Ткань покрывающая повозку в одном месте странно топорщилась. Варлаг подскочил и ткнул туда рукой. Раздался вздох. Юноша откинул полотно и увидел Фера. Тот был в плаще и с походной сумкой.
– Ну, и что это? – тихо сказал он. – Сбегаем, значит… Я нашел письмо из твоего дома…
– Зачем ты пришел? – спросил тот в свою очередь.
– Тебя остановить…
Тут снаружи раздался шум: грохот колес, цокот копыт и голоса.
– Потом поговорим… – Варлаг запрыгнул в повозку рядом с Фером и накрыл их обоих тентом, оставив маленькую щель, чтобы разглядеть, что происходит.
Обычно приходил один единственный возница из эльвинов да и все. Что-то тут было неладно… Варлаг жестом призвал Фера к молчанию, тот кивнул и оба припали к щели.
Первым спешился всадник, прибывший на черном коне. Это был человек, солидного возраста. Во всем темном, за спиной пара мечей. Его борода и волосы были такие же темные, как и его одеяния, их едва коснулось серебро седины. Холодный взгляд, строгое лицо. Варлаг различил на его груди серебряную пряжку в виде щита и меча. От одного его вида Варлагу стало не по себе. Он догадался, что это был конксур о котором говорил Катэль. Как же невовремя!
Они с Фером озадаченно переглянулись. Слышно и видно все из их укрытия было прекрасно. Лишь бы самих их не заметили.
Перед их взором теперь возник и наставник Катэль в сопровождении стражи. Только этого не хватало!
– С возвращением, Грегор из Гроттов! Мы рады тебе в нашей обители обладания! – сказал наставник, пожимая тому руку.
– Здравствуй! – точно несмазанная телега проскрипел тот. – Увы, не могу сказать, что тоже рад… Но работа есть работа… Да и дорога была долгой…
– Я понимаю, но у тебя будет время отдохнуть, – кивнул Катэль. – Вы привезли ее?
Мужчина кивнул и, взмахнув рукой, велел кому-то еще приблизиться или… Подъехать. Внутрь въехала повозка, на которой громоздился окованный металлом ящик, в таком могло поместиться несколько лошадей. Он был прикреплен к основанию транспорта цепями. В стенах ящика было множество круглых отверстий, чтобы воздух проникал внутрь. Это была клетка… Рядом шли десятки эльвинов, охраняя этот груз. Все как один – в таких же черных одеждах с такими же пряжками, что и их предводитель – конксур Грегор Гротт.
– Неужели это для меня? – с ужасом спросил Фер.
Ответ на его вопрос последовал сам собой. Ящик качнулся несколько раз, раздались звуки тупых ударов, что-то или кто-то со всей мощью билось в его стены изнутри. Донесся звериный рык, леденящий душу. Страшно было представить, кто там был внутри.
– Не думаю… – ответил Варлаг. – Там уже кто-то есть…
– Тише, это я, – Катэль положил руку на ящик. Варлаг ощутил воздействие люксиса наставника. Внутри все стихло. – Я выпущу тебя завтра.
Вся процессия, включая эльфа и конксура молча двинулась дальше. Когда они скрылись из виду, принц первым выпрыгнул с повозки.
– А ты чего сидишь? – обратился он к озадаченному и взволнованному Феру. – Не хочешь узнать кто там?
– И куда они повезли этот ящик?
– Вряд ли они потащат его наверх. Хотя там дюжина эльвинов, любящих рабский труд… Думаю в сады у основания скалы. – Варлаг двинулся за ними. – Ты идешь или как?
Фер вздохнул и побежал следом.
Юноши шли тихо, держась на достаточном расстоянии. Было довольно темно, поэтому их вряд ли бы могли заметить, главное не споткнуться или еще чего, чтоб не выдать себя, а еще не отставать, чтобы не попасться страже. Другого пути уже у них и не было. Только если надо было остаться в повозке и уехать в город. Но тот момент уже был упущен.
Как и предположил Варлаг, транспорт с клеткой двигался по дорожке в сторону садов, где арборы академии выращивали не просто цветы, а целые деревья.
