— Не переживай, эорлинг, не отстану.
— Тенгель, что ты делаешь в Дейле?
— То же, что и в Эреборе делал. Совместные дела обсудили с Бардом Лучником. Планы крепостей и оборонных сооружений изучал. В Дейле осталась старинная библиотека. Представляешь, не сгорела. Там Бард отрядил заниматься свою старшую, Сигрид, и младшую, Тильду. Над ними начальница — Ингрид. Туда придешь, щебечут, свитки и документы приводят в порядок. Разбирают, читают — все три обучены. Вот с ними много сижу.
Ветке совершенно не понравилось, что воин рохиррим портит глаза в библиотеке.
— А я и читать не умею. Говорю на вестроне, а читать — нет.
— Книгочея найми. Говоришь ты грамотно, почти как эльдар, хотя и непривычно уху кое-что. Писать уметь надобно. По седлам! К городу!
Поправили снаряжение, привели лошадей в порядок. Небольшой отряд выехал из расщелины в останцах обратно на дорогу.
— Бард теперь на башнях Дейла сторожевые огни завел, — сказал Тенгель. — Смотри, прояснилось, только мелкий порошок сыпет. На огни и поедем, смеркается, но ночевать на пустоши нельзя.
Ветка улыбалась. Что-то было в этом особенное, волшебное и даже славянское — рослые ясноглазые рохиррим… люди. Заснеженное огромное пространство, тусклые огни города впереди, силуэт очертившейся горы сзади.
— Ты вот что, Ольва Льюэнь. Если надумаешь все-таки прибиваться к своим, приму в Рохане, — сказал Тенгель. — Есть в тебе выучка, которая мне по нраву. И у нас конных дев множество, а вот ты малость иная. Фенгель, отец мой, пьет, да и болен. Короноваться мне скоро. Тогда и призову тебя.
— Спасибо, Тенгель! — вышло от всей души; куда же, как не в Рохан?
Выяснить, что в Сумеречье… и можно подумать. Можно!
— Насторожись, — жестко сказал Тенгель. — В повод, в стремена…
Ветка изготовилась и прислушалась. Но вдруг Азар громко приветливо заржал; заржала и Зима, и другие кони.
Наскакали. Всадников, с факелами, с оружием наголо, было много — отряд встречал Бард со своими стражниками.
— Вот они, вот! Невредимы и целы!
— Да мы буран пережидали, — мирно сказал Тенгель. — Чего переполошились-то? Сами бы и приехали сейчас.
— Варгов снова видели близ Дейла!
— И мы видели — перебили, — самодовольно заявил Тенгель, поигрывая рукоятью кинжала.
Ветка же смотрела на Барда, который глядел ей прямо в глаза и от души улыбался.
— Я бы за эорлинга и не беспокоился, — сказал король Дейла, — да вот только эта девица… для всяких беспокойств очень притягательна. Буран. Варги. Словом, вас лучше было отыскать.
Ветка фыркнула.
— Поедем-ка, — велел Бард. Кавалькада двинулась в сторону Дейла. Ветка подъехала к королю:
— Здравствуй! Как плечо твое?
— Спасибо, Ольва. Рука двигается, в силе. А ты, стало быть…
— Подданная Эребора. Да.
— Дейл чем не угодил?
Ветка задумалась.
— В голову просто не пришло к тебе попроситься. Вот честно. Поверишь?
— Тебе-то? Запросто!
— Что веселого? — спросила Ветка.
— Да так, памятно мне кое-что! Ну и обузу король-под-горой себе на шею посадил, — лукаво сказал Бард, и, поглядев на Тенгеля, добавил: — Это ты и полдня вне Эребора не провела, правильно?
И все-таки в голос расхохотался.
Зима зло прижала уши.
Ветка состроила рожицу.
========== Глава 8. Витязь ==========
- Где жить думаешь?
- Я думала, у тебя остановлюсь, - безо всякой задней мысли сказала Ветка.
Бард улыбнулся.
- Что же, найду пару комнат, для тебя и телохранителя.
- Спасибо. А еще разговор есть, государственной важности. Ну, то есть ты может уже и в курсе, - задумчиво сказала Ветка. Бард покосился опасливо.
- А то, Ольва, может лучше на постоялый двор? Или тебе просто домик отдельный снять?..
Дейл тем временем близился; Ветка снова подивилась - месяц зимы, ну, чуть больше, провела она в Эреборе. Да, разрушения и война на сей раз города не коснулись - но рос и восстанавливался он прямо на глазах.
- Бард! Отличная работа!
