Илар уже начал скатываться за горизонт, разливаясь розовым сиропом по небу. В этом уединенном месте никого не было, поэтому Энира, не стесняясь, всегда купалась голышом. Но, к сожалению, близился вечер. Лира нехотя натянула на себя штаны и нагрудную повязку. Подставив лицо теплому ветру, она еще немного посидела, после чего неохотно встала, сгребла в руки парукон и направилась в сторону города. Но подняв голову, застыла ледяной скульптурой.
Чуть позади от места ее привала, шагах в двадцати, сидел молодой мужчина. Как только лира встретилась взглядом с взглядом его зеленых глаз, он пораженно выдохнул.
Энира понятия не имела, как долго он там сидел и что вообще видел. В гляделки они играли несколько долгих минут. Зная мужскую природу, лира боялась совершить лишнее движение, чтобы не спровоцировать нападение, при этом наблюдая за загадочным незнакомцем. Но зеленоглазый никакой враждебности не выказывал. Казалось, он тоже боялся пошевелиться, дабы не спугнуть девушку. Даже больше, Энире показалось, что мужчина смотрит на нее далеко не с вожделением, а с восхищением и какой-то раболепной нежностью.
Незаметно для незнакомца, лира перешла на магическое зрение. Такой ауры она еще не видела! Яркого фиалкового цвета, с наслоением серебра и золота. Как бы ни был интересен Энире этот человек с необычной аурой, от мужчины, который, возможно, видел тебя голой, в такой глуши, стоит держаться подальше.
Собираясь убежать по белому песку пляжа, лира медленно начала отходить задом, намериваясь спрыгнуть со скальных валунов. Незнакомец неожиданно резко встал, так что ее сердце испуганно трепыхнулось. Плюнув на все экивоки, Энира бросилась наутек.
– Подожди! Не убегай! – раздался за спиной обреченный голос. – Я не обижу тебя! Я просто хочу на тебя посмотреть!
Не поверив своим ушам, лира, не прекращая бег, обернулась. Зеленоглазый мужчина не гнался за ней. Он просто стоял посреди пляжа, протягивая к ней руку. И столько трагичности было в его позе, столько печали.
«Ненормальный какой-то!» – про себя подумала Энира, спешно натягивая парукон и с раздражением понимая, что дорожка на этот дикий пляж ей теперь закрыта.
Уже сидя в съемной комнате, на одной из трех кроватей, лира в пол-уха слушала новости от мальчишек, не переставая думать о зеленоглазом незнакомце. Ну ведь он же маг! И аура, и цвет глаз об этом говорили. Почему он не поймал ее какими-нибудь воздушными силками? Почему не стал преследовать? Кто он вообще? И будут ли последствия после этой встречи?
– О чем мечтаешь, Эни? – недовольно поинтересовался Юхан, сидевший на подоконнике, раскалывая очередной орех. – Мы тут перед тобой распинаемся, всё в красках описываем, а ты нас даже не слушаешь.
– Почему же не слушаю? Слушаю. Ваши поиски не увенчались успехом. Единственное, вы узнали, в каком направлении находится Курган ведьмы. Всё правильно?
– Ну, в общем-то, да, – пожал плечами Фалемот.
– Так мы завтра пойдем на его поиски? – обратилась лира уже к Кифу, развалившегося на соседней кровати (все их перемещения всегда координировал он).
– Тебе с нами идти незачем, – как всегда степенно и размеренно ответил лир Гальморт. – Вот найдем мы старуху, тогда отведем тебя к ней. А пока отдыхай и набирайся сил, и так много всего за последнее время пережила.
– Ох, Киф, благодарю, – положа руку на сердце, издевательски проговорила Энира. – Еще один день безделья, непременно, решит все мои проблемы и излечит душевные раны.
– Да не благодари, – с не меньшей долей иронии отмахнулся Киф.
Девушка улыбнулась.
– Эни, будь добра, принеси еще одну лепешку, – встревая в беседу, попросил Юхан.
Сначала лира хотела послать друга… за лепешкой самого, но затем сжалилась и, молча, направилась к двери, прихватив с собой парукон.
– И кумыс!
Энира хмуро глянула на друга.
– Не всухомятку же мне есть, в самом-то деле.
Завернувшись в парукон, лира смело спустилась в многолюдный зал. Подойдя к хозяину за прилавком, Энира всунула бумажку с заказом. Пока она ждала, когда нальется кумыс, ее внимание привлек обрывок беседы двух мужчин за ближайшим столиком.