Клетку доставили в одноэтажное каменное строение, достаточно большое, как и предыдущий склад. Оно было скрыто среди густых зарослей. Его раньше Варлаг не видел, ведь в Высьдоме было много всего. Друзья легли на землю и продолжили наблюдение.
Эльвины начали сгружать ящик и заносить его внутрь. Когда они управились, Катэль и его гости направились в сторону главных башен, оставив нести дозор лишь двух из спутников конксура.
– Оставили всего двух… А шли с целым отрядом… – промолвил Варлаг.
– Может то, что в ящике не такое опасное?.. – предположил Фер.
Его друг, как всегда, не дожидаясь, начал красться к противоположному краю здания.
– Ты обезумел? – прошипел испуганно Фер, однако, тоже выбрался из их укрытия. Варлаг помахал, жестом призывая его следовать за ним.
– Видишь, там есть оконца, – указал он на темные проемы в стенах, точно бойницы. – Они не высоко, подсади меня.
– Ну, ты и тяжелый! – вздохнул Фер, надрываясь.
Варлаг ухватился за камни и подтянулся, половина его тела скрылась в проеме, ноги торчали прямо из стены. После он исчез и тут же вынырнул, протягивая обе руки Феру. Тот подпрыгнул, крепко сжал его ладони, и юноша потащил друга наверх, тот перебирая ступнями по выпуклым камням, с помощью Варлага поднялся следом.
Ноги обоих с глухим стуком коснулись металлической поверхности. Они стояли на том ящике сверху.
– От страха у меня мурашки… – прошептал Фер.
– Поверь, у меня тоже.
Варлаг и Фер спрыгнули на пол и огляделись. Нужно было быть тихими, как мыши, чтобы эльвины снаружи их не услышали. Глаза привыкли к полумраку через некоторое время и друзья решили обойти клетку кругом. То, что было внутри никаких звуков не издавало. Но Варлаг слышал тихое дыхание, или ему казалось. Ни замков, ни петель, никакого намека на то, чтобы можно было этот ящик открыть не было. Фер боялся, но Варлаг ощупал его стыки. Ничего.
– Его так не открыть… – раздался голос. Он был женским и глухо раздался из ящика. Оба друга вздрогнули. – Нужно обладание.
Юноша приблизил лицо к отверстиям в стенке клетки, Фер испуганно начал его дергать за рукав, призывая отойти. Но тот успел увидеть две пары светящихся желтых глаз, и отпрянул.
– Кто ты? – спросил Варлаг испуганно. Фер тяжело дышал ему в спину.
– Они зовут меня Фидес… – последовал ответ.
Глава 5. Проныра
Его называли по разному: прохвост, падальщик, прощелыга, пролаза, пройдоха и еще многими словами, начинающимися на “П” – обидными и не очень. Чаще всего его называли Проныра. Это было на руку для такого, как он. Мало кто знал его имя, да и зачем оно им было нужно? Древние говаривали, что знание истинного имени дает над тобой контроль. Разве можно допустить, чтобы они покушались на твою свободу, чтобы решали то, что тебе делать? Чтобы знали чей ты сын, как твое имя ласково шептала твоя мать, убаюкивая тебя? Они этого не заслужили. Хотя бы в этом свобода должна быть. Да, и меньше знают – крепче спят!
В любом случае, проныра – это тот, кто сует свой нос в чужие дела, проникнет туда, куда не следовало, стащит нечто ценное, извлечет выгоду, схитрит, съюлит и облапошит простофиль, а еще всегда выйдет сухим из воды. Этим он и занимался.
Проныра затаился за деревьями в лесной чаще и вглядывался в сторону небольшой дороги, петляющей меж зеленых полей. Его серые глаза, точно небо, затянутое тучами, впились в сумрак. Наступил вечер, а вместе с ним свинцовый небосвод обрушил на земли Эльфината дождь. Он накинул на короткие и темные волосы, торчащие во все стороны, капюшон.
Может быть это было предусмотрено погодными башнями, а может быть было совпадением? Этого он не знал, потому что за расписание работы калидитов и шидитов, делающих облака, никто не платил. Другое дело, если бы кто захотел располагать такой информацией. Тогда можно было бы и заморочиться.