- Спасибо, - ветер разметал чуть вьющиеся черные волосы. Темные глаза горели, - Здесь, - привстал Бард на стременах и простер руку, - будет славный город торговый, открывающий многие двери народам Средиземья! Возродится и воспрянет край. На берегу Долгого озера восстановлю я Эсгарот, и пролягут мимо Эребора, Эсгарота и Дейла водные торговые пути, что были прежде. Флот построю!
Бард сел обратно в седло.
- Что ты, Ольва? Чем я тебя так поразил?
Ветка нечеловеческим усилием сдержала смех и сдавленно сказала:
- Бард, все правильно, до последнего слова. И нарекут тебя Бардом Первым, Великим. Станешь основоположником династии Бардингов. Я говорю совершенно серьезно, если хочешь - пророчу. Только умоляю, теперь не обижайся! Просто смешинка в рот попала… - Ветка отъехала в сторону и захохотала, упав в гриву Зимы. Слезы текли по ее лицу. Бард, худощавый, высокий Бард в кафтане с отворотами на рукавах, с небольшими усами с бородой, только пожал плечами и снисходительно улыбнулся.
- Чудная она, - пояснил подъехавшему рохирриму, - никто ее не разберет, кто такая, откуда. Теперь вот проще - наугрим из Эребора. Посмотри на нее. Тебе, эорлинг, так проще?.. То-то.
***
Ветка ополоснулась с дороги, переоделась в одно из платьев, которые ей пошили гномки по ее собственному рисунку. На дворе уже была ночь, но Бард сказал, что ожидает Тенгеля и Ветку к себе на поздний ужин.
В зале, памятном Ветке, был накрыт длинный стол. Великолепное мясо, разные сорта хлеба, квашеные овощи, паштеты из птицы, салфетки, сервировка, кубки и бутылки с винами - Ветка поразилась разнообразию и гостеприимству. Тяжелые удобные стулья, покрытые бархатными чехлами, окружали просторный стол. Накрыто было на четверых.
В зале уже были Бард, его старшая дочка Сигрид и Тенгель.
Ветка уставилась на девицу с некоторым неудовольствием, природу которого не смогла бы объяснить. Что же, резонно - Сигрид теперь принцесса, по возрасту ей, похоже, лет шестнадцать-семнадцать, так что как не посадить такую за стол с красавцем рохирримом?
Собственно, Тенгель и беседовал с ней весьма оживленно. Ветка прислушалась - обсуждали древних авторов и отысканные девушками в библиотеке Дейла старинные манускрипты. С ума сойти, какая завлекательная тема, раздраженно подумала Ветка, и все-таки поставила зарубку – все же читать научиться.
Бард же стоял в другом углу зала недвижно и смотрел на Ветку. Та наконец восторжествовала - ну хоть кто-то! Платье!
Декольте, открывающее оба плеча - такого Ветка здесь не видела - смягчала полоска белоснежного меха. Узкий лиф в талию, узкие рукава - все простое, без отделки. От талии пышнейшая юбка в пол, поверх объемной нижней юбки. Коричневый шелк тек и переливался. Сзади - шлейф из той же ткани, расшитый золотой нитью, воланами спускался на пол - драконьим хвостом. Ну и диадема Дубощита - куда же без нее!
Местные дамы не носили настолько пышных юбок, узких лифов, и, тем более, не показывали плеч и ключиц. Ветка же сочла, что все это выглядит благопристойно, и местную моду можно и даже нужно рвануть культурно. Изнутри.
Увидел и рохиррим. Замолк на половине умного слова. Ветка мысленно гордо улыбнулась.
Правитель Дейла снова беззвучно хохотал.
- Что же, Эребор любит сокровища собирать. Да, Ольва?
- Ольва! - Тенгель наконец перевел дух и улыбался. Сигрид, как и в первую их встречу, столь памятную Ветке, смотрела злым лягушонком.
Ветка, вполне довольная эффектом, произведенным платьем, села - слуга подвинул тяжелый широкий стул так, чтобы было удобно.
Бард посмотрел на дочь, на молодого мужчину, на Ветку. И немедля завел длинный умный разговор об Эреборе, о здоровье (телесном и душевном) Торина Дубощита, о делах под горой, об озимых, флоте и Эсгароте.
Ветка отвечала и присматривалась - сколько же тебе лет? Думать о возрасте применительно к Торину или, скажем, какому-нибудь эльфу было бы неразумным. Но Бард же человек?
