли в предельном напряжении.
И это было долго. И лишь когда в окна ударили лучи утреннего солнца, от них, словно от удара молотом, со звоном вылетели все оконные стекла, засыпая сбежавшихся горожан. Призрачный пламень, окутывавший дворец Барда, угас. В гостиную вбежал Тенгель с обнаженным клинком, отпихнув стражников, охранявших дверь.
Глорфиндейл страшно оскалился и медленно, словно клинок был намертво впаян в камень, принялся поворачивать меч одним лезвием к потолку, другим к Ветке. Чуть выпрямился и сильнее расставил ноги - и повел меч вверх; теперь казалось, что оружие спеленуто тканью, которую эльф растягивал, тщась разорвать. Наконец, со звоном лопнула незримая струна; меч взлетел над золотой головой и Глорфиндейл замер, обратив острие к потолку.
Резко задышал, как после бега. Опустил взгляд вниз.
Ветка, белая, как снег на пустоши, лежала недвижно.
Витязь, попытавшись утереть латной рукавицей пот со лба, нагнулся. Рядом выросли Ранк, Бард, Тенгель… Ветка открыла глаза… моргнула раз, другой… отчего-то никто из мужчин не бросился ей на помощь, - ждали позволения от эльфа. А тот молчал и лишь смотрел.
Ветка постепенно приходила в себя, и вдруг села, опершись на руку, нагнув голову, открыла шею.
Четверо мужчин с оружием… что же…
***
- Ты… видишь меня? - донеслось до Ветки. Она посмотрела на свои руки - они отчего-то были нагими и трепетали, как плохо настроенное изображение, забиваемое пикселями.
Ветка сморгнула. Перед ней стоял обнаженный, ослепительно светящийся силуэт, окруженный ореолом золотых волос.
- Вот ты! - уверенно сказал он и направил на Ветку пылающий алым клинок. - Змеедева…
Но Ветке это было неважно.
- Трандуил жив? - спросила она еще раз.
- Нет, ты не змеедева… но каковы черные путы… смотри же сама.
Ветка опустила взгляд вниз - она уже знала, что нага. Тело ее также трепетало, размывалось.
Вокруг нее сновало черное марево, окружая ее вибрирующими жгутами. Ветка даже расслышала речь - тяжелую, чуждую речь, злую речь злого существа.
Жгуты вились вокруг, но ни один не касался тела. Ветка была словно в коконе, в плену, и темное вокруг нее жило своей властной жизнью.
Белая фигура с клинком шагнула к ней.
Витязь также был наг. Волосы его золотым дождем засыпали плечи, а контуры тела трепетали и плавились.
- Ты видишь меня? Слышишь меня?
- Трандуил жив?
Ветка ощутила жар на ключицах. Тронула пальцами - из всего, что на ней было, на месте осталась лишь эреборская бляха, бляха Торина.
- Не трожь. Только это защищало тебя. Смотри, каковы черные путы. Я постараюсь снять их.
- Трандуил жив?
- Я ответил тебе. Трандуил Ороферион, предпоследняя ветвь славнейшего рода, жив. И скоро будет здоров. Сколь властная черная воля привела тебя сюда… и сколь светлая - меня…
- Трандуил жив?
- Думай, думай о нем… так ты поможешь мне…
Сияющий белоснежный воин поддел один из черных тяжей мечом. Пульсация усилилась, и слова на черном наречии зазвучали еще более грозно, еще более страшно. Ветка провела пальцами по самой кромке меча - и не обрезалась.
- Трандуил жив…
- Я Глорфиндейл.
Ветка подняла взор - выпуклые мышцы играли на руках витязя. Он тщился перерубить черный тяж и напрягал силы.
- Я Ольва… Ольва Льюэнь… Трандуил жив!
- Сколь властная черная воля привела тебя сюда… сколь сильны темные путы…
- Еще недавно Митрандир говорил, что я чиста…
- Истари, верно, смотрел тебя под Эребором… Одинокая Гора имеет свою власть, и впустив дракона, не впустила зло бесплотное… но как только ты выехала из-под горы, семена черных пут проросли. И только то, что вбито в эреборской бляхе, тебя защитило… иначе ты была бы уже частицей Врага… пленницей его фэа… а так я успел.
- Ты ехал сразить дракона…
Один черный жгут лопнул и истаял. Пространство мучительно вскрикнуло, а Глорфиндейл ввел клинок под второй.
- Драконы имеют разный вид… я сперва не разобрал, что ни один черный росток не вошел в твою фэа. Но как ты видишь в духовном мире?
- Не знаю… со мной такое первый раз… я думала - мерещится…
- Что же… терпи…
Рывок - и еще одного ростка нет.
- А если бы они сжались?
- Они сжимались… они готовились забрать тебя, но не могли прикоснуться - из-за эреборской бляхи, из-за рун и небесного металла. Тот, кто это сделал, любит тебя.
- Нет!
- Любит. И своей любовью оберег.
- Нет, мы просто…
- Ничто не просто. Поверь.
Лопнуло еще одно щупальце.
Ветка подняла лицо - Глорфиндейл был одновременно юн и стар, стар, как сама Арда. На тонких чертах словно уже лежала печать тлена - почти незримая.
И он поддевал мечом новое щупальце, новый пульсирующий, живой, смертельно страшный жгут.
- Ты перерубишь их все?