Но дождь был кстати, он скрывал его самого, звуки его шагов и шорох одежд. Проныра уж думал сотворить туман, чтобы повысить скрытность, но этого не потребовалось. В шидии он был не слишком хорош, вряд ли бы ему удалось топить корабли, но вот с туманом он справлялся отлично. Это много раз помогло ему. Теперь же одежда намокла и сама стала походить на влажную кору дерева, делая его почти незаметным.
Он ждал. Ему удалось узнать, что по этому пути эльфы повезут ценный груз. И теперь нужно было выяснить об этом немного больше. Эти сведения стоили сущие гроши, поэтому вполне могли быть недостоверными и неточными. Может быть он и вовсе тратит время зря? Но вряд ли информатор стал бы его дурить. А если это так, и ничего не случится в ближайший час, то скоро он двинется в город близ Высьдома, найдет себе ночлег, согреется, наконец, наестся и напьется. После, конечно, придется с тем лгунишкой разобраться по-свойски. Но это мелочи.
А если все верно, то нужно выяснить насколько этот груз ценен, куда доставляется, кто его сопровождает и зачем. Все это уже можно было продать подороже, и даже не одному покупателю, а нескольким.
Деньги заканчивались и, чтобы выбраться отсюда, в конце концов, нужно было заработать еще хоть что-то. А в последнее время предложения не сыпались, как из рога изобилия.
Его задача была всегда простой – сделать ту работенку, за которую не хотел браться прочий обладатель, рискуя своей репутацией, семьей и близкими, положением и кто знает чем еще. Всего этого у Проныры не было.
Если за что-то хорошо платили, то он и не задавал лишних вопросов, если платили так себе, можно было и повредничать, набивая себе цену и разыгрывая драму. В любом случае, шантаж, шпионаж, воровство и кражи, даже похищения различных персон были делом его грязных рук и такой же, уснувшей, а не умершей окончательно, как он себе твердил, совести. Он ничем не брезговал. Так уж повелось.
Хоть и Проныра был обладателем, в Высьдоме он никогда не учился. Семья его была бедной и многодетной, как и все семьи простого люда. Родился он в Гладии, на островах. Часто ему казалось, что он и вовсе не родной. Их папаша был очень жесток и строг, держал всю семью в ежовых рукавицах, часто даже порол своих детей по делу и без. Матушка их давно почила, может от болезни, а может от побоев. Он помнил смутно ее лицо – бледное, с тонкими чертами, как у него самого. Когда обладание проявилось у Проныры, что был из средних сыновей, отец не пустил его учиться, хорошенько избив, запретив показывать “свои проклятые чудеса” и загрузив работой на верфях, где промышляло все их семейство – от мала до велика, настолько, что все члены тела отваливались. Это должно было выбить из мальчишки дурь о всяких эльфах, путешествиях и их ведьмовстве. Но мальчишка не оставлял мечту покинуть эту треклятую верфь, своего отца-изувера и холодную Гладию. Сначала он ждал, что эльфы из школы придут и заберут его. Но этого не произошло. Никто тебе не поможет. Это отпечаталось ударом сапога отца в памяти и на теле навсегда. Всем было плевать на него. Никто даже не заметит, если его не станет.
Он терпел побои и все невзгоды, копил деньги, чтобы самому пуститься в путешествие и добраться до Высьдома. Стать тем, кем должен был – обладателем. Выбиться в люди, делать добро, никогда не пить и не бить своих близких. А не быть всего лишь “еще одним голодным ртом”.
И вот однажды утром мальчика не стало. Утонул ли он в море, замерз от холода и голода в одной из подворотен или был украден зунарами? Какая разница? Они это переживут…
“Я же пережил…” – Подумал он. Мерзкая сырая погода навевала такие же воспоминания о доме. Больше там Проныра никогда не появлялся. Даже если там бывали дела по его части. Он отказывался. Про свое семейство он знал, что в их жизни мало что переменилось. Папаша еще не испустил дух. Хотелось бы и ему быть в старости таким же крепким, если бы до нее только дожить. За сим все. Возвращаться туда он не хотел, как и видеть своих родственничков.
До Высьдома он так и не добрался, застряв в Исциле – столице Мэриела. Забрел он далековато от Гладии, но до школы было все еще как до Той Стороны.