Тенгелю около тридцати. Бард выглядит заметно старше. Человеческий век здесь, как успела узнать Ветка, длиннее привычного ей - лет до ста, ста двадцати каждый мог дотянуть, а некоторые людские народы так и больше. Сигрид - барышня явно на выданье, и Бард, похоже, имеет политические планы, касающиеся Рохана.
А самому сколько же?
После ужина стол убрали, оставив сладкие вина, выпечку и сушеные фрукты с орехами. Ветка, которая давно не ела за праздничным столом, да еще двузубой вилкой, устала от светского застолья, и отправилась на балкон, прихватив теплую пушистую накидку.
Дейл спал, но над ним ярким светом горели сторожевые башни - как будто маяки для небесных кораблей. Да и некоторые редкие окна, освещенные огнями, говорили - люди живут, и город возрожден.
Бард неслышно вышел за ней.
- Город не столь и разрушен был, - сказал он тихо. - Доброе наследство моих предков. Все прочно, выстроено на славу. Расчистили, вымели, починили водопроводы и колодцы. Весной посадим деревья и кусты.
- Гномы тоже расчищают и выметают, - ответила Ветка. - Бард, ты же до лопатки обгорел. Я думала, сустав не будет двигаться. А ты вон какой. Кстати… ты же знаешь? Даина спасли. Двалин…
- Я знаю, Ольва. Мы правильно выбрались туда, на разведку. И то, что одно чудовище было без глаза, помогло лихолесскому королю, - задумчиво сказал Бард. - Тенгель мне рассказал о битве, подробно. Так что все правильно, жалеть не о чем. Эльфийка мне пела. Потом положила мазь и сказала, что заживет. И зажило. Что за тайну ты мне поведать хотела?
Ветка покосилась на короля Дейла. Тон, которым Бард говорил о Синувирстивиэль, указывал на то, что он и в голову не брал ничего такого… Такого!
Рохиррим прощался с Сигрид - ему еще надо было выехать из Дейла. Эорлинги так и стояли лагерем снаружи городских стен - в шатрах, при своих конях.
Вышел на балкон.
- До завтра, Ольва Льюэнь! Выезжай с утра на пустошь? Скакать, как условились?
- Выеду.
Эорлинг ушел, и Ветка улыбнулась ему вслед.
Попрощалась и ушла Сигрид.
- Я вот Сигрид кататься не пускаю, - сказал Бард. - Орки, опасно. А ну как с коня упадет.
- Все с коня могут упасть, - проговорила Ветка.
- Так что же Дубощит, Ольва? Как его в твои короли и повелители занесло?
- Ну, скажем, не вышло у нас, - сказала Ветка, тяжело вздохнув. - Шло, да не вышло. Вот он и решил по-другому, чтобы мне не приходилось подолгу объяснять, кто я такова, да какого роду-племени. По-моему, почти случайно. Торин пылкий, и мог меня к присяге привести… ну, в запальчивости, что ли. А я…
- Я думал, он тебя и за племянника своего может выдать. За старшего.
- Гномам наследники нужны, особенно молодым. И гномки в жены, а не чужестранки. Дис уже приманила нескольких, будет сейчас сватовством заниматься.
- А людям, Ольва, люди нужны.
- Ты говорил. Я помню.
Ветка взяла бокал, выпила пару глотков.
- Вино получше того, - хитро сказал Бард.
- Сколько тебе лет?
- Сорок четыре года.
- А как давно вдов?
- Пять лет. Присматриваешься ко мне? Ольва… - Бард улыбался, но стоял далеко, и попыток приблизиться не делал, - я хоть и вдовый, но не деревянный. Кое-что в горах понял.
- Теперь не выйдет, - сказала Ветка.
- Рохиррим?
- Нет… н-не знаю… ты же его Сигрид прочишь, - несколько нервно сказала Ветка. - Я не уверена. Посмотрим. Как получится. Дело не во мне.
- Не в тебе дело? - удивился Бард, - а в ком же?
- Я скажу тебе, в чем дело. С одним условием.
- Глупость сморозишь, - уверенно сказал Бард, - и будешь потом жалеть об этом твоем условии.
- У меня мало осталось того, о чем я могла бы пожалеть. Ты согласен?
- Что с тобой делать! Только и у меня есть условие.
- Какое?
- Свои не говоришь, а мое хочешь узнать?