- Все до единого. И так как на тебе больше нет черных семян, ты будешь свободна. Наконец-то. Я вижу прошлое - власть Темнейшего сопровождала тебя всюду. Не всегда ты ей подчинялась, но Око его видело тебя. Теперь ты станешь недосягаемой.
И снова всплеск злого черного бормотания, вспышка черного света - и еще жгут истаял.
- Глорфиндейл! Совсем недосягаемой?..
- Совсем… я оставлю тебе защиту, и Темнейший больше никогда не сумеет покуситься на твою фэа. В тончайшем мире его могущество не коснется тебя.
- А в обычном? Материальном?
- Я тоже умирал. Даже на меня нашелся свой балрог. Кто же скажет тебе, Ольва, что будет завтра… Но в тончайшем мире его могущество не коснется тебя.
Витязь перерубил последний жгут.
Меч из его рук словно испарился, и, шагнув к Ветке, воин обнял ее, и, наклонившись, обессиленно положил голову на плечо. Девушка чувствовала, как дрожат его мышцы - и в то же время и его, и ее тела вибрировали, растекаясь контурами, и словно сливались, вплавляясь друг в друга.
- Доблестная схватка, - прошептал Глорфиндейл, - достойный враг…
- Зачем Трандуил позвал тебя?
- Убить дракона… он знает, что ему более нельзя прикасаться к твари. И он еще слаб. Великое зло прошло через его грудь и горло.
- Это я… зло.
- Уверен, что нет.
Отдохнув, сверкающий белоснежный мужчина отступил… и, оставив руки на Веткиных плечах, запел негромко. Слова лились нежные, словно это была уже не клетка, а гимн, который мог окрылить и придать сил.
- Я создам тебе броню… которая укроет твою фэа от зла. Дева, совершившая столь длинный и страшный путь, достойна моего оберега. Достойна моего оберега. Достойна…
- Трандуил жив…
***
Ветка открыла глаза… моргнула раз, другой… отчего-то никто из мужчин не бросился ей на помощь, - ждали позволения от эльфа. А тот молчал и лишь смотрел.
Ветка постепенно приходила в себя и вдруг села, опершись на руку, нагнув голову, открыла шею.
Четверо мужчин с оружием… что же…
Глорфиндейл сел на корточки и протянул руку.
- Ольва! Ольва Льюэнь! Никто не собирается убивать тебя. Посмотри мне в глаза. Опасность была, но она миновала.
Медленно положил меч.
Ветка, подняв голову, тупо смотрела на Глорфиндейла.
Черные щупальца, тяжи, оказывается, душившие ее.
Бляха Торина, эреборский оберег. Сверкающий нагой Глорфиндейл с волосами цвета солнца.
Ветку начало трясти. Сначала слегка…
- Бард, - сказал Тенгель, - может, поднимем ее?
- Отойдите, - сказал Глорфиндейл.
Ветка беззвучно выгнулась, словно ей в спину всадили кинжал. Не в судорогах, но в конвульсиях забилась по полу. Наконец, вернулась и речь.
- Я не могу, не могу больше! - закричала она, срывая горло, - не могу! Прекратите это, это немилосердно, дайте мне просто умереть! Я больше не могу собирать себя из пепла, не могу! Не могу, не могу! Глорфиндейл! Просто убей меня, я не могу больше! Я не могу!
Золотой витязь подхватил Ветку на руки, прижал - вжал в твердейшие вызолоченные доспехи из мифрила. Его латные рукавицы впились в ее плечи; он держал, и что-то тихо напевал на синдарине.
- Я не могу, не могу… не могу… - Ветка обмякла, и не потеряв сознание, и не уснув. Просто повисла коричневой тряпочкой на золотых дланях эльфа.
- Да что тут происходит? - шепотом спросил Тенгель.
- Потом разберемся, - также в полголоса ответил Бард. - Глорфиндейл, мой лорд, вас отвести в покои? Вы… отнесете ее?
- Пожалуй, да, - эльф с тревогой вглядывался Ветке в лицо. - Не всякому воину по силам то, что вынесла эта чужеземка. Сила ее духа восхищает, но жизнь ее иссякает. И надо отыскать новую опору ей - то, что вернет ее сюда, что возродит.
- Сюда, мой лорд… - Ветка висела на руках Глорфиндейла куклой.
Сделал шаг. В распахнутые двери сперва влетел слуга, который крикнул:
- Ваше величество! Король Бард! Еще эльфы!
- Юный Ороферион сообщил, что пришлет сюда посольство, - сказал Глорфиндейл. – Навстречу мне.
Повернулся к дверям, удерживая свою ношу.
Ветка смотрела как сквозь толщу воды.
Лантир. Два незнакомых эльфа. Синувирстивиэль…
Мэглин.
- Мы скакали половину ночи, едва завидя зарево пожара… - Лантир.
- Но город не горит…
- Лорд Глорфиндейл…
И зеленые, изумрудные глаза, родные, встревоженные, сияющие:
- Валар! Ольва! Ольва, жива, жива… Глорфиндейл?..
- Жива и в безопасности, но истощена борьбой.
- Наугрим! - грозно грохочет голос Лантира. - Я приезжал за ней, и ваши лживые привратники сказали, что она погибла на поле боя!
- Это и было почти так, - ровный, гулкий голос Ранка. - Она не вставала и не принимала пищу много дней. Мы готовились хоронить ее.
- В Сумеречье ей помогли бы лучше!
- Теперь это неважно, - голос Глорфиндейла…