– … не сравнится с Дамаском, – сказал один из мужчин.
– Это-то да, – ответил второй, по ощущениям Эниры бессмысленной фразой.
Услышав такое до боли знакомое непонятное слово, у лиры даже во рту пересохло. Первое желание было броситься к мужчинам. Но зная местные порядки, она себя сдержала, обратившись к хозяину таверны.
– Простите, не подскажите?
Удивленный мужчина вытаращился на Эниру. Женщинам в паруконе запрещалось разговаривать с кем-то, кроме своего мужа, но сейчас лире было как-то не до этих дурацких правил.
Хозяин шугано глянул на лестницу, а после вновь на лиру.
– Скажите, пожалуйста, – на идеальном эссорском, начала она, удивляясь, почему раньше не додумалась поспрашивать людей. – Знаете ли вы что такое дамаск?
Мужчина посмотрел на нее, как на сумасшедшую.
– Это же… наш султан.
Энира нахмурилась.
– А разве султана Эссора зовут не Асалбег?
– Звали. Этого ирода Триада свергла. И султаном стал савит Дамаск.
Такой радости лира не испытывала давно.
– Спасибо! – радостно прихлопнув ладошками по столешнице, она бросилась к мальчишкам, забыв про кумысы, лепешки и иже с ними.
Влетев в комнату и захлопнув за собой дверь, Энира стянула с себя тяжелый парукон.
– Эни! Что это? Где моя еда? – возмутился Фалемот.
– Я его нашла! – торжественно объявила лира, возведя руки к небесам.
– Неправда!
– Что ты нашла? – перебивая Юхана, поинтересовался Киф, как всегда, более тонко реагируя на слова и эмоции подруги.
– Дамаска!
– Дамаска? И что же это такое? – удивился Гальморт.
– Не что, а кто. Это султан Эссора!
Мальчишки напряженно переглянулись, не разделяя радости девушки. Киф сел на край кровати. Проведя ладонью по шершавой щеке, лир осторожно спросил:
– А чего ты так радуешься?
Улыбка вмиг сползла с лица воодушевленной лиры.
– Мне не хочется спускать тебя с небес на нашу грешную землю, но нам к правящим кругам сейчас нельзя.
– Отчего же?
Киф вновь как-то неуверенно обернулся на Юхана. Фалемот лишь скосил нижнюю челюсть вбок, а брови недвусмысленно выгнул, предоставляя тем самым право объяснений другу.
– А тебя мортенийцы не напрягли в Квихле? – задал наводящий вопрос Киф.
Медленно складывая дважды два, лира насупилась. Понятное дело, мортенийцы были на территории квихельмов по приказу Ардала. Но причем тут Эссор? Этот Оркусом забытый султанат?
– Мне они, конечно, не понравились, но при чем тут Дамаск?
– Тебя пытались поймать мортенийцы, а значит, ты нужна Ардалу, а если ты нужна Ардалу, значит, зачем-то понадобилась Правителям, если же Правители задались целью схватить или убить тебя, будь уверена – управленцы всех стран Эвы знают о тебе. И я сильно сомневаюсь, что ты дождешься от них помощи. Султан Эссора вряд ли стал исключением.
От таких новостей резко закружилась голова. Энира в немой беспомощности села на край кровати, округлившимися глазами смотря на Кифа.
– Почему ты раньше мне об этом не сказал?
– А что бы это изменило, – пожал плечами Гальморт.
С минуту лира лихорадочно думала.
– Я все равно найду способ поговорить с ним, – наконец, изрекла она, сурово сведя брови на переносице.
– Нет, – жестко осадил ее Юхан.
– Да.
– Я сказал, нет, Эни, – на пол тона повысил голос Фалемот. – Тебя жизнь ничему не учит? Пойдешь к неизвестному султану, также как пошла к королю Фостэйна? И что потом? Кто в этот раз должен будет умереть, чтобы тебя вытащить? Я или Киф? Или оба сразу?
– Юхан! – строго оборвал друга Гальморт.
– Разве я не прав?
Какую боль принесли Энире слова Фалемота, не передать. Словно раскаленную кочергу воткнули в грудь и медленно провернули. Она потеряла слишком многих. Киф и Юхан это всё, что у нее осталось.