- Ну-у…
- Ладно. Расскажешь мне, что за место такое, где ты росла. Как у вас люди, к примеру, семьи создают. Как живут мужчины и женщины. Я не могу понять тебя, ты делаешь также вещи, которые тут любую девицу неизбежно привели бы или на казнь, или к позорному столбу. И тебе сходит - а знаешь, почему? Потому что у тебя это изнутри идет. Я вижу, ты иначе выросла. И все теряются. Ты уверена в том, что делаешь. И что права. Вот, хочу понять, совсем ли в полной безудержности живут у тебя на родине. И отчего тогда ты сама такая… осторожная.
- А, это, - Ветка помолчала. - Люди у нас создают семьи поздно. А вот встречаться и спать вместе начинают рано. Есть такое понятие - пробный брак. Ну, просто пожить вместе. Или визитный брак. Муж и жена живут порознь, и только встречаются для близости, если детей нет. Или вообще не брак, когда живут вместе и только говорят, что женаты - и раз живут одним хозяйством, то и так можно. Или просто встретился… человек… ну, повстречаться с ним, чтобы понять, подходите друг другу или не подходите. В том числе - в постели. И таких… пробных… может быть сколько угодно. У кого-то - ни одного, у кого-то двадцать.
Бард хохотал.
- Великий Эру, вот теперь многое понятно… то есть у вас и понятия такого, как девичья честь, вроде и нет?
Ветка призадумалась.
- Ну… так уж выходит, если девица долго в девицах засиделась, то ее вроде как и… осуждают. Некрасивая, никому не нужная. Не спрашивай, я сама скажу. У меня был муж, грубиян и насильник, я по возрасту была как твоя Сигрид. Он умер. С тех пор в эти игры я в своем мире и не играла.
- Я понял. Ольва. Теперь все понятно… а то уж, думаю, начали мерещиться всякие… вещи. Но мой тебе совет…
- Бард, - сказала Ветка, - не надо. А? Меня уже полировал Балин. Я уже, по-моему, лучше держусь, м? Чтобы эреборская честь стояла, как флагшток. Ну ты не добавляй!
Бард снова захохотал, утирая слезы.
- Ну ты сокровище… эреборское… честь и хвала Торину Дубощиту, отважен мужчина, отважен…
- Отсмеялся? - прохладно спросила Ветка.
- Чем я тебя на пустоши повеселил? Флотом?
- У нас великий король был. Император. Тоже двери открывал и флот строил, - сказала Ветка. - У нас его любят очень, а ты весьма смахиваешь - и повадкой, и целями.
- Что же, спасибо. У правителей в одинаковых условиях и задачи одинаковые, - сказал Бард. - Теперь что же, поведаешь мне свою тайну?
Ветка еще раз посмотрела на темный Дейл, на сияющие сторожевые башни, на пустошь и величественную гору на горизонте.
- Покажи спину. И… Бард, ты в любовь веришь?
- Я по большой любви женат был… по настоящей. Скорбел и скорблю. Только… ты так о своем народе рассказывала, как будто у каждого в запасе жизнь эльфа, - сказал Бард. - И так попробовать, и этак. И с этим сблизиться, и с тем. У нас нет такой роскоши. Надо деток на землю поставить, чтобы ножками своими, как корешками, впитывали силу Арды и отдавали семье. Сватают рано, и верность хранят одному. Теперь уже не верю, что так же полюблю. Но такую егозу, как ты, взял бы. Я думаю, мы притерлись бы. Без особенной любви, верно, Ольва?
- Ты умный человек, - прошептала уже Ветка. - Бард, я, может, и не в свое дело лезу, но вот что. Никто же не скажет. Не принято, и все такое. А мне законы не писаны. Тебя эльфийка полюбила. По-настоящему, как только они и могут. Та самая, которая лечила спину. Синувирстивиэль.
Бард вскинул брови.
Ветка видела, что реальность для мужчины - цепкого, делового, практичного - тут же повернулась совершенно иным ракурсом. Сумеречье! И хотя гномы были полезнее как торговые партнеры, эльфы… это эльфы!
Ветка же глядела в темноту Пустоши и думала о своем.
- Трандуил ни за что не отдаст Синувирстивиэль, - наконец отмер Бард.
- А ты посватайся.
- Посвататься? Что ж, - тихо сказал Бард, - попытка не пытка. Я бы и глаз не поднял на эльфийскую деву.
- Не посмел бы?
- Люди должны жить с людьми. Но у меня-то уже деток трое, скоро внуки пойдут. Если то, о чем ты сказала, правда… такие союзы входят в историю, Ольва. Пренебречь любовью эльфа…
- Были и другие свидетели, если мне не веришь. Когда тронутого деда в шляпе принесет в Дейл, спроси его, - сказала Ветка.