Жизнь сложилась так, что мечты смывает волна, что с силой ударила о берег, а когда она уходит, разрушив то, что там было, все же остается что-то еще. Нечто новое на руинах прошлого. Чтобы быть обладателем вовсе необязательно учиться в школе. Так сама судьба стала учителем Проныры.
Узкие переулки Исцилы научили его многому: плохому и хорошему. Помимо игры в наперстки, искусству карманников и выживанию, он научился считать, читать и писать. Грамота была одним из козырей, помогающим ему добывать нужные сведения.
Много позже, выполняя очередные заказы, он познакомился со старухой шидиткой, что многому его научила. Это не назвать академическим образованием, но лучше, чем вообще ничего. Больше всего ему хотелось научиться управлять жидкостями в телах. Кровь, лимфа, сок в кишках, урина. Все народы были одинаковы. Все они пили, потели, мочились. Если бы только можно было заставить их подавиться собственными соками. За это он мог бы отдать многое. Но так просто это не работало. Шидиты не могли управлять жидкостями чужого тела, разве что своего. Если нужно было вытошниться после пьянки, чтобы к утру взяться за внезапно подвернувшуюся халтурку, то можно было прибегнуть к такому сомнительному применению шидии. А для контроля жидкости в чужом теле – требовалось чтобы некий олух только что выпил сотворенную тобой воду. Этим трюкам Проныра сумел научиться, даже воспользовался своими навыками пару раз.
А бывали в его кругах и такие, что работали так искусно безо всякого носительства. Но шидия была частью его естества, его рождения и детства, мечтах о школе обладателей и мореплаваниях, его стремлений – холодных и туманных. И она не раз спасала Проныре жизнь. Посему все это было не зря! Хоть он и не был полноценным обладателем, да и какая разница? Он вообще не был полноценным в чем-либо. Тень от тени, хмельная пена в кружке, лужа на дороге, морось без грозовых туч. Но любой камушек может впиться в босую ногу, любая заноза может засесть глубоко во плоти, любой самый ничтожный человечек может испортить жизнь королю. Надо только знать как и когда. И не будь он самим собой, если бы не знал.
Иногда, бывая в краях близ Высьдома, он засматривался на скалу, где точно грибы на пне росли башни школы. Как знать, попади он туда в свои ранние годы, быть может судьба бы его сложилась иначе? Может быть тогда он бы сейчас делал дожди в погодной башне, что промочили его сапоги почти насквозь? Или бы утихомирил бурю, дав судам пройти мимо рифов? Или бы спас какую-нибудь южную деревню от засухи? Был бы героем!
В Миритиле Проныра задержался чуть дольше, чем рассчитывал, нужно было двигаться на восток, где накал страстей был выше, эльфы были слишком правильными и скучными, и обладателей среди них было гораздо больше, а следовательно его услуги были более востребованы там, где обитало больше людей, как и он сам. Те быстро наживали себе врагов, погрязли в распутстве и блуде, плели интриги и заговоры. Все это было ему на руку. Здесь же ничего особенного не происходило, хотя эльфы и были побогаче. Но сидеть, сложа руки, да надеяться на то, что золото само на него свалится, он не собирался. Если улова нет – нужно было драпать.
Наконец, ожидания Проныры оправдались. Он даже взбодрился. В той точке, куда он поглядывал то и дело, появились всадники. Разобрать кто есть кто было пока сложно. Все они были закутаны в черные плащи. Вскоре появились и пешие фигуры, окружившие телегу, на которой громоздился тот самый груз. Шли они довольно медленно, хоть и ритмично.
“Достаточно большой ящик!”– подумал Проныра, прикидывая что бы там могло быть. Двигались они не по основному тракту, было ясно, что перевозчики желали оставаться в тени и не привлекать к себе внимания.
Их даже не остановили ни, приближающаяся, ночь, ни дождь. Такую непогоду было бы разумно переждать, а двинуться утром. Светлее и безопаснее. Угрозу нападения, скорее всего, они предвидели. И им было чем ответить. Сопровождающих было много, все были вооружены. Сколько среди них обладателей? Одинокому Проныре этого выяснять не хотелось бы. Это, как пить дать.
Вестимо, они торопились сбыть свой груз как можно скорее. Или у них были конкретные сроки. Значит это важно. А это чего-то стоит, допустим, парочку десятков элье сверху.