– Ты прав… – глухо произнесла Энира.
– Эни, мы найдем савиру, – очень мягким голосом заговорил Киф, как бы извиняясь за жестокие слова Фалемота. – Она укажет нам дорогу к Запретным Лесам. Я тебе обещаю, мы доберемся до них, слово квихельма.
Лира благодарно улыбнулась другу, похлопав его по колену.
Шум города глушил Эниру. Внимание рассеялось, да и сама лира будто растворилась в этом суетящемся хаосе. Она сидела на белом мраморе огромного круглого фонтана, в центре которого, на добрых шесть метров, возвышался неизвестный мужчина в восточных одеждах.
«Какой-то из Асалбегов, должно быть», – пронеслась и забылась мысль. Фонтан стоял в центре огромной площади, расположенной возле дворца, который совершенно не впечатлил Эниру. Он был выложен разноцветной блестящей мозаикой, повсюду высились огромные колонны, пенящаяся лепнина и позолоченные купола. Возможно, многие открывали рот от подобного богатства, но лире такая «красота» претила.
Почему она сюда приходила? Да потому что здесь был большой фонтан. Океан, конечно, не заменяло, но лучше этот крохотный источник воды, чем вообще никакой. Уже четвертый день подряд, она выбиралась сюда и полдня проводила сидя возле животворящей влаги, наблюдая и слушая вечно куда-то спешащих людей. Именно здесь лира узнала, что султан Дамаск покинул Эссор, и что правление султанатом сейчас принадлежит его визирю – савиту Бирму, и третьему магу Триады – савиту Гансу.
Нет, Энира не искала встреч с Дамаском. После жестоких, но правильных слов Юхана, она отказалась от этой идеи. Всё ее существование сводилось к томительному ожиданию. Она поняла, что в прошлом ей не хватало именно терпения. Теперь же лира усиленно воспитывала в себе это качество, изо дня в день, ожидая мальчишек с поисков савиры.
Лениво переворачивая в голове очередную страницу своей книги мыслей, Энира не сразу заметила изменения в толпе. Шум и гам вдруг резко смолк, люди расступились ближе к домам, освобождая пустой коридор улицы, справа от площади. Возле фонтана же, наоборот, выстроилась настоящая живая стена.
Только спустя минуту, Энира поняла причину. По расчищенной улице, верхом на белоснежном рысаке выезжал султан. Лира сразу отметила ладность его фигуры, затянутой в молочного цвета закрытые одежды: широкие плечи, сильные руки, широкая шея, квадратный мужественный подбородок и… светлая коротко стриженая борода! Энира оторопела. Волос султана она не видела из-за белого тюрбана с огромной драгоценной брошью, но борода! Ее цвет был далеко не так светел, как у лиры, но всё же светлый. Она даже не заметила карберов в кроваво-красных одеждах, сопровождающих султана.
«Тебе нужен дамаск»
Сараха не стала бы писать это послание, не будь оно так важно. Отринув осторожность, Энира встала на мраморный фонтан, чтобы ее было видно в полный рост и начала дрожащими пальцами развязывать узорную повязку.
Тем временем, толпа словно ожила и начала раболепно кричать хором нестройных голосов:
– Да здравствует султан Дамаск!
– Дамаск!
– Сила Триады!
– Великий султан!
– Справедливейший из всех султанов!
– Султан всех султанов!..
Поняв, что перекричать весь этот восторженный люд голосовых связок не хватит, а рысак Дамаска уже подъезжает к воротам, лира решила действовать. За пару секунд, она спрыгнула на землю и, активно используя локти, пробивалась вперед. Пару раз ее больно толкнули в спину, и она вызвала даже одну заварушку. Не поняв, кто их пихнул, двое мужчин начали разборки. Но чем она закончились, лира так и не узнала. Толпа была настолько плотной, что тяжело было дышать, не то, что в ней двигаться. Однако Энире удалось выбиться в первый ряд и, в прямом смысле слова, вывалиться на одного из карберов. Стражник тут же ее оттолкнул. Но Эни не для того с такими колоссальными усилиями пробивалась. Словно мышь, она ловко проскользнула между широко расставленных ног карбера, и кинулась под копыта белого мерина султана. Животное недовольно заржало. Стражники тут же кинулись за нарушительницей, но прежде чем они скрутили лиру, она быстро стянула повязку, встретившись с гневным взглядом Дамаска, который за одно мгновение побледнел.
– Помоги, Дамаск, – почему-то перейдя на керабский язык, крикнула Энира, за ошалелым стуком своего сердца не слыша разъяренный вой толпы.
Руки лиры до боли заломили за спину, согнув ее в три погибели. Энира поняла, что ее куда-то потащили, и она уже успела испугаться, что страшно сглупила, но раскатистый голос султана развеял эти мысли.
– Отпустить!
Давление на руки и спину слегка ослабло, но не исчезло.
– Повелитель… – неуверенно начал один из карберов.
– Я сказал, отпустить, – со скрытой угрозой, произнес Дамаск.
Почувствовав свободу, Энира распрямилась, но взгляд не подняла, боясь, что ее глаза увидят карберы. Толпа смолкла. И в этой напряженной тишине, послышался цокот копыт султанского рысака о брусчатку, словно камнепад в горах.
– Натяни повязку, – негромко приказал Дамаск.
Лира повиновалась, и стоило мягкой ткани вернуться на прежнее место, как сильные руки впились ей в подмышки, таща вверх. Султан легким движением поднял ее и, усадив впереди себя, направился во дворец.
Пока они скакали по газону ухоженного сада, углубляясь всё дальше, лира с легкой ноткой паники решала – правильно поступила или нет. Может ли история с Айданом повториться? Прислушавшись к внутренним ощущениям, лира почему-то успокоилась. Дамаск другой.
Остановившись возле большой беседки из малахита в форме пятиугольника, обвитой лозами винограда, султан спрыгнул, помогая спуститься девушке. Галантно проводил ее до скамейки, после чего сел напротив.
Облокотившись о колени и сложив ладони, прижимая их к губам, словно в мольбе, Дамаск долго рассматривал Эниру.
– Как тебя зовут? – наконец, изрек он, переходя на керабский.
– Энира.
– Чем я могу помочь тебе, Энира?
Решив прыгнуть прямо с места в карьер, лира с надеждой спросила:
– Тебе известно, где находятся Запретные Леса?
Лицо султана удивленно вытянулось, а спина выпрямилась. Казалось, он ожидал услышать всё что угодно, но точно не про Леса вейланов.
– Нет. И я не знаю, кто вообще мог бы это знать, кроме Ардала.
Лира не расстроилась. Она просто опешила. Зачем тогда Сараха велела искать этого Дамаска?
Так как девушка молчала, султан решил вновь заговорить первым:
– И это всё?
– Очевидно, да, – сама не веря в свои слова, произнесла Энира, изумленно смотря на правителя Эссора.
Сначала Дамаск всем своим видом выражал крайнюю степень непонимания, после чего явно разозлился, хлопнув ладонью себе по колену.
– Оркус светлый! О чем ты только думаешь, девочка!? Тебя ищут фархары, поэтому Ардал хочет убить тебя. У всех нас приказ поймать тебя и отдать Правителям. Нарушение приказа будет караться смертью. Известно ли тебе об этом?
Почему-то испытывая чувство стыда, Энира сцепила руки конвертиком и виновато ответила:
– Известно.
От возмущения Дамаск даже на ноги поднялся.
– Какого храга ты тогда себя так подставляешь!? – гаркнул он так, что с соседней ветки испуганно упорхнула маленькая синяя пташка.
– Мне так сказала савира.
– Что именно она тебе сказала?
– Она сказала, что мне нужен Дамаск, – быстро ответила Энира, чувствуя себя нашкодившим ребенком. – Другого Дамаска я не нашла, а, значит, это ты.
Замерев на минуту, султан размышлял, после чего уже более спокойным тоном спросил:
– Тебя беспокоит лишь местоположение Запретных Лесов?
Откровенно говоря, беспокойств у лиры было много, но Вейлир, действительно, занимал почетное первое место.
– Да. Мне жизненно необходимо туда попасть.
Дамаск отвернулся и, подойдя к малахитовой колонне, прислонился к ней плечом. Испытывая волнение, Энира тихо сидела и разглядывала спину султана. Удивительно, но с этим человеком она ощущала какую-то сакральную связь, хотя видела впервые. Возможно, всё дело в светлом цвете волос. Привыкнув к грустной мысли и преодолев в себе чувство тоски и одиночества, что она одна такая на Эве, сейчас лира видела похожего на себя человека, и в сердце разливалось родственное тепло.